Читать книгу Верные слову - - Страница 7

***

Он открыл глаза, бессмысленным взором уставился на стену шатра и всем туловищем рухнул вниз. Боли он не почувствовал, только веки снова слиплись, а разум затмила пелена.

Аирах не знал, сколько времени так провалялся. Придя в себя, он попробовал оторвать тело от пола. Но только он поставил руки, они наполнились невыносимой болью. Каких-либо сил у него не оставалось, а потому он попросту забыл про попытки встать.

Ведь это было не важно. Совсем не так важно, как его очередной провал.

Глаза заслезились, тонкие ручейки стали стекать в бок к левому виску, а затем маленькими каплями отрывались от мертвенно бледной кожи и падали на ковер, смачивая его.

«Что бы случилось, если сейчас меня увидел бы Эльхаор или кто иной? Меня, безвольно лежащего, плачущего и бесполезного. Наверное, я бы уже перестал быть их предводителем».

На мгновение Аирах захотел, чтобы так и произошло. Он бы стал обычным скитальцем, от которого никто бы ничего не требовал, на которого никто бы не возлагал ожиданий, в которого никто бы не верил. Он мог бы пойти куда угодно, не считаясь с чьими-то желаниями. Но он знал, что этого не случится – собственное чувство долга не позволило бы ему бросить однажды доверившихся его словам.

Сделав несколько глубоких вдохов и прогнав слезы, Аирах рывком перевернулся на спину и увидел над собой шерстяной купол шатра, слегка подсвечиваемый с другой стороны солнцем. Еще одним неимоверным усилием он поднял туловище и оперся об опорную балку. Тут же он прочувствовал всю ломоту в суставах, все ноющие кости и измученные мышцы – несколько часов молитвы без единого движения давали о себе знать.

Жаль, что они оказались бесплодными. Точнее, не дали того, чего так желал Аирах.

Наклонив голову, ученик Акулеэва обнаружил перед собой асмалитскую девятиконечную звезду и серебряный ирис, обвитый золотыми нитями. Примечательно, что он ни в какую не помнил, когда снял звезду с шеи и достал цветок. Наверное, еще до того, как начал читать молитву, взял их в руки, а после они выпали из расслабившихся ладоней. К счастью, Аирах повалился не на них.

Дрожащими руками он подобрал сначала символ веры и нырнул головой под его веревку, а уже после схватился за серебряный ирис. Предательские слезы чуть снова не выступили – очень скоро он должен был проститься с этим цветком.

Его караван уже подходил к северной границе автхаата Мерхабилов, а потому скоро Аираху следовало отплатить Верисару, любезно протянувшему руку помощи. Ученик Акулеэва знал, что ни у кого из тех, кто за ним пошел, не найдется ничего подходящего для дара. Во время спешных сборов они забирали с собой лишь самое необходимое для долгого путешествия, а драгоценности к такому не относились. Никто и не подозревал, что хоть один асмалит, не признавший Акулеэва, захочет иметь с ними дело.

Только для Аираха одна вещь была гораздо важнее и еды, и питья. Вещь, которую он собирался хранить долгие годы. Вплоть до того, как он окажется на Пике Высоких духов и там воссоединится с той, чьими руками эта вещь создавалась.

– Почему же ты покинула меня? – глядя на цветок, прошептал Аирах.

Он знал ответ, он понимал его, но не мог принять. Она считала, что надо остаться в Черной цитадели и встретить смерть там, а он – что необходимо бежать, тем самым ослушаться приказа, но сохранить само учение. И никто из них не хотел изменять свой выбор.

Аирах мог бы силой увести ее с собой, но тогда бы он нарушил закон Всесущего бога. Уговоры же ничего не давали, и потому их пути разминулись. Лишь одна вещь продолжала напоминать Аираху о его любви и сладостном прошлом. Но и с ней он скоро расстанется.

«Иное решение – только насилие, клинки и кровь. Эльхаор бы порадовался этому, но я не могу допустить такого. Только не сейчас…»

Тяжело вздохнув, Аирах ухватился за опорный шест и, подтянувшись, оказался на ногах. Подхватив ремень и походную сумку, он покинул шатер, корчась от боли при каждом движении.

Верисар ухмылялся, вольготно покачиваясь в седле. Подле него Аирах казался маленьким и немного скованным, будто боялся сказать что-то неправильное. За холодной маской безразличия, казалось, он прятал свой страх.

Страх прошлого, что до сих пор будоражил в памяти картины горящей Черной цитадели. Страх настоящего, готового в любой момент поднести клинок к шее ученика Акулеэва. Страх будущего, кроющегося в диких и безжалостных землях к северу.

Только Верисар, к счастью, не обращал на это никакого внимания. Когда он вскользь поглядывал на едущего справа Аираха, то скорее примечал виднеющиеся за ним Темные горы, хребет которых сопровождал их в течение всего пути. Следуя петляющей по приземистым холмам и длинным полям дороге, они то приближались к нему, то отдалялись, а сейчас караван отделяли от черно-синей громады три или четыре фарсаха.

– А ты всегда жил по ту сторону Великих степных врат? – очередной раз бросив взгляд на окутанные туманом вершины, невзначай спросил Верисар.

«Ну, лгать здесь будет бессмысленно, к тому же, противно Всесущему богу», – решил про себя Аирах и бросил:

– Нет, полжизни я провел в Великом автхаате. Только потом переступил Великие степные врата.

– И смог стать предводителем? Это немного удивляет, – усмехнувшись, всадник Мерхабилов покачал головой взад вперед. Его можно было понять: Аирах был не столь стар, чтобы его выбрали как мудрейшего, а в ином случае редко кому из чужаков давали возможность возглавить даже небольшой отряд.

– Тяжелые времена требуют, чтобы каждый был готов повести за собой людей, – продолжая смотреть вперед, ответил Аирах.

– Не буду спорить, – Верисар, видимо, вспомнил, что привело сопровождаемый им караван в земли на востоке от Великих степных врат, и сочувствующе помрачнел. – Хорошо, что хоть кто-то нашелся.

– Всесущий бог всегда находит того, кто поможет его сынам. – «Только действительно ли это я, кто достоин такой почести?»

Согласно закивав, Верисар подхватил стукающуюся о его покрытую кольчугой грудь восьмиконечную звезду и приложился к ней губами. Аирах не стал повторять вслед за ним: показать сейчас, что он и его люди – еретики, было бы очень не к месту.

– А почему вы все держите звезды за воротом? – тут же поинтересовался всадник Мерхабилов.

Аираха словно бросили в пламенеющий костер, а потом облили ледяной водой. Он захотел впиться стременами в лошадиные бока и галопом умчаться прочь, но остановил себя, ни выдал свои чувства, лишь медленно и хладнокровно произнес:

– Таков обычай нашего автхаата, – с каждым слогом сердце билось все чаще, а под конец чуть ли не выпрыгивало из груди. «Только бы он поверил мне!» – взмолился Аирах, чувствуя, как ноги пробирает дрожь, а руки перестают его слушаться.

– Хм, занятный обычай, – благодушно улыбнулся Верисар, не заметив подвоха. – Наверное, ваши словоносцы его подсказали?

«Не совсем. Один ученик словоносца, да прибудет с ним Всесущий бог!»

Но здесь Аирах решил оставить правду при себе, а потому просто кивнул.

«Не сейчас…»

– Главное, чтобы это не противоречило Писаниям, а то так недалеко и до лжеучений, – усмехнувшись, добавил Верисар и легонько потянулся.

Внезапно возникший ком в горле едва не погубил Аираха.

– Да. – С невероятным усилием вытянул из себя ученик Акулеэва и уткнулся взглядом в огибающую дорогу высокую траву. Краем глаза он заметил, как Верисар снова удовлетворенно усмехнулся и сам о чем-то задумался, скребя стриженую черную бороду и слегка покачивая головой вправо-влево.

Так, в молчании, слушая только ритмичный стук копыт и завывания прохладного ветра, они проехали еще немного времени, пока Верисар не похлопал Аираха по плечу.

– А вот и граница, – воин Мерхабилов указал рукой на появившуюся на абсолютно пустом горизонте приземистую башню, окруженную несколькими шатрами. – Дальше земли диких автхаатов, – сдвинув брови, устрашающе хмуро добавил он.

– Мне надо предупредить моих людей, – быстро бросив взгляд в указанную Верисаром сторону, Аирах, виновато откланиваясь, улыбнулся ему, положил вторую руку на поводья и рысцой отправился к каравану.

Не успел он подъехать, как с обоих концов к нему уже подступили Ифрират и Эльхаор. Последний подозрительно посматривал в сторону их сопровождающих в конце колонны, явно ожидая чего-то нехорошего. Старик же имел озадаченный вид, однако старался не выдавать никаких чувств.

– Мы почти у границы. Та башня – край владений Мерхабилов, – повторив недавнее движение Верисара, Аирах показал на одинокий человеческий островок посреди пустынной степи.

– Что делать дальше? – почесав за ухом, где у него еще оставались последние длинные пряди, спросил Ифрират.

– Вы спокойно ведите караван, а я рассчитаюсь с Верисаром.

– Может быть, лучше я? – чуя опасность, приглушенным голосом предложил старик.

«Боится, что могут убить».

– Нет, – отрезал Аирах. – Так мы потеряем их доверие и нарушим закон Всесущего бога. Я обещал отдать ему дар, я и должен это сделать.

Эльхаор настороженно поглядел по сторонам, убедился, что никто их не слышит, наклонился вперед и мрачно прошептал:

– А если все же…

– Не думай об этом, – Аирах опалил его пристальным взором. – И прошу тебя, не берись за оружие! – слова прозвучали скорее как приказание, нежели чем просьба.

Эльхаор угрожающе прорычал, однако согласился.

Аирах мимолетно пересекся взглядом с Ифриратом, и тот, сразу догадавшись, тоже кивнул, сжав выступающие из кожи скулы.

– И да поможет нам Всесущий бог! – напоследок пожелал ученик словоносца, трогаясь в сторону Верисара.

Башня оказалась неказистой: песчаниковые блоки пообсыпались, на украшавшем вершину стяге выцвела краска. Несколько шатров, окружавших ее, выглядели заметно лучше – похоже, их сменяли вместе с отрядами дозорных раз в несколько недель.

Когда вереница повозок и всадников поравнялась с башней, дюжина конных и пеших воинов преградили ей дорогу, но угрожать оружием не стали. Кроме того, с лиц некоторых дозорных считывалось недоумение: с юга они могли ожидать разве что боевой отряд, отправляющийся усмирять кочевников диких автхаатов. Но несколько сотен скитальцев, многие из которых женщины, дети и старики, точно не походили на отважных воинов. Тогда в чем же смысл им идти на север? Искать себе смерти?

Аирах и Верисар следовали на небольшом отдалении от колонны, но именно к ним подскакал предводитель стражей границ, видимо, безошибочно различив в них вождей. Более того, он узнал Верисара и сразу же заявил, что с радостью пропустит караван и исполнит любое приказание.

– Хорошо, отправляйся к своим людям и жди моего сигнала. Тогда и открывай путь, – властно повелел Верисар, а сам, увлекая за собой Аираха, взобрался на маленький холмик, откуда открывался вид на безлюдные травяные степи, расплывавшиеся во все стороны.

– Здесь заканчиваются владения Авата Мерхабила. Дальше лишь Бескрайняя степь и дикие автхааты, – суровым взором всматриваясь в горизонт, объявил Верисар. – Вы все еще желаете уйти в те варварские края?

Аирах не заметил ничего, что отличало бы земли к северу и к югу от башни: все те же безжизненные равнины, те же высокие травы, тот же неприятный восточный ветер и то же пока еще холодное солнце. Если бы он не знал, что впереди его ожидают воинства свирепых и безжалостных дикарей, что исказили закон Всесущего бога до неузнаваемости, он бы и не предположил, что там, на севере, таится опасность.

– Мне кажется, таково желание Всесущего бога.

– И ты в этом уверен? – усмехнулся Верисар. – Разве для вас не будет лучше, если вы останетесь здесь? Если вы примите власть Авата Мерхабила, то он защитит вас, даст вам кров и пищу.

«Если бы он или иной автмаах принял Девятое Писание, то мы бы с радостью согласились подчиниться ему. Жаль, что все правители отвергли слово Акулеэва. Может быть, если бы все сложилось не так, мой учитель был еще жив».

– Наш путь лежит на север, – с обреченным взглядом ответил Аирах.

Верисар разочарованно вздохнул. Похоже, воин искренне не хотел, чтобы люди сами обрекали себя на смерть. Но он не знал и не должен был знать, что оставаясь, они бы так же оказались в ловушке. Рано или поздно, их бы раскрыли и предали священному суду те, кто посчитал Акулеэва еретиком.

– Тогда я как длань Авата Мерхабила исполнил все, что должен праведный хозяин гостю. Теперь его черед соблюсти обычай, – глаза Верисара жадно сверкнули. Воин Мерхабилов сложил руки в ожидании чего-то действительно стоящего.

Аирах медленно наклонился набок и протиснул ладонь в седельную суму. Пальцы быстро нашли металлический цветок, но ученик словоносца не сразу достал его. Замерев, как приговоренный к казни на плахе, он сомкнул глаза и выдохнул.

Тут же все вопросы о том, стоит ли кусок серебра и золота четверти тысячи жизней, вылетели из головы. Аирах увидел перед собой ее. Ту, что осталась в Черной цитадели. В одной руке она держала свой подарок, а второй стискивала ладонь избранника, с которым больше никогда не увидится в этом мире.

«Могу ли я проститься с последним, что осталось от нее, от Черной цитадели, от моего прошлого? – Да. В ином случае мы погибнем. Иногда, чтобы спасти будущее, нужно пожертвовать прошлым».

– Я приду к тебе, на Пик Высоких духов, как только наступит мой час, – почти беззвучно прошептал Аирах.

Он открыл глаза, плавным движением вытащил серебряный ирис и, опустив взгляд, передал его Верисару.

– Хм… Прекраснейшая работа, – воин Мерхабилов с должной аккуратностью принял дар и с почтенным восхищением стал тщательно его рассматривать. – Хотел бы я знать мастера, кто способен сделать такое…

– Мастерицу, – против воли Аираха случайно вырвалось из его уст.

Верисар на мгновение оцепенел, подняв брови, затем, не веря, снова покрутил обвитый нитями серебристый цветок. Лишь спустя несколько ударов сердца он издал неловкий смешок и загадочно поглядел на Аираха.

– Похоже, в тебе и твоем автхаате кроется еще немало тайн. Но, пожалуй, я не буду гнаться за тем, чтобы их раскрыть. – Верисар по-дружески улыбнулся, но тут же сосредоточился, опустил уголки рта и строго произнес: – Можете взять все свое оружие и отправляться на север. И да поможет вам Всесущий бог!

– И всему автхаату Мерхабилов! – благодарно кивнув, ответил Аирах.

Верисар поднял правую руку и жестом приказал стражам границы пропустить караван, а Аирах, попрощавшись с ним, направился к колонне, сдерживая радостное возбуждение.

У него получилось. Ему не понадобились клинки, чтобы просечь путь к новому дому. Ни одной жизнью ему не пришлось пожертвовать ради этого, только своим прошлым. Но это та цена, которую он готов заплатить за будущее истинной асмалитской веры.

Если ему и его спутникам и понадобится оружие, то не сейчас…