Читать книгу Академия амуров - - Страница 4

– —

Кабинет управления эмоциями напоминал цирковой шатер после урагана. В углу стояла «зона плача» – груда подушек в форме слез, из которых периодически вылетали носовые платки с вышитыми мемами. На противоположной стене висели зеркала, кричавшие комплименты: «Ты – божество хаоса!» или «С такой улыбкой можно завоевать мир… или хотя бы буфет!». А посередине комнаты крутилась беговая дорожка с надписью «Сбеги от проблем!».

Профессор Веритас, мужчина в строгом костюме и с лицом, словно высеченным из гранита, щелкнул указкой:

– Эмоции – это оружие. Сегодня вы научитесь его заряжать… или взорветесь.

Лилия, сидевшая рядом, шепнула:

– Он выглядит так, будто его последняя улыбка застряла в прошлом веке.

Я кивнул, но поймал себя на мысли, что её собственные крылья сегодня дрожали чаще обычного. Шрам на левом светился тускло, будто сквозь тучи.

– —

На столах стояли колбы с зельями: алой «Яростью дракона», синей «Меланхолией луны» и ярко-желтой «Вечной радостью». Последнюю Марк уже попробовал лизнуть.

– На вкус как конфета с перцем! – засмеялся он, и его волосы внезапно засияли неоном.

– Идиот, – проворчала Лилия, но её губы дрогнули. – Ты же знаешь, что будет…

Не успела она договорить, как Марк вскочил на стол и завопил:

– Кто хочет танцевать?!

Профессор Веритас взмахнул руками, но зелье уже струилось по полу, превращаясь в золотистый туман. Первой забилась в пляс беговая дорожка.

– —

Мы бежали в столовую, спасаясь от облака «Вечной радости», но оно настигло нас у входа. Воздух звенел, как тысяча колокольчиков, а запах напоминал смесь попкорна и надежды.

– Лео, держись! – Лилия схватила мою руку, но её пальцы дрожали. – Не вдыхай!

Слишком поздно.

Первой заплясала супница. За ней – вилки, ножи и даже жареный цыпленок, машущий крылышком в такт музыке. Студенты, подхваченные волной зелья, встали в круг и затянули макарену. Даже профессор Аурелия, обычно холодная как айсберг, крутила бедрами, напевая: «Хей, счастье!».

– Это… прекрасно! – засмеялся я, чувствуя, как смех поднимается из самой глубины души.

– Нет, это конец! – Лилия пыталась сохранить серьезность, но её ноги уже выбивали ритм. – Лео, остановись…

– Не могу! – я подхватил её за талию, и мы закружились среди летающих тарелок.

Её крылья распахнулись, задевая мои, а шрам вспыхнул ярко-синим. Вдруг она перестала сопротивляться.

– Ладно… – она улыбнулась, впервые без сарказма. – Но если я упаду, ты меня подхватишь?

– Всегда.

– —

В эпицентре безумия стоял профессор Веритас. Зелье обтекало его, как река вокруг скалы, но лицо его было искажено болью.

– Прекратите это… – прошипел он, но его голос утонул в смехе.

Вдруг он схватился за голову, и из его глаз хлынули черные слезы. Они падали на пол, превращаясь в тени, которые обвивали ноги танцующих.

– Он… разрушается, – прошептала Лилия, резко остановившись. – Зелье вывернуло его душу наизнанку.

Мы подбежали к нему, но Веритас отшатнулся:

– Не трогайте меня! Я… я не могу чувствовать. Я забыл, как это…

Его строгость была маской. Настоящий Веритас – мальчик, который когда-то потерял любовь и заморозил сердце, чтобы не страдать.

– —

Тени сгустились, угрожая поглотить всех. Лилия вырвала из крыла перо и прошептала заклинание. Шрам на её крыле вспыхнул, и свет пронзил тьму.

– Ты… как ты это сделала? – я уставился на неё.

– Потом, – бросила она, хватая зелье «Меланхолию луны». – Выпей это!

Профессор глотнул, и тени исчезли. Он упал на колени, плача уже обычными слезами.

– Спасибо, – прошептал он. – Я… я так давно не плакал.

– —

Когда зелье выветрилось, столовую покинули последние танцоры. Марк спал в супе, а директор Бруно грозил отчислением… пока не узнал, что его статуя написала мне ещё два сонета.

Лилия и я остались вдвоём среди разгрома.

– Твой шарм… он опаснее зелий, – она сказала, поправляя растрепанные волосы.

– Это комплимент? – я ухмыльнулся.

– Предупреждение.

Но её рука снова нашла мою.

– —

Позже я нашел в кармане записку от Веритаса:

«Лео. Иногда боль – это ключ. Спасибо за то, что напомнили мне, как плакать. P.S. Ваша следующая работа – эссе „Как не уничтожить школу за неделю“».

А ещё… шрам на моем крыле начал слабо светиться. Как у Лилии.

– —

P.S. Директорский кот Бенедикт объявил, что влюблен в беговую дорожку. Теперь он пишет ей стихи в стиле рэп. А супница… мы её больше не видели. Говорят, она гастролирует по кухням с танцевальным коллективом.