Читать книгу Оленья Мята - Группа авторов - Страница 6

Гвен ждала меня на парадной лестнице колледжа, ведущей на второй этаж, её тёмно-рыжие волосы виднелись издалека. Я попыталась проскользнуть мимо, свернув в другой коридор, но Гвен вскочила с мраморной ступеньки – самая роскошная часть интерьера, – протиснулась между студентов и поймала меня за локоть.

– Выкладывай, что вчера было!

Я приставила палец к губам и прошипела: «Тш-ш», не хотела привлекать внимание остальных. Гвен потащила меня в маленькую пустую аудиторию, которая находилась в коридорчике за просторной лекционной, проход был заставлен передвижной доской, многие даже не знали о её существовании. Комната совсем маленького размера, один ряд парт, рассчитана на человек десять максимум. Я часто проходила мимо, так как рядом шёл английский, между ними находилась ещё одна аудитория, закрытая на ремонт с начала учебного года. Порой из неё доносились странные звуки, но преподаватели разводили руки в стороны и списывали на проблемы с техникой. Даже сейчас я слышала что-то вроде едва различимого скрежета, будто кто-то царапал стену, и напряглась.

Гвен притворила за нами дверь и схватила меня за обе руки.

– Ну?!

Её глаза сверкали в предвкушении. К моим щекам прилил жар, и я смущённо опустила взгляд, пытаясь отвернуться, но Гвен тут же встряхнула меня.

– Я опоздаю на пару, – неуверенно возмутилась я.

– Тогда рассказывай быстрее!

Я вздохнула.

– Мы пили чай…

– А дальше?

– Он проводил меня до дома и одолжил книгу.

Гвен отпустила меня и накрыла щёки руками, громко восклицая:

– Вот это джентльмен!

– Гвен, ты что-нибудь знаешь о нём? Откуда родом, есть ли родственники?

«Как его зовут?»

– О его семье ничего неизвестно, Лео думает, что он сирота. Учился в той же школе, что и мы, поступил в колледж на историка, всё ещё учится и с этого года преподаёт.

– Где он живёт?

Гвен с хитростью прищурилась, подошла ко мне вплотную и едва не коснулась носом моего носа. Она определённо видела в моих словах какой-то подтекст, но я спрашивала из искреннего любопытства.

– В старших классах он снимал комнату, но сейчас живёт в общежитии.

– В общежитии? Я думала, туда разрешают заселяться только приезжим.

– Для него сделали исключение.

Пока отец не оставил нас, я мечтала съехать от родителей и вдохнуть глоток свободы, поэтому изучала, смогу ли перебраться в общежитие. Я не горела желанием поступать в Мурвуд, держала его как запасной вариант, в то время как сама засматривалась на большие города с факультетами гейм-дизайна.

Жизнь не всегда следует планам и любит подкидывать неожиданные обстоятельства. Бабушки с дедушкой давно не стало, отец сбежал с Инес, вот я и заперла себя в безвестном Мурвуде: не бросать же маму совсем одну.

– Идём скорее, пока не опоздали, – вдруг опомнилась Гвен и первой покинула аудиторию. Она всё ещё следила за моим расписанием и водила на занятия, как маленького ребёнка, но сегодня я воспринимала окружающий мир, а не тонула в пустоте, захлёбываясь от апатии.

– Как прошла репетиция, Гвен?

Она притормозила и посмотрела на меня широко распахнутыми глазами.

– Мел, ты вернулась?

– Вроде.

Гвен крепко стиснула в объятиях, я улыбнулась, но вскоре попыталась вырваться, так как не хотела задохнуться или остаться со сломанными рёбрами.

– Я так рада, ты не представляешь! – Раз теперь у неё появился слушатель, Гвен тараторила на ходу, ведя меня на лекцию. – Было потрясающе! Но я поняла, что вообще не умею танцевать. Всё тело болит после вчерашнего, каблуки на репетицию не вздумай надевать, Мел, а то ноги отвалятся.

– Гвен, после таких рассказов я…

– Ещё как пойдёшь! – перебила она, заталкивая меня в аудиторию и проникая следом. У Гвен пара сейчас проходила в другом месте, но она, видимо, решила посидеть со мной на экономике.

Даже если преподаватель помнил всех студентов по группам, нам не запрещали посещать чужие занятия, поэтому Гвен никто не выгнал. Чтобы никому не мешать, она подсела ко мне вплотную, почти положила голову на плечо и бодренько зашептала на ухо, пересказывая репетицию во всех подробностях. С каждым новым словом я всё больше жалела, что согласилась, подумывала отмазаться и продолжить ходить на физкультуру. Но также я видела, как глаза Гвен сияют от радостных впечатлений, поэтому решила дать танцам шанс.

Репетиции проводили по вторникам и четвергам, сколько посетишь – сколько отметок получишь и за физкультуру, значит, ходить в оба дня необязательно. Гвен же была готова там появляться хоть каждый день, поэтому в четверг после всех пар поймала меня перед выходом из колледжа, заставила снять куртку и повела в зал.

Студенты всех возрастов разбились на небольшие кучки и что-то бурно обсуждали, некоторые уже разминались перед зеркалом длиной во всю стену, иные расслабленно сидели на скамейках. Я боролась с диким желанием развернуться и сбежать: это же придётся позориться на глазах у всех! Ожидала увидеть максимум пару десятков студентов, кто ходил на лекции, но не весь колледж, столпившийся в физкультурном зале. Гвен заметила изменения на моём лице и встала посреди дверного прохода, уперев руки в бока.

– Куда-то собралась? Репетиция сейчас начнётся.

– Я внезапно вспомнила, что мне ещё реферат по экономике писать! Он грустно плачет без меня, ещё не начатый…

– Завтра напишешь, Мел! Давай потанцуем.

– Дорогие студенты, приветствую всех на репетиции.

Вслед за нами в аудиторию зашла миниатюрная женщина ниже меня на голову. Её длинные светлые волосы были зачёсаны на макушке и убраны в высокий хвост, она грациозно прошла к центру, будто проплыла, и студенты устремили к ней свои взоры.

– Кто со мной не знаком, ко мне можно обращаться миссис Васкес или сеньора Васкес, как удобнее. Чувствуйте себя свободно и давайте погрузимся в магию танца, но для начала разомнёмся.

Васкес? Жена моего учителя по испанскому? Голова вскружилась от нахлынувших неприятных воспоминаний, когда я в страхе трепетала на уроках, не в силах соединить слова в предложение. Я была благодарна, что хотя бы его жена не требовала говорить на испанском.

Миссис Васкес выстроила нас ровными рядами, которые заняли весь зал, и включила энергичную музыку. Из коридора подходили ещё желающие, но их уже было некуда впихнуть, тогда миссис Васкес показывала движения сначала нам, затем выходила из аудитории и повторяла их снаружи для опоздавших.

Пока я разминала руки, мозг прокручивал тревожные мысли: неужели все эти люди придут на бал?! Страшно было представить, сколько человек там окажется, ведь репетицию многие могли пропускать. Я заметила и ребят с дизайна, и Самиру Сандерс, которая бодро скакала перед зеркалом, как неуклюжий заяц, и Лео Чжана: последний протанцевал мимо рядов и втиснулся к нам с Гвен. Только преподавательского состава не хватало, но я не знала, ходили ли они на балы. Может, только следили, чтобы студенты не разнесли колледж. Я не сразу поняла, что с надеждой выискивала взглядом профессора Аня: всё-таки он был студентом и мог посетить репетицию, но так и не заметила его и разочарованно вздохнула.

– Мел, только не говори, что уже устала.

Гвен легонько пнула меня в бок, когда мы пересели с одной ноги на другую в полушпагате. Когда разминка наконец-то закончилась, миссис Васкес поставила музыку на паузу и обратилась к нам.

– Какой танец хотите учить сегодня?

– Танго!

– Вальс!

– Квикстеп!

Студенты наперебой выкрикивала разные названия, которые казались смутно знакомыми, но я не представляла, чем они отличались друг от друга. Танцы никогда меня не интересовали.

Миссис Васкес несколько раз кивнула с широкой улыбкой и похлопала, призывая к тишине.

– Давайте сегодня снова посвятим время квикстепу, а в следующий раз будем учить что-то новое. Начнём с правой ноги в правую сторону, повторяйте за мной. – Она положила руки на пояс. – Шаг, подставка, шаг, вес на правую ногу.

Миссис Васкес двигалась быстро и грациозно. Её левая нога на весу была направлена вбок, когда она с улыбкой посмотрела на наши отражения в зеркале.

– Теперь также в другую сторону.

Она несколько раз повторила, затем сказала:

– В квикстепе мы считаем «слоу» и «квик». На медленный счёт сгибаем ноги в коленях и опускаемся, на быстрый – поднимаемся и отрываем пятки от пола. Смотрите. Квик, квик, слоу.

Когда миссис Васкес начала не просто делать быстрые шаги, а приседать и подниматься, я думала, что мой мозг взорвётся. Некоторое время мы старательно повторяли за ней. Пытались. Миссис Васкес терпеливо уделила внимание каждому, помогла поймать правильный темп, затем вышла в коридор.

– Гвен, можно я пойду домой? – спросила я, не питая никакой надежды.

– Тебе совсем не нравится? Сейчас ещё взад-вперёд ходить начнём!

Я обречена…

Как Гвен и пророчила, вскоре вернулась миссис Васкес и радостно сообщила:

– Отлично, теперь разберём лок степ вперёд и назад. Начинаем с правой ноги, шаг, шаг, шаг, но теперь задняя нога закроется в крест, снова шаг, ноги вместе.

Мой мозг окончательно взорвался. В мыслях я лежала в ауте и мечтала сию секунду сбежать из физкультурного зала – уж лучше в волейбол поиграю, чем буду спотыкаться и позориться здесь. Может, все студенты сбежали с физкультуры на репетицию, хоть там на меня никто смотреть не будет.

Миссис Васкес проделала те же движения назад, но теперь закрывалась передняя нога, затем счёт поменялся на «слоу, слоу, квик, квик, слоу». Пришлось повторять. Я не могла запомнить, что на слоу приседали, а на квик вставали на носочки, и постоянно ошибалась.

– Гвен, я сейчас помру, – шептала я подруге на ухо, и та уже сама старалась помочь мне. Вскоре ко мне подошла и миссис Васкес.

– Не переживайте, сложно запомнить с первого раза. Попробуйте со мной в паре.

Она положила мою левую руку себе на плечо и уверенно ухватилась за правую, несмотря на свой низкий рост. Приподняв брови, миссис Васкес шагнула в мою сторону, но не поставила ногу на пол, а ждала, когда я сдвинусь назад. Её выдержка и терпение сразу вызвали ассоциацию с её мужем.

– Не бойтесь, вдох-выдох.

Кажется, мои губы и ресницы дрожали так, будто я сейчас расплачусь.

Миссис Васкес оптимистично улыбалась и всё ещё верила меня, как и её муж, который раз за разом объяснял мне правила и артикли в испанском. Впихнуть в меня знания иностранного языка так и не получилось, однако я не спешила отчаиваться и сделала шаг назад – миссис Васкес бодро двинулась вперёд.

После репетиции я была опустошена, будто из меня выжали все соки, не оставив и капли жизненной энергии. Однако вместо разочарования я испытывала лёгкое воодушевление. Миссис Васкес отметила тех студентов, кто ходил на танцы вместо физкультуры, чтобы потом передать списки присутствующих. Пока я стояла в очереди, Гвен о чём-то оживлённо болтала с Лео в стороне, а ко мне вдруг подошла самодовольная Самира, окружённая девушками с ярким макияжем и в коротких юбках, которые развевались во время танца.

– Не ожидала увидеть тебя здесь, Мята. И как ощущения? Ногами двигать сложнее, чем рисовать?

Её подруги громко засмеялись, обмениваясь взглядами.

– Да-да! Ещё ноги всем парням переломает, не только своему партнёру.

– Да кто такую пригласит? – ядовито переспросила Самира и вызывающе посмотрела на меня. – Как твой танец называется, Мята? «Паук в агонии»? Так нелепо трясла всеми конечностями.

Девушки вновь захохотали. Их слова и насмешки жгли больнее пощёчины, я стиснула руки в кулаках и опустила взгляд. Когда ко мне обратилась миссис Васкес, я сильно сутулилась и втягивала голову в плечи.

– Мелисса Торн, – невнятно пробормотала я и убежала из физкультурного зала.

Он находился на первом этаже, поэтому я неслась по коридору в сторону выхода, на бегу продевая руки в рукава.

– Привет, – услышала я знакомый голос, когда уже налегла на тяжёлую входную дверь, и обернулась.

Профессор Ань прислонился к стене и с улыбкой смотрел на меня. Сегодня его чёлка была зачёсана наверх, из-под чёрной куртки виднелась бордовая толстовка с капюшоном, а на носу возвышались круглые очки с тёмной оправой.

– Привет, вы так поздно со стрельбы?

– Нет, доделывал задание. Как прошла репетиция?

Он приблизился и толкнул входную дверь, пропуская меня вперёд. Я вышла навстречу холодному ветру и моросящему дождю и поёжилась, профессор Ань и сам натянул капюшон, а я удивлялась, как он не мёрз в джинсах с дырками на коленях. Не заметила, где он прятал большой красный зонт, но он вдруг раскрыл его над нашими головами, хотя несколько капель успели попасть на его очки.

– Я так и не вернула вам прозрачный…

– Лучше бы носила его с собой в такую дождливую погоду.

Капли мелодично барабанили по поверхности зонта, пока мы шли размашистыми шагами. В кармане завибрировал телефон, я достала его и прочитала сообщение от Гвен: «Ты где?», быстро набрала ответ и косо посмотрела на профессора Аня.

– Разве вам не в общежитие?

По словам Гвен, он жил именно там.

– Иногда полезно прогуляться на свежем воздухе.

– Но вам же потом обратно возвращаться…

– Я не отдам вам второй зонт, Мелисса.

Я резко остановилась, не сразу осознав, что он правильно произнёс моё имя.

– И не надо! Можете возвращаться в общежитие, я сама доберусь, не беспокойтесь.

В ушах всё ещё гудели слова Самиры и смех её подружек, поэтому я злилась и хотела побыть в одиночестве, успокоиться и прийти в себя прежде, чем переступить порог дома. Не хватало ещё маму впутывать и грузить глупыми проблемами в колледже.

– Мелисса, разве друг не может проводить вас до дома?

Мелодичный голос профессора Аня ласкал мой слух, щёки вспыхнули, и я поскорее сдвинулась с места, чтобы проветриться и собраться с мыслями. Вместо этого в моей голове крутилось: «Профессор Ань назвал меня другом? Меня? Другом?!»

– Мы друзья?

– Я не только профессор, но и студент, к тому же у вас ничего не веду. Вы выглядите расстроенной, что-то случилось на репетиции?

Не знаю зачем, но я рассказала ему о Самире – слова сами полились бурным водопадом изо рта. Я ругалась на свою однокурсницу и пнула камень под ногами, который со стуком улетел прочь.

– Про таких говорят «дун ши сяо пинь», – профессор Ань произнёс набор непонятных звуков, а затем пояснил: – Дун Ши хмурит брови, подражая красавице Си Ши, но выходит глупо и смехотворно.

– Это на каком языке?

– Китайском.

– Вы знаете не только японский, но и китайский?

Он смотрел на меня с самодовольной улыбкой, продолжая держать над нами зонт. От холодного ветра его пальцы покраснели, и я впервые пожалела, что не взяла с собой перчатки, чтобы как-то согреть его.

– Вы нашли стихи… – я не была уверена, как правильно называются жанры японской поэзии, – про оленей?

– Стихи?

– Вы говорили про них вчера.

В его взгляде появилось лёгкое замешательство, уголки губ ненадолго опустились, но затем он хмыкнул и снова улыбнулся.

– Пока нет.

Мы стремительно приближались к дому. Когда он показался на горизонте, я решила озвучить терзавшую меня мысль:

– Иногда мне кажется, что вас двое. – Профессор Ань пристально посмотрел мне в глаза, поэтому я поспешила отвести взгляд. – Вы по-разному себя ведёте как преподаватель и студент, даже образ меняете. Тёплый и уютный лектор и модный подросток, пользующийся популярностью.

А ещё в присутствии другой его версии я ощущала спокойствие, умиротворение.

Он приподнял обе брови и усмехнулся.

– Считаете меня популярным?

– У вас точно нет брата-близнеца?

– Какая из моих версий вам нравится больше?

– А какая настоящая?

Его лицо вдруг оказалось прямо перед моим носом, в паре дюймов, из-за чего у меня перехватило дыхание. Я старалась сосредоточиться на каплях дождя, ударяющихся о красный зонт, но безрезультатно, запах мужского одеколона заполнял все мысли.

Профессор Ань дунул мне в лицо, и я быстро заморгала.

– Мелисса, вы одинаково общаетесь с преподавателями и друзьями, родными и случайными встречными? Люди выбирают модель поведения в зависимости от компании, в которую попали. Вы вежливы со старшими и малознакомыми, но неформально общаетесь с теми, кого давно знаете, и я делаю то же самое.

Дождь настойчиво барабанил по зонту. Я не спешила с ответом, поэтому профессор Ань заговорил сам, чуть склонив голову вбок и повторяя вопрос:

– Какая из версий вам нравится больше? Я могу подстроиться, если есть предпочтения…

– Не надо! Просто будьте собой.

Я не понимала причины его внимания к моей персоне. Никогда не считала себя интересным собеседником.

Мы дошли до каменного торо, в котором уже давно не горел свет, потому что мы с мамой его не зажигали. Рядом с фонарём стояла фигурка ниссе.

Доставая ключи из кармана, я поинтересовалась из вежливости:

– Желаете зайти?

Хотя не представляла, как объясню маме, почему профессор Ань провожал меня до дома. Причём не впервые.

– Нет, мне уже пора.

Я не успела нажать на дверную ручку и резко отпрянула, коснувшись чего-то мягкого. Обернулась – профессор Ань уже шёл по тропинке обратно в город – и снова посмотрела на мягкую резинку, которую носила в школьные годы. Мурашки пробежали по спине.

Её любил Диего, говорил, что мне идёт. И сердце подсказывало, что принёс её он.

С отвращением я сняла резинку дрожащими пальцами и сразу бросила её в помойку, как только оказалась внутри.

– Мелисса, ты вернулась?

– Да, мам.

– Я потушила капусту, только она уже остыла. В холодильнике ещё фрикадельки.

Пока я разогревала еду, решила полистать последние страницы в скетчбуке, сравнивая впечатления о профессоре Ане за разное время. Я редко рисовала настоящих людей, отдавая предпочтение сверхъестественным и мифическим существам. С человекоподобными не возникало проблем, когда я изображала вампира, ведьму – кого угодно. Но Диего, к примеру, нарисовать так и не получилось. Зато профессор Ань появлялся всё чаще, причём в разных обличиях: тот, что дарил надежду и покой, и другой, пугающий до жути.

Рука сама раскрыла пустую страницу и набросала новый скетч – профессора Аня под дождём.

Экзамены были не за горами, поэтому на следующий день я решила наконец-то взяться за подготовку. Но сначала реферат по экономике. Компьютера дома не было, поэтому я выбрала примерную тему и поискала источники с телефона, решив задержаться завтра после пар и начать писать в колледже.

Гвен снова сидела на парадной лестнице, пристально следя за входной дверью и выискивая меня взглядом.

– Мел, Лео вчера поцеловал меня!

Я потрогала брошь в форме грозди рябины с тонкими зелёными веточками, стараясь не думать о профессоре Ане под красным зонтом, но о нём теперь напоминал цвет ягод. Гвен не заметила ничего подозрительно и расписывала поцелуй во всех подробностях, не забывая жаловаться на дождь и холод. Я искренне радовалась за неё и старалась поддержать разговор, но голову занимали всевозможные другие мысли.

После пар я купила в столовой растворимый кофе и поднялась на третий этаж в компьютерный класс, от которого у меня был ключ. Украдкой выглянула из окна, вдруг профессор Ань именно в этот момент стрелял из лука, но никого не обнаружила, поэтому пошевелила мышкой одного из компьютеров. Вместо того чтобы открыть текстовый редактор и начать реферат, я набрала в интернете «новости Мурвуда» и некоторое время пролистывала их, пытаясь понять, узнала ли полиция хоть что-то. Писали только имена жертв, Инес Скайлар и… Шейн Торн, но ни слова про выкачанную кровь и изуродованные лица. Никаких подозреваемых и продвижения по делу.

На миг я подумала заглянуть после экзаменов в полицию и попытаться выяснить что-то там, но меньше всего на свете хотела пересекаться с кем-либо из Скайларов. Из-за Диего я боялась даже свет в аудитории включить, поэтому гордо сидела в темноте.

Я одновременно злилась на отца за то, что оставил нас с мамой, хотела узнать причину его ужасного поступка и сокрушалась после его смерти. Наивно полагала, что не смогу простить его, но душа так сильно болела, что я отдала бы всё, лишь бы вернуть его или хотя бы поговорить в последний раз, увидеть радостную улыбку, услышать громкий смех… Я покачала головой, закрыла новости, доставая из рюкзака конспекты и учебник по экономике.

Через пару часов я поняла, что введение и заключение буду писать в последний момент. Набросала для себя короткий план, как раскрывать тему, и расписывала один из пунктов, когда в аудитории неожиданно включился свет. Я вскочила с места и резко развернулась, стул с грохотом проскользил по полу и чуть не упал, но я успела придержать спинку. Рукой задела бумажный стаканчик, тот соскользнул и покатился по паркету, но хотя бы кофе в нём не оставалось.

В аудиторию заглянул профессор Ань, с важным видом прошёл мимо меня и поднял стакан, бросая его в мусор. Затем пододвинул другой стул, причём повернул его ко мне спинкой и положил на неё руки, упирая в них подбородок.

– Я нашёл хайку.

«Бииии!» – кричит

Протяжно, печально

Олень в ночи.

Несколько секунд я смотрела на него в замешательстве, пока смех не вырвался из моей груди. Я накрыла рот руками и сложилась пополам, не в силах остановиться. Не поздоровался, ни о чём не спросил, а просто ворвался в аудиторию и зачитал стихотворение.

Сбитый с толку профессор Ань молча смотрел на меня: должно быть, ждал объяснения.

– Вы пришли… рассказать мне хайку? – Я по-прежнему давилась от смеха, не в силах успокоиться. Каким-то чудом он умудрился вернуть мне хорошее настроение.

– Я студент, Мелисса, и пришёл учиться.

На Мурвуд давно опустилась темень, вдали слышался звук отъезжавших от колледжа машин. Я решила не терять времени и погрузилась в экономику, пробегая глазами по текстам и мнениям известных экономистов.

Боком я ощущала на себе пристальный взгляд, в какой-то момент не выдержала и повернулась к профессору Аню.

– Вы же пришли учиться?

Его новый образ вызвал временное недоумение, я не сразу поняла, с какой его версией столкнулась. Тонкая кремовая водолазка с высоким воротником, белые джинсы без дырок, на крючке у двери висело пальто рядом с моей длинной курткой. Чёлка его не была зачёсана, однако на верхней части уха я заметила чёрные серьги с шипами, пальцы его также украшали простые кольца. И очки с тёмной оправой оставались без увеличения.

Как будто бы студент Ань пытался подражать профессору Аню, однако никакого уже привычного спокойствия от него не исходило. Я встряхнула головой, прерывая поток мыслей. Как студент Ань может подражать профессору Аню, если это один человек?

– Да, я вспоминаю экономику, про которую ты пишешь.

Своей темой я выбрала японское экономическое чудо. Ещё в школе я много читала про зарождение киберпанка, на развитие которого в Японии повлиял этот феномен, и теперь боролась с собой же, чтобы не посвятить реферат аниме. Уверена, преподаватель не оценит, но я не удержалась и сделала в плане пометку.

Я оценивающе посмотрела на профессора Аня и невинно поинтересовалась:

– Раз вы преподаёте историю и наверняка сами много знаете об экономическом чуде, может, поделитесь информацией?

– Мелисса, вы и без меня прекрасно справляетесь.

Он достал откуда-то книгу и уставился на раскрытую страницу, пробежался по ней взглядом, однако позу так и не поменял: всё ещё держал руки на спинке стула и был повёрнут в мою сторону. Хотя бы теперь я перестала отвлекаться на него и продолжила изучать литературу для реферата.

– Уже поздно, Мелисса, миссис Торн не будет волноваться?

Мурашки покрыли сначала голую шею и затем остальные части тела. Меня обожгло его горячее дыхание, я резко вжалась руками в стол и обернулась. Совсем не заметила, что профессор Ань встал и теперь оказался за моей спиной, ещё и так близко наклонился.

Моя реакция позабавила его, он мило улыбался и смотрел мне в глаза.

– Вы же не собрались снова проводить меня?

– Ещё как собрался, вы же снова не потрудились взять зонт.

Что-то мне подсказывало, что даже с зонтом он найдёт другую отговорку. А может, я слишком много надумала.

В этот момент я услышала энергичный саундтрек, потянулась к телефону и сразу сняла трубку.

– Да, мам? Нет, я уже собираюсь, не надо звонить в полицию. Если в худшем случае не вернусь через час, тогда можешь волноваться.

Я вздохнула и закинула реферат со всеми источниками в облако, в понедельник придётся ещё посидеть. Мама не разрешит остаться в колледже на ночь, не после убийств.

Когда я поднялась и двинулась к куртке, профессор Ань опередил меня, снял её раньше и теперь вежливо держал передо мной, приподняв обе брови. Я смущённо прокашлялась и пролезла в рукава, мигом застегнула молнию, спрятала руки в карманы и выбежала в коридор. Диего никогда не помогал мне одеться, и сейчас я ощущала приливший к щекам жар.

– Сначала не хотели уходить, а теперь вихрем помчались, молнией сверкнули.

Интересно, он брал эти метафоры из азиатской поэзии?

– Мама же позвонила, – оправдалась я, слетев по лестнице и подойдя к выходу.

Каким-то чудом следовавший за мной профессор Ань умудрялся опережать меня: открыл передо мной дверь и пропустил вперёд. Ни одна капля дождя не успела попасть на моё лицо, он уже раскрыл над нами зонт. Сам двигался быстрее вихря и молнии.

– Надо вернуть вам прозрачный, – произнесла я вслух, скорее делая напоминание для себя. Я подчеркнула цвет, а точнее его отсутствие: я оценила, что даже из-под укрытия виднелось небо. Многие в Мурвуде ходили с чёрными, добавляя мрачности атмосфере города.

– Не нравится красный?

– Под прозрачным можно любоваться дождём.

– Зато красным можно закрыться от любопытных взглядов.

Я непонимающе на ходу посмотрела на профессора Аня.

– Зачем мне закрываться?

– Может, захотите кого-то поцеловать.

Я поперхнулась и так сильно закашлялась, что пришлось притормозить и постучать себя по груди.

– Хотите воды?

– Нет, спасибо.

Сейчас я желала только выйти под дождь и позволить холодным каплям остудить меня. Встала на месте, надеясь реализовать свой план, но профессор Ань тоже остановился, сделала резкий шаг в сторону – профессор Ань повторил за мной.

– Почему вы это делаете?

– Делаю что? Не даю вам намокнуть?

– В том числе. Провожаете меня до дома, приглашаете на чай.

Я вызывающе посмотрела на него.

– Кажется, мы уже говорили об этом вчера.

До дома мы дошли без происшествий. Я снова пригласила профессора Аня зайти на чай, а он отказался, как и в прошлый раз.