Читать книгу Любовь сквозь время - Группа авторов - Страница 2

Огонь в камине горел без дров – ровное, почти бесшумное пламя, от которого не шло жара. Челси не могла отвести взгляд от зеркала. Чарльз по‑прежнему стоял по ту сторону стекла, но теперь его силуэт обрёл чёткость: она различала складки камзола, прядь тёмных волос, упавшую на лоб, и – самое тревожное – живую, тёплую человечность во взгляде.

– Как долго ты здесь? – спросила она, придвигаясь ближе.

– Не знаю. – Он провёл рукой по раме, и дерево отозвалось приглушённым гулом. – Время в зеркале… течёт иначе. Иногда кажется, что минута – это век. Иногда – что век пролетает за миг.

1

Челси опустилась на старинный стул у камина. Пламя дрогнуло, будто вздохнуло.

– Ты говоришь, что ждал меня. Почему?

– Потому что ты видишь. – Чарльз приложил ладонь к стеклу. В том же месте её отражение повторило жест. – Остальные проходят мимо. Они замечают холод, странный свет, но не меня. Ты – видишь.

Она коснулась стекла. Поверхность была ледяной, но под пальцами ощущалась странная пульсация – как биение сердца.

– Что это за место? – повторила она вопрос.

– Граница. – Его голос звучал теперь не в голове, а где‑то внутри неё, как эхо собственных мыслей. – Между мирами. Между жизнью и… чем‑то ещё. Зеркало не просто отражает. Оно выбирает.

– Выбирает кого?

– Тех, кто может перейти. Но не всех. Лишь тех, чьи сердца горят ярче, чем пламя свечи.

2

Челси обернулась к архиву. В сумраке виднелись ящики с бумагами, связками писем, старыми книгами.

– Я нашла записи о венецианском зеркале. Оно было подарено твоему роду в 1748 году.

– Да. – Чарльз проследил за её взглядом. – Венецианский алхимик создал его не для мёртвых. Он писал: «Зеркало – мост для тех, чьи сердца горят сильнее, чем пламя свечи. Но помни: каждый шаг по мосту требует жертвы».

– Жертвы? – Челси почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Платы. – Он опустил руку. – Чтобы выйти, нужно оставить что‑то взамен. Память. Силу. Часть души.

– И ты… заплатил?

– Не помню. – В его глазах мелькнула тень. – Но знаю: если я останусь здесь слишком долго, забуду, кто я. А если попытаюсь выйти без платы… исчезну.

3

Она встала, подошла к зеркалу вплотную. Теперь их разделяла лишь тонкая грань стекла – но эта грань была прочнее стали.

– Есть способ помочь?

– Возможно. – Чарльз снова коснулся рамы. Руны на дереве вспыхнули тусклым светом. – Зеркало реагирует на эмоции. На любовь. На страх. На решимость. Если ты поверишь, что я могу быть здесь, оно ослабит хватку.

– А если не поверю?

– Тогда я останусь тенью. Или исчезну.

Челси закрыла глаза, пытаясь унять дрожь. Перед ней стоял человек – живой, тёплый, с голосом, который проникал в самое сердце. Но разум кричал: «Это невозможно!»

– Почему я? – прошептала она. – Почему именно я могу тебя видеть?

– Потому что ты тоже стоишь на границе. – Его отражение приблизилось. Теперь она различала мельчайшие детали: родинку у виска, лёгкую морщинку у глаза. – Ты приехала сюда не случайно. Ты искала ответы. И нашла меня.

4

За окном дождь сменился снегом. Белые хлопья прилипали к стеклу, создавая причудливые узоры.

– Расскажи о себе, – попросила Челси. – Кто ты был до зеркала?

– Чарльз Баркли. – Он улыбнулся, и в этой улыбке было столько тоски, что у неё сжалось сердце. – Родился в 1765 году. Любил читать у камина, ездить верхом, писать стихи. Влюбился в девушку из соседней деревни, но не успел жениться. Умер… не помню точно как. Помню только холод, темноту и голос, который звал меня: «Найди того, кто увидит тебя».

– И ты нашёл.

– Да. Но теперь я боюсь. – Его рука дрогнула. – Боюсь, что ты устанешь. Что однажды перестанешь верить. Что зеркало заберёт тебя вместо меня.

– Оно не заберёт. – Челси сжала кулаки. – Я не уйду.

Зеркало зазвенело – тихо, как натянутая струна. Руны вспыхнули ярче, и на мгновение стекло стало прозрачным, словно воздух.

– Спасибо, – прошептал Чарльз. – Теперь я знаю: я не один.

5

Они просидели так до рассвета – она по эту сторону, он по ту. Говорили о пустяках: о вкусе кофе, о запахе роз в саду, о том, как выглядит снег в XVIII веке. И с каждым словом зеркало становилось чуть менее холодным, чуть менее чужим.

Когда первые лучи солнца коснулись пола бального зала, Чарльз сказал:

– Сегодня я попробую выйти. Не полностью. Но хотя бы… коснуться тебя.

Челси кивнула. Её сердце билось так громко, что, казалось, он мог услышать его сквозь стекло.

– Я буду здесь.

Он поднял руку. Пальцы коснулись поверхности зеркала – и стекло дрогнуло.