Читать книгу Последний визар - Группа авторов - Страница 2

Утро в Арвиэле никогда не наступало внезапно. Сначала ночь бледнела по краям, словно старый пергамент, потом в щели между ставнями просачивался первый, самый бесстыжий луч света, а уж затем являлся туман. Назойливый, белесый, бесформенный гость, который не стучался, а сразу заползал во дворы, обволакивал деревья, прятал крыши и заборы, превращая знакомый до каждой кочки путь к колодцу в зыбкий путь в никуда.

Я стояла на пороге, прижавшись плечом к косяку, и вдыхала влажную, густую прохладу. Когда-то, казалось, в другой жизни, я обожала эти туманы. Видела в них романтичную дымку, пелену, скрывающую чудеса. Но в восемнадцать лет чудеса уже успевают набить оскомину, особенно если они ежедневно требуют жареной баранины и комментируют твои кулинарные способности. Туман был всего лишь удобной ширмой, за которой можно было укрыть слишком многое. К примеру, дракона.

Память, не спросив разрешения, отбросила меня на восемь лет назад. Мне было десять. Я помню ночь, лесную поляну.... и ОН, сотканный из лунного света и теней. Мой визар. И в тот миг случилось Слияние. Я ощутила прилив такой безудержной силы и дикой радости, что мир перевернулся. Все дети в деревне до десяти лет рисовали своих визаров на заборах и стенах. Но их рисунки бледнели и стирались, как и сами драконы. Мой же – остался и вырос со мной. Тогда мне казалось, что я избрана для чего-то великого. Теперь же я бы променяла это «великое» на возможность спокойно проспать всю ночь, не просыпаясь от его храпа, сотрясающего стены.

– Лианна! – громоподобный голос за спиной вырвал меня из воспоминаний и заставил вздрогнуть стёкла в единственном уцелевшем окне моей хижины. – Твои стратегические запасы продовольствия вызывают у меня глубочайшую тревогу! Я требую немедленного созыва семейного совета и пересмотра графика поставок, в особенности – в части, касающейся жареной баранины!

Я обернулась, чтобы встретиться взглядом с источником моих ежедневных упражнений в терпении. Зирра возлежал на боку, занимая собой добрую половину двора с таким королевским видом, будто это не заросший репейником и подозрительными грибами клочок земли, а его личные покои в мраморном дворце. Его чешуя, цвета старой, позеленевшей от времени меди, с рыжими подпалинами, словно отсветы угасающего костра, поблёскивала в рассеянном свете. Вдоль всего хребта, от загривка и до самого кончика хвоста, извивавшегося с ленивой грацией, тянулся гребень из заострённых пластин, которые сейчас топорщились, выдавая его возмущение. Ростом он был с крупного жеребца, не считая шеи, способной без труда заглянуть мне на крышу, и того самого хвоста, который умудрялся находить каждую мою незаметную с первого взгляда грядку. К счастью для моего спокойствия, он редко утруждал себя принятием вертикальной позы, предпочитая копить силы лежа для чего-то поистине эпохального – вроде уничтожения моих запасов еды или дискредитации моих скромных кулинарных талантов.

– График поставок, – повторила я, упирая кулаки в бока и чувствуя, как поднимается знакомое раздражение. В свои восемнадцать я уже чувствовала себя старой клячей, которую впрягли в телегу с гранитными глыбами. – Прошу прояснить, это тот самый график, в рамках которого ты методично истребляешь мои зимние запасы, а я затем довольствуюсь луковыми очистками и подачками от тёти Гризельды, которая, к слову, уже начинает подозревать, что я либо одержима, либо содержу тайный зверинец?

– Не впадай в излишний драматизм, – флегматично изрёк он, выпустив из ноздрей два идеально ровных дымных кольца. Они медленно поплыли в воздухе, прежде чем раствориться в тумане без следа. Магия, знаете ли, даже в таких мелочах проявляет свою неоспоримую полезность. – Мой организм пребывает в состоянии непрерывного роста и развития. Для поддержания должного уровня великолепия требуется качественное топливо. Много качественного топлива.

– Твоё великолепие уже «поддержало» мои грядки до состояния, в котором им позавидовала бы выжженная солнцем пустошь, – заметила я, кивнув в сторону того, что ещё недавно было огородом. – Взгляни на эту капусту. У неё вид такой, будто над ней поработал не на шутку разгневанный элементаль земли. А что до морковки…

– Морковка обрела высшее предназначение! – провозгласил он, величаво приподнимая голову. Его глаза, золотые, как расплавленный самородок, со зрачками-щёлочками, сверкнули торжеством. – Она удостоилась величайшей чести послужить ложем для…

– Для драконьего брюха, мне известно, – не дала я ему договорить, чувствуя, как накатывает усталость. – Ты ведь в курсе, что большинство моих сверстниц уже и думать забыли о своих визарах? Их спутники тают, как сны на рассвете, оставляя после себя лишь лёгкую, сладкую грусть. Они сейчас думают о нарядах, о деревенских танцульках и о том, кто кому подарит цветок на празднике Лета. А у меня… – я широким, почти отчаянным жестом обвела его монументальную фигуру, – …вот оно. Во плоти. Осязаемое, весомое, требующее кровли над головой и обладающее аппетитом, способным опустошить амбары целого графства. Иногда мне кажется, что я не столько хозяйка, сколько смотритель при очень капризном и громком экспонате.

– Какое убогое сравнение, – оскорбился Зирра, с шумом опуская тяжёлую голову на передние лапы. От этого движения земля под ногами слегка дрогнула. – Я – не «оно» и уж тем более не «экспонат». Я – олицетворение мощи, доставшейся тебе в наследство от самих Тейров. И, кроме того, признайся, разве не смертельно скучно было бы твоему существованию без моего благородного присутствия?

Скучно… Скучно – это когда другие девчонки шепчутся о поцелуях в саду, а ты слушаешь, как ветер заунывно перебирает струны дымохода. Моя же жизнь больше смахивает на попытку удержать на плаву утлую лодчонку, в которую периодически взбирается прожорливый, крайне разговорчивый и до безобразия самоуверенный левиафан. Скучно не было. Ни единого дня. Но иногда, в самые тёмные предрассветные часы, я ловила себя на мысли, что была бы не прочь обменять это веселье на пару часов безмятежной, обыденной скуки.

Я уже собралась было продолжить полемику о судьбе корнеплодов и несправедливости мироздания, как он внезапно застыл. Всё его тело, только что расслабленное и вальяжное, напряглось, будто пружина, а острый гребень прижался к спине. Он поднял голову, и его взгляд, тяжёлый и пристальный, устремился куда-то за ограду, на дорогу, всё ещё тонущую в молочной киселе тумана. В его позе была не просто настороженность, а нечто древнее, звериное, унаследованное от тех самых Тейров, что парили в небесах, когда мир был молод.

– Они идут, – произнёс тихо дракон, и в его голосе не осталось ни капли прежней ленивой иронии.

По моей спине пробежала ледяная струйка первобытного страха. Того самого, что живёт в каждом живом существе и вылезает наружу в случае смертельной опасности.

– Кто? – выдохнула я, хотя интуиция, та самая, что обострилась с момента Слияния, уже шептала мне неутешительный ответ. – Опять старуха Мэра? Собирается жаловаться на «неестественные вибрации почвы» и «огненные отсветы» в моём окне?

– Хуже, – он не отводил взгляда от дороги, будто видел сквозь белую пелену. – Несоизмеримо хуже. Идут охотники.

Я невольно посмотрела на свои руки – обычные руки девушки, знавшей труд, – и с удивлением обнаружила, что они дрожат. Я сжала пальцы в кулаки, пока костяшки не побелели, впиваясь ногтями в ладони. Боль помогала вернуть ясность.

– Уверен? – спросила я, и голос мой прозвучал чужим, сдавленным.

– Я чую и пустоту, что плетётся по их следам, – его голос стал низким, он почти шептал, но каждое слово врезалось в сознание, как клеймо. – Ледяную и мёртвую. Как у тех, кто вкусил прах Раскола. Она пожирает запахи, звуки, саму жизнь вокруг них. Это не люди. Это тени.

Медленно, будто сквозь густую, вязкую воду, я обернулась, окинув взглядом свой неказистый дом с протекающей крышей, покосившийся плетень, примятую зелень грядок, которую он так язвительно критиковал. Всё это, такое привычное, такое нажитое годами тяжкого труда, внезапно показалось до жути хрупким карточным домиком на самом краю бездонной пропасти.

– Сколько? – спросила я, боясь услышать цифру.

– Достаточно, чтобы понять: они уже рядом. И они не пройдут мимо.

Сердце моё провалилось куда-то в подошвы грубых башмаков. Я сделала глубокий, дрожащий вдох, пытаясь заглушить предательскую дрожь в коленях и вышибить из легких этот мерзкий, сладковатый привкус страха.

– Что будем делать? – в голосе прозвучала несвойственная мне слабость. Я ненавидела себя за это.

Зирра наконец перевёл на меня свой взор. В его глазах, этих золотых омутах, не читалось испуга, лишь… холодное, хищное предвкушение. То самое, что возникает у властелина этих земель, учуявшего наконец долгожданный запах крови того, кто бросил ему вызов.

– Знаешь, что обычно предпринимают существа, на которых объявили охоту? – в его интонации вновь зазвучали знакомые нотки надменности. – Они либо стараются спрятаться так, чтобы от них не осталось и духа, либо готовят когти и клыки к встрече.

– Иного пути нет? – поинтересовалась я, уже не питая особых надежд, но отчаянно цепляясь за призрачный шанс.

– Иной путь, – произнёс он, обнажив ряды ослепительно-белых и до ужаса острых зубов в подобии улыбки, от которой кровь стыла в жилах, – это попытка убедить их, что я – всего лишь невероятно крупная и на редкость невкусная ящерица. Но, полагаю, твой артистический дар полностью исчерпался на том самом козле, которого ты месяц назад выдавала за «разъярённого духа леса».

У меня не нашлось ответа. Не нашлось ни шутки, ни колкости. Вместо слов я уставилась на дорогу. Туман начинал понемногу редеть, съеживаться, и сквозь его рваную пелену уже проступали смутные, но узнаваемые очертания деревенских построек. Обычное спокойное утро. Но это спокойствие казалось теперь зловещим, натянутым, как струна перед самым её разрывом. Воздух звенел от беззвучного напряжения.

Он был прав. Размеренным, пусть и полным драконьего ворчания, дням пришёл конец. И я, Лианна, едва успевшая повзрослеть, и последняя, кто помнил о настоящих визарах, должна была решить: бежать, готовясь к смерти, или приготовиться к битве, исход которой не сулил ничего, кроме гибели.

_{Дорогой читатель, буду безмерно благодарна за Ваш лайк или короткий комментарий. Для автора это лучшая поддержка!}