Читать книгу Дважды рождённые - Константин Михайлович Ганин - Страница 14

Профессия грузчика одна из самых интересных. Так думал Игорь, выполняя очередное задание, поступившее из системы. Сегодня он работал с особым удовольствием. Он уменьшил участие Шелла до минимума и старался изо всех сил нагрузить своё тело, а не умную машину. Впрочем, а когда Игорь работал без удовольствия? И кто вообще работал без удовольствия? Конечно, не всем так повезло с профессией, как ему. По бонусам и получаемым начислениям работа была так себе, но в остальном – Игорь не мог себе представить места лучше. Может быть, он не пробовал работать по другой профессии? Возможно.

На его должность конкурс был стабильный. Три или четыре человека на место. Только уйди… Вот сегодня, к примеру, миссией его бригады была загрузка ресторанных трейнов. Начисление бонусов по двум показателям: время и плотность загрузки. Работа чем-то напоминала игру из серии «Тетрис». Один Шелл на один вагон. Коробки разноформатные, оценка пустот автоматически после загрузки. Лучший грузчик получает серьёзную прибавку к бонусам. И джакузи внутри Шелла по авторской программе. Чем не игра? Складывай коробочки и получай бонусы. Игорь был одним из лучших. До перехода на новый уровень оставалось не так уж и далеко. А новый уровень – это то, за что стоит побороться. Там и миссии куда серьёзнее тех, которые осваивал сейчас Игорь, и прошивка на Шелл выдаётся с увесистым набором дополнительных радостей.

Вообще-то, Игорь любил работать под музыку. Уверен, молодые ребята и те меломаны, что постарше, позавидуют возможностям нового времени: можно забыть про внешний шум; музыка как минимум пяти столетий в отличном качестве и нескончаемо разнообразная. Нашему герою нравились треки двадцать второго, двадцать третьего века. Это был перелом. Старинные этнические мелодии того времени уже могли записываться в приличном звуке, а разнообразие жанров было просто фантастическое. Потом тоже было неплохо. Но уже как-то не то. Стало повторяться, смешиваться.

Но всё хорошее когда-нибудь да заканчивается. Работа не стала исключением. График последних дней уже сложился в обыденный, привычный ритуал: работа, «реабилитационный центр», обед (когда успевал), лекции, «реабилитационный центр», ужин, сон, «реабилитационный центр», работа…

Наш герой каждый свободный час использовал для того, чтобы добежать до «реальки», и не упускал возможности пообщаться с Шеллами в зоне видимости. Он по-прежнему надеялся на то, что она придёт сюда снова. Игорь перезнакомился со всеми, кто по описанию в сети мог оказаться ей. Всё было тщетно.

«Реалька» стала постом номер один по частоте посещений. Здесь он спал, ел, отсюда уходил на лекции. Несколько раз ему звонила Альбинка, но Игорь находил способ уйти от разговора. Избегал встреч. Ситуация с подругой была до крайности неприятной. Но в нашем герое что-то произошло. Он ещё не понимал, что именно. Что-то закрылось. Что-то открылось. Игорь ощутил разницу в своих чувствах, в своих отношениях. Как ни старался оставаться прежним, общение не складывалось. Он не мог кривить душой и не хотел обижать Альбину. И встречаться тоже не хотел. Вот и вёл себя, как… не знаю, как кто. Было неприятно и ему и, как он мог догадаться, ей.

В конце концов наступил тот самый момент, когда он не смог отшутиться от встречи.

– Игорь, ты где сейчас? – В мониторе была Аля. Голос её звучал непривычно тихо и вопрошающе. – Мы можем сейчас встретиться?

– Конечно, Аль. Скажи – куда добежать? – Игорь выложил к общению весь свой запас оптимизма и участия, фальшиво сиял, глядя в экран. Пропуская через сердце потухший голос и ускользающий взгляд подруги, понимал, что не вправе отказать ей во встрече.

– Приходи к нашей кафешке на Кутузовском.

Он без объяснений понял, куда она его звала. Они любили ужинать в том кафе. Кутузовский проспект был уютной, тихой улочкой, достаточно широкой, чтобы не тереться боками с другими Шеллами. Обстановка там располагала к спокойным посиделкам летними вечерами, поэтому проспект был переполнен разного рода забегаловками, ресторанчиками, парками. Несколько лет назад они с Алькой облюбовали местечко с пафосной вывеской под громадным искусственным деревом. Ветви дерева служили чем-то вроде кабинок для клиентов, а через ствол обеспечивалась быстрая доставка заказов. Кафе отличалось приятной обстановкой и недорогим меню. Там почти всегда было малолюдно и спокойно. Наверное, вывеска пугала своей претенциозностью людей небогатых, а довольно скромное меню – людей с амбициями. А может быть, расположенный рядом парк оттягивал на себя клиентов? Впрочем, какая разница.

Когда Игорь добежал до места встречи, Алька уже была там. Она заняла их любимую ветку, нависающую над огромным фонтаном. Игорь поднялся и привычно разлёгся на своей развилке из ветвей. С того момента, как он её увидел, он старался не выпускать из вида неподвижный Шелл подруги. Алькина машина расположилась рядом со стволом, что само по себе было необычно. Игорь привык к тому, что подруга забиралась на развилку самых тонких ветвей над его головой. Покачивалась и угрожала и ему, и половине ресторана обрушиться всей своей громадой вниз. Угроза, конечно, была сомнительная, как ни крути, а строители дерева тоже не были дилетантами, но выглядело это страшновато. Сегодня розовая кошка заняла безопасное место. К тому же спиной к Игорю. Было в этом что-то противоестественное, даже жалкое. Что-то нарушающее обычную непринуждённость встречи. Внутренний терминал подруги тоже был непривычно недоступен.

Сделав несколько попыток подключиться и не получив согласия, Игорь заговорил в голос:

– Привет, Аль. Давно ждёшь?

– Привет, Игорёк, – Шеллом ответила подруга.

Повисла тишина.

– В душу пустишь?

Розовая кошка не отозвалась. Она сидела, разглядывая гуляющих по проспекту, и только развёрнутое в его сторону ухо подтверждало её участие в разговоре.

– Я где-то читала, что давным-давно на этой улице была оживлённая трасса. Странно, да? – Голос у Альбинки был такой, что Игоря захлестнула тоска и нежная жалость к этой замечательной женщине.

В мониторе его машины назойливо и раздражающе замаячило приглашение в ресторанное меню. Игорь отвлёкся на несколько секунд, подключая Шелл к лючку раздачи. Выбрал первое попавшееся блюдо, чтобы отвязаться и получить право на дальнейшее пребывание в кафе. За то время, которое он посвятил этим занятиям, ничего не изменилось. В его адрес не добавилось новых звуков, экран подруги по-прежнему оставался тёмным.

– Алька, что с тобой? – спросил он.

И снова тишина.

– Да разве со мной, Игорёк? – прошептала она и опять притихла, затаившись в своей скорлупе. – Игорь, можно я тебя попрошу?

– Конечно, Аль.

– Если мне когда-нибудь вдруг станет невыносимо и я захочу с тобой поговорить или встретиться, не отказывай мне. Ладно?

– Конечно, Аль.

– Да что ты заладил: «Конечно, конечно, Аль». – Игорь услышал, как её голос сорвался. Она заплакала. Связь оборвалась.

Шелл девушки застыл розовым изваянием. Окаменела мимика, даже уши вернулись в позицию «по умолчанию».

– Аля, ну ты чего, ну? – Игорь растерялся. Он был слишком привязан к ней, слишком дорожил её дружбой, чтобы врать и выкручиваться. Но те же самые чувства не позволяли ему сказать ей правду. Не будь той встречи в «реальке», он даже, наверное, считал бы себя влюблённым в Альку. Но теперь Игорь не мог спутать. Он знал, что не сможет любить её так, как она заслуживает того. Что он мог сделать? Ничего. Поэтому сидел и ждал. Мучаясь и зная, что за этой розовой скорлупой плачет очень близкий для него человек. Он мог теперь понять и её чувства, и её боль. Но наш герой даже не догадывался, он не мог предположить раньше, что она любит его. Так они и сидели: рядом и каждый в себе. Сидели до заката. Наконец, в полной тишине, она грациозным движением перекинула гибкое розовое тело на соседнюю ветку и ушла. Так и не дав ему сказать успокоительных и примиряющих слов. Игорь смотрел ей вслед и понимал, что вместе с ней в темноту от него уходит весь её чудесный и озорной мир. Её шутки, её нежность, её мама. Искренние и честные разговоры обо всём, прогулки по лесу.

Сердце болезненно сжалось. «Ну вот, поздравляю. Теперь ты действительно один».