Читать книгу Последний крик лета - Кристина Вуд - Страница 3

Нет. Нет, нет! Я должна пересечь границу!

– Бери его за руки! – скомандовал зеленоглазый шатен.

Мужчины быстро оттащили тело водителя на переднее пассажирское сиденье. Они шли по осколкам разбитого стекла, которые осыпались с тела, словно песок.

Я же, так и стояла в дверях автобуса, не решаясь войти.

Из салона раздавался детский плач, паника женщин и невозмутимое мужское молчание. Люди столпились вокруг бездыханного тела водителя: кто-то неловко прочистил горло, а кто-то испуганно схватился за рот, как только увидел кровь на голове мужчины. У него проникающее ранение головы: пуля прошла в аккурат через висок. Летальный исход в таких ситуациях едва ли не стопроцентный. Редко, когда при выстреле в висок пуля может пройти по непредсказуемой траектории между жизненно важными участками мозга, не задев крупные сосуды.

– Среди нас есть врач? – спросил шатен, с надеждой оглянув людей.

– Алиса, чего ты стоишь? – спросила мать дрожащим голосом.

Два океана глаз отражали нешуточное волнение и обеспокоенность. Я знала, о чем она думает, но не хотела показывать, что имею отношение к медицине. Поэтому тихо стояла в стороне, прекрасно осознавая, что водитель уже не нуждался в помощи.

– Извините, пропустите, пожалуйста! – на ходу, немного торопясь, произнес мужчина лет сорока в потной белой футболке. Его темные волосы струились задорными волнами. Он и его выдающийся пивной животик пытались протиснуться через толпу людей и тесный салон автобуса. – Пропустите, я анестезиолог-реаниматолог!

Шатен, не теряя времени, тут же сел за руль, взглянув на меня обеспокоенно хмуро. А я все это время стояла на высоких ступенях автобуса, боясь пошевелиться. На глаза наворачивались слезы от недопонимания, паники и обиды. Он начал нажимать какие-то кнопки на панели и двери автоматически закрылись, от чего мне пришлось полноценно подняться в салон.

– Тебе лучше идти к матери, – тихо произнес мужчина, кивнув в ее сторону.

– Мне нужно… мне нужно, – запнулась на ровном месте, ощутив, что вот-вот разрыдаюсь. Губы и подбородок предательски задрожали, и я с силой прикрыла глаза. – Я должна попасть туда.

– Слушай, сейчас не время спорить с вооруженными нервными ребятами, – заявил новый водитель, чуть наклонившись ко мне, чтобы я услышала его негромкий голос сквозь крики пассажиров. – Если ты не заметила, они ранили водителя.

–Убили, – тихо пробормотала я, едва подавив слезы.

Думаю, он не расслышал, так как я уже отошла к маме, которая пыталась успокоить беспокойное кряхтение ребенка покачиванием и поцелуями в лобик.

– Я же говорила не целуй его, обессиленно произнесла я, рухнув на свое место.

– Жалко мне его, – сквозь слезы прошептала мама. – А может, вся эта ситуация – судьба? Ну, сама подумай, Алис…

– Нет! – резко отрезала я, прикрыв лицо руками, чтобы скрыть навернувшиеся слезы. Только в тот момент заметила, как сильно дрожали пальцы. Мы пересечем границу любыми путями.

Новый водитель медленно сдал назад, подавая сигналы автомобилям, которые мешали ему проехать. В тот момент названный анестезиолог закончил осмотр трупа, с досадой покачал головой и траурно заключил:

– Он мертв.

– Пусть Аллах примет его душу и простит ему все грехи, – раздался тихий голос мусульманина, внешне похожего на узбека.

– Амин, амин, – подхватили вслед за ним две покрытые молодые девушки.

Мужчина за рулем бросил на меня беглый взгляд через зеркало заднего вида. Это было так быстро, что, возможно, мне лишь показалось. Наверное, он все же услышал мой вердикт о смерти водителя. В салоне автобуса раздались испуганные возгласы женщин и несколько матерных слов от парня с татуировкой. Честно говоря, я была с ним солидарна.

Спустя минут пятнадцать автобус припарковали у обочины вдали от границы. На самом деле, наш новый водитель хорошо управлял такой махиной для того, кто впервые сел за руль автобуса. Люди в салоне по-прежнему были на панике. Все ухудшилось после констатации смерти водителя. Пассажиры начали на ходу перечислять дальнейшие действия.

– Думаю, нам следует поехать обратно, в Белозерье, – предложила брюнетка лет двадцати пяти.

– У нас нет сети, нет навигатора. Никто из нас не знает дорогу наизусть, – констатировал шатен, обернувшись с водительского сиденья на ребят. – Думаю, нужно отъехать на максимально дальнее расстояние от военной техники. Они используют заглушки. Только тогда мы сможем загрузить навигатор.

– Вы че, прикалываетесь? Для начала нужно избавиться от жмурика! – возмутился парень с татуировкой, хмуро оглянув всех, кто собрался у передних кресел. – Или кому-то хочется составить ему компанию в жару во время нашей дружной поездки обратно?

– Я не собираюсь находиться в одном автобусе с этим и дышать трупным ядом! – брезгливо воскликнула беременная, схватившись за живот. – Я беременна и у меня пятилетняя дочь! Избавьтесь от него! Чего так уставились?!

Собравшиеся коротко переглянулись и наверняка мысленно заключили, что с этой больной лучше не связываться.

– Трупный яд начнет выделяться спустя сутки, – проинформировала я спокойно, хмуро оглядев шепелявую и до трясучки неприятную особу.

Она недовольно поджала губы, подхватила вываливающийся живот и захромала в середину автобуса.

– Если уж на то пошло, его нужно похоронить по-человечески, – отозвался анестезиолог, промокнув пот со лба небольшим носовым платочком. – Не думаю, что сейчас кто-то захочет заниматься этим в такую жару. Это должны сделать родственники.

– Док прав, мы должны доставить его домой, – согласился новый водитель. – Никто не против, если мы поедем обратно в Белозерье?

В салоне раздалось молчание, и шатен воспринял это за согласие. Но вот только парень с тату раздраженно выдохнул и произнес:

– Хер с вами. Если понадобится помощь, я в самом конце салона.

Следующий час в автобусе стояла гробовая тишина. За исключением однократных криков и кряхтения двух младенцев. Даже школьники, наконец, замолчали. Больше никто не ныл, что ему скучно, жарко, холодно, хочется в туалет, воды, еды. Кто-то шуршал пакетами с едой, кто-то без конца упивался водой, а кто-то тихонько обсуждал, что работодатель в Варпине уволит его, если он не вернется на работу в течение суток. Но в целом, люди переживали шок молча, каждый в своих мыслях.

Сети и интернета в течение пути ни у кого так и не появилось. Даже когда мы проехали колонну бронетехники, навигатор запустить так никто и не смог. Пришлось ехать по указателям и, что называется, по памяти. Наконец, стали видны долгожданные очертания границы. Мы все измученные дорогой, знойной жарой и нервами, уже хотели выдохнуть с облегчение. Но не тут-то было.

Черный автомобиль представительского класса лихо прошмыгнул через границу. Наш автобус хотел пролететь вслед за ним, но военная бронетехника тут же перекрыла дорогу, едва мы успели остановиться.

– Какого… – проворчал новый водитель, выбежав из автобуса.

Я рванула вслед за ним, краем глаза заметив, что парень с татуировкой выбежал следом.

– Что происходит?! – недоуменно спросил шатен, кивнув в сторону военной техники. – Нам нужно проехать. В автобусе женщины, старики и дети.

– Граница закрыта, – сухо сказал один из военных, прижимая винтовку к груди.

– Вы че, прикалываетесь? – возмутился парень с тату, эмоционально вздернув руки. – Мы выехали из Белозерья в Варпину несколько часов назад и приехали обратно, потому что туда нас тоже не пустили!

– Граница закрыта, – повторил военный, невозмутимо оглянув нас. – Вам придется остаться на нейтральной территории пока границы не откроют.

– Хочешь сказать закрыта для простых смертных? – сердито спросил тот же брюнет, указав рукой на только что проехавшую машину с правительственными номерами. – Какого хрена вы пропустили ту машину?

Спокойно. Не стоит в таком тоне разговаривать с человеком с ружьем, тихо произнес шатен, едва дотронувшись до плеча парня с татуировкой. А после обратился к военным. По какой причине граница закрыта?

Военные в недоумении переглянулись.

– Сегодня Белозерье напала на Варпину. Объявлена война, – ответил уже второй военный, который оказался более эмоциональным, чем его товарищ.

Мы втроем как по команде переглянулись растерянно и недоуменно.

– Подождите, какая война? Утром все было нормально… – растерянно пролепетала я, пытаясь осознать все, что только что услышала. – Как же… Как же мы вернемся домой?

– У нас нет информации, когда границы откроют, – сообщил все тот же более сговорчивый военный. – Уезжали бы вы отсюда, да поскорее. В этих местах дроны летают…

– Пиздец, – коротко и ясно заключил парень с тату, возвращаясь в автобус. – Спасибо за утренний репортаж новостей…

– Стойте, куда мы сейчас с детьми?! – болезненно вскрикнула я, направляясь в сторону военных. Но мужчина, спасший меня на границе с Варпиной вовремя остановил, взяв за локоть. —Вы хоть понимаете, что мы сдохнем с голоду? Где нам жить, в лесах?! Вы не имеете право не пропустить нас! Я гражданка Белозерья! У меня ребе…

– Гражданка Белозерья, у нас приказ никого не пропускать. Как только прикажут открыть границы, мы вас пропустим.

– С ними бесполезно разговаривать, – тихо произнес шатен, уводя меня в сторону автобуса. – Приказ они выполнят любой ценой. Нам нужно убираться отсюда.

Я вырвала руку на половине пути к автобусу, чем заставила мужчину остановиться. Тяжело дыша, прикрыла лицо ладонями, а после нервно провела по волосам и села на корточки. Послеоперационный шов от кесарева сечения снова дал о себе знать мелкими осколками боли.

– Нам нужно уезжать, – повторил он тихо.

Наши взгляды встретились: мой растерянный и поникший, а его решительный и строгий. Отчего-то мне интуитивно захотелось довериться ему. За короткий промежуток времени, что мы были знакомы, он уже дважды помог мне. При этом был единственным из всех, кто не струсил и выбежал за мной едва ли не под пули на границе с Варпиной.

– Куда уезжать? спросила я беспомощно. – И что нам теперь делать?

С минуту его спокойные зеленые глаза – яркие и непредсказуемые – глядели на меня пристально, с легким прищуром. А после он ободряюще улыбнулся, будто вокруг нас вовсе не было того ужаса и неизвестности, и протянул руку. Шатен помог мне подняться, а после произнес с совершенной непосредственностью:

– Для начала познакомиться. Кто знает, сколько времени мы будем находиться в одной лодке. Макс.

– Алиса, – ответила я, изобразив короткую вежливую улыбку.

– Уже весь автобус знает, что ты Алиса, благодаря твоей матери и… бесшабашности, —усмехнулся Макс, все еще удерживая мою ладонь. – Никому из нас и в голову не пришло выбежать к вооруженным военным и попытаться уговорить их открыть границу.

– Однако, ты выбежал вслед за мной, – подметила я, вздернув бровь. На тот момент уже начинала ощущать неловкость, ведь мы все еще продолжали удерживать ладони друг друга.

– Я подумал, раз эта хрупкая блондинка с новорожденным на руках не испугалась громил с калашами, мне и тем более бояться нечего, – оживленно ответил Макс, обаятельно улыбнувшись.

– Эй! – недовольно выкрикнул парень с тату, высунувшись из автобуса. – Может мы уже уедем отсюда на хер? Или так и будем смотреть на ваши милые мордашки?