Читать книгу Последний крик лета - Кристина Вуд - Страница 6

На улице едва смеркалось. Но из-за нашего нахождения в лесополосе, казалось, что беспроглядная ночь уже вот-вот наступала на пятки. Неподалеку убаюкивающе стрекотали сверчки, временами над головой пролетали птицы, переговаривающиеся и будто рявкающие друг с другом, а нас преследовали беспощадные самки комаров, жаждущие свежей крови.

Разместились в автобусе пока не стемнело. Решено было не заводить двигатель и не включать свет, чтобы не тратить попусту топливо и аккумулятор. Дмитрий вызвался быть дежурным и единственным не спящим, чтобы контролировать ситуацию и охранять беззащитных спящих. Он с уставшим вздохом плюхнулся в кресло водителя, опустив рядом с собой чемоданчик с ножами.

– Если кто-то будет храпеть, это не я. Сразу предупреждаю, – раздался громкий и насмешливый голос Стаса с середины автобуса.

Пару человек в ответ тихонько посмеялись.

– Можно потише? Тут люди спят уже вообще-то, – отозвалась Агния, проскрипев как скрипка.

– И тебе спокойной ночи, Агния Барто, – все в том же насмешливом тоне ответил Воскресенский.

Мы с мамой устроились на тех же местах, на которых ехали через ряд позади от водителя. Я сменила малышу подгузник и сделала смесь, а мама покормила его и уложила спать на руках, прикрыв своим пледом. Я откинула спинку сидения назад, громко выдохнула и попыталась настроиться на сон. Но сон по понятным причинам не шел. Достав из кармана телефон, включила его и наткнулась на полное отсутствие связи. На самом деле не знала, как реагировать на развернувшуюся ситуацию: нервничать или расслабиться и плыть по течению?

– Все нормально? – вдруг раздался негромкий голос Янковского. Он сел в кресло напротив нашего на том же ряду. Сквозь едва уловимый сумеречный свет, его глаза, схожие с цветом свежескошенного газона, в тот момент казались более темными. – Ждешь важное сообщение или звонок?

Я нервно сглотнула и натянула рукава розовой толстовки с белой надписью «Барби». Ее и голубые рваные джинсы достала еще вечером из багажа. Прохладный лес с кучей комаров в придачу попросту не оставляли шансов на выживание в одном топике и шортах.

– В это время я уже давно должна была быть в теплой кровати, не беспокоясь о безопасности и еде, – честно прошептала я, взглянув ему в глаза. – Люди, с которыми я договорилась встретиться, наверное, потеряли нас.

Его лицо озарила уставшая, но такая добрая улыбка с искренней поддержкой. В тот момент я уловила его аромат. Не знала, что это были за духи, но мои обонятельные рецепторы были в восторге. От него веяло субботним утром, крепким черным чаем с кислинкой лимона, постиранным постельным бельем с морозной свежестью и нотками только что распакованной пачки сигарет.

– Уверен, ты нашла много минусов в этой ситуации, но стоит задуматься и о плюсах, – произнес он едва слышно, еще больше наклонившись ко мне.

Поймала себя на мысли, что на мгновение затаила дыхание. А после на его шее вдруг заприметила толстую золотую цепь с якорным плетением, скрытое содержимое которой находилось за футболкой никелевого цвета и едва слышно звякнуло, когда он наклонился.

– Не думаю, что мы задержимся здесь надолго. Но опыт, который мы получим, будет нам необходим в дальнейшем. А люди, с которыми мы оказались в одной лодке, возможно, не просто так попались нам на пути. Спокойной ночи, тебе стоит поспать. Твоему ребенку нужна здоровая мама. А о безопасности не беспокойся.

Не знаю какую магию вне Хогвартса он использовал, но его слова чудесным образом подействовали успокаивающе. Лучше транквилизаторов, вне всякого сомнения.

***

Раздался резкий и громкий стук в дверь автобуса, а после и по окну.

Я испуганно подскочила с места, обнаружив, что все вокруг еще спали, а за окном уже вовсю щебетали ранние утренние пташки. Мама крепко спала с ребенком на руках. Макс тоже безмятежно спал. Беременная Агния, обняв живот, похрапывала во сне, и даже Дмитрий развалился на водительском сидении и уснул, положив руки и голову на руль, словно школьник на парту.

Яростные удары в дверь усилились до такой степени, что казалось, будто весь автобус начал дрожать вместе со мной.

Дмитрий? Просыпайтесь! крикнула я, не решаясь подойти к дверям. А после подскочила к Максу, который спал на полу откинутом кресле со сложенными руками на груди. Макс, эй, проснись! Стас, ты спишь?! Проснитесь, кто-нибудь!

Я с отчаянием прокричала слова в воздух, но никто так и не шелохнулся. А после подпрыгнула от испуга, словно загнанный заяц, когда уловила громкий треск стекла. Обернувшись, застыла на ватных ногах как вкопанная, когда увидела, как разъяренный Игнат пробрался на переднее пассажирское сидение, шагая по звенящим крошечным осколкам стекла. Его тонкие губы исказились в злобной гримасе, челюсть была крепко сжата, толстые темные брови яростно сошлись на переносице в двух мелких межбровных морщинках.

От испуга я забыла, как дышать и как двигаться. Видела только его разъяренные глаза, залитые кровью, и то, как он за одно мгновение оказался рядом. Ледяные руки, по локоть в крови от осколков, в одночасье обхватили мою шею в мертвой хватке. Я машинально схватилась за его руки, хоть и прекрасно осознавала, что не смогу их разнять. Только лишь жадно хватала ртом воздух и беззащитно выпучила глаза от дикого животного страха.

Ты опоздала! яростно прокричал он мне в лицо. Ты опоздала! Опоздала…

Ты опоздала! Ясмин, как ты могла? О, Аллах, уже рассвет! в полудреме раздался сердитый голос Амира. Где мой молитвенный коврик?! Да убери ты воду, мы уже совершили омовение!

Он был в черной сумке, ответила Ясмин тоненьким тихим голосом. Бисмиллях… Вот он!

Я резко подалась вперед, от чего болезненно впечаталась впередистоящее сидение. Руки молниеносно обхватили горло, а жадный глоток воздуха вышел слишком громким и болезненным. Схватившись за лоб, зажмурилась, подождав, когда глаза после сна окончательно привыкнут к солнечному свету. Пару минут приходила в себя, осознавая, что это был всего лишь сон. Очередной кошмар. Шея и спина тут же отозвались тупой болью в мышцах от неправильного положения во время сна.

Что происходит? спросила я охрипшим голосом у Макса, который, судя по рассеянному хмурому взгляду он тоже недавно проснулся.

Кажется, они пропустили утренний намаз, сообщил он, оглянувшись на копошившихся ребят позади. А после его обеспокоенный взгляд скользнул по моему лицу. Все нормально? Ты как будто хрипела во сне.

Обычный кошмар, призналась я, смутившись, а после откинулась на спинку сидения.

Неужели я так громко хрипела во сне? Боже, как стыдно.

Сбоку закряхтел Ярик, и мама тихонько ткнула меня локтем в бок. Я тут же подскочила и по привычке сделала смесь, пока она меняла подгузник. Едва малыш присосался к бутылочке, к моему плечу осторожно прикоснулись.

Извините, можно я помолюсь у вас в проходе? скромно спросила Амина, младшая сестра Ясмин. Это всего на пять минут.

Ее большие карие глаза с зеленоватым оттенком застенчиво бегали по моим кроссовкам, не решаясь встретиться с моими. А в руках она удерживала небольшой молитвенный коврик с нарядной золотистой исламской вышивкой.

Я взглянула сквозь ее молочного цвета хиджаб, который покрывал голову, и уловила, как Амир и Ясмин уже расположились на своих ковриках в проходе автобуса и сложили руки в молитвенном жесте. А после молча ей кивнула и села обратно на свое место. Девушка вежливо улыбнулась одними губами, благодарно кивнула и подправила платок перед намазом. На ней свободно сидело однотонное мусульманское платье песочного оттенка, которое она тут же поправила, чтобы сесть на колени.

Впрочем, они с сестрой были очень похожи: у обоих было утонченное изящной формы лицо, суженное к острому подбородку, тонкий нос с небольшой горбинкой, тонкие словно покорные слегка закругленные темные брови, застенчивые большие глаза, обрамленные густыми ресницами, и даже небольшим ростом они были схожи. Но парочка различий все же была: у старшей сестры имелись в меру пухлые губы с четким контуром, а также черные притягательные глаза, а у младшей были тонкие бледные едва заметные губы и карие глаза с зеленым отливом.

Что за? раздался позади недоуменный возглас проснувшейся Агнии. Вы не можете делать это в другом месте? Я в туалет хочу.

Мы с Максом как по команде обернулись и обнаружили недовольное одутловатое ото сна лицо Агнии. Она нахмурилась, разглядывая, как мусульмане удерживали ладони перед собой, протирали ими лицо, а после наклонялись в земном поклоне, прикоснувшись лбом к коврику.

Молчала бы лучше, тихим голосом вмешалась Софья Дмитриевна. Не видишь, люди молятся? Нельзя мешать.

А почему они остальным мешают? продолжала недоумевать Агния, эмоционально всплеснув руками. Ее скрипучий голос стал выше, словно скрежет ногтя по металлу. Этим можно заниматься в другом месте. Я хочу в туалет, а беременным терпеть нельзя!

Невоспитанная, осуждающе прошептала Софья Дмитриевна одними губами, приподняв подбородок.

Никому они не мешают, раздраженно добавила Анжелика, выглянув в проход.

Что с тобой, женщина? Амир первый завершил молитву, аккуратно сложил коврик и направился к вечно недовольной беременной. Не иначе, как шайтан в тебя вселился? Что мы тебе сделали?

Отойди от меня! проскрипела беременная.

Тебе следует извиниться, уже громче настояла Софья Дмитриевна.

Еще чего! У меня с фанатиками разговор короткий. Они не имеют право мешать другим своей религией! воскликнула Агния, встав с места, а после ткнула сонную дочь. Амалия, идем, нам здесь не рады! Дорогу беременной, расступитесь!

Агния недовольно захромала в сторону выхода, взяв в здоровую руку ладонь дочери, а в нездоровую дорожную сумку. Люди вокруг начали потихоньку просыпаться от переполоха и сонными глазами рыскать по салону с немым вопросом на лице.

Что за скандал с утра пораньше? нахмурившись, спросил хриплым голосом Стас, и тут же вышел в проход, одарив нас своим помятым сонным видом.

Я откинулась на спинку кресла, схватившись руками за подлокотники, прикрыла глаза и громко выдохнула. Если с ней что-то случится, ситуацию спасать придется мне. Вряд ли заведующий реанимации хоть раз принимал роды и откачивал новорожденного. Как бы Агния мне не нравилась, я не могла не думать о ее нерожденном ребенке. Я должна была сделать все, чтобы она не родила в лесу. Поэтому выбежала из автобуса вслед за ней, окунувшись в раннее солнечное пекло.

Эй, постой!

Чего тебе? бросила она недовольно, не оглянувшись и не замедлив шаг.

Куда ты пойдешь? Вокруг леса и поля, спросила я, ожидая услышать вразумительный ответ. Ладно бы одна ушла, но у тебя двое детей. О них подумай.

Но Агния одарила меня придирчивым взглядом, а я вдруг заметила над ее верхней губой небольшой светло-русый пушок, напоминающий усы. Она недовольно состряпала губы и сердито прошепелявила:

А тебе-то че?

На мгновение я замедлила шаг, устало протерла глаза и вновь ускорилась вслед за ней.

Я фельдшер, призналась нехотя. В случае чего могу помочь с осложнениями во время беременности, помогу и с родами. Судя по форме живота, отеках на ногах и твоей тяжелой отдышке, я могу предположить многоводие. Подумай о новорожденном. Если он родится в лесу, твоя дочь вряд ли окажет помощь.

Агния остановилась, и тяжело дыша, схватилась за живот. А после обдала меня оценивающим и недоверчивым взглядом, от которого вмиг бросило в дрожь.

Ты что ли фельдшер? Диагнозы она мне тут ставит. У тебя ультразвуковое зрение что ли? самодовольно хмыкнула женщина, едва не плюнув мне в лицо. А че водителю тому не помогла? Вы же клятву Гиппократа даете.

Я уже хотела было возразить, что в наше время медики не дают эту киношную клятву, кроме как клятвы врача, прописанной в законе. Но со стороны автобуса вдруг раздались недоуменные возгласы:

Какого хрена?! недоуменно крикнул Воскресенский. Где труп? Где, мать вашу, тело водителя?!

Под сосной! В трех метрах от дороги, оповестил Янковский, выбежав из автобуса.

Ты уверен? недоуменно спросил Стас. Либо у меня галики, либо труп воскрес и ушел посреди ночи с одним кроссовком! Говорю тебе!

Сначала показалось, что я ослышалась. Но по мере удивленных возгласов и вопросов ребят, я постепенно осознавала реальность происходящего. Агния выругалась и развернулась ко мне. Ее лицо отражало примесь страха и недоверия.

Я остаюсь, но не ради тебя, а потому что здесь небезопасно.

Только не говори никому…

Не дождавшись пока я договорю, женщина бесцеремонно развернулась на пятках и быстрым шагом похромала в сторону ребят.

***

Растерянные и недоуменные мы собрались возле автобуса. Женщины стояли молча, переглядывались и испуганно прикладывали ладонь к губам, а мужчины чесали затылок и думали о дальнейших действиях.

– Надо было его сразу закопать… – траурно произнесла Софья Дмитриевна.

– Что делать будем? – задумчивый Дмитрий задал вопрос в воздух, гипнотизируя взглядом место, куда собственными руками еще вчера притащил тело водителя.

– Вы еще думаете? Валить отсюда на хер! – вспылил Воскресенский, взмахнув руками.

– Не понимаю… Кому понадобился труп? – спросил Макс скорее самого себя, чем ребят. Он сложил руки на груди, глядя куда-то сквозь лесополосу. Или на бело-желтый кроссовок водителя – единственное доказательство, что он все же здесь был, и мы не свихнулись.

– Ты серьезно решил в следака поиграть? У нас украли жмурика! Мы здесь не одни застряли, и они явно неадекваты! – воскликнул Стас, стукнув ладонью по лобовому стеклу, и я мысленно вздрогнула, вспомнив утренний кошмар. – Я говорю вам, надо валить отсюда в другое место. Они уже обнаружили нас. Или вы забыли, что у нас есть женщины и дети?

– Вы уверены, что оставляли его именно там? – вмешалась я, спросив с сомнением.

Три пары глаз тут же уставились на меня, кто задумчиво, а кто-то едва ли не оскорбившись.

– Блонди, я не понял. Ты только что назвала нас сумасшедшими? – возмутился Воскресенский. Он был здесь, говорю тебе!

– Мы втроем притащили его именно сюда, и я лично выбирал эту сосну как опознавательный знак. Сомневаюсь, что у нас были групповые галлюцинации, – спокойно сообщил Янковский, глядя прямо мне в глаза, но его мысли тогда были далеки от меня. А затем повернулся к мужчине в одеянии охотника. – Ты точно никого не видел ночью? Никто не подходил к автобусу, не шуршал травой, не светил фонарями?

Дмитрий ответил прямо и по факту:

– Если бы было что-то подобное, я разбудил бы вас, чтобы не оставлять женщин и детей в автобусе с открытой дверью.

Макс одобрительно кивнул, молча согласившись с мужчиной.

– У меня другой вопрос, – неожиданно вмешалась на удивление более-менее спокойная Софья Дмитриевна. – Сергей Александрович, скажите, пожалуйста, а вы были уверены, что водитель погиб?

– Разумеется, Софья Дмитриевна, я был уверен, – убедительно произнес доктор, растерянно проведя рукой по волнистым темным волосам. – Уж поверьте, за свой семнадцатилетний стаж, я могу отличить мертвого человека от живого. К тому же, даже если бы я ошибся, стал бы он бежать в лес без одного ботинка? Думаю, нет. Он дополз до автобуса и попросил бы помощи, не так ли?

– Ты прав, док. Ты абсолютно прав, – эмоционально произнес Воскресенский, всплеснув руками. – Итак, к чему нас привели наши дедуктивные умозаключения? Что жмурика украли! И я даже не хочу знать зачем они это сделали!

– Вы даже труп не смогли защитить, о какой защите женщин и детей вы говорите? – со скандальным тоном прошепелявила Агния, сверкнув на мужчин бледно-зелеными глазами. Или одним покосившим глазом. – Не знаю как другие, но я требую, чтобы вы отвезли меня и дочь до ближайшей деревни. С вами я оставаться не хочу!

– Угу, это взаимно, чтобы ты знала… – добавил Став, взглянув на нее укоризненно.

– Хватит! Никто никуда не пойдет, мы должны держаться вместе. В одиночку мы не справимся. А теперь слушайте внимательно. Сейчас мы поедем на заправку, бензин на исходе, а без него нам не выжить. Можете подготовить деньги, кто сколько может. Мы скинемся на топливо и на продукты, которые продаются на заправке, – с холодным спокойствием скомандовал Макс, а после развернулся ко мне и добавил, – Алиса, если тебе не трудно, когда мы вернемся на места, пересчитай всех и сверь со списком.

Я согласно кивнула.

– Подождите… Это все? – растерянно спросила Анжелика. Ее светло-карие глаза испуганно бегали от Макса, к Стасу, Дмитрию и обратно. Она стояла всего ближе ко мне, поэтому в тот момент я отчетливо услышала нотки, исходившие от нее. Запах остывшего какао с подтаявшим и тягучим маршмэллоу, щедро присыпанный корицей. – Раз вы у нас негласные командиры, мы все имеем право знать, что будем делать после заправки?

– Я уже сказала! Мы с дочкой останемся в ближайшей деревне, – твердо стояла на своем Агния, сердито поджав и без того тонкие бледные губы. Она говорила с трудом, отдышка все же давала о себе знать, а рука ее была плотно прижата к низу живота. – Их же здесь несколько? Вот и оставите нас в первой попавшейся. А сами езжайте на все четыре стороны!

– Хорошо, мы отвезем вас, но только после заправки, ясно? В деревне на месте обсудим дальнейшие действия, – бросил Макс, без единого намека на прежнюю вежливую улыбку, а после сразу же направился в сторону водительского кресла.

Оставшиеся люди молчаливо и быстро расселись на прежние места, а я достала блокнот со списком имен и прошлась по каждому. Благодаря списку, намного быстрее остальных запомнила кто есть кто.

Автобус тронулся. Дмитрий пошел на задние сидения и улегся спать. Ясмин тихо плакала, а Амир пытался успокоить ее сердитым шепотом. Лицо у него было напряженное и сердитое, вероятно, из-за слез жены. Даша кормила грудью капризную Мирославу, а моя мама продолжала крепко удерживать спящего Ярослава на руках. Софья Дмитриевна плавно и успокаивающе поглаживала длинные волосы внучки у себя на коленях. Агния томно вздыхала, держась за живот, и время от времени рявкала на дочь, чтобы та перестала прыгать на ягодицах и уселась нормально. Кира на удивление села с ровесницей Аминой. Судя по их разговорам, кажется, они успели сдружиться. Анжелика села рядом с молчаливым казахом Алмазом, и я мельком уловила их размышления по поводу пропавшего тела водителя.

– Пс-с, блонди, – шепотом окликнул Стас, подозвав меня жестом руки, когда я подходила к нему со списком. – Ну что, ты доверяешь нашему охотнику с ножами?

– А у тебя есть какие-то мысли на этот счет? – тихо спросила я, подсев к нему на свободное сидение.

От него веяло пьяной ликерной вишней с косточкой, перемешанной с терпкой горечью миндаля. Парень безразлично пожал плечами, устремив вперед немигающий взгляд серых глаз цвета грозовой тучи. А после задумчиво почесал затылок и взглянул на меня со всей серьезностью, на которую в тот момент был способен.

– Он либо заснул и ничего не видел, либо нагло врет нам в лицо. Как можно не заметить, как в пяти метрах от тебя крадут труп? Не ветром же его сдуло? Сама подумай, он первый вызвался на дежурство. Сегодня буду дежурить я.

– Почему Дмитрий тебе так не нравится? – спросила я недоуменно, а затем закрыла блокнот и прицепила колпачок ручки на первые страницы.

– Слишком странно, что он выглядит так, будто готовился сидеть в лесу несколько месяцев, – задумчиво произнес Воскресенский, сощурившись. – Если, как он говорит, ехал к другу поохотиться, то на кой хрен так в автобус наряжаться?

Я громко вздохнула и выдохнула, мельком почесав шею.

– Стас, не знаю, что тебе сказать. Честно говоря, мои мысли заняты сейчас немного другим.

– Надеюсь мной? – усмехнулся он, и слегка толкнул меня своим плечом. Той самой рукой, на предплечье которой ожила татуировка в виде черной стрелы с наконечником. – Да ладно, не стесняйся.

Я не смогла сдержать улыбку из-за излишней самоуверенности парня.

– О, боже, вот она! – воскликнул Стас, широко улыбнувшись. – Я вижу твою первую улыбку спустя двое суток. И кто же является ее виновником? Конечно же я!

Я усмехнулась, провела ладонью по лицу, и направила уставший взгляд в проход автобуса.

***

Спустя примерно с час, мы наконец доехали до единственной и одинокой заправки в нейтральной зоне. За это время успели перекусить остатками еды, которая скоро испортится. Макс припарковал автобус возле заправочной станции, а после вышел и принялся возиться с топливораздаточным шлангом.

Стас вышел вслед за ним, и я отправилась с ними под предлогом посмотреть в заправочном магазинчике что-нибудь для ребенка. Но перед выходом Анжелика окликнула меня и вручила деньги, которые мы наскребли пока ехали до заправки.

– Все скинулись, кроме… сама знаешь кого, – сообщила девушка, кивнув в сторону Агнии.

Я благодарно кивнула, сунула деньги в задний карман джинсов и подошла к парням. Они бросили на меня вопросительный взгляд.

– Хочу… посмотреть подгузники или еще что-нибудь для ребенка, – глупо оправдалась я, хотя могла этого и не делать. – А ты, Стас?

– Да так, чипсы выбрать, – в привычной манере усмехнулся Воскресенский.

– Нужно заполнить полный бак. Я заплачу, – с усталым вздохом произнес Макс, когда мы направились в сторону магазина. – Если у них есть топливные баки, нам нужно налить бензин и туда. Кто знает сколько тут людей застряло помимо нас.

– Отличная идея, – поддержал Стас, по-джентельменски открыв мне дверь.

Я вошла в магазин, парни зашли следом. Мужчина за кассой лет сорока в засаленной футболке и потрепанной серой бейсболке вонзил в меня заинтересованный взгляд, а после дружелюбно улыбнулся.

– Доброе утро, – поздоровался он вежливо, не сводя с меня любопытных черных глаз с хищным прищуром.

– Здравствуйте, – ответила я, разглядывая ассортимент магазина.

– Доброе утро. Нам полный бак, пожалуйста, – сообщил наш новый водитель, выложив на кассу купюру с не малым номиналом. – И, будьте добры, несколько полных топливных баков.

– Да, конечно. Что-нибудь еще желаете? – вежливо спросил продавец, все еще поглядывая в мою сторону.

Янковский настороженно проследил за его взглядом, а затем хмуро и с подозрением оглянул меня.

– О, еще, пожалуйста, вон те подгузники пачек шесть-семь размера М… – начала перечислять, выложив все деньги, что дала мне Анжелика. – Еще пять пачек одноразовых пеленок и влажных салфеток. А у вас есть детское питание?

– К сожалению, нет. Все, что есть в продаже – предоставлено на витрине. Не часто к нам заезжают люди маленькими с детьми, – ответил мужчина, и его кривоватая беспечная улыбка вдруг смутила меня. – Молодые люди, не могли бы вы принести подгузники и пеленки с того угла, чтобы я мог их пробить, а я пока принесу остатки со склада?

Стас тут же направился туда куда указал мужчина, а Макс сначала помедлил, окинув продавца неоднозначным взглядом, но потом все же отправился на помощь Воскресенскому.

– Вы не могли бы помочь мне с упаковками подгузников? – раздался приглушенный голос продавца со склада. – Боюсь, на меня сейчас рухнут эти коробки.

Я с мельком глянула в сторону парней, которые доставали подгузники с самых верхних полок в дальнем углу заправки. За ветринами с чипсами их едва ли было видно. А после с сомнением, но все же шагнула в складское помещение на помощь мужчине.

Но едва я вошла, как меня мгновенно парализовал животный страх – нечто холодное и твердое с силой прижали к виску. Меня обдало холодным липким потом, пульс заколотил в ушах, а волосы на затылке зашевелились от ужаса.

Неужели меня нашли?

– Будешь молчать – останешься в живых, – тихо прохрипел мужчина, крепче прижав дуло пистолета к моему пульсирующему виску.

А затем раздался щелчок предохранителя.