Читать книгу Моя поездка к океану - Лена Микадо - Страница 8

Я убеждена, что большинство убийств на белом свете происходит, когда один из участников трагического инцидента страдает от ПМС, а именно, от предменструального синдрома. Сколько же ещё исследований предстоит произвести в этой области, пока кто-нибудь наконец-то не разъяснит нам, бедняжкам, каким это таким чудесным образом наши тела вдруг становятся временными штаб-квартирами для ужасного, жуткого монстра, с ёжиком колючей шевелюры на голове, в которого превращается каждая из нас приблизительно раз в двадцать восемь дней? Со всей ответственностью спешу заявить – что бы там себе ни думали мужчины – мы действительно никоим образом не способны контролировать эту гадкую сущность. Она просто заявляется без приглашения, вся такая ярко-рыжая и огнедышащая, шипя своим змеиным языком и полностью овладевая нашим рассудком. Правда-правда.

К тому же состояние страдающей от синдрома может значительно усугубиться в случае неожиданного появления внешнего раздражителя. Только так можно было объяснить, с какой стати я стояла посреди кухни «Пляжного клуба», вереща благим русским трёхэтажным матом, размахивая руками и топая ногами как безумная макака. Под раздачу попала Дианка, а чтобы оправдать мой буйный припадок перед вами, дорогие читатели, мне необходимо вернуться к событиям прошлого вечера.

Накануне после работы Моника пригласила меня пойти с ней поужинать и пропустить стаканчик в «Локосе», местном ресторанчике, который располагался в пяти минутах ходьбы от наших апартаментов. Я с удовольствием согласилась. Это была отличная идея, которая позволила бы нам вырваться из круговорота повседневной рутины, состоящей из работы и посиделок у Мило. Ужин был восхитителен – сырная кесадилья с перцем халапеньо (как ни странно, это блюдо было самым вкусным из тех, что я открыла для себя в Штатах), ну а пиво оказалось ещё вкуснее. Я выпила где-то три бутылки. А может и больше. Всегда сложно сказать, когда ты заказываешь пиво кувшинами (представьте себе только – пиво кувшинами!), сколько волшебного зелья ты употребила в конечном итоге. Хотя, с другой стороны, в таком случае очень просто свалить всё на сидящую рядом подружку: «Кто? Я??? Да я вообще не пила – это всё Моника. Вот ведь нравы нынче пошли!» Так или иначе, когда перед нами нарисовалась официантка с четвёртым кувшином, моя картина реальности была уже немного размыта, а всё вокруг казалось мне этаким розовым и сверкающим. Как у Барби в её кукольном мире. И в этот самый момент вошел Кен. Известный также под именем Крис. Я аж подскочила, когда увидела, что он устроился на диванчике рядом со мной. Я прекрасно вас понимаю, дорогие читатели. Вы наверняка думаете: «Маркина, ты что, припадочная? Даже если ты и втюрилась в него по уши, то это совсем ещё не значит, что надо вести себя как на голову больная.» И я с вами полностью согласна. Вот только после событий вчерашнего вечера я решила сделать всё, от меня зависящее, чтобы любой ценой избегать Криса.

Ранее тем утром перед работой я пошла к телефону-автомату, который находился за ближайшим Макдональдсом в нашем районе, и позвонила Лёше. Его голос, такой родной и домашний, подействовал на меня успокаивающе и придал мне сил. Ну ладно, вру я. Скорее он подействовал на меня словно отрезвляющая пощёчина, которая как будто бы кричала мне: «Да что ты творишь, дура ненормальная? Всё, что у тебя было с Крисом – это лишь плод твоего воображения. У тебя всё ещё есть жених, который кроме всего прочего ещё и твой лучший друг и который души в тебе не чает. И он не имеет ни малейшего представления, что тебе там нашёптывает кучка тараканов, которые ни с того ни с сего поселились в твоей голове. А у Криса, судя по всему, есть его Фарра.» Точка. Конец истории. И вдруг всё стало так просто. Мне даже не верилось, что в какой-то момент в своём воспалённом сознании я допускала пусть даже самую малюсенькую вероятность какого-либо другого исхода.

Я нашла себя заново. Новая Ленка Маркина, свободная от всяких там глупых романтических иллюзий и пьяная в стельку. Дорогие читатели, поверьте мне, я совсем не ожидала повернуть свою и без того идущую кругом голову и увидеть лицо Криса, проглядывающее сквозь завесу пивной реальности.

– А разве ты не должен быть в тюрьме? – приветствия получше мне в голову не пришло.

– Хм, я тоже рад тебя видеть, юная леди. Как жизнь, дядюшка Мило?!

Моника, что новенького, красавица?

– Выпей с нами пивка, Крист-О-фер, – именно так Мило и произносил его имя, особенно выделяя букву «О». Крист-О-фер.

– Похоже, у меня нет выбора. Думаю, надо вам помочь и поумерить пыл нашей русской подруги, пока она тут под стол не свалилась.

– Да ну! – я с ужасом осознала, что моё «да ну» прозвучало крайне неразборчиво, поскольку я тщетно старалась сдерживать упрямую икоту, – у меня всё пучком. Я выпила всего лишь один стаканчик пива.

– Ты имеешь в виду кувшинчик пива, русская принцесса? – спросил Крис, многозначительно изогнув одну бровь.

– А что это мы всё обо мне, да обо мне? Ты нам лучше расскажи, как там Брансвикская тюрьма, Мистер «Прысни в меня слезоточивым газом»? Тебе там понравилось? – съязвила я, легонько толкнув его локтем.

– Ещё как. Я сидел в компании молоденького бандюгана, перепачканного кровью, растрёпанной тётеньки, которая всё повторяла, что она только что зарезала своего муженька, а также Фарры во влажном купальнике. Последняя, я считаю, смотрелась весьма неплохо в сложившихся обстоятельствах, – сказал Крис, одарив всех сидящих за столом самой высокомерной мальчишеской улыбкой из тех, что мне доводилось видеть в жизни.

Наверняка мою кислую мину было трудно не заметить, поскольку Крис быстренько добавил: «Мы просто друзья».

– Ну да, знаем мы! – ухмыльнулся Мило, – друзья с привилегиями.

– Не обращай на них внимания, Елена. Они просто дурачатся, – шепнула Моника, явно пытаясь меня отвлечь, – слушай, а ты пробовала когда-нибудь «Маргариту»?

– Нет, а что это?

К моменту, когда из моего высокого стакана исчезла половина прелестнейшего кислого нектара, к нашему столику вдруг подошла привлекательная брюнеточка в очках.

– О, привет, Лори! А я уже думал, куда ты запропастилась? – Крис поднялся со своего места и чмокнул её в щёку, – Лори, это мои друзья из Словакии – Мило и Моника. Я ездил к ним в гости в феврале. А это наша прекрасная русская принцесса, Елена.

Я сразу же залилась румянцем смущения. Мне уже порядком надоело, что он обращался ко мне как к члену королевской семьи. Особенно в присутствии незнакомых мне людей.

– Тебе купить что-нибудь выпить, Лори? – добавил он, приобняв её за талию.

Я мельком посмотрела на Монику. Если бы в настоящей жизни нам можно было подрисовывать такие облачка с текстом, как в комиксах, то в моём был бы один огромный знак вопроса. Это была девушка Криса? А кто же тогда была Фарра? Боже, как же всё было запутано! Как назло, Мило и Моника вдруг встали и сообщили, что они пошли на улицу покурить. Зашибись.

– Да, пожалуйста. Я буду «Корону», – Лори присела на диванчик напротив меня и улыбнулась. Эдакой широкой, дельно вежливой улыбкой.

– Елена, а какими судьбами тебя занесло сюда из России? – спросила она мелодичным голосом, от которого у меня почему-то мурашки побежали по всему телу.

– Я приехала по студенческой программе, которая называется «Ворк энд Тревел» – работать и совершенствовать мой английский, – ответила я.

– Ясненько! – её улыбка стала ещё шире, хотя мне казалось, что шире было уже некуда, – так значит, ты учишься в университете! А могу я поинтересоваться, сколько тебе лет, если ты не сочтёшь мой вопрос бестактным?

Неужели пиво настолько исказило моё восприятие реальности или всё же её вопрос и вправду был задан совершенно не к месту?

Похоже, Крис тоже был очень удивлён тому, в какое русло повернулась наша беседа.

– Двадцать. Один, – быстро добавила я, – двадцать один, – у меня совершенно вылетело из головы, что я в наглую развалилась на диванчике в американском баре, пьяная как сапожник, будучи ещё в том возрасте, когда даже продажа алкоголя мне, согласно местному законодательству, была запрещена. В России люди обычно к двадцати одному году уже бросают пить. Но… я была в Штатах, а как говорится: «В чужой монастырь…»

– Ясненько! – шире улыбаться Лори, видимо, уже не могла. Она и так выглядела, словно только что сделала подтяжку лица.

– Да. Елена и есть та невероятно талантливая русская девушка с внешностью фотомодели, которая свободно изъясняется на пяти языках и может запросто перепить любого бармена, – сказал Крис, нагло подмигнув мне и сделав большой глоток пива.

– И лет на двадцать моложе тебя, – Лори всё ещё продолжала улыбаться что есть сил, в то время как у меня уже лицо сводило только от одного взгляда на неё.

– На семнадцать, если говорить точнее, – отметил Крис, не отводя от меня глаз. Мне вдруг пришло в голову, что ни я, ни Крис, ни разу даже не взглянули в сторону Лори в течение последних пяти минут.

– Пойду-ка я на улицу, покурю и составлю компанию Мило и Монике, – я вскочила со своего места, чуть не опрокинув остатки своей «Маргариты».

– Вообще-то, мне уже пора, – Лори поспешно схватила свою сумку и ключи от машины.

Я покосилась на её пиво. Оно осталось нетронуто. Лишь одинокий кусочек лайма скромно торчал из бутылки, будто вопрошая: «Неужели ты так и не отведаешь меня?»

– Ну ладно, Лори. Был рад повидаться. До скорого! – Крис лениво оторвал от меня свой взгляд и кивнул на прощание Лори. Он даже не пытался её остановить.

– Пока, Крис. Рада была познакомиться, Елена!

– Я тоже была рада познакомиться, Лори.

Когда она вышла, я с укором посмотрела на Криса.

– Ты вёл себя слишком грубо со своей девушкой.

– Она не моя девушка и уж если кто и вёл себя грубо, так это она. Нечего приписывать мне растление малолетних. Она попросту ревнует. Давай я провожу тебя до дома?

– Я хотела сначала с Моникой покурить… Не волнуйся, я сама доберусь, – сказала я, притворяясь, что была занята поисками моей сумки и стараясь не смотреть на него.

– Насколько я знаю Мило и Монику, сегодня мы их вряд ли снова увидим. Этим двоим суждено пожениться и произвести на свет с полудюжины карапузов, но они пока об этом не догадываются. Это во-первых. А во-вторых, я бы не советовал тебе идти домой одной – уже слишком поздно.

– Ну хорошо, – я пожала плечами, – пошли тогда. А то мне завтра опять вставать в несусветную рань.

Мы вышли из бара, и нас сразу же окутало тёплое уютное покрывало летнего вечера Джорджии. Я вдохнула необычный аромат, к которому стала уже привыкать и прикрыла глаза, наслаждаясь каждой секундой нашей короткой прогулки.

– Чем это пахнет? – спросила я.

– Я пукнул.

– Ты невыносим! – я засмеялась, невольно при это хрюкнув, – хотя ты, конечно, запросто можешь такое учудить, но сейчас я не об этом. Я уже пару дней думаю, что это за аромат такой. Поначалу он не показался мне таким уж приятным, но теперь я от него просто балдею.

– А-а, это болота. Знаменитые болота Глинна. Сидни Ланье даже про них стихотворение написал. Кстати, а как поживает Лёша?

Я быстро подняла на него глаза. Он опять надо мной прикалывался.

– Да просто замечательно. Я звонила ему сегодня утром, и он сказал мне, что они с папой только что закончили играть в футбол, и пили пиво.

– Какая идиллия, – Крис ухмыльнулся, и его глаза сверкнули в лучах серебристой луны, – ну, вот мы и пришли, госпожа Обручена – до Гробовой Доски Верна.

– Спасибо, Крис. Пока!

Как только я развернулась, уже собираясь исчезнуть в тихой гавани наших апартаментов, Крис молниеносно схватил меня за талию, развернул меня вокруг своей оси и прижал меня к стене. Вот так поворот. Уж поверьте мне, дорогие читатели, каждая девушка мечтает оказаться в такой ситуации. Каждая, без исключения, просто жаждет, чтоб её развернул и пригвоздил к стене парень, от которого она без ума. Возможно, в этом желании и есть что-то от подсознательного чувства превосходства сильной мужской особи перед тобой или ещё что-то в этом роде, но само по себе это ощущение невозможно сравнить ни с чем другим. В этот момент женщина чувствует себя возбуждённой и беспомощной одновременно. На какой-то короткий миг у неё перехватывает дыхание, и она просто теряет рассудок. И Крис прекрасно об этом знал.

Я почувствовала его запах и тепло его рук на своей талии. Он попытался поцеловать меня, но я отвернулась. Его губы коснулись моей шеи, и мне показалось, что вся вселенная вокруг меня готова была вот-вот взорваться. И она действительно взорвалась, а в центре образовавшегося хаоса возникло лицо Лёши. Полное печали и разочарования. Я оттолкнула Криса от себя.

– Нет! Я не могу, Крис. Прости.

Я быстро развернулась, захлопнув за собой дверь. Ну вот и всё, Маркина. Теперь спокойно переводи дыхание и ложись спать. Ты не сделала ничего плохого.

Пока я на цыпочках пробиралась сквозь кромешную тьму нашей гостиной, я ударилась ногой обо что-то весьма тяжелое. Наверное, это была стереосистема.

– Блин!

На одной ноге я прискакала в нашу с Дианкой спальню и попыталась на ощупь включить свет в ванной.

– Ленка, это ты, моя развратница?

Сомнений быть не могло, это была Дианка.

– Да, это я!

– Ну что, ты наконец-то зачудила с Крисом?

– Нет! – прошептала я, – ты что, совсем умом двинулась? У меня же Лёша!

– А, ну да, точно. Как знаешь.

– Хотя…

– Что?

– Мне кажется, что он ОЧЕНЬ классный любовник.

– А, да? Ха-ха! Тогда сладких тебе снов. Ленка?

– Хм?

– Прибери уже этот ужасный бардак в нашей гардеробной, ладно? Твоя половина выглядит как Хиросима после бомбёжки.

– Ладно, договорились. Спокойной ночи, – пробормотала я, моментально погрузившись в сладкую дрёму.

Ночь пролетела мучительно быстро. Я только успела закрыть глаза, а уже в следующее мгновенье мой противный будильник настойчиво и ну очень громко трезвонил. Я медленно поднялась, ощущая на себе все прелести похмелья и не вполне осознавая, где я находилась и что я там делала, оделась со скоростью, которой позавидовал бы заправский вояка, и успела выскочить из дому вместе с девчонками, чтобы не пропустить ребят, которые подвозили нас тем утром. Все наши рабочие будни начинались подобным образом, как в тумане. Мне кажется, что в те дни, где-то примерно до полудня, я скорее спала, чем бодрствовала.

Обслужив свои утренние столики в режиме зомби, и просто каким-то чудом пережив утреннюю смену, я удобненько расположилась на стульчике в служебной каморке и приготовилась насладиться своим холодным кофе. Внезапно, туда ввалились Фарра и Крис, едва не катаясь по полу от смеха.

– Как жизнь, Еленамученица? – непринуждённо промолвил Крис, при этом с ловкостью подняв поднос с серебром и тотчас же ретировавшись. Фарра последовала за ним. Так, мне это показалось или Крис действительно вёл себя как-то уж слишком самоуверенно? С чего бы это? Насколько мне известно, захлопнутая перед твоим носом дверь, как правило, отнюдь не способствует повышению самооценки.

Но я всего лишь пожала плечами в ответ на все эти свои вопросы, поскольку для себя я уже решила, что мне на всё это было наплевать. У меня и других забот было навалом. Это был день рождения Лёшиной мамы, и мне надо было как-то ей позвонить. Я допила свой кофе и уже собиралась выйти на улицу покурить, когда из-за угла материализовалась Моника и быстро, по-шпионски, шепнула мне в ухо: «Елена! Мне надо тебе кое-что рассказать. Это касается Дианы».

Оказалось, что ранее тем утром Крис зашёл к нам, полагая, что я была дома. Он, видимо, желал пустить в ход очередной дьявольский план из своего арсенала, так и не оставляя нескончаемых попыток сбить меня с пути истинного. Крис не знал, что мы с Дианой поменялись сменами и что она осталась дома одна. Она пригласила его зайти, и на диванчике в гостиной между ними состоялась премиленькая беседа, в ходе которой Дианка не преминула упомянуть, что вчера я предположила, что Крис был НУ ОЧЕНЬ хорошим любовником. Я очень даже ясно могла себе представить, как выглядела эта сцена: «Кррррис! – у Дианки был очень сильный русский акцент, она всегда довольно раскатисто рычала свою „ррр“, в эдакой манере подружки Джеймса Бонда, – Елена мне сказала, что ты, судя по всему, очень хорош в постели! Это пррравда?».

– Елена, – продолжала нашёптывать мне Моника, – теперь Крис ещё более нацелен ну… ты знаешь. Залезть к тебе под юбку. Он рассказал об этом Мило, тот сказал мне… и я посчитала, что тебе надо знать…

Ну вот теперь то, мои дорогие читатели, вы знаете, как я дошла до такой жизни. А точнее, от чего я впала в то самое состояние абсолютной неадекватности, начала топать ногами и орать нецензурности посреди кухни «Пляжного клуба». Ну и тот факт, что у меня вот-вот должны были начаться «эти дни», совсем не помогал в сложившейся ситуации.

– Да какого хрена тебе вообще взбрело ему это сказать?! – это была последняя фраза из моего буйного и яростного монолога. Честно говоря, его начала я вообще не помню. Остались лишь какие-то смутные отголоски того, как Вера и Соня оттаскивали меня, пока я пыталась дотянуться до Дианки и выцарапать ей глаза.

Когда ко мне вернулся мой рассудок, я огляделась вокруг и увидела, что на меня уставилось с десяток пар глаз с выражением полнейшего шока и – слава тебе, Господи – непонимания. По крайней мере, ругалась я по-русски, поэтому у меня ещё оставался небольшой шанс как-то восстановить свою репутацию эдакой миленькой русской девчушки. Ведь если бы они поняли хоть пару слов из того, что я тут несла… Блин. Об этом лучше вообще не думать.

– Зачем ты ему это сказала? – весь мой негатив как будто испарился по мановению волшебной палочки, и я поняла, что лишь хотела знать ответ, – зачем?

– Но ведь это правда, – протянула Дианка, закатив глаза к потолку.

Вся моя гневная тирада её нисколечко не задела. Ну ни капельки. Она была прямо образчиком невинности.

– Ленка.

– Что? – ответила я, даже не посмотрев в её сторону. Я очень устала и чувствовала себя совершенно разбитой. Всё, о чем я мечтала в тот момент – это съесть пачку парацетамола и отрубиться до следующего года.

– А как ты познакомилась с Лёшей?

– Что?? Это ты к чему?

– Ну скажи, как вы встретились с Лёшей?

– Нас познакомили общие школьные друзья в кинотеатре. А что?

– Никакой романтики, да? – промурлыкала она, при этом одарив меня препротивной улыбочкой.

Ну нет, я эту дурочку сейчас точно прибью!

– Ах ты… на всю голову пробитая!!! – завизжала я, нацеливаясь на её шевелюру, в то время как она пыталась отступить через дверь в обеденный зал.

– Прекратите это! – теперь уже завизжала Соня, – обе! Заканчивайте! Вы что, хотите, чтобы мы все потеряли работу и нас отправили домой? Давайте угомонитесь. Обсудите это дома, после работы, договорились?

И вечером, после работы, уже в наших апартаментах мы действительно устроили разбор полётов. Мы выпили где-то по пять стопок водки каждая, и Дианка извинилась, признав, что ей не хватило здравомыслия, ведь она даже не подозревала, насколько далёко зашли наши с Крисом заигрывания. А я извинилась за все те ужаснейшие эпитеты, которыми её наградила. А потом мы выпили ещё по четыре стопки каждая, и Дианка даже вышла со мной на улицу и закурила (несмотря на то, что она толком и курить то не умела и не вдыхала дым в лёгкие).

Прошёл уже час после того, как Дианка ушла спать и оставила меня одну. Стоял чудесный тихий летний вечер, и я всё ещё сидела на ступеньках и любовалась гигантской цветущей магнолией. Тяжёлый оранжевый полумесяц повис прямо над ней, и казалось, что он мог в любую минуту свалиться и удариться о дерево. Огромные белоснежные цветы расплывались в моих глазах, и мне казалось, что они вот-вот утонут в моих непролитых слезах. Я чувствовала себя глупой и виноватой, и Дианка была тут совершенно ни при чём. Это была только моя вина. Я слишком увлеклась играми в прятки с Крисом. Играми, которые сама же себе и выдумала.

Я закрыла глаза, стараясь погрузиться в прошлое. Я вспомнила, как одним июльским днём Лёша целовал меня под дождём после окончания футбольного матча. Он был судьёй на этом матче, а я дожидалась его на стадионе. Когда он закончил свою работу и подошёл ко мне, хлынул тёплый летний ливень, и мы потерялись где-то между нашими поцелуями и беззаботным, искренним смехом.

– Ленка! Маркина! Ты что тут в такую погоду делаешь? Меня что ли ждёшь? Пошуршали домой! Попьём чайку с чем-нибудь вкусненьким. Я такой голодный, капец.

И мы пошли домой. И после горячего чая мы занялись ещё более горячим сексом, а потом валялись в постели и смотрели фильмы. А капли дождя барабанили по оконному стеклу.

Я открыла глаза. Месяц всё продолжал висеть над раскидистой магнолией. Как ни странно, он так и не упал.

Ну какой же, блин, дурой я была. Да как я даже подумать могла о том, чтоб изменить Лёше? А Крис? У него явно были какие-то шуры-муры с той девицей. Как бишь её там? С Фаррой. С которой они всё делали вместе. А я ведь даже не знала, что она тоже работала в «Пляжном клубе», пока они не ввалились на пару в служебную каморку сегодня утром. Наверное, он рассказал ей про мой разговор с Дианкой, поэтому-то они и угорали со смеху. Блин, какая же я была лохушка. Но я заслужила все свои напасти. Мне был нужен этот смачный пинок под зад, чтобы вернуть меня обратно в реальность. Я утёрла слёзы рукавом своей джинсовой куртки и уже собиралась зайти в дом, когда я вдруг услышала его голос.

– Елена!

Крис возвращался от Мило. Босиком и пьяный. На нём была униформа «Пляжного клуба», а свои туфли он держал в руке. Приблизившись ко мне, он поставил туфли на землю и взял моё лицо в свои ладони.

– Елена. Ты даже не представляешь, что ты наделала. Я всё время только о тебе и думаю. О твоих глазах. Я мечтаю о том, чтобы целовать эти глаза всю ночь напролёт.

И снова вспышка воспоминаний вернула меня на полгода назад, в морозный русский вечер. Лёша тогда провожал меня домой по тёмным дворам, которые, казалось бы, таили в себе невиданные опасности. Серебристый иней сверкал и переливался на пушистых соснах, а холодные и неприступные звёзды время от времени подмигивали нам с бескрайнего, чёрного неба. В воздухе было столько свежести, что я почти чувствовала хрустальный вкус мороза на своих губах. Вокруг была полная тишина, если не считать хруста снега под нашими ногами. Мне не терпелось поскорее оказаться дома и выпить чашечку чая с мамой и папой, а потом, уже поздно вечером, возможно, посмотреть с мамой какой-нибудь фильм, когда папа уйдёт спать.

– Ты никогда не делаешь мне комплиментов, – поднывала я, притворяясь, что эта обида была не всерьёз, – мне вообще иногда кажется, что я для тебя как мебель.

– Ты что, Маркина? Я же тебя обожаю! И зачем мне об этом постоянно тебе говорить?

– Но женщины то любят ушами, неужели ты не знаешь? Комплименты нас вдохновляют, – посмеивалась я.

– Ну хорошо, уговорила! У тебя такие бездонные голубые глаза. Как океан. Когда я смотрю в них, мне кажется, что я просто тону.

Видимо, он тоже решил меня поддразнить. Я стрельнула в него глазами из-под ресниц и, к своему удивлению, заметила, что он совсем не шутил.

Вдруг лицо Лёши испарилось, и вместо него я увидела Криса, который всё продолжал держать моё лицо в своих ладонях. Мои глаза… И два совершенно разных вечера. Холодный и тёплый. Белый от снега и белый от магнолий. С парнем, который любил меня и с парнем, который просто играл со мной в какие-то непонятные игры.

– Оставь меня в покое! – прошипела я, оттолкнув руки Криса от своего лица, – уходи и, пожалуйста, оставь меня в покое.

– Ну подожди, Елена! Я просто хотел сказать тебе…

– Да, да, я в курсе. Мне ещё рано выходить замуж, один поцелуй ничего не изменит. Оставь меня в покое! Слышишь?? Ты вообще ничего не знаешь. Ты не знаешь меня. Ты мне никто. Да две недели назад я даже не подозревала о твоём существовании, и я вообще не понимаю, с какой стати мы с тобой это сейчас обсуждаем!! – воскликнула я, вдруг осознав, что я очень сильно разозлилась – больше даже на саму себя, чем на Криса.

– Ты действительно хочешь, чтобы я ушёл?

– Да, больше всего на свете, – прошептала я.

– Ладно. Если хочешь, чтобы я прекратил приставать к тебе, просто пошли меня на все четыре стороны. И я больше никогда тебя не побеспокою.

– Ну, тогда пошёл ты… на все четыре стороны, – сказала я. Абсолютно без эмоций и глядя ему прямо в глаза.

Плечи Криса поникли, и он посмотрел на меня так, будто я была живодёркой, единолично ответственной за убийство тысячи невинных котят. Потом, не говоря ни слова, он забрал свои туфли и молча побрёл к своей машине. Босиком. Как только я услышала, что двигатель завёлся, я закурила очередную сигарету.

Я поступила правильно. Теперь всё вернётся на круги своя.