Читать книгу Дело без трупа. Неоконченное дело (сборник) - Лео Брюс - Страница 17

Прошла всего пара вечеров, и я увидел перед собой Стьюта, пребывавшего в значительно более приподнятом настроении. Мы по своему обыкновению заняли небольшой столик, за которым обычно ужинали, и еще до того, как миссис Симмонс принесла нам тарелки с супом, инспектор выложил перед собой несколько листков бумаги с машинописным текстом.

– Ну, Таунсенд, – сказал он, – как вам такие новости? Это перевод отчета, полученного сегодня на мое имя авиапочтой от комиссарио Хулио Марено Мендеса из Буэнос-Айреса. Я познакомился с аргентинцем несколько лет назад во время международной конференции полицейских, проходившей в Нью-Йорке.

– Чем он конкретно занимается? – спросил я.

– Возглавляет отдел идентификации личностей. Крупное подразделение полиции Аргентины. Он имеет в своем распоряжении все их архивы с отпечатками пальцев. Умнейший и очень сообразительный офицер, подлинный профессионал.

Я начал читать документ, переданный мне Стьютом.

Sección Identificaciones,

Division Investigaciones,

Policia de la Capital Federal.

Buenos Aires, Rep. Argentina.

Глубокоуважаемый коллега!

До сих пор с величайшим удовольствием вспоминаю наши встречи в Нью-Йорке. Искренне рад передать вам сейчас свои наилучшие пожелания. Пусть наша с вами работа почти всегда окружена самыми мрачными обстоятельствами, она порой все же предоставляет шанс послать дружеский привет через океан, как и оказать взаимную помощь в деле, которому мы оба столь преданно служим, – в борьбе с преступностью. Я с огромным усердием и удовлетворением отвечу на ваш запрос со всей полнотой, какую только позволят мне мои полномочия и значительное собрание данных, накопленных отделом, главой которого я имею честь служить.

Вы интересуетесь, известно ли нам что-либо о вашем соотечественнике Алане Роджерсе, стюарде на пароходах линии, связывающей Великобританию и Буэнос-Айрес. Мною с подлинным наслаждением были наведены детальные и тщательные справки в наших секциях ограблений и воровства, мошенничества и финансовых махинаций, покушений на личную безопасность граждан, а также в подразделениях по надзору за соблюдением особо важных законов и охраной общественного порядка. В результате спешу уведомить вас, что вышеупомянутый Алан Роджерс находится под прямым подозрением в контрабанде наркотиков, причем не так давно был даже выписан ордер на его арест, который должен быть в обязательном порядке осуществлен во время его следующего посещения Аргентины. Офицеры нашего отдела иммиграции получили приказ взойти на борт судна и взять его под стражу, как только пароход пришвартуется в порту. У нас есть основания полагать, что вышеупомянутый Алан Роджерс выполняет роль курьера для крайне опасной банды, занимающейся этим преступным промыслом, хотя нами пока не установлены личности главарей наркоторговцев в нашей стране, как и имена сообщников, с которыми они поддерживают связи на Британских островах. Однако нам безусловно известно, что Роджерс доставлял кокаин от незаконных производителей наркотических веществ в Буэнос-Айресе столь же злонамеренным и обладающим немалым влиянием личностям на территории вашего государства. В этой связи мне поручено передать вам, что полиция федеральной столицы будет глубоко признательна полиции его королевского величества[3] за любую информацию, которую вам удастся собрать по поводу сообщников Алана Роджерса в Англии, в надежде, что подобные сведения лягут в основу доказательной базы для выдвижения обвинений против аналогичных преступных субъектов в Буэнос-Айресе. Таким образом вами будет внесен неоценимый вклад в нашу совместную и неустанную борьбу с преступными элементами из числа торговцев наркотиками.

А теперь о том, что касается двух наборов отпечатков пальцев, присланных вами в наше распоряжение для изучения по архивным материалам. Это отпечатки пальцев левой и правой руки особы мужского пола, и я могу с радостью уведомить вас, что нам удалось их идентифицировать. Мне бы хотелось напомнить вам, высокочтимый коллега, о том разговоре по поводу отпечатков пальцев, который состоялся между нами во время приятной во всех отношениях встречи в Нью-Йорке. Я тогда объяснил вам суть нашей уникальной системы классификации (охватывающей практически все население Аргентины, а не только людей, подвергавшихся арестам, как в вашей стране). Насколько помню, я весьма удивил вас тогда, заявив, что с помощью «системы Вучетича» нам в Буэнос-Айресе удается порой заставить почти в буквальном смысле заговорить даже мертвых, то есть, по крайней мере, вынудить их назвать нам четко и недвусмысленно свои имена и фамилии. В то время, как мне помнится, вам показалась чрезмерно громоздкой постановка дела в наших архивах. Вы также выразили сомнение в целесообразности составления каталогов отпечатков по их индивидуальным характеристикам, позволяющим установить личность любого человека по одним лишь следам пальцев без какой-либо дополнительной информации о нем, а не только найти таковые, оставленные конкретным индивидуумом, которого разыскивает полиция и чье имя уже известно, как принято у вас. Вот почему мне трудно удержаться от искушения подчеркнуть, что именно так произошло в случае с вашим обращением к нам. А посему я вновь имею смелость выразить надежду, что блистательные, умнейшие и крайне эффективные руководители Скотленд-Ярда смогут однажды признать превосходство системы, позволяющей добиваться подобных результатов, как не имеющей себе равных в мире.

Имя мужчины, чьи отпечатки пальцев вы мне направили, – Чарлз Райли. Он родился в 1900 году в Бристоле. Семь лет и три месяца тому назад он был задержан в Буэнос-Айресе по обвинениям в нападении, нанесении телесных повреждений и оказании сопротивления полиции при аресте. Именно в связи с этим происшествием были сняты его отпечатки пальцев. В тот период вышеуказанный Чарлз Райли служил в той же должности, что и Алан Роджерс, но его работодателем являлось другое пароходство, осуществлявшее рейсы из Буэнос-Айреса в Нью-Йорк. Райли был приговорен к двум месяцам тюремного заключения, а по освобождении из тюрьмы депортирован на родину, то есть в Англию, с пожизненным запретом посещать нашу страну. У нас нет оснований утверждать, что Райли и Роджерс – это одно и то же лицо, хотя нет причин утверждать и обратное, поскольку у нас до сих пор не имеется отпечатков пальцев Роджерса.

Позвольте в завершение выразить горячую надежду, что информация, которую я имел величайшую честь вам предоставить, послужит подспорьем в том деле, расследованием которого вы занимаетесь в настоящее время.

Примите заверения в глубочайшем к вам почтении.

Ваш друг и коллега

Хулио Марено Мендес.

– Уф! – невольно вырвалось у меня, когда я закончил читать витиеватое и многословное послание.

– Вам следует помнить, – поспешил сказать Стьют, – что перед вами буквальный перевод с испанского – самого велеречивого из всех мировых языков. Но насколько я могу судить, информация, содержащаяся в письме, точна и достоверна, она поможет нам прояснить целый ряд загадочных прежде вопросов.

– Каково мнение об этом Бифа? – спросил я.

Стьют улыбнулся.

– Сержант, по его собственным словам, «несказанно поражен». «Провалиться мне на этом месте, но ни в жизнь не поверил бы, что такое вообще возможно», – вот как он выразился. Боюсь, для Бифа плоды любой методичной и предельно эффективной работы, основанной на единой системе, всегда представляются своего рода чудом. Я оставил его в тот момент, когда он в совершеннейшем экстазе пытался научиться правильно произносить полное имя Хулио Марено Мендеса.

– Что ж, меня это нисколько не удивляет. Действительно превосходные результаты. Теперь вам стало известно подлинное имя молодого Роджерса.

– Да. И мы знаем, каким образом он оказался в столь жалком положении, что явился однажды к Роджерсу в Бромли с мольбой о сострадании и помощи. Как можем и догадываться о подлинном содержимом запечатанных конвертов с «лотерейными билетами». Кроме того, появилась вполне правдоподобная версия по поводу характера его деловых связей с Фэйрфаксом.

– А иностранец?

Стьют задумался.

– Как я полагаю, – сказал он потом, – стоит нам окончательно установить, кем на самом деле являлся мистер Фэйрфакс (жив он или уже мертв), как появится гораздо больше данных и об этом иностранце.

– Пожалуй, – согласился я, – но даже при том, как много это послание сообщило вам о Роджерсе, оно никак не указывает прямо на личность того, кто был им убит.

– Прямо не указывает. Нам и не следовало ожидать точных данных по этому поводу. Я не устаю повторять, что искусство сыска состоит главным образом в умении собрать и правильно сопоставить факты, имеющие отношение к делу. А мой «высокочтимый коллега» из Буэнос-Айреса представил следствию весьма и весьма ценные факты.

Я вновь подумал, каким поистине поразительным терпением и хладнокровием обладал этот человек. Он получил совершенно новую для себя линию для проведения дальнейшего расследования. Контрабанда наркотиков – неожиданный и зловещий фактор оказался привнесен в то, что представлялось всего лишь ограниченных масштабов трагедией, случившейся в небольшом провинциальном городке. Но инспектора это ничуть не смутило. Его острый ум продолжал кропотливую работу над совмещением фрагментов мозаики в том новом виде, в каком она представала перед нами теперь.

– Разумеется, – продолжал Стьют, – я уже связался с Ярдом. Коллеги сразу взялись за поиски любых документов, имеющих отношение к преступному прошлому Чарлза Райли, поскольку, пусть это, вероятно, и удивило бы сеньора Хулио Марено Мендеса, мы тоже располагаем обширными архивами, хотя наши образцы отпечатков пальцев не систематизированы в соответствии с прославленным методом Вучетича.

– Не сомневаюсь, – отозвался я.

– Появилось принципиально новое направление для следствия в отношении Фэйрфакса. Я попросил их выяснить, сумеют ли они выявить его связь с любым из известных нам торговцев наркотиками. Меня нисколько не удивит, если проверка подобных сведений принесет нам необходимые результаты.

– Выглядит многообещающе.

– Но в то же время мы не должны допускать, чтобы версии, связанные с наркотиками, затмевали в наших глазах простейшую вероятность, что убитой оказалась все-таки обычная девушка, а новый поворот может стать лишь побочной стороной преступной деятельности этого типа. Меня всегда поражало, как много мути поднимается на поверхность, стоит только внимательно присмотреться к жизни некоторых людей.