Читать книгу Непридуманные истории - Леонид Семёнович Вейнберг - Страница 10

Вернусь ка я на чуть-чуть назад.

Мы приехали в Москву в конце Июня 1972.

Папа с Мамой занимались съёмом квартиры, а я бегал по институтам, с целью найти институт, в который я смогу перевестись. Выбор институтов в Москве, как вы понимаете, был богатый. За какую-то неделю, я успел побывать в:

Автодорожном,

Авиационном,

Авиационно-технологическом,

МИФИ – Московский Инженерно Физический,

МФТИ – Московском Физико-Технологический

и Станкине – Станко инструментальный.

Моя академическая справка была на высоте, со средним балом 4.5 – поэтому меня брали все институты. Была только одна загвоздка: Лето – Пора отпусков, а значит, во многих вузах деканов не было в наличии и мне говорили: приходи 20 Августа и мы тебя оформим.

Были и другие осложнения, родственники мне говорили: В МАИ, МИФИ и МАДИ не ходи – сильный антисемитизм. До этих пор, я столкнулся с этим явлением, поступая в Новосибирский Университет на ядерную физику (об этом в другой раз). Поэтому уже знал, что это такое.

Моя академическая программа из Политеха, полностью совпадала с Авиационно-Технологическим Институтом, но там не было на месте декана, так что нужно было ждать до 20 Августа. В МФТИ, куда меня тоже брали, получалась не состыковка программ – я их обгонял по каким-то предметам на 600 часов вкупе, а они меня по другим предметам на 300 часов, и мне их нужно было бы досдавать в течение одного семестра. А вот в Станкине, я обогнал их программу на 600 часов и всё. Мало того что ничего не надо было досдавать, у меня уже были сданы Государственные экзамены по Английскому, Черчению и Физике, то есть это время я смогу гулять. Тем более, когда я зашёл в деканат на кафедру станков, мне декан протягивает бланки документов и говорит: быстро иди, заполняй прямо сейчас, и мы тебе сразу выпишем и Зачётку, и студенческий билет. Я завтра уезжаю в отпуск.

Как вы понимаете, решение было принято мгновенно само собой, и через два часа, я – студент Станкина со всеми документами гордо покидал здание института.

Теперь я мог ехать в Карелию полным Москвичом и студентом Станкина.

В это время мы жили в Москве в квартире тёти Симы и Дим Димыча Деловых. Тётя Сима – это бабушкина сестра. У тёти Симы и Дим Димыча была только приёмная дочь Саша. Моего папу тётя Сима обожала, а так как я был сильно похож на папу, то это обожание переносилось и на меня. Тётя Сима даже называла меня – Сёмчик.

Тётя Сима и Дим Димыч были хорошо обеспеченными людьми по тем временам. Дим-Димыч работал в издательстве, «Правда», на какой-то ответственной должности. Поэтому сначала, сколько я себя помню, они жили в шикарной квартире, на улице, Правда, не далеко от Белорусского вокзала и издательства, Правда. В квартире были высоченные потолки – под 4 метра. Потом они эту квартиру разменяли – на квартиру в доме на сваях, на Зубовской площади, для не Москвичей поясню – это на Садовом кольце в 500 метрах от высотного здания Министерства Иностранных Дел и ещё двухкомнатную квартиру для Саши – своей дочери.

В этом доме на сваях жили многие сотрудники телевидения. Тётя Валя – Леонтьева Валентина Михайловна – ведущая многих программ центрального телевидения, в том числе «спокойной ночи малыши» жила в квартире на 2 этажа выше тёти Симы и мы не раз сталкивались с ней в лифте. А квартира тёти Симы была на 13-м этаже, а всего в доме, если не ошибаюсь, было 18 этажей.

Как я уже упоминал, лето 1972 было очень жарким. Никаких кондиционеров в то время не было, поэтому все окна были распахнуты полностью. Квартира была трёхкомнатная угловая, поэтому чуть-чуть продувало сквозняком. Что доводило до исступления это шум по ночам. Садовое кольцо в этом месте широкое по 5 полос движения в каждом направлении. Днём стоит постоянный громкий гул, но к этому привыкаешь, так как он на одной ноте. А вот по ночам проблема. Дом напротив это восьмиэтажный длинный дом Сталинской застройки. И вот ночью, когда движения практически нет и тихо, от перекрёстка начинает разгоняться Волга такси, и этот рёв начинает метаться, отражаясь между двумя высокими домами!

Там мы жили не долго, и к началу Сентября, перебрались в съёмную квартиру, на Кировоградской улице – это в 15 минутах на автобусе от станции метро «Варшавская», рядом с Варшавским шоссе.

Я начал учиться в институте, папа нашёл себе работу в какой-то конторе на должности старшего инженера, а мама уехала назад в Омск помогать Наталье, так как Женечке – Наташиной дочке было тогда всего полгода.

В общем, начались рабочие будни. По какой-то причине, учиться в Станкине мне было значительно легче, чем в Омске. Из-за того, что я обогнал программу Станкина на 600 часов, у меня была куча свободного времени. Плюс к этому, меня освободили от военной кафедры, поэтому у меня получился целый дополнительный выходной в неделю. В общем, я гулял и изучал Москву. Причём основательно изучал. Я в это время не расставался с план схемой города, она постоянно была при мне. У меня был Единый проездной билет – на все виды общественного транспорта. И я разработал собственную систему изучения Москвы. После института я выходил на Новослободскую улицу и садился на какой-то проходящий автобус или троллейбус, выбирая, чтоб он был полупустой. И ехал на нём до конечной остановки. Там я пересаживался на другой маршрут, и опять ехал до конца. За один месяц я стал знать Москву гораздо лучше, чем коренные Москвичи, так как исколесил её вдоль и поперёк наземным транспортом, а не в метро.

С учёбой как то все пошло очень здорово. Ещё в Омске, я сообразил, что сдавать экзамены по общественным наукам – дело гиблое. Поэтому нужно проявить некоторую внимательность и активность на лекциях. И постараться получить «автомат» автоматический зачёт экзамена с оценкой отлично.