Читать книгу Джек Ричер, или Дело - Ли Чайлд - Страница 14

Официантка принесла ужин для Элизабет Деверо и мой десерт. Шериф заказала то же самое, что и я: сочный гамбургер и кучу картофеля-фри, похожую на беличье гнездо. Мой пирог оказался с персиковой начинкой, а поданная порция была не меньше половины основной базы Главной лиги[12]. Пирог был больше блюда, на котором его подали. Кофе налили в высокую керамическую чашку. Деверо подали простую воду в тонком стакане.

Есть холодный пирог легче, чем гамбургер, поэтому я решил воспользоваться шансом вести разговор, в то время как Элизабет не могла делать ничего другого, кроме как есть, слушать и кратко комментировать сказанное мною. Я начал с того, что сообщил:

– Пеллегрино рассказал, что у ваших парней работы по горло.

Деверо, жуя гамбургер, молча кивнула.

– Разбитая машина и убитая женщина, – продолжал я.

Она снова кивнула и, подхватив падающую капельку майонеза на кончик мизинца, отправила ее в рот. Грациозный жест применительно к неэлегантному действу. У нее были короткие, тщательно отполированные и ухоженные ногти. Ее изящные и красивые, но в то же время сильные мускулистые руки были слегка загорелыми. Отличная кожа. И никаких колец. Ни одного. Главное то, что кольца не было на безымянном пальце левой руки.

– И есть какие-то успехи по какому-нибудь из этих дел? – поинтересовался я.

Она сделала глотательное движение, улыбнулась и подняла руку, как коп, регулирующий движение. Стоп. Подождать. А потом сказала:

– Дайте мне одну минуту, хорошо? Давайте пока помолчим.

Я принялся за свой пирог, который и вправду оказался хорошим. Корочка была сладкой, а персики – мягкими. Очевидно, местные. А может быть, из Джорджии. Я не большой знаток в вопросах выращивания фруктов. Деверо ела, держа бургер в правой руке, а левой брала с тарелки ломтики картофеля; ее глаза почти все время смотрели в мои. Губы шерифа лоснились от мясного сока. А ведь она была стройной и худощавой женщиной. Должно быть, ее система обмена веществ работала, как атомный реактор. Время от времени она делала долгие глотки воды. А я уже допил до конца кофе, который хоть и был хорошим, но все же не лучше пирога.

– А что, кофе помогает вам бодрствовать? – спросила она.

Я утвердительно кивнул и добавил:

– До тех пор, пока я не захочу спать. Для этого я его и пью.

Оставив на тарелке край булочки гамбургера и шесть или семь ломтиков картофеля-фри, Деверо допила остатки воды из стакана и обтерла салфеткой губы, а затем пальцы. Сложив салфетку, положила ее рядом с тарелкой. Ужин закончился.

– Так у вас есть какие-либо успехи по этим делам? – повторил я вопрос.

Она улыбнулась, словно вспомнив о чем-то смешном и веселом, а затем, отклонившись в сторону от стола, сплела руки вместе, увеличив при этом угол наклона своего тела, и снова посмотрела на меня, медленно проделав глазами извилистый путь от моих ног, находившихся в тени, до кончиков волос на голове.

– А вы вообще-то ничего, – объявила она. – У вас и вправду нет причин стыдиться. Это не ваша вина.

– О чем вы? – спросил я.

Она откинулась на стуле. Ее глаза по-прежнему смотрели в мои.

– Мой отец был здесь шерифом до меня, – начала она. – Еще до моего рождения. Он двадцать раз подряд побеждал на выборах шерифа и хорошо служил обществу.

– В этом я ничуть не сомневаюсь, – поддержал я ее.

– Но мне все это не очень нравилось. Не с точки зрения ребенка. Думаю, вы понимаете, о чем я? Это глухое место. Мы получаем книги по почте. А я знала, что где-то существует огромный широкий мир. Я должна была покинуть это место.

– В этом я вас никак не могу обвинить, – сказал я.

– Но некоторые мысли все еще живут в моей памяти. Такие, как работа на благо общества. Как обеспечение правопорядка. Я начала относиться к этому как к семейному бизнесу, так же, как это делают другие люди.

Я утвердительно кивнул. Дети берут пример со своих родителей, работающих в правоохранительных системах, намного более часто, чем это бывает в семьях, связанных с другими профессиями. Кроме, разве что, бейсбола. У сына профессионального бейсболиста шансов попасть в высшую лигу в восемьсот раз больше, чем у ребенка из любой другой семьи.

– Так поставьте себя на мое место, – сказала она. – Что, по-вашему, я сделала, когда мне исполнилось восемнадцать?

– Не знаю, – пожал плечами я, хотя уже более-менее догадывался, что она сделала, и это меня совсем не радовало.

– Я поехала в Южную Каролину и поступила на службу в Корпус морской пехоты.

Я понимающе кивнул. Это было еще хуже того, что я ожидал услышать. Не знаю почему, но до этой минуты я готов был держать пари на то, что она поступила в военно-воздушные силы.

– И сколько вы там прослужили? – спросил я.

– Шестнадцать лет.

Так, значит, сейчас ей тридцать шесть. Восемнадцать лет она прожила дома, плюс шестнадцать лет службы в морской пехоте, плюс два года работы шерифом в Картер-Кроссинге. Мы с ней ровесники.

– А в каком подразделении вы служили? – поинтересовался я.

– В офисе начальника военной полиции.

Я отвел глаза в сторону и, покачав головой, произнес:

– Так, значит, вы военный коп.

– Работа на благо общества и обеспечение правопорядка, – ответила она. – Я одним выстрелом убила двух зайцев.

Я снова посмотрел на нее, но уже глазами побежденного.

– И какое ваше последнее звание?

– Старший уоррент-офицер 5-й категории, – ответила она.

Это значит – специалист в определенной области. Хорошее место; там делается конкретная работа.

– А почему вы ушли? – спросил я.

– Из-за неразберихи, – чуть поморщилась Элизабет. – Советы рухнули, последовало сокращение армии. Я решила, что лучше уйти самой, чем ждать, когда тебя попрут. К тому же папа умер, а я не могла допустить, чтобы какой-нибудь идиот типа Пеллегрино сел на это место.

– А где вы служили? – поинтересовался я.

– Везде, – ответила она. – Дядя Сэм, который был моим богатым дядюшкой, показал мне мир. Некоторые его части стоит посмотреть, а некоторые – нет.

Я не сказал ничего. Подошла официантка и забрала наши пустые тарелки.

– Как бы там ни было, – сказала Деверо, – я ожидала вас. Откровенно говоря, именно это мы бы и сделали в подобных обстоятельствах. Убийство позади бара, расположенного рядом с базой? Для базы это дело либо особой секретности, либо особой щепетильности? Мы бы выделили следователя по своему ведомству и послали еще одного в город под прикрытием.

Я не сказал ничего. А она продолжала:

– Цель, разумеется, заключается в том, что человек, работающий в городе под прикрытием, должен быть полностью в курсе дела и в свое время предпринять необходимые шаги для того, чтобы сгладить неприязненное отношение местных жителей к военным. Если в этом возникнет острая необходимость. Ведь в то время я, разумеется, поддерживала политиков. Но теперь я действую от имени местных, а поэтому больше не могу так делать.

Я не сказал ничего.

– Да не парьтесь вы, – сказала шериф. – Вы делаете это лучше многих наших парней. Мне, например, очень нравятся ваши башмаки. И волосы. И смотритесь вы очень убедительно. Вам просто малость не повезло, только и всего: вам встретилась я, а кто я, вы теперь знаете. Хотя все это произошло не вовремя, согласны? Но, с другой стороны, такие вещи никогда не случаются вовремя. Я и представить себе не могу, как это могло бы быть. И, честно говоря, вы не очень ловкий лжец. Вы не должны были упоминать 110-е подразделение. Разумеется, оно мне известно. Вы были у всех на слуху, почти так же, как и мы. Но вот Хейдер… Слишком уж необычная фамилия. Да и носки цвета хаки тоже вам не в плюс. Очевидно, из гарнизонного магазина. Вы, похоже, отхватили эту обновку вчера. Я носила такие же носки.

– Да я и не хотел врать, – сказал я. – Здесь вы не правы. Мой отец служил в Корпусе морской пехоты. Может быть, я почувствовал в вас что-то знакомое.

– Отец был морпехом, а вы пошли в армию? Почему так вышло? Поступили ему наперекор?

– Даже не знаю, почему так вышло, – признался я. – В то время я чувствовал, что поступаю правильно.

– Ну, а сейчас?

– В эту минуту? Не очень здорово.

– Да не парьтесь вы, – снова повторила она. – Вы предприняли хорошую попытку.

Я не сказал ничего.

– А в каком вы звании? – спросила она.

– Майор, – ответил я.

– Я должна отдавать вам честь?

– Только если пожелаете.

– Вы все еще числитесь в 110-м подразделении?

– Временно. В настоящее время приписан к 396-й части военной полиции. Ведомство по расследованию уголовных преступлений.

– И сколько лет вы на службе?

– Тринадцать. Плюс Вест-Пойнт.

– Для меня большая честь общаться с вами. Может, все-таки мне следует отдавать вам честь… А кого они направили в Келхэм?

– Одного парня по имени Мунро. Он в том же звании, что и я.

– Совершенно непонятно, – Элизабет пожала плечами.

– Так у вас есть какие-либо продвижения в расследовании? – снова спросил я.

– А вы упорный и не отступаете, верно? – ответила она вопросом на вопрос.

– Отступление не входит в полученное мною задание. Вам же все это знакомо.

– Ну хорошо, предлагаю вам сделку. Ответ на ответ. И после этого вы отправляетесь обратно. Отчаливаете с рассветом. Я даже пришлю за вами Пеллегрино, и он отвезет вас на то место, где подобрал вас. Договорились?

– А какой у меня выбор? – спросил я. – Выходит, договорились.

– Нет, – сказала она. – Мы не продвинулись. Вообще ни насколько.

– Понятно, – сказал я. – Спасибо. Теперь ваша очередь.

– Очевидно, это прояснит для меня ситуацию, если я буду знать, являетесь ли вы асом в своем деле, или же этот парень, которого они послали в Келхэм, является асом. Я употребляю слово «ас» в терминах текущей армейской системы оценок. И имею в виду баланс вероятностей[13]. В свете этого они полагают, что проблема или за воротами, или перед ними. Так кто заправила, вы? Или тот парень?

– Отвечать честно?

– А чего еще мне ожидать от сына морпеха?

– Честный ответ такой: я не знаю.