Читать книгу Джек Ричер, или Дело - Ли Чайлд - Страница 6

Глава 04

Оглавление

По словам Гарбера, проблема, возникшая в штате Миссисипи, была связана с двадцатисемилетней женщиной по имени Дженис Мэй Чапман. Проблема заключалась в том, что женщина была мертва. Ее противозаконно убили в одном из кварталов главной улицы города, который назывался Картер-Кроссинг.

– Она была одной из наших? – спросил я.

– Нет, – ответил Гарбер. – Она была гражданской.

– Тогда в чем заключается проблема?

– Сейчас объясню, – сказал он. – Но начну с истории. Это отдаленное глухое место. Северо-восточный угол штата, вблизи границ с Алабамой и Теннесси. Там проходит железнодорожная магистраль в направлении север-юг и узкая грунтовая дорога, проходящая через лес и идущая в направлении восток-запад, невдалеке от места, где находится родник. Раньше паровозы останавливались там для забора воды, пассажиры выходили из вагонов, чтобы покушать – таким образом в этом месте появился город. Но с конца Второй мировой войны по железной дороге проходило в день не больше двух составов, и оба состава были товарными, никаких пассажиров, так что история города словно повернулась вспять.

– Так продолжалось до того, как?..

– Пришла помощь в виде денег, выделенных государством. Ты же знаешь, как это бывает. Вашингтон не мог допустить того, чтобы бо́льшая часть Юга стала страной третьего мира, вот мы и бросили туда кое-какие деньги. И в действительности это были большие деньги. Ты когда-нибудь замечал, как люди, во всеуслышание восхваляющие малые государства, на деле предпочитают жить в государствах с самыми большими субсидиями? Малым государствам следует казнить таких.

– Ну а при чем здесь Картер-Кроссинг?

– В Картер-Кроссинге была создана военная база под названием Форт-Келхэм.

– Понятно, – кивнул я. – Я слышал о Келхэме, хотя никогда точно не знал, где он находится.

– Раньше он был огромным, – продолжал Гарбер. – Насколько я помню, земляные работы начались где-то в пятидесятом году. По завершении он должен был стать таким же, как Форт-Худ, но при окончательном рассмотрении проекта выяснилось, что база практически бесполезна, потому что в восточном направлении слишком удалена от I-55, а в западном направлении слишком удалена от I-65. Чтобы добраться до нее, нужно долго трястись по мелким необустроенным дорогам. А может быть, у техасских политиков более широкие глотки, чем у политиков штата Миссисипи… Как бы то ни было, все внимание было обращено на Худ, а Келхэм буквально засох на корню. Он все-таки продержался до конца Вьетнамской войны, а затем был преобразован в базу для рейнджерских курсов[6], которые располагаются там и сейчас.

– Я полагал, что рейнджеров готовят в Беннинге.

– 75-й[7] на время отправляет своих лучших парней в Келхэм. Это неподалеку. Для тренировок на местности.

– 75-й – это же полк для выполнения спецопераций.

– Так они и мне сказали.

– И у них обучается достаточное число рейнджеров, с помощью которых можно обеспечить городу нормальное существование?

– Похоже на то, – согласился Гарбер. – Город не очень большой.

– Ну а что они говорят? Дженис Мэй Чапман убил кто-то из армейских рейнджеров?

– Сомневаюсь, – покачал головой Гарбер. – Возможно, это дело рук какого-то спустившегося с гор дикаря.

– В Миссисипи еще водятся дикари? И там, что, есть горы?

– Значит, это лесной дикарь. Деревьев-то там полно.

– Как бы там ни было, но с какой стати мы вообще говорим об этом?

Перед тем как ответить, Гарбер встал, вышел из-за письменного стола, пересек комнату и плотно запер дверь. Он был старше меня и намного ниже, но в ширину мы казались почти одинаковыми. И он был встревожен. Гарбер не часто держал дверь своего кабинета закрытой и редко мог выдержать дольше пяти минут без того, чтобы не обрушить на какого-нибудь несчастного короткую проповедь, или афоризм, или лозунг, которые он обычно выражал в форме, максимально легкой для запоминания. Он вернулся к столу и снова сел в кресло, при этом подушка, лежащая на сиденье, издала легкое шипение, выпуская из себя воздух. Удобно расположив свое тело, он спросил:

– Ты когда-нибудь слышал о месте, которое называют Косово?

– Это на Балканах, – ответил я. – Типа Сербии и Хорватии.

– Там назревает война. Очевидно, нам предстоит попытаться ее остановить. Очевидно, нам это не удастся, и дело кончится тем, что мы начнем своими бомбардировками вытрясать дерьмо то из одной воюющей стороны, то из другой.

– Понятно, – согласился я. – Всегда хорошо иметь в запасе план Б.

– Сербохорватский узел – это просто бедствие. Подобное Руанде. Полный тупик. И это двадцатый век, о господи!

– Как мне кажется, это дело вполне в духе двадцатого века.

– Думаю, сейчас все должно быть иначе.

– Могу дать совет: надо дождаться двадцать первого века.

– Мы не собираемся ничего дожидаться. Мы попытаемся сделать Косово сейчас.

– Ну что ж, тогда желаю успехов. Только не обращайтесь ко мне за помощью. Я всего лишь полицейский.

– Да у нас и так людей хватит. Работать вахтовым методом: туда-сюда…

– И кто это? – спросил я.

– Миротворцы, – ответил Гарбер.

– Какие? Из ООН?

– Не совсем. Только наши парни.

– Я и не знал об этом.

– Ты не знал, потому что вообще никто не должен знать об этом.

– И на сколько все это может затянуться?

– На двенадцать месяцев.

– Нам предстоит скрытное развертывание сухопутных сил на Балканах и обеспечение их пребывания там в течение целого года?

– Это вовсе не такая масштабная операция, – пожав плечами, ответил Гарбер. – Скорее что-то типа рекогносцировки – по крайней мере, вначале. На тот случай, если позднее что-то произойдет. Но в основном все делается для того, чтобы погасить конфликт. В том регионе действует масса враждебных друг другу политических группировок. Если кто-то вдруг спросит, мы всегда сможем сказать, что нас пригласил один из этих парней. При этом каждый думает, что нас поддерживает его соперник. Это играет роль сдерживающего средства.

– И кого же мы пошлем? – спросил я.

– Армейских рейнджеров, – ответил Гарбер.


Гарбер рассказал мне, что Форт-Келхэм на законном основании все еще действовал как курсы подготовки рейнджеров, но в дополнение к этому на его территории размещались два полнокомплектных батальона – имеющих кодовые названия батальон «Альфа» и батальон «Браво», – состоящие из уже подготовленных рейнджеров, тщательно отобранных из состава 75-го полка, которые секретно действовали в Косово на основе ежемесячной ротации. Относительная изолированность Келхэма делала его месторасположение превосходным с точки зрения сохранения секретности. Нет, дело не в том, сказал Гарбер, что мы действительно чувствуем необходимость скрывать что-то. В этом деле участвует очень немного людей, к тому же это гуманитарная миссия, выполняемая из самых чистых побуждений. Но Вашингтон есть Вашингтон, и о некоторых делах лучше помалкивать.

– В Картер-Кроссинге есть отделение полиции? – спросил я.

– Да, есть, – ответил Гарбер.

– Тогда я предложил бы вот что. Их уголовные расследования никогда не достигают цели, потому что они постоянно заняты только тем, что собираются на рыбалку. А сейчас они хотят внести некоторых служащих Келхэма в свой список подозреваемых.

– Да, это так, – согласился Гарбер.

– В том числе и людей из батальона «Альфа» и батальона «Браво».

– Да, – подтвердил Гарбер.

– И они хотят допросить их по полной.

– Да.

– Но мы не можем допустить, чтобы они задавали кому-либо из них вопросы, потому что мы должны сохранить в тайне все прибытия и убытия этих людей.

– Верно.

– У них есть достаточные основания?

Я надеялся на то, что Гарбер ответит «нет», но вместо этого он произнес:

– Косвенные и весьма шаткие.

– Шаткие? – переспросил я.

– Не повезло со временем. Дженис Мэй Чапман была убита через три дня после того, как батальон «Браво» вернулся после последнего месячного пребывания в Косово. Они прилетели непосредственно оттуда. В Келхэме есть посадочная полоса. Я же тебе говорил, там большое хозяйство. В целях сохранения секретности они приземлились в темноте. После этого вернувшийся батальон первые два дня находился в изоляции и получал инструкции относительно неразглашения секретной информации, касающейся их миссии.

– Ну а потом?

– Ну а потом, на третий день после возвращения, батальон получил недельный отпуск.

– И все они двинулись в город.

– Все до единого.

– Заполнив Мейн-стрит и прилегающие кварталы.

– Там, где расположены бары.

– А в этих барах они встречались с местными женщинами.

– Как обычно.

– И Дженис Мэй Чапман была местной женщиной.

– И, как говорят, относилась к этим парням по-дружески.

– Ужасно, – покачал головой я.

– Она была изнасилована и покалечена, – грустно добавил Гарбер.

– Как именно?

– Я об этом не спрашивал. Я не хочу об этом знать. Ей было двадцать семь лет. Джоди ведь тоже двадцать семь.

Джоди – его единственная дочь. Его единственное дитя. Самое любимое существо на свете.

– Как она? – спросил я.

– В полном порядке.

– А где она сейчас?

– Она адвокат, – ответил он, как будто я задал вопрос о том, кем она работает, а не где сейчас живет. Затем, повернувшись ко мне, спросил: – А как твой брат?

– С ним, насколько мне известно, тоже все в порядке, – ответил я.

– Он все еще в Министерстве финансов?

– Насколько мне известно, да.

– Он был хорошим человеком, – задумчиво произнес Гарбер, словно уйти из армии было для него все равно что умереть.

Я промолчал.

– Так что ты намерен предпринять там, в Миссисипи?

Это было, если помните, в 1997 году. И я ответил:

– Мы не можем исключить из дела местное отделение полиции. Ни под каким видом. Но мы также не можем взять на себя проведение каких-либо экспертиз и не можем воспользоваться имеющимися в их распоряжении ресурсами. Поэтому надо предложить им помощь. Мы должны направить кого-то к ним. Мы можем выполнить любые работы на базе. Если это дело рук кого-нибудь из келхэмских парней, мы поднесем им его на блюде, как того требует правосудие, но мы сможем сохранить в тайне то, что обязаны сохранять.

– Не так все просто, – подумав, сказал Гарбер. – Ситуация ухудшается.

– Каким образом?

– Командир батальона «Браво» – парень по имени Рид Райли. Ты его знаешь?

– Это имя я слышал так же часто, как звон колокола.

– В этом нет ничего удивительного. Его отец Карлтон Райли.

– Вот черт, – вырвалось у меня.

Гарбер согласно кивнул.

– Сенатор. Председатель Сенатской комиссии по делам Вооруженных сил. Он может стать для нас лучшим другом или злейшим врагом, в зависимости от того, в какую сторону подует ветер. А ты ведь знаешь, каково иметь дело с такими парнями. То, что его сын служит капитаном в пехоте, приносит ему миллион голосов. А если его сын к тому же еще и герой, то число голосов удваивается. Я даже не хочу и думать о том, что случится, если один из молодых парней батальона Райли окажется убийцей.

– Нам надо сейчас же послать кого-то в Келхэм.

– Вот для этого мы с тобой и встретились.

– Когда, по-твоему, я должен быть там?

– Я не хочу посылать тебя туда, – ответил Гарбер.

6

Рейнджерские курсы – учебное подразделение Армии США для прохождения интенсивного 61-дневного боевого курса руководства небольшими тактическими единицами.

7

Речь идет о 75-м полке рейнджеров (75th Ranger Regiment), элитной части легкой пехоты в составе Армии США. Подчиняется Командованию специальных операций Армии США. Штаб-квартира расположена в Форт-Беннинге, штат Джорджия.

Джек Ричер, или Дело

Подняться наверх