Читать книгу Домочадцы и другие лоскутяне - Лидия Полякова - Страница 12

Люси еле уговорила Лару отправиться с ночёвкой к ней домой. Сирена была подавлена и ссылалась на то, что сейчас с трудом поддерживает беседу, вряд ли такая гостья доставит русалке радость. Но Люси не отступала, и на закате они, обув фланелевые пуанты с меховой опушкой, укутавшись в тёплые пледы, пили чай в её гостиной. Подруги долго обсуждали различные планы поисков Максимиллиана, но всякий раз заходили в тупик и убеждались, что это им не под силу. Неожиданно Люси сказала:

– Без помощи на суше мы не обойдёмся, ведь Максимилиана держат где-то на острове! У меня есть друг, он лоскутянин, попрошу-ка я его подумать, как это можно сделать. Вдруг, он что-то нам посоветует!

Назавтра чайка отнесла записочку Анселю, и вскоре Люси, добравшаяся до условленного места, увидела, как он, скользя, торопливо спускается по глинистому откосу, слегка цепляясь руками за высокую прибрежную поросль. Он был рад встрече, но понимал, что у русалки к нему какое-то дело. Они уселись на больших валунах, и Люси рассказала ему, какая беда случилась с двумя дорогими ей существами. Мужчина задумался.

– Ты знаешь, – сказал он после недолгого молчания, – одному мне выследить пирата будет нелегко. Без всякого сомнения, где-то поблизости его ждёт упряжка, потому что один с драгоценностями он далеко не пойдёт. Значит, нужно как-то незаметно следовать за ним, потом за упряжкой, чтобы понять, где он обосновался. Скорее всего, Максимиллиана держат где-то недалеко от дома этого вымогателя, а может быть, прямо в нём. Так что нам понадобятся ещё помощники! Я к вечеру съезжу к своим друзьям – сейчас их нет дома – и мы обсудим это дело. Я уверен, они нам помогут, более честных, смелых и надёжных людей, я не знаю. И сразу после того, как мы примем решение, я дам тебе знать, что будем делать дальше!

Они простились, и Ансель начал карабкаться вверх. Вскоре он скрылся из виду. Люси немного ещё посидела на камне, раздумывая над странной участью Максимиллиана и неожиданной ролью Апселя во всей этой ситуации, потом медленно опустилась в море.

Это побережье было ей незнакомо – прежде она никогда не бывала в здешних местах. Русалке хотелось немного осмотреться: всегда интересно открывать новые для себя пространства! Неожиданно в нескольких метрах впереди что-то шлёпнулось в воду, бултыхнулось, забилось. Побежали дрожащие круги, раздались короткие всплески. Люси поняла, кто-то терпит бедствие, одним толчком хвоста преодолела расстояние, и увидела тонущего ежонка. Подставила ладонь под его брюшко, и ёжик тут же вцепился лапками в её пальцы. Посмотрела наверх – очевидно, он, беспечный и доверчивый, выбрался посмотреть на мир, но не зная, что густая трава нависла над пустотой, сорвался в воду. Люси снова подплыла к берегу и подсадила малыша как можно выше в траву и подальше от обрыва. Ежонок тут же принялся отряхиваться, отфыркиваться, похрюкивать, и, даже не сказав ей спасибо, быстро юркнул под какие-то раскидистые листья. Люси улыбнулась. Она улеглась на спину и немного покачалась на медленной волне, радуясь её тяжёлой невесомости, вглядываясь в небо и замирая сердцем от бесконечности лазурной глубины над ней. Потом она резко перевернулась и вошла в прибрежную воду с головой. И внезапно остановилась. В основании нависшего над морем утёса находилась совершенно неизвестная ей пещера. Пройти мимо не смогла бы ни одна русалка. Люси замерла, рассматривая открывшееся ей таинственное жерло. Вокруг вились маленькие перламутровые рыбки, подводные травы лениво покачивались, отвечая на движение воды, но никаких следов присутствия русалок или других крупных морских обитателей вокруг не было, как не было и свидетельства присутствия человека… Она уверенно вошла в открывшийся ей подводный грот.

Буквально через два метра дно и потолок начали подниматься, а уровень воды резко упал, и Люси смогла встать в полный рост, не доставая при этом потолка рукой. Она рассматривала высеченные в скале стены и свод, покрытые водорослями и мхом и продвигалась вглубь этого явно рукотворного тоннеля. В нескольких местах виднелись крепления для факелов и светильников, однако здесь давно никто не пробирался ни к морю, ни обратно… Люси было очень интересно узнать, куда же ведёт этот подземный и подводный коридор, и она продолжала двигаться вперёд. Неожиданно прядь её волос зацепилась за что-то. Обернувшись, увидела сзади над головой частокол прутьев решётки, вокруг одного из которых обвились её волосы. Люси стала распутывать непослушный завиток, слегка потянула его, освобождаясь от задерживающей её преграды, и в этот момент, лязгая и скрипя, решётка внезапно опустилась. Дорога к морю была закрыта.

…Ранним утром домочадцы и домочадицы почти в полном составе выехали из Дома. Они были приглашены королём Илией на расширенное заседание Малого Совета Королевских Советников. Тыква Лукерья была страшно обижена тем, что её не позвали, но виду не подавала, говорила: совершенно невозможно Дом оставить без присмотра, и они с Чаушкой прекрасно проведут вечерок в тишине и покое – ей как раз надо заняться мемуарами, и, кроме того, очень много поучительного рассказать собачке, а в повседневной суете это никак нельзя сделать. Что думала по этому поводу Говорящая Собака Чау так никто и никогда не узнал.

…Люси вцепилась в решётку обеими руками, думая поднять её, но решётка не шелохнулась. Поначалу она даже не испугалась. Русалка присела рядом, переждала несколько секунд, вздохнула и повторила попытку. Никаких результатов, только мелкая вода у её хвоста замутилась. Люси постаралась раздвинуть прутья – русалки значительно сильнее обычного человека – но из этого ничего не вышло, решётка была сделана на совесть. Она трясла решётку, дёргала её, старалась выломать, напрягая до предела силы, повисая на ней всей своей тяжестью… Прошло достаточно времени, прежде, чем Люси поняла – освободиться из западни невозможно! У неё не было выбора – надо было посмотреть, куда ведёт этот подземный тоннель. Она двинулась вперёд, всей спиной ощущая преграду на обратном пути к морю. Плавники на её бёдрах повисли в отчаянии.

Метров через пятнадцать дошла до конца тоннеля – перед ней была глухая каменная стена… Дороги вперёд также не было! Люси снова вернулась к злосчастной решётке и долго силилась открыть себе выход к морю. Трудно сказать, сколько времени прошло, пока Люси билась в намерении преодолеть это нелепое препятствие к прежней жизни. После бесконечного множества безуспешных попыток выбраться на свободу, Люси горько расплакалась. Все её старания оказались безуспешными – она находилась внутри глубокого каменного мешка, и никто не смог бы придти ей на помощь, потому что ни одна душа не знала о том, какая беда с ней приключилась.

…Люси потеряла счёт времени. Она плакала над собственной беспечностью и доверчивостью, из-за которых бездумно нырнула в незнакомый грот. Наплакавшись вдосталь, затихла, и сердце её замерло от отчаяния. В какой-то момент снова вернулась к каменной стене и принялась внимательно рассматривать, ощупывать пальцами каждый её сантиметр. Соединения плит были обозначены пунктиром бледного, белёсого мха. Очевидно, стена давно замуровала существовавший изначально выход в подводный тоннель. Что находилось за ней? Русалка очень хотела это узнать. Она тщательно ощупала каждый сантиметр каменной кладки. Неожиданно пальцы её погрузились в глубокую расселину, скрытую мхом. Торопливо выщипала клочок влажной растительности, и заметила свет, пробивающийся из отверстия в неплотно пригнанных в одном месте камнях. Попыталась вложить ладонь в эту трещину. Щель оказалась глубокой, кладка была сложена из очень толстых плит. Люси немного приподнялась и заглянула вглубь. За стеной явно находилось помещение, на противоположной его стене двигалась какая-то тень. Потом перед её взором промелькнула чья-то фигура. Прошло ещё сколько-то минут, а может быть, часов – никакого движения больше она не заметила. А потом вдруг у противоположной стены, которую русалка смогла разглядеть сквозь неожиданное «окно», лицом к Люси присел Максимиллиан! Сердце её чуть не выпрыгнуло от счастья. Она нашла Максимиллиана! Совсем рядом с ней есть друг! Ей захотелось громко позвать его, чтобы не чувствовать себя одинокой и отрезанной от всего мира, но она вспомнила – рядом могут быть стражники! Люси замерла, стараясь ничем не выдать себя, долго выжидала, вглядываясь в доступное ей пространство видимости, наконец, удостоверившись, что он один, негромко позвала:

– Максимиллиан!

Он вздрогнул от неожиданности, поднял голову и огляделся. Потом пристально взглянул, как показалось русалке, прямо ей в глаза.

– Кто здесь?

– Это я, Люси! Я здесь, за стеной! Я вижу тебя сквозь щель, посмотри внимательнее!

Максимиллиан встал, подошёл к стене, из которой доносился голос русалки, наклонился, присел на корточки, пристально всмотрелся, потом лёг на пол. Взгляды их встретились.

– Как ты попала сюда, Люси? – спросил он.

Люси не могла сказать ему, что оказалась жертвой собственного любопытства. Она не могла сказать, что они оба пленники, находящиеся с двух сторон одной стены. Русалка решила поддержать его надеждой близкого освобождения.

– Мои друзья ищут тебя, и скоро ты будешь на свободе. А я охраняю выход с этой стороны. Как только тебя освободят, я тоже вернусь домой!

…Ансель решил отправиться в Глиняный Дом ближе к вечеру и непременно пешком. Времени у него было достаточно, а всё же он решил сократить дорогу и пошёл напрямик, через поле и лес. Так что, на крыльце Дома он оказался, открыв калитку, выходящую на задворки. Двери были не заперты, и, постучав для порядка и выждав немного, Ансель вошёл в дом. Смеркалось, но светильники ещё не были зажжены. Сладко пахло восковой мастикой. На столике в углу тепло поблескивала медная ваза с букетом сухих роз. Размеренно тикали ходики на стене, сообщая сонный уют тишины гостиной с вечностью. Собачка тотчас подбежала к нему и запрыгала на задних лапах, показывая в улыбке все свои сорок два белоснежных зуба. Тыква тоже приветствовала радушно, сидя на своём пуфе; шёлковая подушечка, которую Ансель подарил ей, была аккуратно покрыта сверху изящной кружевной салфеткой.

Домочадцы ещё не вернулись, и он решил дождаться Симона в его комнате. Но прежде надо было немного поболтать с Чау и Тыквой, чтобы не огорчить их недостатком внимания. Гостеприимные Чау и Тыква предложили ему чаю, но Ансель, поблагодарив, отказался – пил недавно! Лукерья долго рассказывала, как её утомляют эти поездки на приёмы во дворцы правителей, и как она поэтому терпеть не может на них бывать. Чау и Ансель вежливо слушали. Наконец, настал момент, когда он смог уйти в комнату Симы.

Самым ценным предметом меблировки здесь было глубокое и широкое кресло, застеленное серо-зелёным клетчатым ворсистым пледом. Ансель удобно расположился в нём и протянул руку за лежащей на столе книгой. В этот момент он услышал громкий, внезапно оборвавшийся лай, потом тяжёлый топот бегущих ног, гулкий удар, звук тяжёлого падения и крик Тыквы: «Ансель! Ансель! Ансель!». Он, стремглав бросился в гостиную, где увидел раскрытую входную дверь, опрокинутый стул, поднимающегося с пола незнакомого мужчину с безжизненной Собачкой на руках. Ансель растерянно остановился, не понимая, что происходит, но в это время Лукерья крикнула: «Держи его! Он уносит Чау! Отними её!», и это расставило всё на свои места. Ансель бросился на незнакомца и вырвал собачку из его рук. Тот попытался сопротивляться, но недолго и не очень уверенно. Через мгновение он бросился вон из Дома. Ансель отчётливо услышал, как за воротами отъехала повозка, но ему было не до погони. Он растерянно смотрел на обездвиженную собачку, потом бережно положил её на диван и бросился в кухню – за водой. Вернувшись, услышал тихий плач откуда-то из-под стола. Плакала Тыква.

– Лукерьюшка, что с тобой, милая? – закричал он.

– Бочок я ушибла. И ещё он меня ногой сильно ударил, – сквозь рыдания произнесла она.

– Сейчас, сейчас, милая, потерпи немножко, – сочувственно забормотал Ансель, – сейчас я тебя на пуфик твой посажу, водичкой побрызгаю, хочешь – одеялком накрою, только не плачь! – Он вытащил тяжёлую тыкву, уложил её на любимый пуф и начал брызгать водой то на неё, то на собачку. Ансель метался между бесчувственной Чау и плачущей Лукерьей, и не мог понять, что же всё-таки произошло. Чаушка лежала в глубоком сне – он ощупал её лапы, потрогал нос, послушал дыхание, было очевидно, что она спит! Уложив её на диван, повернулся к Лукерье.

– Что случилось тут у вас? Что с Чау, и почему ты оказалась под столом, и кто это был здесь? Объясни мне, пожалуйста!

– Я прыгнула к нему под ноги…

– Да зачем же? Зачем ты прыгала?

– А как я ещё могла помешать ему? Он уносил Чау! Набросил ей на лицо какую-то тряпку, она потеряла сознание, схватил её и бросился с ней убегать. И… И я прыгнула ему под ноги, он споткнулся и упал, и меня ногой ударил сильно, – Лукерья снова громко всхлипнула, – а тут ты прибежал, и он не смог унести нашу собачку!

Ансель взглянул на Тыкву с большим уважением – от её пуфа до места падения странного вора было метра полтора! Отважная Лукерья не испугалась того, что может разбиться при падении, или быть раздавленной злодеем – она думала только о спасении Чау! Она никак не могла помешать похитителю собачки, но, не раздумывая, бросилась ему под ноги! Он погладил Тыкву по лакированному бочку

– Умница ты наша храбрая! Вот Чау обрадуется, когда в себя придёт! Скажи, а ты раньше этого человека видела? Может, он заходил сюда когда-нибудь?

– Нет, мне он незнаком. Он тихо отворил дверь и вошёл. Чаушка залаяла, но он сразу бросился к ней и усыпил её. А потом подхватил подмышку и побежал к выходу. Он ничего не искал, не прятался особенно, как будто ему была нужна именно собачка, и он точно знал, что дома нет никого, кроме нас с ней. А то, что ты пришёл, он, кажется, не видел…

– Так я пришёл не через ворота, а через заднюю калитку. Если кто следил за домом на улице, он меня видеть никак не мог. Но для чего кому-то понадобилась наша Чаушка? Она никому из соседей неудобств не доставляет, её все любят… Очень, очень странная история! Жаль, не схватил я его, да не до того было, за Собачку я очень волновался!

Во двор въехал экипаж с Домочадцами, и прихожая наполнилась движением и голосами.

– Ноги, ноги вытирайте! – командовала Бабушка Лина.

– Пойду скорее самовар поставлю, – торопилась Нина.

– Сейчас повнимательнее рассмотрим твои шпоры наградные, Ноель, уж больно колокольчики на них затейливые, – степенно басил Дедушка Бертик.

Дверь в гостиную раскрылась, и Домочадцы вошли в гостиную. Они сразу поняли: дома что-то произошло, слишком взволнован был Ансель, и слишком неподвижна Чау. Ди Ноель поднял и аккуратно поставил на место опрокинутый стул. «Ансель, что случилось?» – спросил он. Когда Ансель рассказал, мужчины переглянулись, а женщины заохали, запричитали. Бабушка Лина звучно чмокнула Лукерью в макушку:

– Милая, храбрая! Какое счастье, что ты была дома, иначе Собачку унёс бы неизвестный злодей, и никто из нас не узнал бы, что с ней случилось!

– Странные дела творятся! – сказал Симон, когда они с Апселем остались вдвоём. – Кто и почему хотел украсть Чау? Кто и почему следил за Домом и точно знал: нет никого, кто может помешать?

– Ты ещё не знаешь: в День Встречи Звезды Нину выслеживали и пытались похитить совсем рядом с Домом! Мы с Петером их спугнули.

– Слушай, это всё надо хорошенько обдумать. И с нашими посоветоваться. Но сейчас расскажи, что за дело у тебя?

Сима задумался над рассказанным Анселем. Потом сказал:

– В любом случае, посмотреть, что это за пират такой, и попытаться узнать, где он живёт, мы сможем только завтра к вечеру, ведь он на закате приходит к Красным камням. А сейчас, извини, мне надо заняться другими делами. Сегодня ночью у меня есть работа. А ты можешь пока подремать на моей кровати. Мне надо сосредоточиться, и здесь должно быть тихо.

Ансель кивнул головой и забрался на кровать – вздремнуть немного никогда не лишне! Симон сел в кресло и закрыл глаза. Через пару минут он стал слышать пролетающие мимо обрывки чужих мыслей. Вокруг него звучала симфония ночи. Вот зашелестели две хорошо знакомые темы – в них не было слов, но они были рядом с ним всегда. Ещё несколько времени прошло. Он отбрасывал ничего не значащие звуки, вертящиеся вокруг, как мотыльки над светляком. Вот начала пробиваться какая-то тревожная нота – Сима понял, что именно её он должен сейчас выделить из объёмного беззвучия ночи, принять, понять и идти на встречу с тем, кто попал в беду. Он заглушил все неслышимые шорохи, оставив только одну трагическую мелодию и стал сливаться с нею. Всё! Он её принял! Теперь вперёд!

Ансель проснулся, когда Спасатель уже набросил рюкзак на плечи и готовился открыть дверь.

– Я с тобой, хорошо? – утвердительно спросил он.

– Давай! – кивнул Симон.

Парой минут позже упряжка с Милушкой почти неслышно выехала со двора.

…Люси, пригорюнившись, сидела у стены. Они уже всё обсудили с Максимиллианом. Он до сих пор не знал, почему его бросили в подвал. Просто, какие-то люди ночью ворвались в его дом, спящего связали, бросили в повозку и притащили сюда – но для чего он понадобился похитителям, ему было неизвестно. Теперь он понял, что за это время пришлось вынести Лорелее. Дело было за малым – дождаться, пока его найдут и освободят, тогда он сможет рассказать Анселю, что Русалка тоже попала в ловушку. И тогда, возможно, помощь придёт и к ней. Но пока она решила не говорить ему об этом. Вдруг в гулкую тишину тоннеля ворвались шлёпающие звуки, какое-то фыркание, шум от потревоженной воды. Потом мужские голоса зазвучали одновременно и неразборчиво. Люси вжалась в стену – кто знает, что ей сулит это вторжение в подземный тупик? Потом вдалеке вспыхнул свет – у неё даже глаза заболели. Потом она услышала скрежет металла. И шаги, шаги, шаги. Наконец перед ней появился совершенно мокрый Ансель с незнакомым мужчиной.

– Люси? – изумлённо завопил Ансель, – как ты здесь оказалась?

– Заглянула из любопытства после того, как мы с тобой расстались, и оказалась запертой. А ты как сюда попал?

– Друг пришёл тебе помочь, вот, это Симон, – представил он русалке своего спутника.

– Так вы правда пришли меня вызволять? Вот спасибо! Я ведь совсем духом упала, думала, пропаду здесь. А я зато нашла Максимиллиана!

– Где? – в один голос спросили мужчины.

Люси показала им отверстие, через которое общалась с пленником пирата. Через мгновение спасатели принялись за работу.

– Брат, ты скажи, охранники близко от тебя? Часто к тебе заглядывают? – спросил Максимиллиана Симон.

– Они приходят ко мне раз в сутки, вечером. Сейчас ночь, значит, только к следующей ночи и придёт охранник – он еду приносит. А сидят они, кажется, далеко отсюда. Когда меня сюда тащили, я видел, что пост у них возле лестницы, а потом ещё спуск вниз и длинный коридор, в самом конце которого находится дверь в эту конуру.

– Отлично! – обрадовался Симон, – всё сделаем спокойно, не особенно таясь. Тебе сейчас отсюда тоже инструмент просуну, будем работать втроём! Пару камней из кладки вынем, и тебя сюда вытащим!

В тоннеле зазвучали молотки, заскрипела по плитам пила – в ход пошёл весь арсенал походного снаряжения Симы. Около часа ушло у них, чтобы выломать два камня. Но прежде, чем покинуть темницу, Максимиллиан привязал одну из верёвок, что была у Симы, к оконной раме и выбросил её конец наружу, чтобы стражники подумали, что он выбрался из окна. Затем аккуратно убрал всю каменную крошку с пола и поставил свой топчан так, чтобы закрыть место пролома. А потом Максимиллиан лёг на пол, протянул руки Симону и Анселю, и они бережно втащили его по эту сторону стены.

– Ну, здравствуй, брат! – обнял его Симон. – С возвращением тебя!

– Здорово, Макс, – хлопал его по плечу Ансель.

– Здравствуй, Максимиллиан! – улыбалась Русалка Люси, – как же здорово, что ты нашёлся, и что я нашлась, и что теперь мы на свободе! Вот Лара обрадуется, когда узнает!

Мужчины аккуратно заложили выломанные камни на прежние места так, что со стороны невозможно было понять: здесь есть пролом. Затем все вместе поспешили к выходу. Решётку они снова опустили и надёжно закрепили. Теперь они знали тайный вход в замок пирата!

Оказавшись на воле Люси вызвала сопровождение – ведь была глухая ночь, а ночью передвижение без сопровождения русалкам запрещено. Как только в чёрной воде вокруг Люси засверкали чёрные дельфиньи спины, мужчины простились с ней, сели в повозку и тронулись в Глиняный Дом. Максимиллиан должен был пару-тройку ближайших дней погостить у Симы – до того, как завершится история с Эль Треко.