Читать книгу Русалочка и китобой. Роман в стихах - Лилла Джая - Страница 5
Глава 4. Поцелуй
ОглавлениеС момента катастрофы прошло часа четыре.
Плывут мужчины к барку. Русалочка пред ними
То вынырнет наружу, то в глубину уйдёт.
«Как медленны!» – дивится, но терпеливо ждёт.
Устали моряки, страдают от жары,
Но три знакомых мачты вдали уже видны.
– Ещё совсем немного, – пыхтит в воде старпом. —
На твёрдую поверхность мы, наконец, взойдём.
На судно возвратится законный капитан.
Но чем корабль ближе, тем сумрачней Ролан.
Безумно драматичен охоты их финал:
Сегодня человек природе проиграл…
И есть ещё одно, что дух сломить готово:
С русалочкою милой проститься нужно снова.
Любимую обняв, так трудно отпустить,
Когда от сердца к сердцу прочней каната нить…
Всплыла русалка к людям:
– Сдержала слово я.
Ваш дом надводный близко, плывите без меня.
Мне страшно приближаться при свете к кораблю.
И тайну обо мне – храните, вас молю!
– Я буду нем как рыба, – пообещал старпом. —
За всё тебе спасибо. Польщён, что был знаком.
– Плыви вперёд, дружище, – тут просит капитан. —
С борта вельбот спускают, пойдут навстречу нам.
Я догоню.
– Конечно. Русалочка, прощай!
– Прощай, – сказала та. – Китов не убивай.
Ролан молчит, печально на девушку смотря,
Ища в глазах ответы:
– Позволь обнять тебя.
Русалочка кивнула, ресницы опустила.
Приник к ней капитан что только было силы…
Он слышит, как сердечко колотится в груди,
И спрашивает с болью:
– Возможно ли уйти?
Как бросить, если любишь, от сердца оторвать?
Невыносимо горько и хочется рыдать…
Он девушку ласкает, рискуя утонуть,
Но ради мига счастья готов воды хлебнуть.
Та плачет молчаливо, прильнув к его плечу,
И думает: «Любимый, с тобою быть хочу».
Теплом согрета нежным в объятьях сильных рук.
Ей слышен торопливый в груди мужчины стук.
Два сердца, как по нотам, слились вдруг в унисон.
Две разные стихии: она – вода, а он —
Земля. Они так близко, граничат меж собой —
Но, чтобы ни случилось, одной не стать другой…
– Ролан… Там сзади лодка, – сказала Благодать. —
Они меня заметят, мне нужно уплывать.
Вмиг замер он, очнувшись. Запнулось сердце вдруг.
Глядит в глаза русалке – в них нежность и испуг.
– Мы виделись так мало – а будто вместе век!
– Однако я – русалка, ты – с суши человек…
Хвостом до ног коснулась, проводит по щеке.
Он взял её ладошку и сжал в своей руке:
– Смотри, как мы похожи – пять пальцев, две руки.
Чуть цвет бледнее кожи, но души-то близки!
Русалочка вздохнула, качает головой:
– Всё так… Но как же вместе нам быть, любимый мой?
Жестоко подшутили над нами Небеса:
Меня – опалит солнце, тебя – убьёт вода…
Мужчина оглянулся: далёко ли вельбот?
Пока есть две минуты. А дальше? Что их ждёт?
Обнялись ещё крепче, щека к щеке, как впредь.
Ах, если разлучат – придётся умереть…
– Мне под водой не выжить, – промолвил китобой. —
Хотя хочу всем сердцем быть рядышком с тобой.
Как видно, в этой жизни мне счастья не познать…
Позволь хоть на прощанье тебя поцеловать.
– Не надо. Будет больно. Не лицам, а душе…
Но губы в поцелуе сомкнулись их уже…
О время, не спеши! Продли счастливый миг!
Но тут уединенье нарушил чей-то лик,
Возникший из воды. Испуганы глаза.
Раздался возглас:
– Благо!
Русалка обмерла.
Прошла по телу дрожь, похолодели губы.
На голос обернулась.
– Плывём скорей отсюда!
Глядит Ролан: мужчина с ним рядом средних лет,
С усами, бородою, в зелёное одет.
Лицом такой же светлый, как дева Благодать,
И сходство их друг с другом возможно угадать.
На них сурово смотрит:
– Что тут творится, дочь?
Молчание.
– О море… Плывём отсюда прочь!
Ладонь русалки крепко гарпунщик сжал в руке.
Настал момент разлуки. Как жить им вдалеке?
Не прячась, не стесняясь, слились устами вновь
В горячем поцелуе.
– Прощай, моя любовь.
– Ролан… Прощай, любимый!
– Тебя мне не забыть…
Влюблённым очень трудно друг друга отпустить.
Последний взгляд…
Под воду русалочка ушла.
А следом, глянув строго, пропал и лик отца.
***
Ролан почти не слышал, как подошёл вельбот…
Не помнил, как в итоге попал на барка борт…
Не понял, кто одежду на теле расстегнул
И уложил в постель… Не помнил, как уснул…
***
Привычно и спокойно в прозрачной глубине.
Жаль, люди не умеют дышать в морской воде.
…Плыл молча, без оглядки русалочки отец.
Она молчала тоже. Пришёл всему конец.
Секрет её раскрыли, корабль – уплывёт.
Век грустный, одинокий, её, как видно, ждёт…
– Нашёл? – спросила мама.
– Нашёл, – отец сказал.
Они домой вернулись. – Такого я не ждал…
– Куда ты вдруг пропала? – спросила дочку мать. —
Уже тревожно стало, отправились искать.
– С друзьями загулялась.
– Ты знаешь, кто они? —
Отец тут вставил слово. – Она была с людьми!
– Не может быть!
– Так точно! Поведай, Благодать,
Приятно ли мужчину земного целовать?
– Ах, рыбоньки мои!
Русалка побледнела.
Тисками сжало грудь и дрожь объяла тело.
Кинжалом резанули отцовские слова!
Зачем сказал он сразу? От шока чуть жива.
И маме стало худо:
– Присесть бы мне куда…
Такие злые шутки оставьте навсегда.
Отец, поняв ошибку, обнял свою жену.
Лицо увидев дочки – почувствовал вину.
– Я не шутил. Всё правда. Она с людьми была.
И поцелуй… я видел. Такие вот дела.
Молчанье на минуту.
Очнулась первой мать:
– Всё, правда, так и было? Скажи мне, Благодать.
Глядит перед собою русалочка вперёд.
Хоть буря неизбежна, когда-нибудь пройдёт.
Горячий поцелуй Ролана на устах
Всё чувствует она, и ей неведом страх.
Подплыла мама ближе и за руку взяла:
– А что с твоей туникой? Окрашена она.
– Те люди – китобои! Кит кровью всё залил.
Ты помнишь, про корабль вчера я говорил? —
Отец вмешался снова. – Как наша дочь шустра!
…Ты, видно, помогала в охоте на кита?
Не выдержала Благо:
– Ах, папа, не шути!
Напротив, кашалота хотела я спасти.
Да только опоздала…
– Зато людей спасла!
– Могла ли не помочь? Настигла их беда…
– Зачем? Они ведь гадки, жестоки, жадны, злы!
– Нет, только с курса сбиты, а в целом – как и мы:
Горюют, сострадают, друг другом дорожат,
Влюбляются, прощают, на выручку спешат.
Признать ошибку могут и от страстей сгорать…
– Тебе полдня хватило, чтоб всё это понять?
Русалка жмёт плечами:
– Похоже. Извини,
С двоими лишь знакома – не так плохи они.
– Не так плохи? Дочурка, ты веришь ли сама?
Убийцы-китобои!
– Она же – влюблена… —
Вдруг мама осознала.
– Нельзя любить людей!
Пусть даже неплохие, но чудищ нет страшней!
Хвостов в помине нету, две палочки-ноги.
Без блеска, плавников, совсем без чешуи!
Но что всего ужасней – есть пальцы на ногах!
Им так самим противно, что ходят в сапогах.
В воде жить не умеют, не могут здесь дышать.
Зато горазды девиц подводных целовать!
Русалка отвернулась:
– Мне горько и без вас! —
Не видно под водою потоки слёз из глаз.
И сжалилась тут мама: на дочке нет лица,
Зато претензий хватит на месяц у отца!
Обняла её нежно:
– Устала ты, поспи.
Уж море зажигает вечерние огни.
Сон мысли успокоит и ясность привнесёт,
Утихомирит волны твоих душевных вод.
Русалка удалилась. Родители одни.
– По поводу людей меня ты просвети.
Откуда ты всё знаешь? – отцу дивится мать.
– Немало мёртвых тел успел я повидать.
Они воюют в море друг с другом и китами,
А мы за ними трупы находим, убираем…
Видать, в спокойном мире им пребывать невмочь…
Как в одного из них могла влюбиться дочь?
***
Старпом вошёл в каюту.
– Ну как вы, капитан?
Я вам принёс покушать. …Здоров ли ты, Ролан?
Молчит, не слышит будто, за картою сидит.
Одет, умыт, причёсан – благопристойный вид.
Нахмуренные брови, печальные глаза
С оттенком жгучей боли. В руках вертит резак.
– Я думаю, вам завтрак совсем не повредит.
– Спасибо за заботу. Пропал мой аппетит.
– Могу ли чем помочь я и горю пособить?
– Что ж… Выпить принеси мне. И то, во что налить.
Старпом поднос поставил на краешек стола,
Придвинул стул, сел рядом:
– Вас, вижу, грусть взяла?
Глядит угрюмо мимо, признаться не готов:
Быть должен сильным духом тот, кто разил китов.
– Людей мы потеряли, – решил помочь старпом. —
Но все опасность знали, кто с промыслом знаком.
Молчит Ролан, лишь губы сжимает всё тесней.
– Вы вовсе не виновны в погибели людей.
– Я знаю. Всё в порядке, – сквозь зубы говорит.
– Тогда каким же горем ты, мальчик мой, убит?
Тебя я знаю с детства, при мне ты возмужал,
За твёрдость воли мною был наречён Финвал13.
Но без следа растает и самый крепкий лёд,
Когда огонь горячий любовь в груди зажжёт…
Кисть дрогнула Ролана, он ножик уронил,
В старпома пожилого взгляд пристальный вонзил.
Старик тотчас же понял, что верно угадал:
– Неужто ты в русалку влюблён, мой друг Финвал?
Но трудно капитану хоть что-нибудь сказать:
Сдавило грудь тоскою – и воздух не набрать.
– Так это с ней купался обутый ты в ночи?
Не выдержал Ролан тут:
– Пожалуйста, молчи!
Не тереби мне душу! – и хлопнул по столу.
Тарелка зазвенела.
– Прости, иду ко дну…
Семнадцать лет я в море, два года – капитан,
Решительным быть, сильным, судьбою воспитан.
Я десять лет гарпунщик, охочусь на китов…
Так почему же ныне в плену стальных оков?
Я знаю, понимаю: должны мы дальше плыть.
Но с ней осталось сердце, а без него – как жить?
Вздохнул старпом печально, затылок почесал:
– Историй про русалок немало я слыхал.
Но сам одну лишь видел – девицу Благодать.
Ты прав, второй такой же на свете не сыскать.
Лицом она прекрасна, добра к нам и мила…
– Ты главного не знаешь: в тот шторм – она спасла.
Тогда бы утонул – сегодня не страдал…
– Тебе жениться надо, мой дорогой Финвал.
– Я взял бы её в жёны, но не прожить в воде!
Домой с собой увёз бы – ей плохо на земле…
– Всё верно, жить на суше не сможет Благодать.
Но там ведь есть другая, что обещала ждать.
Ролан глаза расширил и часто задышал:
– Я не люблю её!
– Любовь придёт, Финвал.
Русалочки прелестны и песни нам поют,
Но лишь с земною девой домашний есть уют.
Русалка не нажарит на ужин пирожков,
С тобой не потанцует, не носит башмачков.
Здесь выхода другого, увы, не может быть, —
Старпом вздохнул. – Ты должен русалку позабыть.
Пускай тебе непросто сей факт сейчас принять —
Ты вскоре после свадьбы забудешь Благодать.
Твоё возможно счастье, но только на земле.
Русалки ж пусть, как прежде, останутся на дне.
Болят Финвала зубы, так крепко он их сжал,
Но прав товарищ старший, прекрасно понимал.
***
На волнах блики солнца бриллиантами играют.
День выдался прекрасный: лазурны небеса,
Весенний ветерок меж снастей подвывает.
На барке китобойном подняты паруса.
На мостике стоит красивая фигура —
То судна молодой суровый капитан.
Хотя его душа остаться здесь тянула,
К отплытию приказ был только что отдан.
В руках, что десять лет гарпун метают с силой,
Сжимает китобой в отчаянии штурвал.
Остался бы навек с русалочкою милой,
Но рыбьего хвоста лишён Ролан Финвал.
Волос кудрявых пряди чуть ветер развевает,
Прищурены на солнце зелёные глаза.
Он смотрит вдаль и лик любимой вспоминает,
Не чувствуя, как вниз срывается слеза.
13
Финвал – вид китов из семейства полосатиковых. Он является близким родственником синего кита и вторым по величине животным планеты.