Читать книгу Традиции & Авангард. №4 (23) 2024 - Литературно-художественный журнал - Страница 3

На мужчину в форме смотрит тепло и ласково.

Не сестра, не жена, не невеста и не любовница —

Она ищет на карте Нетайлово и Уманское

И молится, каждую ночь истово молится:

«Золотые мои, мы укрыты за вашими спинами!

Наши братья, отцы, мужья и родные дети…

Господи, сохрани их всех, всех до единого!..»

А утром опять уходит плести масксети.

Понимает, что всех до единого не получится,

Покупает на рынке малину или смородину.

Не жена, не сестра, не невеста и не разлучница.

Просто женщина. Просто русская. Просто Родина.

И, вернувшись домой живым (так судьбой завещано),

Буду твёрдо знать, что досталась мне эта милость

Потому, что в далёком селе русская женщина

Очень искренне за меня молилась.

И вот уже не слышно канонады.

В Авдеевке маршрутное такси

Трясётся на ухабах, объезжая

Воронки, гильзы, души пацанов,

Что бродят здесь, что ищут свою роту, —

Им некого, им некого спросить:

Живые их не слышат и не видят.

Таков удел. Быть воином. Жить вечно.

Под Карловкой мы взяли П…дор-лес

И закрепились. И стремимся дальше

Дойти и обмануть старуху смерть.

Вчера двоих бойцов на мотоцикле

Догнал случайный-неслучайный дрон.

Один на руль упал и свесил руки.

Второй боец запутался в коляске.

Так и сидит. И будет так сидеть

Сто тысяч лет. Уже войдём мы в Киев,

Уже Одесса снова станет мамой,

А тот боец останется сидеть,

Прикованный навек к своей коляске.

Устанет лето, пожелтеют краски,

Я сделаю последний-крайний выстрел,

Но пуля, как всегда, летит не прямо —

Ей прямо не положено лететь.

Сто тысяч лет пройдёт на белом свете,

И то, что было Карловкой, Авдосом,

Под толщей вод окажется на дне.

И только два бойца на мотоцикле

Останутся, как прежде, на посту.

И снова будет дрон жужжать на небе,

Закольцевав собою ход времён.

И ничего уже не изменить.

Каждый третий уже был ранен,

Каждый первый терял друзей.

Это дети рабочих окраин,

Соль усталой земли моей.

В шалом взгляде – упрямство волка,

Обманувшего цвет флажков.

Вновь уходят на штурм посёлка

Дети серых и злых дворов.

Доставая из-под подушки

Письма с ворохом тёплых слов,

Улыбаются добродушно,

Не стесняясь беззубых ртов.

Не садились за руль «бугатти»,

Не сидели в кафешках Ницц.

Только, знаете, не испугать их

Ни свинцом, ни жужжаньем «птиц».

Не из стали, не из титана

Появлялись они на свет.

Если рана – то, значит, рана.

Если смерть… Ну так, значит, смерть.

Надевая броню на плечи

Перед выходом к огневой,

Вспоминают любимых женщин,

Самых верных на свете женщин,

Что живыми их ждут домой.

Каждый третий давно контужен,

Каждый первый войною бит.

Но пока эти парни служат,

Мир шатается, но стоит.

В Уманском больше нет жилых домов,

Как нет в России кладбища без флага.

Я награждён медалью «За отвагу» —

В ней поселились души пацанов,

Однажды не вернувшихся с задачи.

Вы знали, что медали тоже плачут?

Я слышу по ночам их тонкий плач.

Ещё они не терпят пошлых песен

И постепенно прибавляют в весе

По мере выполнения задач.

Ещё не виден у войны конец,

Граница не обведена пунктиром.

Вчера на «мавик» наскребли всем миром,

А значит, завтра путь лежит в Донецк.

На «Маяке» часов примерно в восемь

Мы купим «птицу» (тушку) и не спросим,

Откуда продавец её достал.

«Купил в Москве», – поверим этой сказке.

И только его масляные глазки

Нам скажут то, чего он не сказал.

Стучится осень. В лесополосе

Рыжеют вязы, головой поникли…

Опять сегодня выживут не все,

Но к этому мы, в общем-то, привыкли.

И будет враг унижен и разбит,

Но отчего же так душа болит,

Вся в шрамах, и порезах, и заплатах?

Нагретые стволы фонят теплом —

Вот так душа орёт с закрытым ртом.

Она ни в чём, ни в чём не виновата.

Мы третий год штурмуем небеса,

И где растёт та лесополоса,

Которая окажется последней, —

Никто не знает. И не в этом суть.

Стихами смерть, увы, не обмануть,

Не убаюкать, песню не пропеть ей.

Но снова надо двигаться вперёд,

Месить ногами ледяную глину,

Надеяться, что РЭБ не подведёт,

В патроннике патрон не встанет клином.

Пусть будет так, как повелит Господь…

Опять разрыв. Осколок ищет плоть

И почему-то пролетает мимо.

Враг человеческий опять стреляет в нас,

Но он ещё не знает в этот час,

Что с нами Бог. Что мы непобедимы.