Читать книгу Судьба - Лоис Буджолд, Лоис Макмастер Буджолд - Страница 10

На кухне консульства было совсем по-домашнему, ну разве что многовато свободного пространства, по Джиновым меркам. Может, уютно было оттого, что за окном, выходящим в сад, висел прохладный сумрак, а по кухне разливались тепло и свет. А может, кухня выглядела кухней потому, что в раковине высилась груда посуды. Будто сюда можно зайти вот так, запросто, перекусить, и никто не будет на тебя орать. Однако Джин беспокойно заерзал, услышав на лестнице, ведущей в подвал, топот многих пар ног. Когда Мина сунула ручонку ему в ладонь и вцепилась в брата что есть сил, Джин не стал противиться.

Джин несмело постучал. Дверь открыл лейтенант Йоханнес и, едва глянув на посетителя, воскликнул «Ты!», втолкнул обоих детей внутрь, хоть и покосился на Мину непонимающе, бросил: «Ждать здесь! Не двигаться!» – и затопал вниз по лестнице, не успел Джин и трех слов выдать из хорошо отрепетированной речи о том, как в полиции у него отобрали все деньги Майлз-сана.

Поэтому появление консула Форлинкина со взглядом крайне суровым не было неожиданным для ребенка. Зато позади консула высился наигромаднейший барраярец, когда-либо виденный Джином. Тот приходился на полголовы выше высоченного консула. В одежде, напомнившей Джину военную форму, с коротко стриженными волнистыми каштановыми волосами, уверенным квадратным подбородком, он казался старше Йоханнеса, но моложе консула. У Мины при взгляде на него отвалилась челюсть.

Барраярец настолько заполнил то, что мгновение назад казалось просторным дверным проемом, что Джин лишь через какое-то время разглядел стройного человека с аккуратной темной косой и тут же, позади всех, Майлз-сана.

Коротышка растолкал их плечом и подошел к Джину. Опрятно одетый, он выглядел совсем по-другому. Взрослее, что ли. Джин даже перепугался, да так, что на пару мгновений даже онемел. А потом набрал полные легкие, да как завопит:

– Мои зверушки! Вы же обещали позаботиться о них!

Майлз-сан успокаивающе поднял руку:

– Они в добром здравии, Джин. Я прождал тебя до полуночи, а потом передал все твои инструкции относительно них Ако. Она с радостью взялась за дело, когда узнала, что я отправляюсь искать тебя.

– Как же вы добрались сюда?

– Пешком. Всю ночь шел.

Из-за спины Джина раздался любопытный голосок:

– Вы тоже потерялись?

– И вовсе мы не потерялись, – не согласился оскорбленный Джин, – просто немного не там повернули.

– А кто эта юная дама? Боюсь, нас не представили.

– А, это сестра, – буркнул Джин. – Я ее сюда не звал.

– У меня имя есть, – заметила девочка. – Мина. Хотите посмотреть на мои мозоли?

Майлз-сан и глазом не моргнул.

– Конечно. Большие? Уже лопнули?

– Ага! У меня от них все носки в крови.

– Мисс Мина, присядьте, пожалуйста, сюда, – Майлз церемонным движением вытянул табуретку и полупоклоном пригласил Мину сесть, словно настоящую взрослую даму, – и покажите ваши мозоли. – И сразу бросил через плечо: – Йоханнес, найдите чего-нибудь поесть для детей. Печенье. Молоко. Пряники. Что угодно.

– А вы тот самый приятель Джина с другой планеты? – спросила Мина, стряхивая кеды и потянув заляпанные носочки. – Он мне все о вас рассказал.

– Правда? – Майлз-сан опустился на колени и помог стянуть носочки. Мина ойкала, когда вместе с ними отваливались засохшие струпья. – Вот это да! Ну и мозолищи, верно?

Он поднял глаза на Форлинкин-сана и, едва кивнув головой, отправил консула искать что-то на другом конце кухни.

– Тетушка Лорна покупает всю обувь на вырост, – объясняла Мина Майлз-сану, – поэтому они так на ногах и болтаются.

Лейтенант Йоханнес, без энтузиазма разглядывая содержимое холодильника, предложил:

– Пиво?

– Ты любишь пиво, Мина? – поинтересовался у девочки Майлз-сан. Та энергично замотала головой, так что прямые черные волосы зашлепали по подбородку. – Я почему-то так и думал. Придется что-то изобрести, Йоханнес. Разве посольские атташе не проходят подготовку в школе СБ? Импровизируйте!

Йоханнес пробормотал что-то сквозь зубы, совсем неразборчиво. Во всяком случае, Джин не понял. Затем лейтенант провел мини-опрос среди присутствующих, выяснил, что пицца с осьминогом без лука устроит всех, и кинулся выполнять заказ. Форлинкин вернулся с аптечкой в руках, передал ее стройному с косой, который совсем не был похож на барраярца, однако и говорил не так, как говорят на Кибо.

Мина нагнулась к Майлзу и обеспокоенно шепнула на ухо:

– А во‐он тот здоровяк, он ведь не полицейский, правда?

– Когда-то был полицейским, – серьезно шепнул Майлз в ответ, – теперь работает на меня. Увы, оруженосцу Роику пришлось поступиться многими принципами полицейского, когда он поступил на службу ко мне.

Здоровяк скромно улыбнулся Мине.

Девочка успокоилась, села на стульчик и позволила стройному, которого Майлз назвал Вороном и представил врачом с Эскобара, заняться ее ножками. Форлинкин внимательно наблюдал за процедурой, хмурился, но наконец вроде бы остался доволен продемонстрированными врачебными навыками и выпрямился, прищурившись на Джина. Здоровяк, названный оруженосцем Роиком, наполнил два стакана водой и поставил на стол. Мина схватила свой и жадно выпила, Джин осторожно последовал ее примеру.

Когда наконец сухой комок, имеющий, кстати, мало общего с жаждой, растворился в горле, Джин вновь принялся объяснять, что случилась с консульскими деньгами. Форлинкин поморщился, услышав о версии насчет наркоторговцев, но Майлз-сан жестом остановил его, и консул дал Джину довести свой сбивчивый рассказ до конца, а уж потом проговорил:

– Мы знаем. Мы проследили за конвертом до самого хранилища вещественных доказательств в полиции. Видели и сообщение о твоем аресте.

Значит, они ему все-таки верят! Ну, это уже кое-что.

– Ага, – вмешался Майлз-сан, – и я просто уверен, что консул очень благодарен тебе за то, что ты держал язык за зубами и его репутация не пострадала. Не правда ли, Форлинкин?

Форлинкин поджал губы. На лице его было трудно прочесть благодарность, однако консул выдавил:

– Конечно.

Затем прозвучала серия мастерски заданных вопросов. Некоторые – Джину, хотя многие достались Мине. В результате опроса Джин нехотя признал, что Майлзу удалось вытянуть всю и полную историю Джинова побега от тетушки с дядюшкой. Когда вернулся Йоханнес с целой грудой коробок пиццы, двумя литрами молока и пивом, Джин понял, что Майлз-сан выведал абсолютно все о тетушке Лорне, дядюшке Хикару, кузенах Тецу и Кене. Джин чувствовал себя просто голым.

Майлз-сан подставил табуреточку к раковине и заставил Джина с Миной вымыть руки, затем и сам вымыл, словно следуя хорошему примеру. Йоханнес только рот раскрыл, когда Майлз влез на ту же самую табуретку. Однако лейтенант глянул на каменное лицо Роика и прикусил губу. Затем Майлз-сан, консул, Джин и Мина уселись вчетвером за стол, а значит, заняли все стулья. Роик и остальные прислонились к стойке. Поставив пиццу и рулон одноразовых салфеток на стол, лейтенант сообщил:

– Я посмотрел новости по комму. Оба ребенка в розыске со вчерашнего дня. Значит, их сейчас разыскивает каждый полицейский в городе.

Консул Форлинкин тяжело опустил лицо в ладони.

Джин подскочил в волнении:

– Не сдавайте нас!

Майлз жестом вернул его на стул.

– Никто ничего не предпримет, пока мы не поедим. – Взглянув на ароматные яства, спросил: – Как? Без овощей? Разве вам обоим не нужно есть овощи?

– Нет, не нужно! – ответила Мина.

Джин выступил в поддержку, энергично помотав головой.

Майлз попробовал кусочек.

– А и впрямь не надо. И так полезно. И вкусно.

Мину уговаривать не пришлось, она с готовностью запустила зубки в первое за два дня горячее блюдо. Джин, изнемогая от запаха, последовал ее примеру. Ох, и вкусная была консульская пицца! Не чета замороженным продуктам от тетушки Лорны… Консул едва прикоснулся к пиву, Майлз-сан выбрал воду, а здоровяк Роик сильно удивил Джина тем, что, налив молока Джину и Мине, наполнил стаканчик и себе.

Все это вполне могло бы отвлечь внимание и успокоить мальчика, если бы не Форлинкин. Проглотив первый же кусочек, он заявил:

– Консульство не может скрывать беглецов, лорд Форкосиган. Опекуны, должно быть, сходят с ума.

– А мы и не хотим здесь оставаться, – сказал Джин. – Мне нужно спешить к своим животным.

Майлз-сан сделал в воздухе жест надкусанной пиццей:

– А если мы даем убежище?

– Если это шутка, то не смешная, – ответил Форлинкин. – Вы хоть чуть-чуть представляете, насколько сложны юридические препоны, когда речь идет о политическом убежище для несовершеннолетних?

– Смею заверить, я не шучу, – мягко сказал Майлз, – однако давайте подождем, пусть дети поедят.

Форлинкин выпятил челюсть, кивнул. После того как Джин и Мина наелись, а Йоханнес раздал еще салфеток и по-домашнему убрал остатки еды в холодильник, Майлз-сан откинулся в кресле и предложил:

– Давайте-ка все переберемся вниз. Там кресла поудобнее.

Остальные барраярцы как-то странно на него посмотрели. Джин же, припомнив любимый послеобеденный лозунг дядюшки Хикару («Ну, с трибуны – в ложу!»), полностью согласился с предложением. Однако спустившись вниз, неспешно следуя за Майлзом, Джин обнаружил в комнате лишь четыре кресла. К тому же все какие-то офисные, вращающиеся. Майлз-сан жестом указал на два кресла, усадив в них Джина и Мину, сам занял третье, предоставив оставшимся троим мужчинам разобраться самим. Йоханнес присел на краешек длинного стола у стены, Ворон-сенсей устроился так же, Форлинкин, поджав губы, занял четвертое кресло.

– Вот забавная комнатка… И комм-пульт здесь есть, – заметила Мина, разглядывая все вокруг и болтая ножками. На ножках теперь красовалась пара носочков – подарок от Майлза, чтобы не испачкать бинты. Когда Роик закрыл дверь и вежливо сел у входа, скрестив ноги, в комнате стало вдруг так тихо, что Джин в первый раз подумал: а не подверг ли он сестру опасности, приведя сюда? И совсем не выдачи полиции он теперь опасался. Майлз-сану вроде бы можно доверять. Иначе Джин схватил бы сестру и бросился к выходу. Только вот если взглянуть на дверь и на Роика… Не поздно ли он задумался о побеге?

Майлз-сан сложил ладони между коленями и начал:

– Дети, секретарь Сьюз рассказала мне кое-что о вашей маме. Поэтому, вернувшись сюда, я поискал информацию о ней в планетарной сети. И обнаружил много любопытного. Никак не могу разобраться, почему ее заморозили. Ее, не больную и не умирающую, даже не осужденную за преступление.

Вкусный обед в желудке Джина вдруг превратился в свинцовый груз.

– Что вы – вы оба – помните о маме? – продолжил Майлз-сан. – Только не как о маме, а скорее о ее работе, интересах. Особенно о том времени, когда ее арестовали.

Джин и Мина грустно переглянулись. Джин ответил:

– Маме редко говорила с нами о работе. Когда у нее были дела, просто оставляла нас у тетушки Лорны, если я не был в школе. Тогда оставляла только Мину.

– Тетушка Лорна не очень-то любила с нами сидеть, – добавила Мина.

– Угу. Говорила, я, мол, не нанималась и нечего на меня такую работу навешивать.

– А еще говорила, что папу ей, конечно, жалко, но если б мама действительно нас любила, то сама бы с нами дома сидела.

Мина отвернулась, насупив бровки.

Джин торопливо добавил:

– Она так говорила, только когда уж очень поворчать хотела.

Не то чтобы он вдруг возлюбил тетушку Лорну – просто эти барраярцы все же были чужеземцами. Как-то странно говорить с ними так о своей семье. А еще мама всегда учила поступать по справедливости.

– Разве мама никогда не брала вас с собой на свои собрания?

Мина покачала головой:

– Она сказала, это не для детей. И еще, что нам будет скучно и мы начнем шуметь.

– М-да… – Майлз-сан потер подбородок. – Мне в возрасте Джина частенько позволялось принимать участие в отцовских совещаниях с его э-э… коллегами. А дед, в свою очередь, брал на такие совещания отца. Я очень многому научился, просто общаясь, варясь в общем котле. Тогда я этого еще не понимал. Конечно, от меня требовалось либо помогать, либо помалкивать. Иначе меня, естественно, выдворяли.

Джин нахмурился.

– Нельзя просто выйти, и все. Мы же были не дома. Маме бы пришлось отрываться от дел и отвозить нас домой.

– Разве она не могла приказать… А, ладно. А дома у вас таких собраний не проводилось? По вечерам, например?

– Да у нас и места столько в квартире не было.

– Что же, никто не приходил в гости? Вообще никогда?

Джин отрицательно покачал головой. Заговорила, к его удивлению, Мина:

– Приходили один раз ее знакомые дяденьки. Очень поздно приходили.

– Когда же это было?

Мина облизала нижнюю губу.

– Ну, еще до ареста.

– Незадолго до?

– Вроде бы незадолго.

– Я такого не помню, – вставил Джин.

Мина вскинула голову:

– Потому что ты спал!

– А что разбудило тебя? – поинтересовался Майлз-сан.

– Они спорили на кухне. Так громко, что я испугалась. И еще мне надо было в туалет.

– А ты помнишь, о чем они спорили? Хоть что-нибудь, о чем они говорили?

Мина наморщила лобик.

– О корпорациях там… о деньгах. Да они всегда разговаривали о корпорациях и о деньгах, только в тот раз сильно расшумелись. Джордж-сан так говорил, что аж прямо громыхало, а мама быстро говорила, громко очень. Только вот совсем не как сумасшедшая. А новый дяденька вопил что-то вроде: «Это не временное пере… перепятствие! Это поставит все корпорации на колени!» А потом он вышел в коридор, тоже в туалет, и натолкнулся на меня. И тогда мама дала мне мороженого, а потом положила спать и сказала оставаться в постельке.

– А ты знаешь этих людей? Ты их раньше видела?

Мина кивнула:

– Знаю Джордж-сана, хороший дядя. Он часто за мамой заезжал. И старенькую миссис Теннодзи знаю, она всегда надушенная. А новенького они называли Либер-сенсей.

– А остальных ты по именам помнишь? А ты, Джин?

Оба покачали головами. Майлз-сан попробовал подсказать:

– Может быть, Джордж Суваби?

– Может, и был такой, – неуверенно ответила Мина.

– Период времени, о котором ты рассказываешь, очень интересен. И персонажи тоже. Чую, есть здесь подвох, ой какой подвох! – Майлз-сан встал и принялся вышагивать по комнатушке взад и вперед. Шикарную трость (не ту, вырытую из горы отбросов у Сьюз) он оставил у кресла. – Имена Суваби и Теннодзи всплывали в просмотренных мной отчетах. А вот доктора Либера там, признаюсь, не было. Интересное отсутствие, не правда ли? И главное, не вызывает отсутствия интереса! Интересно, кто же этот доктор?

Голос Форлинкина прозвучал, словно консула втягивали во все это помимо его воли:

– Можно ведь разыскать их и узнать больше.

– Только не Суваби и Теннодзи – эти мертвы. По-настоящему гниют в земле. Насчет доктора даже не знаю. Наверно, его и след простыл. Вряд ли мы его найдем, если Либер улетел на другую планету или ушел в глубокое подполье, чтобы спрятаться от корпораций. Куда как результативнее разбудить Лизу Сато и спросить у нее.

Мина ахнула и вскочила на ножки, уставившись на Майлз-сана безумными глазенками:

– Вы и вправду можете вернуть мамочку? Вправду?

Майлз сообразил, что сказал.

– Э-э…

Сердце Джина замерло в груди. Его чуть не стошнило от умоляющего взгляда Мины.

– Нет, конечно, он не может этого сделать. Это просто глупая шутка, – сердито ответил он.

Рука Майлза потянулась к груди и схватила что-то под сорочкой. Словно кулон, показалось Джину.

– Проклятье! На Барраяре я бы просто приказал!

– Мы не на Барраяре, – почти беззвучно заметил сержант Роик.

До этого Джин и не слышал, чтобы здоровяк говорил.

Майлз-сан отмахнулся: «Да, да…» Джин, правда, не понял – то ли соглашаясь, то ли нет.

На Мину было жалко смотреть, губы ребенка дрожали.

– Так очень… очень нехорошо шутить. Если не можете этого сделать, то зачем вообще говорить…

– Так шутить, конечно, нельзя, – ответил Майлз, глядя по какой-то причине в глаза Ворону. – Можно ли мне было вообще говорить об этом? С технической точки зрения?

Ворон-сенсей почесал подбородок.

– С технической – можно. Однако прошу покорнейше простить, если я не прав, но медицинский аспект данного вопроса – наименьшая из наших забот.

Майлз-сан простил Ворона мановением руки.

– Если конечно предположить, что, во‐первых, криоподготовка была проведена корректно… Если она вообще имела место.

Майлз-сан снова заходил из стороны в сторону, прищурившись и размышляя вслух:

– Гм… Не вижу причин, почему бы криоподготовка не была проведена. Прошу заметить, мы не только не на Барраяре, но и не на Архипелаге Джексона. Что нам понадобится для операции? С технической точки зрения?

– Прилично оборудованная лаборатория для вывода из криостаза. Для этой процедуры мне бы не хотелось пользоваться тазом для стирки здесь, в подвале консульства. Конечно, если мы хотим избежать осложнений.

– Нет, никаких осложнений мы допустить не можем. Подчеркиваю, никаких.

Он украдкой глянул на Джина и Мину.

Ворон-сенсей кивнул.

– Потребуются стандартное медицинское оборудование и материалы, искусственная кровь, ну и так далее.

– Если бы я нашел вам лабораторию, смогли бы вы раздобыть необходимые материалы?

Ворон-сенсей унесся взглядом в дальние дали.

– Законным образом или как?

Молчание.

– Не имея, в сущности, ничего против законных способов как таковых, я, тем не менее, не могу позволить себе роскошь оставлять следы, по которым нас можно будет легко вычислить. Так что альтернативные поставщики вполне сгодятся. При условии, конечно, что их товар – надлежащего качества.

– Это само собой разумеется. А каким образом мы можем заполучить нашего клиента под свою опеку?

Теперь в дальние дали унесся взгляд Майлз-сана.

– Вот тут есть над чем поразмыслить…

– Лорд Форкосиган, – прервал его Форлинкин, – о чем вы, черт подери, тут рассуждаете!

Джин опять не понял: то ли Форлинкин действительно не знает, то ли знает, но хочет поспорить. Очень хочет.

Майлз вновь сделал жест рукой:

– За сколько ниточек в этом клубке загадок Кибо-Даини не потянешь, все они, похоже, ведут к Лизе Сато. И дальше не распутываются. Полагаю, я смог бы разрубить весь этот узел одним махом, будь у меня возможность ее допросить. В смысле, поговорить с ней. Что-либо обещать мне кажется преждевременным, но чем больше я об этом размышляю…

– Преждевременно! Да это просто безумие!

Майлз-сан взглянул на консула ободряюще.

– Подумайте, Форлинкин. Ведь это разом решит все ваши проблемы с эмиграцией детей. Их мать – ближайший взрослый родственник.

– С каких это пор проблемы стали… Ладно, молчу.

На лице Майлза блеснула какая-то странная улыбка, которую Джин не понял.

– Вот и замечательно, Форлинкин.

– Да о чем вы все талдычите?

Мина была готова разреветься.

Улыбка вмиг сбежала с лица Майлза, он упал на колено перед креслом девочки.

– Сейчас все объясню. Видишь ли, Мина. Меня сюда прислало мое правительство. Прислало распутать хитроумные, гадкие махинации, которые одна из криокорпораций Кибо пытается провернуть на планете моей империи. Думаю, твоя мама может ответить на мои вопросы или, по меньшей мере, рассказать мне много нового. А еще так уж случилось, что доктор Дюрона, – Ворон-сенсей мило помахал Мине длинными пальцами, – один из лучших специалистов по разморозке. Он работает на меня, вот мне и пришла в голову такая мысль. Понимаешь, прежде чем я возьмусь за то, чтобы вернуть твою маму, необходимо обеспечить три вещи. Во-первых, нужно исключить любую опасность с медицинской точки зрения. Думаю, это – задача для Ворона. Во-вторых, необходимо найти маму и увезти оттуда, где она сейчас находится, так, чтобы и травинка не шелохнулась. Это – моя задача. А после необходимо защитить ее от возможного ареста и повторного заключения, иначе все наши труды пойдут насмарку. И эту задачу мы возложим на консула Форлинкина.

От такой новости Форлинкин приобрел вид слегка обалдевший. Однако стоило ему поймать напуганный взгляд Мины, и консул ответил девочке беззаботной улыбкой. Первой, осветившей его лицо, заметил Джин. Ох уж эти девчонки! Джина-то никто не одаривал такими улыбками, когда мальчик пугался. Обычно лишь брезгливо и сурово советовали не распускать нюни.

– Кстати, Форлинкин, – бросил Майлз через плечо уже сухим тоном, – каковы ограничения политической и юридической протекции, которую консульство может оказать госпоже Сато, когда… э-э… та освободится от опеки? Вы ведь не полноправное посольство, не так ли?

Форлинкин неохотно пояснил:

– Если говорить о бюджете, то мы скорее отделение посольства на Эскобаре. Но, с юридической точки зрения, мы – более чем консульство, так как являемся единственным постоянно действующим представительством Барраяра на Кибо. Так что вопрос может оказаться весьма спорным.

– Весьма спорные вопросы требуют много времени на разрешение. Что ж, может, это именно то, что надо.

Майлз-сан вновь поднялся и зашагал по комнате.

Мина утихомирилась в своем вращающемся кресле. На лице застыла надежда пополам с непониманием. Джин вдруг почувствовал, что вцепился в подлокотники кресла с такой силой, аж ногти побелели, и медленно ослабил хватку. Крик Мины вихрем вертелся в голове: «Вы можете вернуть мамочку? Вправду? Вправду, можете? Вправду?» Да что этот чужак-коротышка о себе возомнил? Джин решил, что работа Майлза как-то связана со страховкой: тот сказал, что прилетел сюда делегатом на конференцию. Вроде бы не доктор, при этом все зовут его Аудитором. Наверно, страховой агент. Нет, это как-то скучно. Скорее агент по мошенничеству со страховкой. Во всяком случае, о мошенничестве он, похоже, знает много.

– Сначала – о главном. Йоханнес, какими транспортными средствами располагает консульство?

Йоханнес вздрогнул, словно сидел себе спокойненько, смотрел пьесу, и вдруг один из актеров со сцены его окликнул.

– Э-э… У нас есть штатный лимузин, большой флаер и мой личный гравибайк.

– Большой флаер вполне подойдет. Тогда завтра берем Джина и Ворона и отправляемся за Джиновым зверьем, чтобы мальчик перестал о них постоянно волноваться. Да и моя совесть будет чиста.

Потрясенный и смущенный, Джин поднял глаза. Разве барраярцы не собирались его отпустить? С другой стороны, если животные будут с ним и при этом не надо будет идти ни в школу, ни к тетушке Лорне, какая разница, где оставаться?

– Вообще-то, консульство не предназначено для содержания зверинца, – подал голос Форлинкин.

– Да им здесь будет как раз очень здорово, – уверил его Джин, в страхе снова потерять зверье. – Здесь так много места, а двор обнесен оградой. И вовсе они вам не помешают.

– А какие… Ладно, молчу. Продолжайте, лорд Форкосиган.

– А я в то же время вместе с Вороном навещу Сьюз сотоварищи, проинспектирую лабораторию. Может быть, нам удастся избежать переоборудования прачечной консульства в лабораторию по выводу из криостаза? – Правда, прозвучало это так, словно подобное переоборудование не остановило бы его надолго. – Будем надеяться, у Сьюз есть лаборатория, подобная той, что мы видели сегодня. Если, конечно, там не все разрушено.

Джин с сомнением заметил:

– Если хочешь получить что-нибудь от Сьюз-сан, лучше разговаривать с ней с утра пораньше, пока трезвая.

– С этим мы справимся, – ответил Майлз, – и тогда, если оборудование окажется пригодным к работе, можно сделать следующий шаг.

– В чем состоит следующий шаг?

Голос Форлинкина звучал зачарованно. Словно он наблюдал автомобильную аварию. В замедленном изображении. Изнутри салона.

– Доставка госпожи Сато.

– Как?

– Мне придется еще кое-что разузнать, чтобы выработать оптимальную стратегию. Согласно данным, находящимся в общем доступе, она содержится на территории «Нового Египта» здесь, в «Криополе», в Нортбридже, что очень даже удобно. – Губы Майлз-сана растянулись в хищной улыбке. – Вспомним старые добрые времена.

Роик встревоженно выпрямился:

– А что там Рон Винг говорил насчет торговли контрактами? Может, у нас получится… ну, не знаю… выкупить ее, что ли? Тихо, мирно и, так сказать, через кассу. – Потом подумал и добавил: – Или пусть из-под полы, но тоже тихо и мирно.

Майлз-сан даже приостановился, захваченный такой идеей.

– Весьма изобретательно, Роик. Однако следует помнить: она не просто клиент с криоконтрактом. Боюсь, стоит кому-то проявить интерес к Лизе Сато, и его не оставят без внимания. – Он продолжил вышагивать по комнате. – Хотя эту идею стоит припасти. Можно будет ей воспользоваться, заметая следы задним числом.

Роик вздохнул.

– В идеале, – продолжил Майлз-сан, – все нужно организовать так, чтобы ее вообще не хватились.

– Криохранилища коммерческие, поэтому хорошо охраняются и постоянно проверяются, – сообщил Ворон-сенсей. – Придется как-то обмануть датчики состояния пациента. Либо примитивно подсунуть им другого криопациента. Тогда датчики будут показывать то, что надо, а правду они узнают, только когда вытащат и развернут замороженного.

Майлз-сан наклонил голову набок, словно Вихрь над лакомым кусочком мяса.

– Сыграем в старый добрый наперсток, а? Что ж, может оказаться весьма действенным. Можно занять кого-нибудь у Сьюз. Видит Бог, на этой планете нет недостатка в замороженных трупах…

Форлинкин поперхнулся.

– Вы хоть понимаете, сколько преступлений только что теоретически совершили?

– Не знаю, однако вы очень даже кстати можете подготовить их список, на случай если это понадобится адвокату. В экстренной ситуации поможет ускорить процесс.

– А я-то думал, что задача Имперского Аудитора – обеспечивать законность!

У Майлз-сана приподнялись брови:

– Вот еще! Откуда у вас такая нелепая идея? Задача Имперского Аудитора в том, чтобы решать проблемы Грегора. Грязные ублюдочные криокорпорации на ваших глазах попытались оттяпать треть его империи. А это и есть проблема. – Губы Майлза улыбались, глаза же сверкали, и Джин внезапно понял, что где-то в глубине этих глаз затаилась ярость. – Я пока не принял решения.

«И кто еще такой этот Грегор? – подумал Джин. – Начальник страховой фирмы Майлза?»

Мина, потихоньку крутясь на кресле, придвигалась к Джину. А потом все услышали громкое хлюпанье. И Майлз-сан, и Форлинкин закрутили головами. Майлз поднял руку и качнулся в ее сторону, остановился, подал знак Джину. Тому пришлось весьма неуклюже потрепать сестру по плечу, отчего ее глаза наполнились слезами.

– Лорд Форкосиган, во имя всего святого, хватит на сегодня, – потребовал Форлинкин. – Оба ребенка совершенно измотаны.

«Оба» – совершенно не понравилось Джину. Глаза тут же зачесались, словно плач Мины оказался заразным. Столь долгожданное сочувствие оказалось совершенно ненужным – из-за него от былой решимости не осталось и следа. От брезгливых и суровых советов такого не было.

– Ну конечно, – мгновенно отреагировал Майлз. – Немедленно в ванную. Роик уступит им обе свои комнаты. Он вполне может переночевать в моей. Чистые футболки отлично заменят пижамы. Найдутся ли зубные щетки?

Джин обнаружил, что Майлз и Форлинкин порознь и в споре не так страшны, как они же, оба скованные общей целью. Обыденная возня с подготовкой ко сну остановила слезы. Джин полагал, что Мине консульство покажется значительно более странным заведением, чем ему. Он-то все-таки и в парках спал, и где только не вил себе гнезда у Сьюз-сан.

Форлинкин выдал им нечто причудливое: ультразвуковую зубную щетку. Правда, Джину и Мине пришлось ей делиться. Между обоими пользователями щетка совершила путешествие в футляр-стерилизатор.

В конце концов дети улеглись на чистые простынки в уютной, теплой комнате. Джин подождал, пока дверь закроется и шаги взрослых затихнут внизу. Затем выбрался из-под одеяла и включил свет у кровати. Мина тоже отбросила одеяло в сторону и помогла брату извлечь коробку с Леди Мурасаки из своего рюкзачка. Девочка внимательно смотрела, как Джин открыл крышку, чтобы дать паучихе свежего воздуха. Потом помогла покормить ее маленькой бежевой рассыпающейся бабочкой, которую они подобрали заранее. Джин в это время пальцами блокировал пленнице пути отхода. Затем пластиковая коробка перекочевала на столик между их кроватями.

– Она ее съест?

Мина пристально вглядывалась в содержимое коробки.

– Не знаю. Может, она только живой пищей питается.

Мина задумчиво нахмурилась.

– У них тут такой здоровенный сад. Наловим завтра еще жуков!

Блестящая мысль! Джин нырнул обратно под одеяло. Мина дотянулась до выключателя, чтобы полоска света из-под двери не выдала их.

Через некоторое время из темноты раздался шепот Мины:

– Ты правда думаешь, что этот твой инопланетный дядя может вернуть мамочку? Ведь больше это ни у кого не получилось.

А что, кто-нибудь пытался? Об этом Джин ничего не знал. Майлз-сан, весь такой щеголеватый, всегда начеку, собранный и беспокойный, оказался непростым знакомцем. Джину безотчетно нравился тот, другой, неряшливый и беззащитный наркоман. И еще мальчика не покидало смутное ощущение, что он привел в действие какую-то силу, которую теперь уже не мог остановить. И оттого, что он не знал, нужна ли ему помощь этой силы, лучше не становилось.

– Я не знаю, Мина, – сказал он в конце концов. – Тихо. Давай спать.

Он повернулся на другой бок и скрылся под одеялом от всех проблем.

* * *

Роик нырнул вслед за консулом Форлинкином в комнату связи, где уже расположился милорд, с головой ушедший в комм-пульт. Рядом сидел Йоханнес, Ворон, нависая над ними, выдавал советы столь же мудрые, сколь и бесполезные. Изучали они неизвестно откуда добытые планы сооружений «Нового Египта». Милорд решил-таки посвятить Йоханнеса в предстоящую работу, пусть даже под давлением обстоятельств. Ох и обрадовался же Роик: наконец хоть какой-то напарник! Неопытный, но не без знаний. А как у него глаза загорелись, когда начался «курс молодого бойца» по подготовке диверсионной операции! Инструкторы имперской школы СБ могли бы гордиться Йоханнесом.

Майлз повернулся в кресле на колесиках к вновь прибывшим.

– А, Форлинкин, отлично. Этот ваш клерк, Мэтсон, он ведь придет сегодня на работу, как обычно?

– А что?

– Не думаю, что детям удастся не шуметь и обойтись без его внимания в столь маленьком доме. Придется ему объяснить, что они свидетели по одному делу. Поскольку дети в опасности, мы взяли их под защиту. Думаю, для него этого хватит.

– А это правда? – спросил Форлинкин.

– Как мог стать дипломатом человек, который так упорно отказывается врать? Кстати, поверить не могу, что вы, при всех своих дипломатических знаниях, не сочли возможным восхититься мозолями мисс Сато. Откуда эта вселенская женская убежденность, что, стоит им прихворнуть, как они должны стать центром всеобщего внимания? Судя по моей дочери, Елене, убежденность эта возникает в невероятно юном возрасте.

– Вы говорили что-то по поводу опасности. – Роик восхитился консулом – тот отказался следовать за полетом фантазии милорда. Судя по тому, как горели глаза Майлза, милорд находился в значительно более возбужденном состоянии, чем его собственные дети после сказки на ночь, рассказанной отцом. – Эта опасность реальна? Потому что в противном случае совершенно бессовестно скрывать этих детей от их настоящих опекунов.

Майлз заговорил более трезво:

– Возможно. Идет расследование, а это значит, что не все ниточки приведут к цели. Иначе не было бы нужды в расследовании. Но не думаю, что Лизу Сато могли лишить свободы столь безжалостным и жестоким образом без серьезной на то причины. А это значит, что, когда мы ее разбудим, опасность только возрастет. – Он сжал губы, подумал. – Полагаю, Джин неверно судит о роли своих дяди и тети. Возможно, что не только лишь отсутствие средств не позволяет им сражаться за свободу своей родственницы. Не исключено, что они находятся под серьезным давлением.

– Гм, – только и сказал Форлинкин.

Роик был абсолютно убежден, что, как только судьба этой несчастной замороженной женщины пересекла путь милорда, иной ход событий стал совершенно невозможен. Это хуже, чем крутить веревочкой перед носом у кота. Только вот Форлинкину он этого объяснять не станет – личный оруженосец должен быть предан мыслью, словом, делом. Правда, не обязан быть слепцом.

– А будь Джин и Мина вашими детьми, захотели бы вы, чтобы какой-то чужестранец, можно сказать, похитил их и использовал в своих целях? – настойчиво гнул Форлинкин. – И не важно, что намерения у него добрые.

– В свою защиту смею заметить, что сюда они пришли сами. Однако если бы я погиб, мою вдову заморозили, а дети попали в руки людей то ли не способных, то ли не желающих им помочь, чего бы я хотел? Не думаю, что был бы столь щепетилен в вопросе, откуда явился человек, который вернет их Екатерине. Я бы осыпал его благословлениями с того света. – Милорд развернулся и побарабанил пальцами по комм-пульту. – Бедняга Джин, глядя на него, не могу не вспоминать свою утраченную бабушку!

– Утраченную бабушку? – заинтересовался Ворон, опершись о консоль. – Не знал, что у вас вообще есть бабушка.

– У большинства людей их целых две! У вас, разумеется, нет. Моя бетанская бабка жива, здорова и по сей день несгибаемо уперта. Если вы с ней познакомитесь, гораздо лучше поймете мою мать. То, о чем я говорю, – уже барраярская история, история судьбы принцессы-графини Оливии Форбарры Форкосиган.

– Кровавая, должно быть, история, осмелюсь заметить, – вставил Ворон и жестом попросил милорда продолжать.

А того и не требовалось долго уговаривать. Сидевший рядом Йоханнес замер, восхищенно усваивая информацию.

– Жуть какая кровавая! Если бы вы изучали историю Барраяра, – впрочем, кто ж от вас этого потребует? – вы бы знали, что в давние-предавние времена (как вы знаете, лучшие истории начинаются именно так) эскадроны смерти императора Юрия Безумного пытались вырезать мою семью, вследствие чего началась гражданская война. Закончилась она, естественно, расчленением Юрия. И так много людей желали получить на память кусочек его тела, что им пришлось даже делиться, знаете ли. Расстрельная команда казнила бабушку прямо на глазах отца – кошмарное зрелище. Ему тогда было одиннадцать, отчасти поэтому Джин так напоминает мне всю эту историю. Видите ли, в чем дело… Несмотря на все ужасы того дня, несмотря на последовавшую войну, никто не посмел отрицать и отказывать отцу в том, что он все это пережил. А у Джина просто внезапно и несправедливо отняли мать и отказали в праве на горе. Ни похорон, ни траура, ни даже протеста. Ни мести – то есть отказали в каком-никаком удовлетворении от мысли о том, что в царство смерти ее сопровождала процессия врагов. Для Джина с Миной лишь… тишина. Мерзлая, мертвая тишина.

Мертвая тишина повисла в комнате связи консульства Барраяра.

Форлинкин откашлялся и, опершись рукой, уставился в комм-консоль.

– Итак, Лорд-Аудитор. И… гм… как же нам вернуть этой женщине голос?