Читать книгу Судьба - Лоис Буджолд, Лоис Макмастер Буджолд - Страница 8

Два дня спустя после памятного предрассветного возвращения Майлза в консульство Лорд-Аудитор с сопровождающими лицами вышел на подъездную дорожку у парадного входа. Тут же к ним подкатил лимузин корпорации «Белая Хризантема». Длиннющий, изящный и сверкающий, он прижался к тротуару со вздохом удовлетворенного любовника.

Роик приподнял бровь:

– Уж получше, чем та колымага, на которой нас катали организаторы конференции.

– В самом деле, – согласился Майлз. – Молодец, Форлинкин. Прекрасно постарались. Похоже, «Белая Хризантема» собирается стильно ползать перед нами на коленях.

Консул неуверенно кивнул – добрую половину предыдущего дня он провел, названивая и принимая звонки от встречающей стороны, чтобы устроить встречу, пока Лорд-Аудитор прикидывался, что очень занят. Задержка сыграла на руку Майлзу, у него оказалось достаточно времени, чтобы прийти в себя после припадка. И, если посланника Барраяра такое поведение Лорда-Аудитора просто встревожило, то сам Майлз не пришел к четкому умозаключению: управляем ли Форлинкин? Вернее, кем управляем Форлинкин. Он одарил консула беглой улыбкой.

– Да, кстати, Форлинкин, воздержитесь сегодня от каких бы то ни было комментариев по поводу моих слов и поступков. Пока мы на задании, просто поддакивайте мне.

Невнятное молчание в ответ.

– Да, милорд.

Ах, у нас есть чувство юмора? Неплохо… Пожалуй.

– Это все равно что смотреть спектакль в театре, – приободрил его Роик.

Форлинкин приподнял бровь. Нельзя сказать, что его успокоил такой комментарий. Доктор Дюрона в это время разглядывал пестрые хосты, растущие вдоль дорожки. Выпрямившись, он с интересом принялся рассматривать лимузин. Верх пассажирского отсека поднялся, и из лимузина вышла женщина.

Столь же изящная, как и лимузин, только тоненькая. Длинные черные волосы стянуты сзади сверкающими заколками и собраны в нечто элегантное. Майлз отметил, что таким волосам Ворон не может не позавидовать. Одежда жителей Кибо являла собой разнообразие модных течений, как местных, так и принесенных из разных миров. Майлз пробыл здесь достаточно долго, чтобы расшифровать язык ее костюма: одета в женский вариант классического делового стиля. Струящийся по коже топ, подчеркивающая формы сорочка, просторная накидка с поясом – такие носят и мужчины, и женщины. Правда, вместо шаровар на завязках у лодыжек, как носят мужчины, дама сверкала прелестными икрами, короткой юбкой и рейтузами. Гардероб подобран в неуловимых осенних тонах, подчеркивающих глубокие карие глаза. Общее впечатление от костюма создавало имидж одновременно и представительницы высшего класса, и обольстительницы, словно она была дорогой куртизанкой. Майлзу как-то объясняли, что такое гейша, когда он был на Земле, на острове, где зародилась эта традиция. Этакое полезное дополнение к невесте со страстью к садоводству. Ощущение, что эта женщина – оружие, направленное прямо на него, появилось в основном из-за ее невысокого роста, почти равного его собственному, и сандалий без каблуков.

– Доброе утро, о-хайе годзаймас. – Официальным поклоном она одарила всех, но улыбку навела только на Майлза. – Лорд Форкосиган, консул Форлинкин, Дюрона-сенсей, Роик-сан. Как чудесно видеть вас! Меня зовут Аида, сегодня я – личный помощник господина Рона Винга. Я провожу вас на новое предприятие «Белой Хризантемы» и отвечу на все возможные вопросы, если таковые возникнут по пути.

На мои-то ты точно не ответишь, – сказал Майлз про себя. Вслух он лишь вежливо и подобающе поприветствовал юную красотку и последовал за ней в лимузин. Интересно, на что пришлось пойти ее боссу, чтобы найти «помощника» такого роста за такое невероятно короткое время.

Рон Винг был тем самым человеком, встречи с которым Майлз терпеливо добивался весь вчерашний день, вернее, пока Форлинкина отфутболивали невразумительными ответами так, что он уже начал было рвать на себе волосы. Официально должность Винга называлась «директор по развитию». Один из ведущих функционеров «Белой Хризантемы», Винг нес на себе бремя ответственности за экспансию корпорации на Комарру. Это его подручные так усердно обрабатывали Майлза (процесс был взаимным) во время конференции. Ну-с, взглянем, что на обратном конце лески.

Роик, Аида и Ворон сели спиной по ходу движения; Майлз и Форлинкин напротив. Все усаживались предельно осторожно, чтобы – не дай бог! – не стукнуться в сутолоке головами.

– Похоже на старый отцовский лимузин, – шепнул Майлз Роику.

– Не-а, – шепотом ответил Роик, когда так и не представленный им водитель авто тронул с места, – он и половины того не весит. Тут даже бронеплит нет.

Сладкоголосая Аида предложила ошеломительное разнообразие напитков из бара лимузина. Майлз отказался, и все последовали его примеру. Майлз наклонился к поляризующему стеклу, чтобы получше рассмотреть столицу – для разнообразия, над поверхностью. Настоящих гор вокруг Нортбриджа не было, но ледники сошли достаточно давно, чтобы потоки воды прорезали в моренах что-то отличное от ровных плато. Местная примитивная растительность не представляла собой ничего особенного, поэтому городская ландшафтная архитектура основывалась на импорте с земли. Город как город, выросший на стандартной общегалактической транспортной и технологической структуре. Не пройдись Майлз по этим улицам своими ногами, не узнал бы, какие чудеса лежат под поверхностью.

Вид за окном стал поинтереснее, когда лимузин добрался до западной оконечности Нортбриджа и въехал собственно в «Криополь».

– Строительство «Криополя» началось около сорока лет назад, – сообщила Аида, словно заправский гид. – Увеличение количества крионных установок в черте города стало слишком дорогим. Теперь Нортбридж расширил свои границы сюда, и появилась новая муниципальная единица – «Западная Надежда».

– И сколько же представителей «Западной Надежды» заседают в законодательном собрании Территориальной префектуры? – поинтересовался Майлз.

– Четырнадцать, – ответила она радостно.

Столько же, сколько и от всего города в целом, хотя по территории их сравнивать нельзя.

– Забавно.

Роик чуть не свернул шею.

– Что за дьявольщина?..

– Пирамиды! – Доктор Дюрона тоже вытянул шею, переполненный радостью. – Десятки и десятки! А не захоронены ли здесь какие-нибудь жуткие тайны?

Майлз отметил про себя, что с Дюрона надо строго поговорить при первой же возможности.

Не сходящая с лица Аиды улыбка на мгновение стала вымученной, но она быстро взяла себя в руки.

– Там наш главный конкурент на рынке криоуслуг – «Новый Египет».

Километровую стену из песчаника пронзали высокие врата, по бокам которых торжественно восседали узкомордые собакоголовые фигуры.

– Этих я уже видел, – сообщил Роик, – на конференции. Был там парень в срамотном костюмчике, с пластиковой собачьей головой. Раздавал всем рекламные листовки. Я подумал, смахивает на биоинженерное предприятие с Архипелага Джексона.

Майлз решил, что пора пояснить.

– Это фигуры Анубиса, египетского бога мертвых. Были у них и другие боги с головами животных – ястребов, кошек, коров. У каждого – свое аллегорическое значение. Это, к примеру, вообще-то не собака, а шакал, животное-трупоед в древней пустыне. Думаю, для человека той исторической формации такой зверь – естественная ассоциация со смертью.

Он взглянул краем глаза на Аиду, но воздержался от дальнейших исторических параллелей, хотя и хотел бы выяснить: проверил ли кто-нибудь перевод иероглифов, украшающих стены. Потому как те вполне могли значить что-нибудь вроде «Пта-хотеп – дурак!» или «Унис должен Тети сто снопов пшеницы и бочонок инжира».

Посмотрев вслед удаляющимся фигуркам, Аида фыркнула:

– Как видите, они выбрали символом своей корпорации вот такую тематику из истории Древней Земли.

Больше смахивает на парк развлечений, подумал Майлз.

Аида добавила, пытаясь скрыть восхищение:

– В пирамидах расположены криогенные установки. В «Новом Египте» выяснили, что клиенты готовы платить дополнительные деньги за эксклюзивные, более комфортабельные места на верхних уровнях.

– Комфортабельные места? – удивился Роик. – А не все ли равно, когда тебя заморозят? В смысле, технически?

Он посмотрел на Ворона, тот задумчиво ответил:

– Вероятно, вы правы…

– Так-то оно так, но контракты выбирают и подписывают живые люди, – объяснила Аида. – Для «Нового Египта» это оказалось прибыльной и привлекательной программой. Они даже приобрели авторские права на весь этот исторический период, чтобы остановить плагиаторов. – И добавила расстроенным голосом: – А на конференции в этом году они раздавали живых сфинксов, но наш начальник отдела опоздал и не раздобыл нам зверушку…

У Майлза чуть глаза на лоб не вылезли, тем не менее ему удалось хорошенько разглядеть здания следующей корпорации на их пути: стеклянные башни и сверкающие шпили, обернутые струями цветных огней. Звукоизоляция лимузина, конечно, была на уровне. Однако он мог поклясться, что сквозь стекло доносился ритмичный бас.

– Музыка?

– «Шинакава консолидейтед», – и точно, они как раз проезжали мимо ворот с названием криокорпорации – буквы плясали всеми оттенками радуги. – Их целевая аудитория – молодежь.

Майлз попробовал понять. Не получилось.

– Их доля на рынке наверняка ничтожна?

– Когда контракт вступает в силу, клиент, как правило, достигает более преклонного возраста. Зато выгоднее подписать контракт и начать выплаты раньше. На самом деле «Шинакава» выработала очень грамотную стратегию. Если бы у меня не было криоконтракта с моим работодателем – а это часть льготного пакета трудового договора, – я бы подписала контракт с «Шинакавой». – Аида хихикнула, прикрывшись наманикюренной ручонкой. – Хотя, наверное, я не должна рассказывать вам об этом.

Комплекс зданий следующей корпорации показался на противоположной стороне шоссе. Целый лес деревьев – ни стен, ни ворот, ни охраны. На невысокой каменной ограде значилось: «Нозерн-Спринг». Майлз разглядел немногочисленные здания в гуще растительности – приземистые и сугубо утилитарные. Он указал на постройки:

– А эти что собой представляют?

– А, эти… «Нозерн-Спринг» могут похвастаться тем, что они – одна из старейших местных корпораций и одна из первых, кто начал строиться здесь. Но мы не считаем их элитой в нашем бизнесе.

Вообще-то, судя по предварительным докладам, полученным Майлзом – а доклады эти нередко оказывались весьма точными, – на Кибо-Даини они считались шестой по размеру государственной корпорацией, функционирующей в настоящее время, в следствие чего он не мог не считать «Нозерн-Спринг» элитой в своем бизнесе. Хотя если судить по тому, как выглядят постройки… Скучно до омерзения.

Сколько денег тратится на то, чтобы привлечь внимание… Нет, не мертвых, а живых. Впрочем, их можно понять, для длительного… гм-м… отдыха во льду, конечно, хочется иметь надежную опору в виде чего-то столь бессмертного, как криокорпорация. Их впечатляющие фасады обещали множество разнообразных благ, но в первую очередь – преемственность, постоянство. Еще бы забыть о том, что в основе всех таких организаций, корпораций, да и правительств находится ограниченное количество людей, которые принимают ошибочные решения в процессе обсуждения…

Огромный лимузин сбавил ход и свернул под гигантские врата – тории. «Белая Хризантема», как и остальные, с первых же шагов заявляла о корпоративном стиле. Они миновали охрану, не останавливаясь – гостей «прозвонили» на ходу. Обогнув сосновые посадки, компания подъехала к центральному офису. За ним виднелась внушительная башня здания, но посетитель должен был первым делом миновать сад в традиционном национальном стиле – пруды, тропинки, заросли мха, аккуратные площадки, засыпанные выровненной галькой, стройные красные клены. Тема развивалась и дальше, за огромным стеклом фойе – искривленные карликовые деревца-бонсай и строго подобранная икебана. Посреди всего этого великолепия их уже ждали – встречающие неутомимо кланялись, и Майлз стряхнул остатки утомления, обычно так мешавшего после приступов, собираясь с мыслями.

Рон Винг оказался мужчиной средних лет в строгом деловом костюме: рубашка, пиджак с широкими рукавами и намеком на «крылышки» на плечах, мешковатые брюки приглушенного синего оттенка – безупречный наряд, вплоть до носков-таби и сандалий. Стиль, ткань, крой – все кричало о статусе, богатстве и положении, как на Барраяре кричал бы мужской костюм армейского покроя, форменные брюки, полуботинки. Четко продуманный наряд довершал взгляд опытного дельца, собранного и внимательного.

Рядом с Вингом суетился тип, который в мягкой форме передал Лорду-Аудитору желание «Белой Хризантемы» подкупить его, как раз тем вечером, когда появились то ли террористы, то ли активисты, то ли просто идиоты и так грубо пресекли намечающийся и столь многообещающий обмен. Хидеюки Сторрз состоял в должности исполнительного вице-президента по развитию. На нем красовалась менее помпезная вариация одежды босса, изрядно похожая на прилежно подобранный костюм Форлинкина в местном стиле – традиция на службе у функциональности. В своей табели о рангах Майлз расположил его высоко, хотя все же не отнес к ключевым фигурам.

Департамент развития явно желал продолжить дела прямо с того момента, как им помешали, поэтому Майлз напомнил себе, что не стоит сдаваться сразу. Мало ли, за какие еще ниточки удастся потянуть? Половина вчерашних телефонных маневров проводилась с целью добраться по цепочке до «Того, Кто Знает». Итак, Аида передала своих подопечных Сторрзу, тот взял на себя официальное представление Вингу, и Майлз с удовлетворением подумал: «Наведение завершено. Идет автоматическое сопровождение цели». Судя по улыбке Винга, его соперник думал примерно так же.

Почему же я вам так интересен? Даже интереснее, чем должен быть. Почему?

– Я так счастлив, – начал Винг, – что вы позволили нам извиниться за те неудобства, которые вам пришлось недавно пережить, лорд Форкосиган.

Свободной рукой Майлз сделал жест, означавший: «Ах, оставьте, это не ваша вина», в то же время прерывая этот жест едва заметной гримасой боли. Вслух он произнес:

– Нам всем нужно радоваться тому, что никто серьезно не пострадал и не погиб в результате безумной выходки.

– Верно сказано, – согласился Винг. – Зато теперь у нас появилась возможность познакомить вас с работой нашего предприятия значительно более детально, нежели позволили бы рамки обзорной экскурсии.

– Весьма удачный момент для своевременного «зато»…

– Не желаете ли отдохнуть с дороги? Может, чаю? Или последуем обычаю вашей планеты и сразу приступим к делу?

– Предпочел бы приступить к работе. Я весьма стеснен во времени.

– Тогда прошу следовать за мной…

Вся группа потихонечку двинулась за Вингом со скоростью, ограниченной тростью Майлза, тому не пришлось даже изображать хромоту. После приключений в подземелье и обычных последствий распроклятых судорог боль вернулась с новой силой. Аида шла рядом, будто готовилась подхватить его, если Майлз вдруг упадет. Их провели по красивым помещениям общего доступа в центральном офисе, затем на гравиплатформе доставили в соседнее здание, где и проходила регистрация клиентов. И в фойе, и на приемно-загрузочной станции шла оживленная работа.

– Клиенты попадают к нам двумя путями, – пояснял Винг, ведя делегацию коридорами, в которых висело медикаментозное амбре. – Тех, кто перенес метаболическую дисфункцию, обычно готовят в клиниках, а потом перевозят сюда для долговременного размещения. Есть и те, кто предпочитает не играть с судьбой, а приходят сами, чтобы стационарно подготовиться к операции.

– Это что же, они живыми приходят? – не сдержался Роик.

– Чем крепче ваше здоровье во время криопроцедуры, тем выше шансы на хорошее здоровье после выхода из криостаза, – ответил Сторрз.

– Истинная правда, – тихонько согласился Ворон.

Роик насупился, бросил взгляд на Майлза. Тот лишь подтвердил:

– Увы, это так.

– Не желаете ли взглянуть на техническую сторону процедуры поближе? – спросил Винг. – На обзорных экскурсиях мы этого, естественно, не показываем. На сегодня запланировано что-то около двух или трех десятков заморозок. Клиенты, которых доставляют из клиник, размещаются сверх плана.

Майлз, которому на очень уж личном опыте, а лучше сказать, в полном сознании, «повезло» пережить весь процесс, отмахнулся от такого сомнительного удовольствия. Роик при этом облегченно вздохнул. На лице Форлинкина ровным счетом ничего не отразилось. Ворон принял предложение и отправился со Сторрзом, за что Майлз его молча поблагодарил. Майлз обрадовался, когда они покинули рабочее здание, – нельзя сказать, чтобы запах был неприятным, просто где-то там, на задворках памяти, закопошились преотвратительнейшие образы.

– Сколько же разморозок вы проводите в день? – спросил Майлз Винга, как только они устроились на гравиплатформе и тронулись.

Они с Вингом сидели впереди, на лучших местах, Аида – сзади, спиной к ним; Форлинкин с Роиком – на самом заднем диванчике, на границе пределов слышимости.

Винг заколебался лишь на мгновение.

– Я не располагаю точными сведениями, надо посмотреть. – Платформа плыла над ухоженной территорией. – А как вы познакомились с доктором Дюрона?

Ворона взяли в поездку по… нет, даже не по просьбе Майлза. Его просто включили в список пассажиров лимузина.

– Они и мой помощник Роик оказались вместе во время похищения. Объединяющий, я бы сказал, опыт.

– А, это многое объясняет. Ваш Роик – как раз такой человек, за спиной которого и я бы спрятался в трудную минуту.

Ясно, что Винг без труда понял слово «помощник» как «телохранитель». Да в общем-то и никто, глядя на Роика и Майлза вместе, ни о чем другом бы и не подумал. Правда, Майлз почти не сомневался, что все тонкости истинного понимания должности оруженосца Роика Винг не раскусил.

Винг продолжил:

– Забавно, я тут узнал, что один ваш родственник – крупнейший акционер Группы Дюрона. Если, конечно, Форкосиган – не обычная фамилия на Барраяре.

– Марк? – Ну вот, в конце концов добрались и до этого. Еще одна зацепка, подсказка, что визит Аудитора на Кибо оказался полной неожиданностью для криокорпорации. Видно было, что они все никак не могут разгадать целей его прилета. Майлз за свою жизнь не раз сталкивался с лихо закрученными планами. Проходили годы, прежде чем появлялись плоды. Заходы Винга походили на наскоро сляпанные решения, от силы несколько дней. – Это мой младший брат.

– Правда? – улыбнулся Винг. – Как вы думаете, наше расширение на Комарру может его заинтересовать?

Конечно, только совсем не так, как ты думаешь.

– Я бы предпочел держать Марка в неведении. Он очень опытный бизнесмен. Мне на государственной службе приходится выкладываться за каждое небольшое поощрение, а его прибыли растут на зависть быстро, он обходит меня на каждом шагу. Поэтому меня в вашем проекте крайне привлекает идея побить его на его же поле.

Майлз хитрой улыбкой продемонстрировал готовность к братскому соперничеству.

Винг заглотил наживку сразу, и это многое сообщило о нем Майлзу.

– Очень хорошо вас понимаю. – И мгновение спустя добавил: – А он столь же влиятелен в государственных делах, как и вы, лорд Форкосиган?

– Да нет, он полностью занят своим бизнесом.

– Ах, как жаль.

– Ну, я бы так не сказал.

– А как остальные члены вашей семьи? С ними у вас отношения… теплее?

– Разумеется. Хотя не каждый день предоставляется шанс показать им всем, кто есть кто. – Майлз постарался, чтобы его голос прозвучал чуточку жалобно. – На Барраяре мне всегда приходится что-то доказывать.

Вот так, а теперь пусть Винг все это переварит. Неплохой получился рычаг воздействия: с одной стороны – ревность и жадность, с другой – возможности влияния, ради которых стоит постараться. Ну и при поверхностной проверке, все это кажется весьма правдоподобным. Спасибо, брат.

Бровь Винга изогнулась в сомнении.

– А доктор Дюрона не расскажет ему?..

– Эту заботу оставьте мне. – Майлз понизил голос так, чтобы за жужжанием платформы его не расслышали сидящие сзади. – Знаете старую поговорку? Держи друга близко, а врага – еще ближе.

Винг кивнул:

– Хорошо сказано. – Он помялся. – Дальше у нас по программе презентация по проекту «Комарра». Не показать ли пока нашему другу доктору остальную территорию?

– Думаю, в этом нет нужды. Если только вы предпочтете не раскрывать какие-нибудь технические инновации потенциальным конкурентам.

– Нет-нет, предприятие на Комарре будет создано по проверенной технологии. Наши инновации касаются лишь организации бизнеса.

– Ну, тогда не волнуйтесь – полагаю, Ворон из тех технарей, которым нет дела до прибыли. – Винг – деревенщина, вот только до какой степени? Ворон – уроженец Архипелага Джексона. Гиблое место, где сделка – это искусство, наука, стратегия, битва без пощады. – Вы бывали на других планетах, господин Винг?

– Да, летал на Комарру в прошлом году, когда мы начали работу над проектом. Исключительно деловая поездка, не было времени что-либо посмотреть. Я так и не выбрался за пределы Солстиса.

– Ах, как досадно.

В здании центрального офиса их сразу же направили на верхний этаж, в элегантное помещение конференц-зала – еще более закрученные стволики карликовых деревьев, изящные стеклянные изваяния. Аиде удалось наконец убедить их попробовать разнообразие напитков. Майлз и Форлинкин выбрали зеленый чай, Роик – кофе. Затем их усадили перед экраном вида и подвергли гламурной презентации гигантского криохранилища «Белой Хризантемы», строящегося в Солстисе, общепланетной столице Комарры. Как Майлз ни старался, абсолютно ничего противозаконного ему разглядеть не удалось. Ни к чему не смог придраться и министр безопасности Комарры, хотя и обладал несравненно более точными данными. А проверяли они эти данные весьма придирчиво, попутно упрятав за решетку (с помощью и при полном одобрении «Белой Хризантемы») двух зарвавшихся субподрядчиков, проворовавшегося таможенника и целую воровскую сеть на складах, хотя ничего этого в роскошной презентации Винга не было.

Ворон и Сторрз присоединились к ним посреди просмотра. Видео закончилось бодрой и со вкусом подобранной музычкой.

Майлз откинулся назад в невероятно уютном кресле, потягиваясь и сцепив пальцы над головой.

– Так почему все-таки Комарра? Если уж расширять бизнес на другие планеты, не ближе ли начать с Эскобара?

Винг выпрямился, явно обрадованный вопросом.

– Мы рассматривали такую возможность. Но крионика на Эскобаре находится на весьма продвинутом уровне. Кроме того, законодательный уровень защиты тамошнего бизнеса таков, что я не могу охарактеризовать его иначе как протекционистским. Наши аналитики заключили, что Комарра, несмотря на удаленность, предлагает лучшие перспективы, а ведь перспективы и определяют прибыль. Ту самую прибыль, которую получат и барраярцы, и вы, конечно же, в том числе. Купол Солстиса уже получает дивиденды – после завершения стадии проектирования всех подрядчиков нанимали на Комарре.

– Насколько я понимаю, – добавил Майлз с видом знатока, – как только у всех на планете появятся криоконтракты, нет другого пути, кроме внешней экспансии.

Он промолчал – хотя еле удержался! – насчет того, что, вообще-то, каждую минуту в этом мире появляется новая жизнь.

– Боюсь, в этом и состоит риск развитого рынка. Хотя за последний год мы значительно продвинулись на рынке торговли контрактами.

– Простите?..

Голос Винга потеплел, словно тот заговорил о предмете обожания.

– Исторически так сложилось, что составление и заключение криоконтрактов никогда не было стандартизировано. Долгие годы они заключались самыми различными учреждениями в рамках подчас нестыкующихся местных законов. Основания, на которых они заключены, совершенно никак не взаимосвязаны. Некоторые обязательства усилились, некоторые – ослабли. Да и сами компании – кто раскололся, кто объединился, кто обанкротился, кого-то купили. На заре нашего бизнеса контракты переходили из рук в руки только с компаниями, которым они принадлежали. И лишь недавно стал ощущаться интерес к возможностям вторичного рынка персональных криоконтрактов, как с целью получения прибыли, так и с целью сбора оборотного капитала.

У Майлза брови поползли на лоб:

– Вы торгуете мертвецами?

– Меняетесь друг с другом замерзшими трупами?

Роику значительно хуже, чем Майлзу удалось скрыть ужас.

– Нет-нет, что вы! – бросился объяснять Винг. Сторрз поддержал его, энергично мотая головой. – Это было бы неоправданно затратно. Клиенты по большей части находятся на своем месте, если, конечно, не производится ремонт мощностей или предприятие не закрывается. Клиенты находятся на взаимоучитываемом балансе, переходя от компании к компании. Продаются и покупаются только их контракты. – И с невинным видом добавил: – Мы надеемся, что со временем это приведет к стандартизации и однородности заключения процедуры контракта в нашем бизнесе.

Для Майлза это означало: «Мы остановимся, только когда вычерпаем все до дна». Судя по удивительно отсутствующей улыбке Ворона, тот не понял ни слова, но сделал точно такой же вывод.

– А, гм… на Комарре вы будете действовать по такой же схеме? – поинтересовался Майлз.

– К несчастью, нет. Там просто не с кем торговать.

Винг вздохнул, однако трудно было заподозрить хоть какую-то печаль в этом вздохе. Для Майлза его ответ прозвучал так: «Мы собираемся монополизировать бизнес на Комарре».

– Все это просто поразительно, – честно признался Майлз. – А вы как полагаете, Форлинкин? – Он игриво подмигнул послу. – Готовы приняться за такое дельце? Хотя, думаю, вас-то этим не удивишь.

– Не могу согласиться, – ответил тот, – моя работа в основном касается забот живых, а не мертвых. Мне довелось проследить за отправкой останков одного несчастного барраярского туриста, погибшего во время катания на леднике – чрезвычайно опасный вид спорта. Я также расписался как-то в передаче пары бизнесменов с Кибо – те умерли естественной смертью на территории Империи, а трупы были доставлены домой. Один замороженный, а другой – в кучке пепла. По поводу последнего были, помнится, жалобы от родственников, пришлось перенаправить по инстанции. – Затем посол дипломатично (ну а как же еще?) добавил: – Благодарю вас за возможность взглянуть на ситуацию изнутри, Винг-сан. Для меня такое положение дел – откровение.

Правда, смотрел он при этих словах на Майлза.

Затем их проводили на обед, в невысокое здание с видом на бесконечные сады и пруд с декоративными карпами. В интерьере доминировали ширмы из рисовой бумаги, татами, высокохудожественное стекло и икебана – горстки гальки, три тростинки, пара бутонов да цветок. Их усадили на шелковые подушки у двух низеньких сверкающих лаком столиков. По одну руку от Майлза сидел Винг, по другую – Аида, в его полном распоряжении. Сторрз ухаживал за Форлинкином, Роиком и Вороном за соседним столиком. Двое официантов заставляли столы изысканнейшими блюдами, похожими на небольшие скульптуры. Майлз в конце концов позволил Аиде налить ему прозрачного, странно пахнущего вина в плоскую керамическую чашечку. Интересно, чашка специально сделана так, для самоограничения? Пьяный обязательно разольет ее содержимое, не донеся до рта. Майлзу и самому едва удалось не облиться.

Аида помогала поддерживать беседу, переводя ее на приятные, нейтральные темы, мало-помалу придвигаясь ближе. Шнуровка на накидке была не без умысла ослаблена, и сорочка демонстрировала округлости груди под глубоким декольте. Майлз подозревал, что в ее духах не обошлось без феромонов, но вряд ли такое откровенное послание нуждалось в подкреплении: ясно, что юная красотка – часть его подкупа, стоит только пожелать.

К сожалению, Аида не очень хорошо понимала, с кем имеет дело. К тому же Майлзу вовсе не нужно было демонстрировать свою продажность во всей красе. В некоторых вопросах можно изобразить скромность. Майлз вытащил кубик с видео, похвастался своей красавицей-женой, восхитительными детками. Аида отступила, и Майлз тут же переключился на жалобы по поводу нынешней дороговизны содержания семьи. Теперь уже мало-помалу придвинулся Винг, поддержав тему. Майлз добавил странного вина и принялся глуповато ухмыляться.

Было ясно, что «Белая Хризантема» продолжит наполнять его чашку, пока Майлз не свалится под стол. Ему удалось завершить визит лишь неоднократными намеками на то, что Форлинкину пора возвращаться к своим обязанностям. Аида пересела за соседний столик поразвлекать компанию, а Винг повел Майлза на прогулку вокруг пруда, «проветрить мозги». Майлзовы мозги, по крайней мере, проветрились мгновенно, как только Винг наконец добрался до обсуждения деталей того, как без лишнего шума перевести долю его нового барраярского друга.

Только не надо думать, что это «перепихон по-быстрому», милорд Аудитор, что мы переходим от ласк к соитию на первом же свидании. Вот только кто кого поимеет? И зачем, зачем, зачем, черт возьми, меня пытаются подкупить?

– Я возлагаю большие надежды на проект «Комарра». – В голосе Винга звучали искренние нотки. А еще эйфория, хотя трудно было понять, от вина или от удачного завершения переговоров. Майлзу показалось, что для Винга обе причины слились. В этом деляге скрывалась поистине джексонианская страсть к победе и прибыли. – Скажу больше, я уже перевел все свои облигации и опционы из «Белой Хризантемы» в «Белую Хризантему Солстиса». Даже свой собственный криоконтракт я разместил на будущем предприятии, поэтому буду сражаться за него. Так что, как видите, за свои слова я поручусь не только деньгами, но и жизнью.

От такого откровения темные глаза Винга засверкали искрами.

А Майлз, в голове у которого все части головоломки выстраивались в ясную картину, подумал: «О боги! Ты сам только что вручил мне свою голову!»