Читать книгу Тайны Времён - Людмила Николаевна Качалова - Страница 2

Ночное небо внезапно озарилось бесчисленными вспышками. Словно мириады падающих звёзд, сверкнув на миг в вышине, устремились вниз и, попадая на соломенные крыши небольшого селения, обнесённого частоколом из брёвен, моментально воспламеняли их. Вслед за ними посыпался целый дождь стрел, моментально нашедший свои жертвы. Звук рожка дозорного опоздал. Истошные вопли нападавших, не таящихся больше, перекрывали треск горящих построек. Полусонные люди, выскакивая из объятых пламенем домов, так и не успев понять, что происходит, тут же падали замертво. Лишь немногим удалось добежать до бревенчатых стен и оказаться вне зоны обстрела, укрывшись под ними. Эван – глава совета старейшин, призывал оставшихся в живых к порядку. Его громкий голос затмевал даже дикие крики нападающих. Слова, проникая в сознание людей, постепенно возымели своё действие, и диурды стали исчезать, материализуясь за многие вёрсты, в условленном месте, как они всегда поступали при подобных непредвиденных обстоятельствах. Дождь из стрел поиссяк: толи они кончились у нападающих, толи, повинуясь чьей-то команде, лучники прекратили обстрел. И вскоре стало понятно, по какой причине – мощный удар потряс стену. Надеясь проломить её тяжелыми валунами, нападающая сторона пустила в ход катапульту. Это могло означать только одно, – напавшие желали захватить кого-нибудь из диурдов в плен. Элекс – сын Эвана шепнул прижавшейся к нему младшей сестрёнке, тринадцати лет отроду:

– Вишь, чего захотели, Кася? Пленить нас. Ну, это у них не выйдет!

– Элекс, братишка, – испуганно отвечала девочка. – А вдруг кто раненный попадёт к ним в руки?

Элекс замер, поражённый неожиданным предположением сестры. Отблески близкого пожарища играли на его серьёзном не по годам лице. Касс, ожидающая ответа старшего брата, заметила, как внезапно черты его лица обострились. Видимо он боролся с сомнениями и обдумывал выбор в принятие какого-то важного решения.

– Отправляйся одна к месту сбора, Кася. Я присоединюсь позднее.

– Хорошо, Элекс, – согласилась она. – Но если с тобой что случится, отец будет меня ругать. Юноша, усмехнувшись, ласково обнял сестрёнку, чмокнув её в щёку.

– За меня не волнуйся, ты же знаешь, – я быстр. Враги не успеют и глазом моргнуть, как я исчезну. Лучше поскорее присоединяйся к Амелии и её маме. Элекс подтолкнул сестрёнку к соседской девочке – её ровеснице, которая со своей мамой готовилась к перемещению тел. Сам же он устремился к лежащим на земле людям, истекающим кровью, которые нуждались в срочной помощи.

– Осторожен будь! – прокричала ему вслед Касс, провожая его взглядом, взволнованных зелёных глаз, и крестообразным взмахом руки, как учил отец, желая удачи.

Припав на колено возле одного из сельчан, юноша убедился, что тот мертв. Четыре стрелы пронзили его тело, пятая угодила точно в сердце. Вздохнув, Элекс отодвинулся к следующему, уловив боковым зрением, какое-то движение справа от себя. Его отец с немногочисленными помощниками занимался тем же делом. Заметив сына, Эван прокричал:

– Почему ты здесь? Я же велел тебе вместе с сестрой покинуть селение!

Опасаясь, что его отправят отсюда, Элекс быстро заговорил, защищаясь:

– Мне уже шестнадцать, отец! Я имею право выполнять обязанности мужчин!

Махнув рукой, понимая, что спорить сейчас бесполезно, Эван продолжил своё занятие. Он со своими помощниками уже успел спасти нескольких пострадавших и не терял надежды обнаружить ещё кого-нибудь живым. Товарищи его то и дело растворялись в пространстве, совершая перемещения со спасёнными мужчинами и женщинами. Взгляд Элекса наткнулся на воз, опрокинутый гнедой лошадёнкой, так же нашедшей преждевременную смерть от слепо выпушенных стрел нападавших. Ему показалось будто под сеном, которое выпало из опрокинутого воза, доносятся слабые стоны. Быстро приблизившись и разгребая руками сухую траву, уже начинавшую тлеть от нестерпимого жара пылающей конюшни, он увидел девочку. Элекс сразу же узнал её: ровесница Касс, подруга её игр. Белокурые волосы, обрамляющие миловидное личико искажённое болью, были залиты кровью, которая вытекала из раны в горле, пробитым стрелой. Глаза её были закрыты, но хриплое дыхание, вырывавшееся из груди, свидетельствовало о том, что она жива. Как раз в тот момент, когда Элекс осматривал девочку, раздался новый звук: треск падающих бревен. В частоколе образовалась брешь. Старания врагов увенчались успехом, и они с победным рёвом ринулись внутрь, растекаясь неудержимой волной по всей территории селения, добивая мертвых и раненных мечами и кинжалами. Времени с каждой минутой оставалось всё меньше и меньше. Элекс обнял руками девочку за плечи, прижимая к своей груди, проникая и обхватывая своими чувствами её разум, как учил его отец. Почувствовав, что способен к переносу её тела вместе со своим, он исчез из этой точки пространства, прямо перед носом подбежавшего к нему воина.

* * *

– Не кори себя понапрасну, мы далеко не всегда властны над судьбой, – так пытался Эван вразумить своего сына, убитого горем.

– Если бы я сначала проводил её в безопасное место, а после этого вернулся обратно… – глухо пробурчал опечаленный юноша.

– То поменялся бы с ней судьбой! – оборвал Элекса отец. В уголках его усталых глаз затаилась невыносимая боль. Это было единственным, что выдавало горе отца, потерявшего дочь. Люди, привыкшие видеть своего предводителя мудрым и бесстрашным, в эту тяжелую минуту полагались на него больше, чем на самих себя, и он не мог позволить им усомниться в этом даже на мгновение, дав выход своему горю. Ответственность перед ними и перед миссией, которую диурды несли, не позволяла взять верх эмоциям над холодным рассудком.

– Как хорошо, что ваша мать не знает пока об этом, – произнеся эту фразу, Эван умолк, мысленно переносясь в северные леса к своей любимой, давшей жизнь Элексу и Касс. Элекс, ожидая продолжения беседы молча, наблюдал за отцом. Сколько он себя помнил, внешний вид отца не менялся. Он был таким и только таким; светловолосым гигантом, не стареющим на протяжении многих лет. Всё это время он оставался главной надеждой диурдов: мудрым вождём племени, отличным стратегом, знающий буквально всё обо всём на свете. Однажды от учителя, мальчик услышал такое, чему не смог поверить. Тогда он приписал это разгорячённому воображению, от излишнего вина, попавшего в рот Варгену, по случаю ежегодного сельского праздника. Из его слов следовало, что его отец Эван чуть ли не бессмертен. Когда-то задолго до рождения большинства из ныне живущих людей, он спас мир своим своевременным вмешательством в некие события. Учитель был уже довольно немолодым человеком, но клялся, что и его не было на свете в ту пору. На прямой вопрос мальчика: откуда же он тогда всё это знает, Варген ответил, хитро улыбнувшись при этом:

– Камни ведают мне о прошлом.

Сейчас, глядя на отца, которому можно было дать не больше пятидесяти лет, он решился. Разговор о судьбах, якобы предначертанных, побудил его к этому.

– Скажи пап, правду говорят, что ты бессмертен?

На лице Эвана не отразилось и тени того, что он расслышал то, о чём его спросил сын. Они сидели в сгущающихся сумерках под огромным старым раскидистым дубом, чуть поодаль в поле горели костры, возле которых хлопотали женщины и дети, готовя пищу для теперь уже немногочисленного мужского населения. Отец словно вглядывался в лица оставшихся в живых сельчан. Не более полусотни людей уцелело от некогда процветающего посёлка диурдов, насчитывавшего до трехсот семей. Внезапно в его глазах отразилась безмерная усталость, лицо сразу как-то осунулось и постарело. Элекс никогда прежде не видел его таким, и он заёрзал на месте, ощутив бестактность своего вопроса. Когда он уже потерял всякую надежду на то, что отец вообще заговорит с ним, прозвучал запоздалый ответ. Эван говорил тихо, стараясь, чтобы его громкий голос не разносился слишком далеко по округе.

– Нет, я не бессмертен. Молодость, как и старость, дается однажды, а пережить хочется и то и другое. Бессмертным я быть не хочу. Но кто наговорил тебе такое? – неожиданно закончил он.

– Слышал давно, от кого уже не помню, – слукавил Элекс, невольно при этом краснея.

– От старого Варгена, наверное, – без особого труда прочтя его мысли, сказал Эван. – Он не прав. Я не бессмертен. Из ныне живущих мало осталось людей подобного мне происхождения. Просто удачная генная комбинация, когда встречаются два народа, разделённых тысячелетиями. Я был одним из немногих, рождённых от подобного брака. Твоя бабушка – моя мать вполне могла бы дожить до сегодняшнего дня, но она выбрала иной путь.

Оборвав сам себя на полуслове, отец вновь погрузился в раздумья. Но у Элекса осталось ощущение, что не в происхождении дело. Отец, явно не желал говорить о чём-то важном, от чего хотел уберечь сына. Решив, что удачный случай впредь может представиться не скоро, он решил «ковать железо пока оно горячо».

– А, правда ли то, что Варген сказал? Будто бы ты спас планету?

– Так все-таки Варген? – усмехнулся Эван. – Тебе надлежит учиться прилежнее, может он передаст тебе умение мысленно заглядывать в прошлое.

– Так вот откуда он знает! – вырвалось у Элекса.

– Он очень талантлив и умел бы значительно больше, если бы не забывал то, чему учил его я – не злоупотреблять вином! Но, коли уж зашёл этот разговор, то так и быть, скажу. Твой учитель неверно истолковал свои мысленные исследования. Я всего лишь помог твоему прадеду и праматушке уцелеть в противостоянии с «чёрными», а спасение планеты – только их заслуга. Насколько мне известно, это единственная поправка прошлого диурдами. Мне тогда здорово досталось от отца, но не мог же я допустить, чтобы «чёрные» отбросили нас на тысячелетия назад!

Элекс, затаив дыхание, с особым интересом приготовился внимательно слушать: не часто отец удостаивал его подобных откровений, и что-то подсказывало юноше, что он услышит сейчас нечто неведомое никому другому.

– Я никогда не рассказывал всего этого потому, что не хотел лишать надежды ни тебя, ни кого бы то ни было из них, – Эван кивнул в сторону односельчан. – Коли вчера ты заявил, что уже взрослый и тебе целых шестнадцать… то знай! Возможности твои, да и ничьи из ныне живущих, не приблизятся к возможностям наших предков, называвших свой дом – Ладой, то есть – прекрасным. Твоя мама, сынок, иного происхождения, нежели моё, ей не присущи какие-либо особые возможности. Ты, как и большинство диурдов – наших современников, потерял часть сил, которыми наши предки владели в совершенстве. Следующие поколения ослабнут ещё больше, как это ни прискорбно. Я не самый-самый среди них, я просто стар, – остаток былой эпохи.

Элекс едва верил своим ушам. Вот уж действительно, лучше чего-то не знать и жить в неведении, чем нести груз подобной правды на своих плечах.

– Если я правильно понял, отец, диурды проигрывают в борьбе с «чёрными»?

– Это, не совсем правильно, сынок. Пока кровь ладийцев струится в жилах хотя бы одного человека, мы не проиграли. Цель наша достижима, но сильно растянута во времени: учить всех людей добру и любви, просвещать их и подтягивать до своего уровня. Только тогда откроется возможность людям достичь былого могущества. Только тогда вновь возродится Лада и, засияв как прежде, согреет Вселенную своим неиссякаемым теплом. Существует древний сказ, о рождение мира в глубинах времен, в дали безвозвратно ушедшей.

Когда ещё не было ни тверди широкогрудой, ни свода небесного, ни океана седого, ни бессмертных богов, ни рода людского, тогда только Серое Нечто царило в пространстве беспредельном этом, словно в кипящем котле, смешивая стихии могучие. И не было в пространстве беспредельном силы, способной управиться с этими стихиями, беснующимися от отчаяния и бессилия сотворить хоть что-нибудь разумное.

Настал миг, и в Хаосе этом возникла могучая сила притяжения – Любовь. Она соединила стихии в пары Гармоничные, неразлучные: Огонь и Воду, Воздух и Пространство-Межзвёздное, Свет-Лучезарный и Ночь-Мрачную. Лада-Земля рождена была стихиями этими, она же, в свою очередь явилась матерью людям и всему живому.

Долго ли, коротко ли царила идиллия Гармоничных стихий – не ведомо, поскольку времени не существовало для стихий вечных. Только те, что без пар остались, из-за характера строптивого, Любовью обойдёны оказались.

Завистью, Злобой и Ненавистью возглавленные, призвали они в своё воинство Ужас, Страх и Кошмар. За то, что совместно разумное творить-сотворять не могли научиться, в отместку, объявили всем Любовью стихиям соединённым – Войну – создание своё уродливое, целью задавшись – всё обратить к Хаосу изначальному, за что и прозваны были Хаотическими.

Вовремя не спохватились стихии Гармонические, казалось им, что ничто не может угрожать их идиллии. Собравшись воедино, успели они от высших миров, ими уже созданных, отсечь воинство Завистливое, барьер воздвигнув испепеляющий.

Но, Лада-Земля уже границей двух противоборствующих сил стала. Не могли Хаотические проникать в миры высшие, а Гармоничные не желали спускаться в миры Хаоса.

Яблоком раздора стихий люди Лады-Земли вовлечены в общую борьбу оказались, – слишком доверчивы они были. Кто одним, искушающим их, стихиям поверил, – Хаос богом своим называть стали. Кто Любовью отмечен был – предпочёл стихиям Гармоничным в единении общем сотворчествовать.

Опечалилась Мать Лада-Земля, не стало ей покоя от кровопролитных войн детей своих, вот-вот уничтожат до последнего себя сами. Тогда и было создано для людей время, чтобы не бесконечно пребывали они в раздорах, туманом Хаоса наведённом; чтобы те из людей, кто Любовью отмечен, подняться смогли бы в миры высшие, а кто с туманом в голове время своё провёл, под мороком находясь,– переосмыслить жизнь короткую и усилия направить к сотворению Всеобщей Гармонии и Счастья.

Только в подъёме по спирали к Создателям Гармоничным – жизнь вечна у Человека. Спуск же в глубины Хаоса – Смерть вечная. Разумением не утруждающимся – шанс следующий.

– Пойдем, я познакомлю тебя кое с кем, – неожиданно закончил своё откровение Эван.

* * *

Когда рухнула часть бревенчатого частокола, разбитого каменным снарядом нападавших, Касс оказалась погребённой под его обломками. Решив в последний миг дождаться брата и удостовериться, что с ним всё в порядке, она выдернула свою руку из руки державшей её женщины, и контакт разомкнулся. Женщина вместе со своей дочерью переместилась в безопасное место, оставив Касс на прежнем месте. Ей повезло: бревно, повалившееся на неё, вскользь задело голову и упало попёрек другого, не придавив Касс, а только лишив сознания. Два воина заметили и извлекли её из-под завала.

– Дышит? – поинтересовался подоспевший сотник. Один из воинов опустился на колени и приложил ухо к губам девочки.

– Вроде, да, – подтвердил он.

– Присоединить к остальным? – поинтересовался второй, с готовностью извлекая из ножен на поясе короткий клинок. Но в сотнике в это время боролись два чувства: ставшая привычной беспощадная жестокость к побеждённым и жажда наживы. Главный военачальник или как было принято называть его – каган, обещал за каждого живого диурда десять монет серебра. На такие деньги сотник мог позволить себе по окончании похода месяц кутежа с вином и женщинами лёгкого поведения в любом портовом городке. Раздумья были не долгими, жажда наживы победила.

– Несите её за мной, и поскорее! – отдал он приказ воинам, разворачиваясь и направляясь в сторону лагеря расположенного за холмом.

Спустя полчаса, в походной палатке кагана Эль-Сима состоялся любопытный спор, вернее будет сказать – торг.

– Если Вы отказываетесь от сделки, – горячился хозяин палатки, грозно сверкая глазами и раздувая усы. – Я сделаю эту девчонку своей рабыней, только и всего!

– Не горячитесь, мой друг, – возразил ему неприметный человек среднего роста в чёрном плаще с капюшоном. – Сделка состоится, но не на Ваших условиях.

Громадный, перегруженный мускулатурой вперемешку с жиром воин, с гневом взирал на тщедушного человечка. Ему очень хотелось сдавить тому горло своими огромными лапищами и выжать положительный для себя ответ. Только дурная молва о «чёрных» удерживала от подобного необдуманного шага. Не было еще случая, чтобы поднявший на них руку прожил бы больше суток и смог вдоволь нахвастаться своим подвигом.

– Как только она придёт в сознание, – продолжал «чёрный», словно не замечая недовольства своего собеседника, – она тут же ускользнет, только её и видели. Вашим людям чертовски повезло, что они застали эту крошку в бессознательном состоянии. Рабыней она не будет.

– Что же делать? – сник обескураженный Эль-Сим. – Хотя бы половину я получу? Двадцать золотых – это ведь не много.

– Десять! – твердо возразил человек в плаще.

– А-а-а… – взвыл взбешённый каган, ища глазами на ком бы выместить свой гнев. Поскольку в палатке они находились вдвоем, не считая девочки, то его взгляд остановился на её бледном лице с закрытыми глазами. – Я заплатил десять своим воинам, а Вы предлагаете мне столько же?

Выхватив короткий меч, он замахнулся им, делая вид, что готов убить беззащитного ребёнка.

– Стойте! – перехватил его руку «чёрный», сдаваясь.

– Пятнадцать золотых.

– Согласен, – выдохнул Эль-Сим, понимая, что большего он не получит. В конце концов, со своими воинами он расплатился серебряниками. Убрав оружие в ножны, он быстро протянул руку за наградой.

– Одну минутку! – остановил его «чёрный». – Сначала подайте ковш воды. Мне надо влить ей средство, чтобы она оставалась без сознания как можно дольше. В противном случае, мне её не удержать, как и Вам и сделка не состоится.

Достав из сумки, висевшей у него под плащом, какой-то порошок и растворив его в принесённой воде, «чёрный» с помощью Эль-Сима влил содержимое в рот девочке. Она закашлялась, проглатывая таинственный эликсир, не приходя в сознание. Убедившись, что Касс все ещё неподвижна, «чёрный» звякнул мешочком с золотом о стол.

– Держите!

Эль-Сим жадно принялся пересчитывать деньги, а человек в плаще направился к выходу, на прощание, отдавая распоряжение поскорее доставить девочку в его шатер.

– Погодите, – окликнул его Эль-Сим, прерывая на миг своё занятие. – Я хотел еще спросить Вас кое о чём.

– О чём же?

– Когда я получу от ваших ещё какое-нибудь новое оружие?

– Что-то вроде вчерашней катапульты?

– О, да! – расплылся в улыбке Эль-Сим. – Если у меня будет ещё подобное оружие, я смогу весь мир сложить к вашим ногам.

– И к своим тоже, – уточнил «чёрный». – Но это зависит не только от меня. Я расскажу о вкладе вашей непобедимой армии в общее дело уничтожения диурдов и тогда, уверен, скоро порадую Вас чем-нибудь новеньким.

– Хорошо, – кивнул головой Эль-Сим, удовлетворённо потирая волосатые лапы.

На этом, работорговец, командующий армией убийц, и человек в плаще расстались, оставшись вполне довольными совершённой сделкой.