Читать книгу Тайны Времён - Людмила Николаевна Качалова - Страница 5

Город-крепость Гедеоникс существовал только благодаря мореходам и купцам, которым давал приют и безопасность за своими стенами. Сделки, совершаемые здесь, облагались налогами главой Гедеоникса – Туркасом. Подобные отношения устраивали обе стороны, – торговля процветала, Туркас богател. За стенами города картина была иная: там мирному люду приходилось полагаться только на самих себя и удачу. Многочисленные орды, живущие грабежом, угрожали их жизням и состоянию, будь то на суше, или на море. Некоторые из любителей лёгкой наживы и кровавой резни, погибали в своих бесчинствах, так и не успев разбогатеть. Другие (более удачливые) – уходили на покой, обзаводясь семьей. Неизменным оставалось одно: на смену выбывшим, из поколения в поколение приходили новые искатели приключений.

Глава горожан некогда сам начинал с подобного рода деятельности. Владея внушительными военными силами и флотом, он вскоре достиг пика своей разбойной карьеры. Однажды разграбив рыбачье село, в котором когда-то родился, его озарила блестящая идея, благодаря которой, спустя долгих двух десятков лет на её месте родился Гедеоникс. Не успокоившись на достигнутом, Туркас продолжал наращивать своё богатство и мощь крепости. Не проходило и года, чтобы кто-нибудь не попытался завладеть его детищем, но цитадель, возведенная им, продолжала успешно противостоять набегам неприятелей.

Именно в период расцвета Гедеоникса, Элекс и Варген вступили на его брусчатые мостовые. Такого столпотворения, что творилось на главной площади города, юноше не приходилось видеть никогда в жизни. Его наполнило незнакомое до сегодняшнего дня радостное и возбуждающее чувство от предстоящих встреч и знакомств с новыми людьми. Одновременно сомнения стали закрадываться в душу: «как отыскать свою потерянную сестрёнку в этом огромном мире»? Даже на этой небольшой по размерам площади, людей было огромное скопление. Одно успокаивало: среди множества диалектов и акцентов этой разношерстной публики, его речь после нескольких уроков полученных от Варгена, не могла вызвать подозрения. Продвигаясь по рядам торговцев, он каждому задавал один и тот же вопрос: не видел ли кто из них девочку в сопровождении «чёрного»? Большинство не понимало, кого он имел в виду, и все с раздражением поскорее спроваживали его, слоняющегося без явного интереса к их товару.

Миновав ряды оптовых торговцев и мореходов, Элекс остановился возле прилавка, ломящегося от заморских драгоценностей. Но не бессмысленные украшения завладели его вниманием – прелестная покупательница, несомненно, богатого происхождения, примеряющая жемчужное ожерелье. Поразила его необычная красота девушки, такой непохожей на девушек-диурдов, которые были светловолосые и загорелые. Тонкие чёрные брови, словно летящая птица, над чёрными глазами и такие же чёрные волосы, заколотые на затылке дорогой заколкой, украшали, буквально светящееся белизной, словно мрамор, личико. Внезапно, неприметный маленький человек, крутящийся подле, случайно толкнул девушку и тут же принялся извиняться, отвешивая ей поклоны до земли. Слуга, сопровождавший невиданную красавицу, тут же схватил его за ворот, оказавшегося в его мощной лапе нашкодившим котенком, и грубо оттолкнул в сторону, грозно сверкнув на прощание глазами. Элекс заметил ухмылку на лице, ничуть не обескураженного ловкого вора, когда тот прятал за пазуху тугой кошель, расшитый золотыми узорами, явно принадлежащий не ему. Подозрения юноши подтвердились, когда молодая особа принялась искать свой кошелёк, чтобы расплатиться за понравившуюся вещь.

Повинуясь зову совести, Элекс бросился вдогонку за похитителем и схватил его за руку в момент, когда тот уже готовился нырнуть в толпу. От резкого рывка халат на нём распахнулся, и кошелёк звонко ударился о булыжную мостовую. Опешивший телохранитель и продавец, устремившиеся помогать Элексу, набросились на воришку и быстро связали ему руки за спиной, а Элекс поднял кошелёк и вернул его владелице.

– Возьмите свою пропажу, – произнёс он.

Взгляд девушки, которым она смерила Элекса, не выражал благодарности. Выудив из своего кошелька горсть монет, она протянула их ему и произнесла с презрением, делая ударение на последнем слове:

– Возьмите и Вы за свою доблесть!

От этих слов ему сделалось жарко. Понимая, что он допустил промашку из-за незнания чего-то важного, Элекс пролепетал:

– Я не ради денег поймал вора, а ради справедливости.

Поглядев на него ещё раз более внимательно, девушка повернулась, чтобы уйти, бросив напоследок загадочную фразу:

– В таком случае, мой отец наградит тебя чем-нибудь другим. Элекс остался на месте, глядя вслед удаляющейся девушке и гадая над смыслом её последних слов.

– Что, ошалел от счастья? – послышался голос продавца безделушек.

– Не понимаю, о чём Вы?

Прикидываться несведущим не было нужды, продавец и сам уже догадался об этом и, поманив его поближе, пояснил, понизив голос:

– Это же дочь самого Туркаса – хозяина Гедеоникса!

– Не может быть, – ответил Элекс.

– Ещё как может, чудак. Теперь проси чего захочешь у её отца. За свою любимую дочь он, несомненно, расщедрится.

– Куда потащили похитителя? – задал мучающий его вопрос Элекс.

– Известно куда! В башню. – Кивком головы, продавец указал на возвышающийся у самой кромки моря бастион. – Его наверняка казнят.

«Этого ещё не хватало», – думал Элекс, шагая по улице в сторону дворца, служащего правителю Гедеоникса резиденцией и жилищем одновременно. – «Из-за моего необдуманного вмешательства убьют человека. Ну и порядки здесь»! Элекс надеялся увидеть самого Туркаса и просить его о сохранении жизни вору. Ему казалось логичным рассчитывать на милосердие правителя, учитывая его – Элекса участие в этом инциденте.

Он оказался прав только наполовину, – его приняли и провели в палату правителя почти сразу, чего удостаивался далеко не каждый желающий. Воин, недавно сопровождавший дочь Туркаса Гемму, был вызван к воротам, и после того как он опознал в Элексе «спасителя господского кошелька», его пропустили. Правитель встретил его в деревянном кресле с высокой, резной спинкой. Сиденья для посетителя видно не было, и Элекс остался стоять. По мере изложения своей просьбы, он замечал, как бородатое лицо Туркаса всё больше и больше мрачнеет. Наконец, юноша выдохся, убедившись, что слова его не возымели ожидаемого действия. Настала очередь правителя дать ответ на неожиданную просьбу. Грубый и властный голос человека привыкшего отдавать приказания, зазвучал раскатистым эхом под куполообразным сводом залы.

– Мой закон не предусматривает исключений ни для кого, чужестранец! Да и что тебе до какого-то вора, который понесёт суровое, но заслуженное наказание благодаря твоему своевременному вмешательству?

– Именно по этой причине, я и прошу за него.

Чёрные брови Туркаса на мясистом лице удивлённо поползли вверх.

– Если я правильно понял, ты равнодушно отпустил бы вора, позволив ему безнаказанно обокрасть мою дочь? – взревел недовольный Туркас.

– Нет! Я бы вернул похищенное, но не стал бы содействовать смерти человека, пусть даже виновного в совершённом. Таков обычай моего народа.

– Что это за народ? – прищурив один глаз, подозрительно спросил Туркас. – Наверняка он слаб, коли, способен прощать подобное. – Заметив на лице Элекса тень гнева, правитель обвиняющим жестом ткнул указательным пальцем ему в грудь:

– Диурды – вот твой народ!

Элекс, не отрицая и не подтверждая, молча, ждал продолжения, а Туркас так же молча рассматривал юношу. Наконец, он произнес:

– О вашем могуществе в мире полно сказаний. Сможешь ли ты проделать, что-нибудь из фокусов приписываемых твоему народу? Элекс не отвечал.

– Может ты и вправду слишком слаб?

По негодующему взгляду, брошенному юношей из-под бровей, Туркас убедился в том, что оказался прав в своем предположении, что молодой чужестранец, действительно тот за кого он его принял.

– Эту ночь ты проведёшь в одной клетке с тем самым человеком, за которого так заступался, – неожиданно произнёс Туркас, призывая, зычным рёвом стражу.

– За что Вы хотите запереть меня в клетку? – удивился Элекс. – Я ведь не совершал никаких преступлений.

– Ты распространяешь в моем городе вредную философию, которая вызовет смятение в умах и люди начнут сомневаться в правильности моих законов. Утром вор будет казнен: его сбросят с вершины Чёрной башни на прибрежные камни. На счёт тебя я ещё не решил, может быть, ты подумаешь и сам подскажешь мне верное решение.

Подоспевшие воины проворно скрутили руки Элексу верёвкой и застыли в ожидании приказа своего господина. Но тот медлил, словно колеблясь в правильности своего решения.

– Лучше б ты попросил меня о чём-нибудь другом, – словно с сожалением подытожил Туркас. – До рассвета ещё время много, подумай, – без угрозы в голосе добавил он и подал знак страже.

Поборов желание немедленно распрощаться со своими конвоирами и материализоваться в харчевне, где его уже давно поджидал учитель, Элекс продолжал следовать с ними, всем видом выражая покорность. Он уже понял, что большинство на его месте повели бы себя именно так. Во всяком случае, он чувствовал, что демонстрировать этим людям свои способности рано. Все обернулось совершенно неожиданным образом, но что-то никак не укладывалось в логическую цепь. Если Туркас немало слышал о диурдах, тогда каким образом он надеялся удержать его – Элекса в неволе? Так и не найдя никакого ответа, юноша решил отбросить сомнения и осуществить задуманное ранее: освободить несчастного воришку. Все складывалось как нельзя лучше, его вели как раз туда, куда надо. С наступлением темноты они оба исчезнут бесследно.

Дворец примыкал к внешней стене вплотную, по этой причине путь оказался не долгим. Лестница без перил, выложенная прямо в каменной стене, привела их на её гребень. Проследовав по узкой дорожке, они оказались у подножия той самой башни, названной Туркасом – Чёрной. Громадное сооружение мрачно возвышалось над людьми, внушая суеверный страх каждому, кто приближался к ней. Перед тем как ввести пленника, его обыскали, отобрав меч, спрятанный под плащом. Винтовая лестница вела Элекса и его конвоиров с одного яруса на другой, пока они не достигли последнего, перегороженного поперёк стальной решеткой. Развязав ему руки и толкнув внутрь, один из доставивших его в эту тюрьму, захлопнул решетчатую дверь и со скрежетом повернул ключ в огромном ржавом замке. Затем конвой ушёл, спустившись по лестнице вниз, а он остался вдвоём с тем самым невезучим вором. Скудный свет, проникающий сквозь узкую бойницу, оставлял в округлом помещении полоску света, скрывая всё остальное в полумраке.

– Я тот, кому ты обязан своей неволей, вместо приветствия произнёс юноша, опускаясь на деревянный подиум, заменявший узникам и табуреты и кровати одновременно.

– А, так я не один покончу счёты с жизнью завтра утром? – весело отозвался воришка, беззлобно ухмыляясь. – Меня зовут Айк, а кто ты?

В ответ, Элекс назвал себя и причину, почему он оказался здесь.

– Значит, ты получил вознаграждение от сильных мира сего? – захихикал Айк, хлопая от восторга себя по ляжкам.

– К твоему сведению, я не был бы здесь, если бы не хотел выручить тебя из беды, на которую невольно сам же и обрёк.

– И как же ты собираешься это сделать? Уж не сломать ли эти прутья голыми руками, а затем вылететь птицей в бойницу?

– Почти что угадал,– отвечал рассеянно Элекс, нащупывая руку вора и сосредотачиваясь, чтобы совершить перенос их обоих в безопасное место.

Однако, к изумлению юноши, ничего не произошло.

– Что? Что ты делаешь?– настороженно поинтересовался Айк, выдёргивая свою руку и отодвигаясь в сторону.

По нему было видно, что он опасался юноши, уже раз изведав силу его рук.

– Ничего не выходит, – пробормотал растерянно Элекс, пытаясь повторить попытку переноса для одного себя на чуть меньшее расстояние – за пределы клетки. Новая попытка оказалась не более удачной, чем первая. – Попался…

– Что это ты все бормочешь? – подозрительно спросил Айк, отодвигаясь ещё дальше в угол.

– Понимаешь, я диурд, – признался Элекс.

– Ну и что? А я вор, и это меня нисколько не расстраивает. Моему отцу, передавшему мне своё мастерство, в конце концов, отрубили голову. Так что судьба моя меня нисколько ни удивляет.

Элекс впервые хорошенько разглядел этого человека. На вид ему было не больше двадцати лет, но хитрый взгляд бегающих глазок, выдавал богатый жизненный опыт.

– Конечно, не всегда воры кончают так, – продолжал весело Айк. – Обычно высекут или отрубят руку. А собственно говоря, за что? Богатые не станут беднее, если их слегка обчистить, а у бедняков и брать нечего, так что они на меня не в обиде. А что это ты говорил, будто ты какой-то там диурд? Это ремесло или каста какая-нибудь?

Сообразив, что рассказывать этому странному вору о диурдах не имеет смысла, Элекс махнул рукой и погрузился в раздумья о том, что же случилось с его врожденными способностями. Так ничего и не придумав, он вновь вернулся к действительности, с изумлением обнаруживая, что его товарищ по клетке безмятежно спит, сладко посапывая. Юноша проникся к нему уважением: минуты жизни его были сочтены, а ему хоть бы что.

Солнце зашло, и в клетке наступила кромешная тьма.

* * *

Варген хорошо выспался, и в ожидании Элекса, спустился в общую залу. По окончании дня здесь началась ночная гулянка. Тут были и мореходы, истосковавшиеся по новым человеческим лицам и торговцы, праздновавшие удачные сделки. Завтра им предстояло вновь пуститься в путь за своей удачей, что манила их звоном монет и такими вот редкими праздниками. Гвалт стоял необычайный. Варген остановился на нижней ступеньке, отыскивая взглядом свободный столик, но такового не оказалось. Пробегающий мимо хозяин харчевни кивнул ему как старому знакомому и указал взглядом в дальний угол, где возле стойки, предназначающейся для таких же, как он опоздавших, несколько посетителей прикладывались к глиняным кружкам, с завистью поглядывая на весёлые компании за соседними столами. Обслужив очередных клиентов, примчался хозяин и, не спрашивая ни о чем, бухнул кружку вина перед Варгеном и мгновенно исчез в кухне. По его настроению было заметно, что сегодняшний вечер примирил его с не слишком удачным началом дня.

Посасывая напиток, учитель размышлял: куда это так надолго запропастился юный диурд? Впрочем, не слишком волнуясь, ибо он, полагаясь на свой богатый опыт, думал, что почувствовал бы, если б тот попал в какую-нибудь беду. Однако он заблуждался; как его ученик не мог воспользоваться своими возможностями, так и он не мог даже предположить подобного. Хмурый мореход, сосед по стойке, толкнул его слегка в бок, чтобы привлечь внимание.

– Сыграем, что ли, по малой? – произнёс он, извлекая из кармана кубики с рисками.

Варген знал эту игру, называемую – кости. Не раз он наблюдал на ярмарках, как в неё сражаются заезжие торговцы. Он согласился, одновременно надеясь за разговором выяснить что-нибудь о маршруте «чёрных» похитителей девочки. Игра шла с переменным успехом и, чтобы совсем не взвыть от скуки, оба употребили ни по одной кружке вина. Вокруг образовалась компания болельщиков, а так же жаждущих вступить в игру. Тогда Варген предложил слегка изменить правила. По ним следовало – не дожидаясь счастливого броска костей, загадывать, какая цифра выпадет следующей. Игроков набралось с десяток, а угадывать было не просто. Круг за кругом пригоршня монет на стойке росла, дожидаясь своего единственного победителя, но никто пока предугадать не смог верные цифры. Варген понял, что без его вмешательства, это развлечение готово затянуться до утра. Назвав цифру семь, он стряхнул кости в кружке, отчетливо представив себе четверку и тройку. Кубики покатились по деревянной стойке, а Варген покраснел за этот недостойный поступок. Вопль разочарования и завести к победителю заглушил все разговоры в таверне. Сгребая гору монет в свой кошелёк, он подозвал хозяина и заказал всем участникам игры выпивку, надеясь таким образом утихомирить муки совести, одновременно утешая проигравших.

Это сработало, как нельзя лучшим образом и вскоре возле счастливого победителя гудела толпа благодарных поклонников. Четверо из них оказались заезжими мореходами, включая и инициатора этого внепланового пополнения запасов металла в кошельке учителя. Вскоре они выложили все последние новости, произошедшие в городе-крепости. К разочарованию Варгена о «чёрных» не было сказано ни слова. Рассудив, что его собеседники достаточно пьяны, он рискнул спросить об этом напрямик. Увы! Ответа на свой вопрос он не получил, взгляды большинства выражали явное подозрение. Догадавшись, что ожидать другого не стоило, Варген направился прочь, искоса ловя на себе опасливые взгляды. Дурная слава «чёрных», заставляла опасаться одного их имени. Едва он переступил порог своей каморки и плюхнулся на свой тюфяк, в дверь тихонько постучали.

* * *

Свет от светильника поднимался из отверстия в полу, где угадывалась лестница. Не сомкнувший глаз Элекс, разглядел блеск нагрудных доспехов воина несшего в руке фонарь. Вторая фигура в плаще, закутанная с головы до пят, оставалась в тени. Раздался скрежет ключа в замке, и решетчатая дверь распахнулась. Осветив лицо юноше, стражник взял его за плечо и вывел наружу, притворив дверь. Он остался возле неё, а рука неизвестного в плаще, нашарив руку Элекса, потянула его за собой вверх на следующий пролет лестницы, ведущей на последний ярус башни – дозорную площадку, имевшую примерно десять метров в диаметре. Лунный шар, заливал своим волшебным светом это место. За невысоким каменным парапетом угадывалась бездна, навевая безотчётный страх. Даже рокот моря казался здесь отдалённым шелестом. Подойдя к краю, неизвестный остановился облокотившись о парапет и скинул капюшон, открывая лицо. Элекс, ожидавший увидеть кого угодно, всё же был удивлен, увидев лицо той самой юной особы, благодаря чьей внешности, так поразившей его, он оказался вовлечён в эту неприятную историю.

– Удивлён? – послышался вопрос, заданный голосом полным волнения, впрочем, не потерявший свою музыкальность даже теперь.

Элекс, не находя слов от неожиданности, промолчал, не понимая, что должно последовать далее. Вынужденная первой объяснить причину своего появления, Гемма заговорила вновь.

– Прости, я не поняла причину твоего поведения днём, там на рынке. Любой другой ожидал бы за эту услугу награду, но ты оказывается иной.

– Разве я поступил не правильно, возвращая украденное у тебя?

Девушка поморщилась.

– Это были просто деньги. У моего отца их много, он бы не обнищал, а вот бедняга, позарившийся на них, завтра лишится жизни.

Элекс был удивлён: вот оказывается, в чём крылась причина холодного обращения к нему девушки. Подумать только! Дочь властелина Гедеоникса так сильно отличалась от своего отца! Он ставил богатство и власть выше всего, а она относилась к деньгам, как к сору, жалея жизнь неизвестного ей, к тому же – вора.

Юноша оказался рад этому, ибо уже начал сомневаться в наличие каких-нибудь добрых чувств у людей – не «диурдов».

– Как тебя зовут, прекрасная девушка? – поинтересовался он, отметая мысль о том, что снова делает что-то не так. Наверное, её имя было известно всем, ибо тонкие удивлённые брови поплыли вверх.

– Моё имя – Геммиона. Или нет, называй меня просто Гемма. А удивительно, что ты не знаешь даже этого.

– Я впервые в вашем городе, а до этого почти не покидал своё родное поселение. Меня зовут Элекс.

– Поселение диурдов, Элекс? – заметив смущение, отразившееся на его лице, она продолжила: – Знаю, знаю. Можешь не отрицать. Отец обо всем догадался и он неспроста запер тебя здесь.

– Я пришёл освободить воришку, пострадавшего из-за моего поступка, но я не выполнил своего долга.

– Ему помочь я не смогу. С собою у меня одеяние воина, но лишь для одного. Оно поможет тебе выйти отсюда незамеченным.

– Спасибо тебе, прекрасная, Гемма, но тебя твой отец накажет за помощь мне. Эх, куда подевалась моя «сила»? – вот чего не могу понять.

– Ты имеешь в виду способность творить чудеса?

– Это никакие не чудеса, это неотделимые способности человеческой души.

– Ну, это ты хватил! Никто не способен на волшебство доступное вам. Разве что какие-нибудь заезжие глотатели огня и кинжалов, да заклинатели змей.

Решив более не спорить на эту тему, Элекс молча стал облачаться в плащ, шлем и металлический нагрудник, принесённые девушкой. Гемма, протягивающая ему одну за другой детали одеяния воина, давала последние разъяснения:

– За меня не беспокойся, глава охраны мой старый слуга и друг, он меня не выдаст, а тебя выведет из башни. Как только окажешься за её пределами, ты сможешь воспользоваться своими волшебными дарами.

– Так значит дело в башне!? – поразился неожиданной разгадке Элекс.

– Это дело рук «чёрных», отец тебя им отдаст, если ты не поспешишь бежать отсюда. Ты не первый из своего племени, кого стены этой башни держали в плену. Ну, что готов? Пошли!

– Подожди, подожди, – ухватился за последние слова Геммы юноша. – Что ты знаешь о «чёрных», моя сестра у них в неволе, я должен её освободить.

– Да ты просто освободитель какой-то, – сердито шикнула на него девушка. – Освободи для начала себя! От «чёрных» бежать невозможно!

– Все же, скажи, – настаивал на своём Элекс. – Откуда они приходят и где их логово?

– Из-за моря. Страна называется Египет. А больше я ничего не знаю. Отец, возможно, знает, но… ты уже познакомился с его нравом.

Возразить на это Элексу было нечего, нужно было сначала самому вырваться на волю, чтобы не стать ещё одним пленником «чёрных». И он последовал вслед за девушкой в сопровождении Гефиса мрачноватого, одноглазого командира личной охраны Туркаса. Они уже достигли половины пути к выходу из зловещей тюрьмы, когда Элекс вздрогнул от страшного крика, донёсшегося сверху, откуда они только что спустились.

– Демоны! Спасите меня, здесь демоны!

Проснувшийся Айк, обнаружив, что его товарища по несчастью нет, сумел объяснить себе его исчезновение из клетки только таким образом. Вор, устроивший переполох, продолжал надрывать голосовые связки:

– Его утащили демоны! Выпустите меня отсюда! Лучше казните поскорей!

Гефис, выругавшись сквозь зубы, поспешил обратно наверх, чтобы угомонить глупца, но было уже поздно. Топот ног и звон оружия заполнил стены каменной цитадели. Воины спешили на помощь своему командиру, не подозревая о том, что же происходит на самом деле.

– Другого случая не представиться, нужно прорываться! – воскликнула Гемма, подталкивая Элекса в тёмную нишу бойницы. – Этих только двое, они могут нас не заметить и тогда, путь будет свободен.

Элекс попытался было что-то возразить, но девушка решительно зажала ладонью ему рот и прижалась к нему, пытаясь скрыть их обоих от глаз воинов, которые вот-вот должны были появиться на этом уровне. Резко дунув, она загасила фонарь, что держала в руке и сделала это вовремя, – факел в руке первого как раз высветился из проёма в полу. Вслед за факелом показались оба охранника, дежурившие в эту ночь снаружи у двери башни. Окинув беглым взглядом пустое помещение этого яруса и не заметив прячущихся молодых людей, они проследовали дальше наверх.

Непосредственная опасность миновала и можно было продолжать свой путь, но Гемма с Элексом так и остались стоять в узкой нише бойницы, прильнув друг к другу и не делая попыток двинуться с места. Сладкий аромат, исходящий от девушки, вскружил Элексу голову, отодвинув все остальное на второй план. Осталось только её лёгкое тело, прижавшееся к нему и нежно ласкающий жар её дыхания.

– Спасибо тебе, Гемма, – выдохнул Элекс, совладав, наконец, с внезапно нахлынувшим оцепенением.

– Беги, спасайся, – шепнула в ответ она, продолжая сжимать в кулачках отвороты его плаща. – Да, что же это, я сама не понимаю, что делаю. Я не отпускаю тебя! О, Боги!

Вдруг губы её скользнули по его щеке и прижались на краткий миг к его губам.

– Беги же, не стой! – со стоном повторила она. На этот раз, он послушно двинулся вниз по лестнице, нашаривая наощуп путь в темноте. Вскоре, сквозь мрак проступила дверь, ведущая наружу к свободе. Но стоило юноше броситься к ней, как на пороге возникла тень человека, за ней ещё одна и ещё. Помещение начало заполняться вооружёнными людьми. Это был отряд, подоспевший на подмогу, ибо крики обезумевшего воришки разнеслись довольно далеко и переполошили весь дворец.

– Зажечь факелы! – последовал властный приказ невидимого командира.

Элекс узнал этот голос: Туркас лично возглавлял отряд. Юноша оказался в ловушке, и ему было досадно, что усилия двух хороших людей по его спасению, пошли прахом из-за дурацкой нелепости. Элекс ещё раздумывал, что же предпринять, а ноги сами уже приняли единственное решение, неся его вверх по ступеням винтовой лестницы. Первых двух воинов спешащих к своему командиру слышно не было, зато сзади подгонял топот многочисленных ног и возбуждённые крики – его всё же успели заметить. Столкнувшись по дороге с перепуганной Геммой, он крикнул ей:

– Прячься!

Но и этого мгновения задержки оказалось достаточно для преследователей, его настигли. К счастью, узкая лестница не позволяла протиснуться по ней более чем одному человеку. Развернувшись к подоспевшему преследователю, он резко присел и тот, перекувыркнувшись через Элекса, растянулся на каменном полу. Мигом, завладев и мечом и факелом, которые выпали при падении из рук воина, он принялся ловко отражать выпады второго. Подготовка юного диурда не прошла даром, ему легко удалось обезоружить второго и ударом ноги опрокинуть обратно на лестницу, прямо на головы следующих за ним преследователей. Запустив в образовавшуюся кучу-малу факел, он усилил беспорядок в их рядах, получив, таким образом, небольшую фору и поспешил вслед за уже бегущей вверх Геммой.

Вот и тюремный уровень. Споткнувшись о неподвижное тело одного из двух воинов, он огляделся. Второй боролся с Гефисом и очевидно проигрывал это сражение, судя по издаваемым им хрипам. Верный слуга своей хозяйки прижал противника к полу и душил его. Вскоре, он, так же как и первый, затих, потеряв сознание. Что касалось Айка, то он замер, забившись в дальний угол своей клетки, явно не радуясь последствиям тревоги поднятой им самим.

– Подлый глупец! – воскликнула Гемма, адресуя свои слова неудачливому воришке.

– Теперь всё пропало, – пробасил, отряхиваясь, Гефис, – Мы-то выкрутимся, сочинив что-нибудь, но для тебя лучше вернуться в клетку. Авось не додумаются до истины и шанс на спасение ещё представится.

Элекс понимал, что это действительно шанс, хотя и зыбкий, но осуществить задуманное не удалось.

– Вот он! Хватайте его! Он хотел похитить мою дочь!

Последние слова адресованы были воинам. Внезапно картина возможного спасения вспыхнула в мозгу Элекса словно молния. Выбив, своим мечем, меч из руки Гефиса, не ожидавшего этого, он оттолкнул слугу к его госпоже, надеясь этим действием сгладить его участие в этом спектакле. И его действие достигло своей цели. Туркас, принявший всё это за завершение неудачного похищения его дочери, взревел, словно раненный бык и бросился на юношу. Ловко увернувшись, Элекс отбил клинок, нацеленный ему в живот, и в свою очередь сделал ложный выпад, заставив Туркаса отшатнуться от ожидаемого им удара.

Надо отметить, что на протяжении этих недолгих мгновений, остальные воины, поднявшиеся вместе со своим хозяином, пребывали в ступоре, не пытаясь вмешиваться. Они были поражены ловкостью и отвагой безусого юнца, осмелившегося выступить против такого противника. Туркас, явно оказался в сложном положении. Элекс, не дожидаясь, когда его окружат, бросился к последней лестнице, ведущей наверх, попутно сбив ещё одного из воинов. Вот и дозорная площадка. Захлопнув дверь и пошарив по ней, так и не найдя никакого засова, он воткнул меч острием в щель между каменных плит пола, подперев рукояткой дверь. И сделано это было как раз вовремя, так как кто-то из преследователей тут же попытался её отворить, но тщетно.

Юноша подбежал к краю и, вскочив на каменный парапет, замер в нерешительности. То, что он задумал сделать, граничило с самоубийством. Возможно, будь у него больше времени на размышления, то он отказался бы от этого опасного поступка, но звон клинка, ударившего о камень пола и торжествующий рёв преследователей, ворвавшихся на этот последний рубеж, поторопили его. Оттолкнувшись ногами изо всех сил, он полетел вниз в беспросветную черноту, широко раскинув руки, стараясь уподобиться парящей птице. Элекс с ужасом гадал, отделяют ли его уже от стены башни те пять шагов, о которых упоминала Гемма. Тёмные камни на фоне серебрящейся в лунном свете воды возникли внезапно и стали стремительно набегать. Закрыв глаза, чтобы подавить лишающий сил страх, Элекс представил себе вместо них, грязный тюфяк на втором этаже харчевни, и в следующее мгновенье ощутил его всем своим телом. Зловонный запах клопов, распространявшийся от этой постели, показался юноше высшим наслаждением.

«Мне всё же удалось вырваться из этой ловушки»! – удовлетворённо подумал Элекс, слушая громкое биение своего сердца.