Читать книгу Посох и четки (сборник) - Магомед Ахмедов - Страница 15

Голос песни в сердце я услышал

На свою удачу и беду.

И на голос этой песни вышел,

И за песней до сих пор иду.

Надо мною солнечные бури

Пролетают в космосе, звеня.

На старинном песенном пандуре

Кто играет в сердце у меня?

Кто к моей душе во мгле взывает,

Грусть свою на сердце затая?

Кто мне эти песни напевает?

Это плачет Родина моя.

Эхо повторило мое слово,

Гулом пронизав меня насквозь.

Смолкло на мгновение – и снова

В раненой груди отозвалось.

Обожгло мое земное тело,

Сердце проверяя на разрыв.

И душа безмолвная запела

На известный только ей мотив.

Обезумев, я стоял, как пьяный.

Кровь застыла в горле у меня.

И взошел цветок из рваной раны

Лепестками красного огня.

В мире, переполненном печалью,

Слишком мало места для любви.

Неужели Бог наш изначально

Мир задумал строить на крови?

Грохот несмолкаемых орудий.

Эхо нескончаемых атак…

Или вы умом рехнулись, люди,

Или Бога поняли не так.

На закатном небе птичья стая

Голосит в заоблачной дали…

Это, над землею пролетая,

О любви рыдают журавли.

Река неверия мирская

Выходит вновь из берегов.

О, глупость дикая людская,

Ты выше воли всех богов!

Земная жизнь не бесконечна,

Придет пора держать ответ.

О, человечье бессердечье,

Ты затмеваешь звездный свет!

В костре, зажженном у дороги,

Мне представлялось много раз,

Как возле солнца сели боги

И грустно думают о нас.

В небе бурку расстелил Шамиль

И сквозь бурку звездный мир просеял…

Слышал в детстве я такую быль.

Как поэт, я в эту быль поверил.

Тысячи мюридов поклялись

Умереть за Родину орлами.

Тысячи мюридов вознеслись,

Как орлы, над гордыми горами.

Звезды не жалели серебра,

Осыпая мир небесным светом.

Плакала навзрыд Гуниб-гора,

Больно было ей на свете этом.

Как четки, я перебираю дни,

И память озаряют вспышки света…

Аллах, прошу, подольше сохрани

Последнее мое богатство это!

На арфе вешних солнечных лучей

Мелодию небесную играет

Под окнами ликующий ручей –

Он верит, что в раю он обитает.

Не дай мне Бог в чужбине умереть!

Когда судьба окончится земная,

Хочу в окошко райское смотреть –

Как ты живешь, страна моя родная.

Ушедшие от нас в миры иные,

Покинувшие землю в скорбный час!

Я помню ваши образы земные

И с уваженьем думаю о вас.

С минуты горькой нашего прощанья

Не раз, бывало, на своем веку

Я получал посмертные посланья

От вас – и перекладывал в строку.

И сам я онемелыми губами,

Когда стою у братского огня,

Безмолвно разговариваю с вами…

А вы на небе слышите меня.

За пеленой космических туманов,

Вдали от всех, живет один поэт –

Мой друг, мой брат по песне Шахтаманов.

Он мне всегда оттуда шлет привет.

Он обо мне вдали не забывает,

Напоминает о себе всегда.

Когда лицо он в небе умывает,

За шиворот мне падает вода.

Вчера в окошко постучала птица,

От друга мне передала привет.

И, вздрогнув в тишине, моя страница

Зашелестела строчками в ответ.

Сбросив плащ по дороге,

Пожилой человек, –

Я стою на пороге

В новый, будущий век.

– Что стоишь на пороге? –

Этот век говорит, –

Нам с тобой по дороге,

Мой аварский мюрид.

Ты с пером, а не с саблей?

Что ж, входи, старина.

В нашей солнечной сакле

Песня тоже нужна.

Покуда твое прошлое лежало

В мечтаниях о веке золотом,

Грядущее по небу пробежало,

Тебя задев пылающим хвостом.

И ты схватил за хвост свою жар-птицу,

И опалил огнем свою ладонь.

И брызнул на дремавшую страницу

Божественной поэзии огонь.

Беспечные, как птички, щебетали

Правители на ветках прошлых лет…

Им и не снились будущие дали,

Которые увидел ты, поэт.

Серебряные горные вершины,

Серебряные лезвия клинков,

Серебряные звонкие кувшины

Моих чистейших горных родников.

Серебряное небо в ясных звездах,

Серебряные звезды в вышине,

Серебряный, морозный горный воздух,

Серебряные ночи при луне.

Тропинки, как серебряные свитки…

Вот это всё – души моей добро.

Ни на какие золотые слитки

Не променяю это серебро.

Поэту на земле не нужно много,

Была бы песня звонкая в душе.

Он с милою своей, по воле Бога,

Согласен жить и в ветхом шалаше.

Но милой неуютно на природе,

Ей очи затмевает блеск дворца.

И тут разлад порою происходит

В земной душе, по милости Творца.

Поэту на земле не нужно много,

Простите ему смертные грехи.

Пылит на небесах его дорога…

А женщинам останутся стихи.

Повсюду только распри и раздоры,

И ангелов умолкли голоса.

От имени небес вещают воры –

Они у нас украли небеса.

О, люди, что творите вы на свете?

Неужто потеряли Божий страх?

Зачем, имамы, делите мечети,

Когда у нас у всех один Аллах?

Небесному правителю не нужен

Мир, что погряз в раздоре и во зле!

Выходит, что один поэт и служит

Всевышнему на грешной сей земле.

Вчерашним солнцем землю не согреешь

И не зажжешь очаг былым огнем,

Вчерашним ветром тучи не развеешь.

Зачем же мы живем вчерашним днем?

Вчерашней потрясаем грозной славой.

Вчерашняя нам светит всем звезда.

Вчерашней похваляемся державой.

А нынешнюю денем мы куда?

Я каждый день рассвет стихами славлю

И провожаю в прошлое луну.

Но во вчерашнем небе не оставлю

Сегодняшние песню и страну.

Когда смотрю на небеса,

Мне застилает свет глаза.

И закипают в сердце слезы,

Когда смотрю на небеса.

Когда смотрю на небеса,

На сердце светится роса.

Мир умещается в росинке,

Когда смотрю на небеса.

Я кротко Господу внимаю.

Равнины, горы и леса

Одной слезинкой обнимаю,

Когда смотрю на небеса.

Цветок расцвел в сугробе снежном –

Там, где бесплодный камень был.

Я стал возвышенным и нежным

И снова землю полюбил.

Я думал, что любовь забыта

Давно на белом свете мной,

Что глубоко она зарыта

Под снежной, каменной землей.

Но повернувшись ликом к свету,

Любовь расправила крыла…

Целую крепко землю эту

За то, что мне любовь дала.

Бог мне бросил молнию: «Лови!»

На седой Гуниб она упала.

«Это твоя молния любви,

Я их не бросаю где попало».

Господи, я молнию поймал

И любовь небесную заметил.

Как же раньше я не понимал,

Что такая есть любовь на свете!

Звонкая, как радужный ручей,

Пламенем на солнце полыхает.

В блеске ее солнечных лучей

Молния небес не затухает.

Мать крепко за руку держу,

А мир большой такой…

Я в этот мир, как гость, вхожу.

Мать машет вслед рукой.

И вот уж мир, как дом родной,

Я в нем давно не гость.

Но нету матери со мной.

Рука вцепилась в трость.

Как гость, я в дом родной вхожу,

И дому бью челом.

Мать крепко за руку держу

И плачу о былом…

Раньше клал под голову ты руку,

А теперь – пузатый кошелек.

На какую адовую муку

Ты свою головушку обрек!

Ты не знаешь, почему не спится?

Неужель и вправду невдомек?

Потому, что часто стало сниться,

Что украли этот кошелек!

На какую адовую муку

Бог твою головушку обрек!

Раньше клал ты праведную руку,

А теперь – продажный кошелек.

Мой сын, мой маленький сынок,

Мой человечек нежный,

Ты, словно аленький цветок,

Глядишь с пеленки снежной.

Ты приходил ко мне во сне

Задолго до рожденья

И приносил в подарок мне

Мгновенья вдохновенья.

Моя награда. Мой успех.

Нет никаких сомнений,

Мой сын, ты лучшее из всех

Моих произведений!

Нас окружили подлость и крушения,

Кичливые братки и паханы.

Не скоро выйдем мы из окружения

Разграбленной, растерзанной страны.

Нас окружили нашим окружением,

Нас предали бездарные чины.

Своим беспрекословным поражением,

Безропотные, мы окружены.

Нас окружили грязным унижением,

Нам навязали нищую суму.

И выходить к своим из окружения

Приходится нам всем по одному.

Высоко гнездятся грифы,

Стерегут могильный прах.

Но в народе нашем мифы

Сочиняют об орлах.

Под водой морские рифы

Кораблям готовят крах.

Но в народе нашем мифы

Сочиняют о горах.

Наши древние сказанья

И заветные мечты

Смотрят гордыми глазами

С гордой нашей высоты.

Я, словно горная река,

Смотрю на землю свысока.

По склону горному сбегаю

И задеваю облака.

Сорвавшись с горного венца,

Не потеряю я лица.

Я на груди горы сверкаю,

Как на ладони у Творца.

Во мне звенят вершин снега

И сны родного очага.

Когда достигну я равнины,

Раздвину плечи-берега.