Читать книгу 100 Тихих Дней. Путешествие через океан на плоту из тростника - Максим Украинец - Страница 4

«Мы попытаемся пройти 10,000 морских миль от Арики, Чили, до Сиднея, Австралия, за пять месяцев. И идея состоит в том, чтобы показать расстояния, которые подобного типа суда из тростника могли преодолевать в древние времена, – говорил Фил о своей третьей экспедиции Виракоча в интервью „VICE Canada17“. – Данного рода плавсредства обладают ограниченным запасом плавучести, и каждый день в море это на один день меньше, чтобы завершить наше путешествие»18.

«Фил, ты думаешь, лодка сможет добраться до Австралии?» – Я чувствовал необходимость задать этот вопрос.

«Я не сомневаюсь. Если бы у меня были какие-либо подозрения относительно безопасности этого мероприятия, я бы не брал с собой Вале». И он посмотрел туда, где за столом, работая за компьютером, сидела молодая девушка лет тридцати. Её лицо частично прикрывали ниспадающие волнистые волосы. Она услышала его, и было видно как её губы растянулись в улыбке. «Я полон решимости сойти на землю в Австралии», – продолжил Фил, глядя на меня, и в глазах его отражалась уверенность.

«Это хороший знак», – кивнув в ответ, подумал я. Этот человек уже совершал подобные экспедиции ранее, пересёк тысячи миль пустынных вод Тихого океана, дважды безопасно доставил команду из пункта А в пункт Б, не потеряв ни одной лодки, так что я был настроен позитивно.

Вале, кроме того, что она была девушкой Фила, была ещё и его правой рукой в этом проекте. Воплощать идею в реальность они стали ещё в далёком 2015 году, когда в ноябре у берегов озера Титикака были срезаны первые стебли тоторы. В феврале 2017 года, наняв тягач, они перевезли законченный корпус Виракочи из Ла-Паса, Боливия, в Арику, где из бамбука соорудили надстройку (жилое помещение и кухню), поставили мачты и завели такелаж19. Отплытие было запланировано на начало 2018 года. Но когда пришло время, попытка спуска на воду не увенчалась успехом, и старт экспедиции затянулся ещё на год.

Таким образом, больше всего меня беспокоило не солёная вода, пропитывающая тростник и тем самым уменьшая его плавучесть, не морские черви Teredo navalis, съедающие древесину (как это происходило с другими экспедициями на плотах из бальсы и бамбука), а сам спуск.

В 2003 году «Виракоча II» была повреждена именно во время такого мероприятия, что в дальнейшем сыграло решающую роль в судьбе той экспедиции. Последняя была свёрнута по прибытию на остров Пасхи спустя долгих 75 дней проведённых в море.

Спуск «Виракочи III» был запланирован на 10 февраля. Для меня эти 30 предстоящих дней были самыми важными. Я полностью посвятил себя работе и отдался в безоговорочное распоряжение Фила. Но мне нужен был проводник. В то время как капитан и его подруга в основном были заняты вопросами административного характера, бюрократией и логистикой, Мартин, третий член экипажа, вводил меня в курс остального рабочего процесса, где полезен был любой ручной труд. Англичанин оказался славным парнем да ещё и с отличным чувством юмора.

* * *

Команда жила в пляжном домике. Но ни в таком, который вы, возможно, себе представили. Не было в нём ни бассейна, ни белого мрамора, ни даже туалета со смывным бочком. Здание представляло собой двух-этажное не достроенное бетонное сооружение без окон и дверей, которое из вежливости по инициативе властей Арики было передано экспедиции во временное пользование его владельцем. Затем ребята наскоро заставили его разной мебелью, часть которой даже принесли прям с улицы. В одном из подвальных помещений этого дома я и проснулся на второй день своего прибывания в Арике.

Но это место покорило меня. По вечерам здесь часто бывало людно. Друзья экспедиции приходили выпить баночку пива, приготовить барбекю и просто хорошо провести время у костра или на открытой террасе с прекрасным видом на океан, за который заходило солнце. Здесь чувствовался дух единства и взаимной преданности миссии.

* * *

Как я уже упомянул ранее, поблизости проходила железная дорога. По утрам, сигнал поезда пугал меня, как гром среди ясного неба. И прошло некоторое время, прежде чем я смог привыкнуть к звуку своего нелюбимого будильника.

Пути находились примерно в ста метрах от дома через дорогу. Вскоре нам придётся проложить ещё одни – систему спуска лодки на воду. И это было главной задачей на оставшееся время подготовительного процесса.

Каркас, на котором стояла Виракоча и который ещё нужно было заварить (как цельную конструкцию), был сделан из рельсов. Сам он был установлен на деревянных колодах, которые мы собирались использовать в качестве шпал. Железная дорога должна будет проходить добрых пятьдесят метров от лагеря к набережной. Это будет нелегко, но является критически важным для успеха. Дело в том, что у нас не было ни запасных рельсов, ни сварщика. Спланировано всё было безупречно, но реализация хромала, и вот почему.

Чтобы воплотить в жизнь проект такого масштаба, нужно иметь прилично набитый кошелек. И если ни один член экспедиции таким качеством не обладает, начинается охота на спонсоров. Чтобы их привлечь, нужна огласка. А последнее приходит с заинтересованной аудиторией. И в этом Фил немного преуспел.

Так как лодка была построена представителями коренного народа аймара с острова Сурики20, расположенного в боливийской части озера Титикака, которые до сих пор практикуют это древнее ремесло, капитан понимал, что в случае успеха экспедиция почтит богатую культуру страны и разнесёт о ней доброе слово по всему миру. Таким образом он добился того, что правительство Боливии выделило средства, покрывавшие часть расходов на начальном этапе проекта, а также заверило помогать в дальнейшем. Фил даже встречался с тогдашним президентом Эбо Моралесом. Но, к сожалению, наряду со сторонниками были и противники, которые не упускали возможности сквернословить, и вскоре финансовая поддержка была прекращена.

Ещё одной связывающей с потенциальными инвесторами нитью стало заявление о том, что экспедиция несёт в себе научно-исследовательский характер – наблюдение за загрязнением Мирового океана, а также сбор метео и гидро информации. Для этой цели Фил раздобыл десять специально предназначенных плавучих буёв, называемых дрифтерами, которые он намеревался взять на борт и по мере продвижения Виракочи сбрасывать в окена через определённые промежутки пройденного расстояния. Эти устройства обычно оборудованы барометром для измерения атмосферного давления, 15-метровым плавучим якорем для дрейфа по течению, приборами для считывания скорости и направления ветра, температуры и солености воды, а также антенной для передачи данных через спутник на наземные стационарные станции.

Эти буи будут не единственными научными плавающими приспособлениями в водах Мирового океана. Национальное управление океанических и атмосферных исследований США21 дислоцировало уже более тысячи таких аппаратов. Этот проект известен под названием Global Drifter Program22, или GDP, основная цель которого в проведении точных наблюдений и создании системы для обработки данных.

Таким образом, сотрудничество с NOAA, а также ассоциация с Массачусетским университетом, где руководитель экспедиции «Виракоча III» изучал биологию, также сыграло свою роль в привлечении спонсоров, и Филу удалось построить корпус и перебросить тогда ещё 15-тонную конструкцию к воде на расстояние более 500 км. Но время шло, что неудовлетворительно отражалось на состоянии дел. Но больший удар пришелся после неудачного спуска на воду в 2018 году. Общественный интерес угас, а вместе с ним и финансовая поддержка. Спонсоры начали давать заднюю, отзывая обещанные слова о помощи, деньги, инструменты, оборудование и прочее. Совсем недавно у нас забрали наши два биотуалета. Два года назад они были предоставлены экспедиции бесплатно, включая их обслуживание. Теперь у нас не было другого выбора, кроме как заплатить (около 200 долларов в месяц), чтобы оставить хотя бы один, так как зов природы слышен часто и его нельзя игнорировать.

Среди наших спонсоров была и компания сварочных услуг. Да и водитель грузовика, который должен был привезти позаимствованные у порта Арика рельсы, тоже был другом. Давить на них, настаивать на том, чтобы они сделали то или это здесь и сейчас, мы не могли. Но они обещали помочь, и мы ждали.

* * *

На данный момент наша команда состояла из четырёх человек. Два члена экипажа должны были прибыть через несколько дней или недель, и ещё два были пока неизвестны и их нужно было найти.

В то время как Фил и Вале большую часть времени проводили у компьютера, онлайн, я был на плацу, возле лодки, иногда с Мартином, который на несколько дней даже выпал из поля зрения. К нему приехали друзья, и они пили, порой довольно сильно. Опосля ему потребовалось несколько дней, чтобы прийти в себя и в форму, необходимую для выполнения каких-либо физических работ. А работы хватало. Но, в одиночку, было не много, что я мог сделать. Поэтому мне оставалось заниматься тем, что я считал второстепенным, тогда как главные, важные задачи оставались без внимания. В целом, из-за отсутствия прогресса на меня давило ощущение неопределённости. Я был подавлен. Возникли первые серьёзные сомнения. Я всё ещё не совсем уверен в своём решении остаться. Это «ничего-не-делание» не даёт мне почувствовать этот проект. Работа продвигается очень медленно, очень и очень медленно. Иногда она не движется вообще. Мне нужно было отвлечься, забыться, вырваться из этого замкнутого круга мыслей. И тогда я встретил Габи – приятный человек, работает акушером, симпатичная и добрая. Её английский был как мой испанский – очень плох – так что мы оба могли практиковаться в языках. Но это был лишь предлог. Нам нравилось общество друг друга. В скором времени она пригласила меня на вечеринку к своим друзьям, где было много виски и писко23. А после, мы остались вдвоём на пляже.

* * *

Затянувшаяся пассивность, а значит и возможная задержка, не была приятным времяпрепровождением. Но из этого была извлечена определённая выгода. На Airbnb платформе плот был выставлен как экзотическое место для отдыха для гостей, ищущих другие впечатления. За 10 долларов любой человек мог переночевать на сплетённом из тростника корабле старинного образца, даже если он и находился на суше. Удобства были минимальными – помните биотуалет? Но тем не менее, посетителей это не останавливало.

Двое из них были парой из Аргентины с маленькой дочкой – актёры театра комедии. Однажды они выступили на аудиторию, для нас и друзей экспедиции. Представление было на испанском, но все вокруг смеялись, так что я тоже. Закончился тот день барбекю по-аргентински. И наконец у меня появилась возможность попробовать этот знаменитый стейк, пусть даже и в Чили. Секрет приготовления заключается в том, чтобы накрывать готовящееся на гриле мясо какой-нибудь миской, дабы пар оставался внутри, пропитывая филе, делая его невероятно сочным.

Наш лагерь также был открыт и для дневных посетителей, которые просто хотели подняться на борт и сфотографироваться. Ребята называли это «Музеем Виракоча III» и брали за вход 2000 чилийских песо (≈$3). Для детей, конечно же, бесплатно.

Мартин был самым активным экскурсоводом. Он действительно делал это хорошо. Родом из Великобритании, а теперь резидент Чили уже более десяти лет, этот харизматичный мужчина чуть больше сорока лет немного да и говорил по-испански. Корпоративная жизнь привела его в эту страну 15 лет назад. Через друга друга он познакомился с Филом, после чего решил изменить свой образ жизни в корне. Уже как два года Мартин в проекте.

Бывало, он проводил экскурсии весь день напролёт, жертвуя драгоценным обедом, который мы поочерёдно готовили. На днях, когда Мартин был у плиты и уже подал на стол восхитительное блюдо из свинины и картофеля, раздался звонок – посетители. И никто как наш повар позаботился о них.

«Бедняга. Какое всё таки посвящение себя делу!» – промолвил я.

«Он получает свою долю от каждого тура, который проводит», – безмятежно ответил Фил.

«Вот оно что!» Подняв голову, улыбался я – все пазлы сошлись воедино. «Сукин сын!»

* * *

27 января

Вчера к нам присоединился ещё один человек. Симон сразу же принялся нам помогать. А работа уже с самого утра шла полным ходом – нам привезли рельсы.

Нашему новому товарищу по команде было далеко за 20. Он был родом из Дании. В жилах его явно течёт кровь викингов – светлые волосы, голубые глаза, хорошее чувство юмора и да, как выяснилось чуть позже, рыжая до красна борода. По крайней мере, так я себе представлял этих северных воинов.

Симон путешествовал по Южной Америке и много времени провёл в Бразилии. К моменту, когда он узнал о «Виракоче III» (на findacrew.com), он находился в Эквадоре. Как только он вышел на связь, он получил приглашение от капитана, чьим основным критерием для формирования экипажа экспедиции было культурное разнообразие и многонациональность.

С приездом датчанина темп работы определённо ускорился. Не только голой физической силой, но, будучи опытным инженером-механиком судовых энергетических установок, он также делился своими знаниями. Теперь нам больше не нужно было ждать сварщика, так как Симон умел и это. Нам оставалось только раздобыть аппарат.

Тем временем выяснилось, что мне, как украинцу, нужна была виза во Французскую Полинезию, а также новая виза в Австралию, так как срок старой истекал в июне, тогда как прибытие на Южную Землю планировалось в августе. А ближайшими местами для решения этих вопросов были Сантьяго (2000 км) и Лима (1250 км).

* * *

2 февраля

Четыре дня меня не было. Я ездил в один из моих самых любимых городов, столицу Перу. Когда я вернулся, я не узнал Арику. Пляжи были безлюдны. Вокруг не было ничего, кроме мусора, простирающегося на десятки метров в море вдоль всей береговой линии.

«Река Сан-Хосе в Арике, Чили, течёт всего несколько дней в году, когда дождевая вода в высокогорье Анд сходится воедино и, стекая, направляется в сторону океана через самое засушливое место на планете. Большую часть времени река протекает под землей и представляет собой жизненно важную водную артерию для растений, животных и проживающих в регионе людей. Но на протяжении года тонны хлама постоянно сбрасываются в высохшее русло реки. После чего всё это вместе с лавиной андийской грязи смывается в море, превращая пляж возле нашего лагеря „Виракоча III“ в поистине жуткое место»24.

Сильные дожди, обрушившиеся в Альтиплано, смыли вниз весь мусор. И теперь не только песок преграждал нам путь, но и груда всевозможных отбросов материального мира: брёвна, доски, автомобильные покрышки, пластиковые бутылки, предметы одежды, атрибуты мебели и даже несколько холодильников. Казалось, не было ничего неземного, чего не доставало в этой свалке, которая распугала всех гостей города.

За пять дней до важной даты Фил объявил, что спуск будет отложен, ссылаясь на данный природный катаклизм. Но я уверен, что есть много других причин для этой задержки. Мы по сути не знаем, что нужно делать и как. С нами это не обсуждается; никаких собраний для организации рабочего процесса. Каждый встаёт, когда хочет. Должен быть какой-то порядок. Мы должны взаимодействовать как команда – делегировать задачи, понимать, что каждый из нас может делать, а что нет, а также планировать и действовать соответственно.

* * *

8 февраля

Экипаж пополнился ещё одним человеком – Карлодавид Маури из Сардинии, Италия. Его роль заключалась в том, чтобы быть оператором, как и его дед, известный итальянский путешественник и альпинист Карло Маури, который ходил с Хейердалом на «Ра», «Ра II» и «Тигрисе».

«Однажды, несколько лет назад, я узнал о проекте. Фил Бак, американский альпинист25, исследователь и морской биолог, заканчивал постройку лодки из тростника, чтобы отправиться в путешествие из Южной Америки в Австралию через Тихий океан, которое должно было стать самым продолжительным из когда-либо предпринятых в наше время. Я не мог поверить, что кто-то собирался совершить экспедицию в стиле Тура Хейердала, норвежского авантюриста и антрополога, который в 1969 году вместе с моим дедом Карло на борту „Ра“ отправился из Северной Африки в сторону Карибских островов […] Немедля, я написал Филу, рассказав ему о себе, своей профессии [фотограф, оператор], и интересах, и тот час он хотел видеть меня в проекте. 4 февраля я вылетел. Я решил последовать за своей мечтой и повторить то, что Карло Маури, мой дед, совершил в свое время, и не только из-за этого, но и для того, чтобы понять, кем он был, что его так привлекало, чтобы подолгу быть вдали от дома, от дорогих ему людей, чтобы понять, почему каждый из нас так или иначе пристрастен к такого рода жизненному опыту».26 (Карлодавид Маури)

Теперь нас было семь, включая Марсело, о котором я ещё не упоминал. Несколько недель назад этот весёлый, в меру упитанный загорелый парень с чёрными как уголь волосами уже навещал нас, приехав прямо из Ла-Паса, Боливия, где он проживал. Тогда, в силу личных обстоятельств, он ещё не был уверен, примкнёт ли он к экспедиции. Но сейчас он был здесь, с нами, в Арике.

Тоже представитель индейской народности аймара, но смешанных кровей, Марсело было 29 лет. Он помогал Филу почти с самого зарождения проекта. Встретились они случайно, в баре «English Pub» в столице Боливии, куда Марсело любил время от времени захаживать, чтобы пропустить пару бокалов пива. «Знаешь, как у нас говорят? – говорил он мне. – Великие истории не рождаются, попивая молоко». Сидя за столом, он заметил парочку, Фила и Валентину, которая искала, где можно было упасть и насладиться просмотром игры в американский футбол, которую бар транслировал тем вечером.

* * *

Прошёл день, безрезультатно.

Три дня я потратил на проектирование и постройку туалета для лодки, после чего мне сказали оставить всё и начать работать над новым гальюном27, который, как сказал Фил, будет более практичным и эстетически лучше выглядеть. Более того, неделей ранее я протёр от песка и пыли надстройку, очистил поверхностный слой за год потускневшего и выгоревшего на солнце тростника корпуса лодки, начисто выдраил запылившуюся временем парусину, натянутую вдоль левого и правого бортов и закреплённую под сооружённой из досок палубой28, и вымыл снаружи ограждающий лагерь забор от граффити – всё ради эстетики. Пустая трата времени. Что важно, так это эксплуатационные качества и эффективность. Но это проект Фила; он вложил в него годы, много лет. Я это понимаю. Всё, устал, ложусь спать. Надеюсь, завтра мы сможем поработать все вместе.

* * *

Ещё один день, и, снова, работа стоит. Я был очень подавлен. Но чем? Точно не могу сказать, но всем понемногу. Здесь царит небольшой хаос – незнание что делать тебе, что делают другие, кроме Карло и Симона, которые делают свою работу. Карло – тестирование фото и видео техники, квадрокоптера, съёмка, монтаж; Симон пытался разобраться в электрике на борту. А также Мартин – он был занят спасательными буями. Я же ничего не делал. Я хотел забыться, что у меня и получилось, с Габи.

* * *

На следующий день мы проделали небольшую работу, правда, не связанную со спуском. Пляж по-прежнему был завален мусором, и городские власти не спешили его убирать.

«С тремя лопатами мы можем расчистить 6—7 метров нужного нам коридора», – обратился я к Мартину.

«Да, но Фил хочет, чтобы всё было очищено», – ответил он, окидывая взглядом всю набережную перед лагерем. Помня одержимость нашего капитана эстетикой, я лишь качал головой.

До важной даты осталось семь дней, и мне очень хочется в это верить. Я сказал себе, что останусь, если спуск не будет снова отложен и действительно состоится 16-го числа, как говорит Фил. Посмотрим. А пока я пойду довольствоваться лапшой в азиатском стиле от датчанина Симона.

* * *

12 февраля

Мартин полностью восстановился – чист и трезв. Фил огласил список задач, которые необходимо выполнить до спуска и продублировал их, записав на стенде, который теперь висел у нас на кухне. Мы начали класть рельсы. Хорошие новости – работа сдвинулась, медленно, но она идёт.

К нашей команде присоединились ещё два человека. Одной из них была южно-африканка Кармен – молодая, тихая, добрая и интересная девушка, прилетевшая из Австрии, где она работала на одном из горнолыжных курортов. Другой была итальянка Андреа – страстный пчелолюб и пчеловод. В отличие от первой, которая прибыла по приглашению Фила, Андреа была случайной гостьей от Airbnb, но почти сразу же, с её обаянием, открытостью и позитивной энергией, стала частью нашей семьи Виракоча. Правда, в море она не собиралась.

Девчонки привнесли свежесть в наш рутинный распорядок дня и тоже помогали.

К настоящему времени все были по-настоящему вовлечены в проект. В конце дня я написал: «Очень устал; хорошо поработали сегодня. Все были чем-то заняты – Фил резал болгаркой рельсы; Симон занимался сваркой; Карло помагал; Я почти закончил новый гальюн, а Мартин работал над ещё одним, для Чунио. Отличный темп».

* * *

Чунио был бездомным псом, когда Фил подобрал его с улицы в Ла-Пасе. С бело-желтой шерсткой и светло-карими глазами он был довольно небольшого размера. Но его величие заключалось в его характере. Он не ладил с другими собаками, и если те не слушались его, он сразу бросался за горлом. Его сильнейшим инстинктом было выживание, а единственный известный ему порядок вещей был закон джунглей, не щадящий слабых. Однако для людей Чунио был самым близким другом.

Выросший в горах, теперь он жил у океана. И можно было с уверенностью сказать, что ему это нравилось. У него даже была собственная подушка на террасе, где он часто отдыхал по вечерам, любуясь закатом. Днём же его любимыми занятиями были погоня за мотоциклистами и полаять на проезжающий мимо поезд. В последнем я его безоговорочно поддерживал.

* * *

14 февраля

Теперь каждый день утомителен. Но чувствуется прогресс, и это очень важно. Послезавтра мы спускаем лодку. Большой день. Тьфу-тьфу-тьфу! Надеюсь, у нас получится. Должно получится; сейчас у нас хорошая команда.

Вечером девушки накрыли на стол, и в приподнятом настроении мы с удовольствием поужинали. А после – Я сижу на стуле на террасе и пишу дневник. Мой вид – океан, в котором отражается уходящий закат. Над водой пролетают пеликаны. Планируя среди накатывающих волн, кажется, они вот-вот заденут их своими огромными распростёртыми крыльями – так низко они парят. Но это, вероятнее всего, никогда не произойдёт. Полет этих птиц сродни эксперту. Они в полном контроле над свои движениями и в полной гармонии с колышущимся океаном. Когда мы выйдем море, я хочу, чтобы мы все стали пеликанами.

Карло вернулся из магазина с четырьмя паками пива Leff. Что ж, с Днём святого Валентина, пожалуй!