Читать книгу Стихи - Мария Кабанова - Страница 5

*

Город придуман из серого лего,

Из белого волокна.

В следующей жизни я буду снегом —

Любуйся мной из окна.

Пусть согревает твоя другая

Душу в моих стихах —

В следующей жизни я буду таять

У тебя на щеках.

Будь с кем захочешь, будь кем захочешь —

Был бы счастливым сам.

В следующей жизни я буду очень

Падать к твоим ногам.

Хочешь лепить меня – это можно! —

И бросать далеко.

В этой жизни со мной всё сложно,

В следующей – всё легко.

Буду прозрачна, бела, нежна.

Буду формой воды.

И от чего бы ты ни бежал —

Я замету следы.

Памяти деда Кабанова В. А.

Если не пишется, и суббота —

К деду езжай на чай.

Он тебя выйдет к самым воротам,

К самым вратам встречать.

Ты приезжаешь теперь нечасто.

Дед будет страшно рад.

Как хорошо гулять по участку!

Пусть он и райский сад.

Рядом присядете на траву.

Ты, конечно, заплачешь.

Дед тебе скажет: «Да я живу!

Здесь круглый год, на даче.

Жить стало проще – не пью, не ем,

Новых жильцов не слышу.

Ты повзрослела уже совсем.

Внука роди мне, слышишь?

Пользуйся временем молодым,

Всё запишешь потом».

И он закурит как раньше,

Дым отгоняя крылом.

*

Тебе хочется быть особой,

как шоколад и случай.

Тебе хочется быть особой,

которая все получит.

Гламурной такой красоткой

вне правил и вне приличий.

А мне бы хотелось, знаешь,

быть совершенно обычной —

как твой поцелуй с порога,

как день этот, серый и блёклый,

как для Господа Бога

воскрешение мёртвых.

*

Ходит по телу важно,

Вытянув лёгкий хвост.

Душа моя, если страшно,

Мурлычет себе под нос.

Ах, нет, молока не дашь ей —

К ней первым не подходи.

Душа моя, если страшно,

Клубком на твоей груди.

Когда же мы спим, чуть слышно

Спугнув с окна голубей,

Душа моя бродит по крышам

И наблюдает людей.

Весна так жива, так душиста!

И ночь напролёт, пока сплю,

Душа моя ищет пушистую,

Пятнистую душу твою.

И трётся старушке о ногу,

И очень довольно урчит,

И перебегает дорогу

Каким-то прохожим в ночи.

Крадётся к луне по трубе,

Гоняет во тьме голубей.

Гуляет сама по себе

Душа моя рядом с твоей…

…Забудь, что мы в ссоре. Послушай,

Не верь этим ссорам, родной.

Должно быть, ещё наши души

К утру не вернулись домой.

*

И пока мы с тобой о любви и неверии,

О судьбе и погоде,

С точки зрения птиц, мы всего лишь деревья,

Которые ходят.

Удивляются птицы: зачем опускаем

Свои руки, как ветви?

Ах, какая чудная привычка людская —

Это, верно, от ветра.

Чудаки – не умеем зелёные перья

Сыпать на мостовые.

С точки зрения птиц, мы, конечно, деревья —

Мы почти что живые.

И пока на прощанье с тобой обнялись мы,

Глядя в синюю высь,

Удивляются птицы: ах, как живописно

Эти двое срослись.

*

Судьба – это точно на одного,

Как и боль, как и стих.

Но ты не грусти, потому что добро

Всегда на двоих.

Тебе не понять, как во мне что-то рвётся,

Когда мы вдвоём.

И только улыбка передаётся

Воздушным путём.

Беда – мне одной, она слишком тесна

Для самых родных.

Но ты не грусти, потому что весна

Всегда на двоих!

*

Бродить по тёплому городу,

есть дим-самы.

Жить лучше, наверно, коротко —

но так чтоб счастливой самой.

Да кто я, чтоб с Богом спорить,

да кто я, чтоб быть бесстрашной?

Мне всё бы гулять вдоль моря,

да так чтоб в твоей рубашке.

Девчонка среднего роста

со взглядом острым, как ножик.

Мне хочется жить – и просто,

но, кажется, это сложно.

А вы говорите: «Войны

назавтра весь мир разрушат!»,

а я говорю: «Спокойно!»,

а я закрываю уши,

а я прекращаю споры.

Боишься – так суетись.

Пока стоит этот город,

мне надо успеть пройтись.

*

Жизнь – волна за волной.

Я же – на берегу.

Я не могу с тобой.

Я без тебя не могу.

Там – горизонта нить.

Я же – дыра в груди.

Я не могу простить.

И не могу уйти.

Нежности тыща доз.

Как с неё слезешь, Боже?

Не о любви вопрос

здесь, а о том, что можешь.

Море – блестит, как сланцы.

Мне бы – по жизни с танцем.

Жизнь – это много станций.

Я же – удар под дых.

«Бросить нельзя остаться» —

Пишут без запятых.

*

Ха. Смешно. Миражи

из неона и глянца.

Чтоб узнать эту жизнь,

надо в ней потеряться.

Курс, конечно, на март.

Доза веры в дорогу.

Не бери с собой карт —

всё равно не помогут.

Ну и трафик в судьбе.

Пробки. Скучные лица.

Эта вера в тебе —

и она разрядится.

Яндекс. Карты души

тоже, знаешь, с помехами —

кто-то к счастью спешит,

но оно переехало.

Ты совсем не близка.

Крылья гнутся под ранцем.

Нужно очень устать

и совсем потеряться!

Чтоб от боли уйти,

не помогут врачи,

и прямые пути,

и чужие ключи.

Чтобы к счастью прийти,

нужно просто, дружок,

в эту тьму впереди

взять и сделать шажок.

*

Что ты, мама, ни говори,

небо живёт у меня внутри.

Светлое, голубое.

Как сердечко живое.

Небо бьётся в груди:

ты-лети, ты-лети, ты-лети!

*

Ты прав – и этим гордись.

Тем, что меня не жаль.

Я, конечно, нарцисс.

Эгоист. Femme fatale.

Милость мне не с руки.

Голос совести тих.

Но идут старики

Все в морщинах моих.

И зачаты в любви,

Плача, веря, взрослея,

Дышат дети мои,

Коих я не имею.

Мой мирок отражён

В каждом счастье соседском,

В каждом горе чужом,

В каждом лепете детском.

У той девушки рыжей

Я тебя не краду,

Оттого что в ней вижу

Я свою теплоту.

Вижу подлость твою,

Ложь, и слабость, всю жуть —

И себя узнаю,

И себя не сужу.

Укради и убей —

Буду рядом, скорбя.

Оттого что в тебе

Я прощаю себя.

В тех, кто любит губя,

В тех, кто глупо страдает,

В тех, кто ложь или яд,

В тех, кто зло выбирает —

Я, конечно же, я

Вижу только себя…

Оттого и добра я.

*

Внутренняя культура, внутренняя культура…

Это когда у души развита мускулатура.

Это когда живёшь – не хмуро.

В бой идёшь – не грубя.

Это когда у тебя есть что-то больше тебя.

Это представить себя во шкурах

Врагов, чтоб не снять с них скальп.

Это когда никакой культуры,

Просто другого жаль.

Это когда не мыслил тонко,

Книжки читал с конца,

Но приручил, полюбил ребёнка

И заменил отца.

*

Лето у моря стоит, распустив свои длинные косы.

Лето ещё очень молодо, рыжеволосо.

Лето, не сдавшее вечно какой-то экзамен.

Стройное, смуглое лето с большими глазами.

Осень у моря стоит и любуется летом.

Осень пастельно накрашена, стильно одета.

Осень строга, как успешной положено даме.

Осень всемирно заведует похолоданьем,

Сном, и дождями, и яблоком, и урожаем,

И отцветаньем, и листьями, и дорожает

Солнечный свет к сентябрю. Очень много заботы!

Осень худеет и курит от нервной работы.

Я – это осень, конечно же, я – это осень.

День мой несётся, как листик, и взгляд мой серьёзен.

Но ты не бойся, ведь ты не узнаешь об этом.

Если ты рядом, я – лето, я вечное лето…

*

Наши чувства ходят на цыпочках, мон ами.

Чем нежней, тем тише.

О счастливой любви не кричат, пойми.

И стихов не пишут.

Ну а кто-то там принимает яд.

Запивает чаем.

О счастливой любви говорят, говорят,

Говорят… молчаньем.

Ты – прибой в груди. Чем сильней, тем тише.

Я иного тут

Не скажу, прости. О любви не пишут.

О любви живут.

*

Судьбы кукол легко решаю.

Не боюсь темноты.

Мама, хватит, ведь я большая!

Я большая, как ты.

Год, другой… Отец уезжает.

Его полки – пусты.

Я ему отныне чужая.

Я чужая, как ты.

Ненавижу физ-ру и русский,

В школе – еле дышу!

Не сердись, но я твои блузки

Вместо платьев ношу.

Каждый вечер в кино сбегаю,

В ранец прячу цветы.

Наконец-то я молодая,

Молодая, как ты!

Ты прими меня, не ругая.

Это – юность несёт!

Просто, мама, ведь я другая.

Я – не ты, вот и всё.

Я… горда, сильна и упряма.

И со мной нелегко.

Я сижу вспоминаю маму,

Мама так далеко.

Дочку балую очень много,

Всё ей кукол дарю.

По утрам занимаюсь йогой,

После йоги курю.

И сама себе покупаю

По субботам цветы.

Ну и что, мама, я такая!

Я такая, как ты.

*

И не много-много дней, а всего один

самый главный день в мерцающих каплях солнца…

Отпуская шарик, увидишь, как он летит,

как ребёнок за ним бежит, и, светясь, смеётся.

И какая бы боль ни жила у тебя в груди,

отпускай, отпускай так, как будто бы ты – всесильна!

Отпуская друга, увидишь, как он летит,

так впервые и так неумело расправив крылья.

И небесный, воздушный уносит его прибой

выше страхов и башен, выше тревог и вязов.

Тот, кого отпустила, – глянь! – парит над тобой,

тонкой ниточкой где-то у самого сердца связан.

Кате Румянцевой

с любовью и благодарностью за волшебное прочтение

Любовь не проходит, но мы проходим

что ни день, что ни час.

А любовь вселяется в разных, в разных из нас.

Ей тысяча тысяч лет.

Была в царе и в рабе.

И если меня уже нет,

то знай, что моя любовь

идёт по Земле

в тебе.

*

Она живёт в элитном, красивом счастье.

Она пьёт фиалковый чай.

Я машу ей: «Привет!» и «Здрасьте!»

Но зачем ей меня замечать?

Она лежит на ковре из невянущих лепестков.

Она ждёт мужа домой.

Ей нет никакого дела до катастроф,

До всех эпидемий мира, до наших войн,

И если моя судьба – это смех и лёд,

И если, бывает, под сердцем вскипает вой,

То я себе повторяю: «Она живёт

В элитном счастье с любимым, с моим, с тобой!»

А ты выходишь на снег босиком, чудак,

И мне звонишь, как во сне, но, нет, наяву,

И шепчешь: «Прости… Я как-то привык, я так…

В элитном горе привычно уже живу».