Читать книгу Сверхситуативное мышление. Чуждый опыт - Мария Николаева, Мария Владимировна Николаева, Мария Владимировна Николаева - Страница 3

Ныне все стали шибко сознательными, однако трудно ожидать от этих людей осознанности. Этот каламбур основан на многозначности слова сознание, особенно когда оно используется для перевода философских понятий разных культур – по крупному, западных и восточных. Вот почему важно осветить тему осознанности, о которой последнее время так много говорят без понятия. Самое веселое – это наблюдать за каким-нибудь ревностным начинающим духовным искателем, который быстро выходит из себя, возмущаясь неосознанностью окружающих. Конечно, осознанность не синоним спокойствия и при необходимости может проявляться весьма эмоционально, однако понимание того факта, что сознание не проявляет себя через каждого человека без практики, должно удерживать действительно осознанного адепта от срывов.

С представлением о сознательном гражданине у россиян все довольно неплохо – это такой очень правильный человек, который соблюдает законы, все делает адекватно и своевременно. Главное, сознательный человек имеет четкую жизненную цель и конкретный план по её достижению. В его действиях очевидным образом присутствуют намеренность и обдуманность. Внимание – он думает! Сознательность здесь синонимична рассудительности, не случайно в психологии часто фигурирует понятие «сознательный возраст», который измеряется вовсе не прожитыми годами, а периодом осознания человеком ответственности за свои поступки, за судьбы близких людей и страны в целом. Реже упоминается мировой порядок – видимо, настолько сознательных россиян почти не встречается. Итак, этот человек постоянно что-то обдумывает.

Теперь мы ступаем на скользкую почву «осознанности», которую активно развивают в своих клиентах самые разношерстные психологи и тренеры, нередко пользуясь с данной целью не только западными, но и восточными психотехниками. Здесь фактически «сколько народов – столько обычаев». Рассмотрим для примера одну из самых известных западных работ Марка Уильямса «Осознанность. Как обрести гармонию в нашем безумном мире?» От подзаголовка уже начинает издали попахивать гражданской сознательностью, но не будем торопиться с выводами. Это не думание, а метод воздействия на подсознание с целью избавления от негативных переживаний, который разрабатывался в клинике работы со стрессом. Очевидно здесь важно не хорошее поведение, как в случае сознательного гражданина, а собственное состояние человека, которое вторичным образом должно само собой создавать гармоничную атмосферу вокруг.

Итак, даже в рамках западного контекста понятно, что сознательный гражданин может вовсе не обладать осознанностью. Ведь иметь четкие цели и планы по их реализации, совершать правильные поступки можно стиснув зубы, проходя через внутреннюю борьбу, никогда не зная покоя. Явно это совсем не тот идеал, который рисуется при использовании медитативной методики, воздействие которой на глубинную психику человека внешне похоже на чудо, когда весь негатив изглаживается. Здесь придется немного заняться сложностями перевода, ведь в английском аналогом русской «осознанности» обычно выступает термин mindfulness, тогда как mind – это вовсе не сознание, а ум. Таким образом, речь идет о тренировке ума, пусть и добираясь до подсознания как зоны вытеснения из перегруженного мышления. Парадоксально, но факт, тот же самый термин mindfulness используется при переводах восточной философии, тогда как медитация на Востоке – это уж совсем не про тренировку ума. В русском языке смешалась осознанность на западный и восточный манер.

Какие же восточные понятия принято переводить словами «сознание» и «осознанность» в России? В индуистских трактатах «сознание» устойчиво используется для передачи термина «читта», который противопоставлен низшим проявлениям разума (буддхи) и ума (манас). Вот это поворот – сознание никак не связано ни с обдумыванием, ни даже с тренировкой ума. Читту часто переводят как «божественное сознание» или снабжают другими эпитетами, чтобы подчеркнуть, что это состояние абсолютно чистое и свободное от любых проявлений, выступая субстанцией для всех потенциальных проявлений, среди которых первым будет разум. Здесь я воздержусь от углубления в индийскую философию, чтобы сделать акцент на главном – пребывание в состоянии осознанности не связано с умом, более того, достижение сат-чит-ананды (бытия-сознания-блаженства) требует отсутствия каких бы то ни было мыслей, планов, целей и пр.

Наверное, самым популярным источником для стремления к развитию осознанности у россиян стала не так уж давно буддийская медитация випассана, которую я сама долго практиковала в странах Ю-В Азии и преподавала в Европе. Здесь тоже произошла некоторая накладка из-за распространения методики Гоенки, где огульно випассаной называют всего лишь подготовительную стадию саматха. Собственно випассана как состояние проникновенного видения реальности, как она есть, доступно только при устранении всех помех (прежде всего мыслительных) и пребывании в полной пустоте. Однако многие русские последователи стали называть «осознанностью» сам процесс достижения пустотности с внимательным отслеживанием всех вторгающихся помех, тем самым возвращаясь если не к автоматическому прокручиванию мыслей, то к их рефлективному отслеживанию. Так осознанность снова скатилась к сознательности по отношению к своему богатому внутреннему миру.

Отметим принципиальный момент: сознательность формируется мышлением, тогда как осознанность устраняет всякое умствование.