Читать книгу Славянские хроники. Оберег - Мария Николаевна Ангелимова - Страница 6

Ярослав сам не помнил, как ему удалось найти лазейку и сбежать со страшной поляны обратно в лес. Он бежал, петляя как заяц, со страхом проверяя, не появится ли снова за спиной призрачная фигура колдуна. В каждом дереве, за каждым кустом ему мерещилось то оскаленная пасть какого-то чудища, то горящие в темноте глаза. Наконец, выбившись из сил, мальчик свалился у подножия гигантского дуба и перевел дух. Никого. Наверное, чары действовали только на поляне.

Ярослав прислушался. Странно, но лес будто уснул, сделав свое дело – проводив путников прямиком в лапы к чудовищу. Не было больше слышно ни свиста, ни завываний, только доносились откуда-то из чащи яростные крики воинов, звон оружия и горестные рыдания Сирин.

Как же ему быть? Как помочь остальным? Неужели они все так и погибнут, перебьют себя или окончательно сойдут с ума в объятиях чудо-птицы? Ярослав в отчаянии стукнул кулаком по стволу, чтобы не разреветься. Вот Микула, он обязательно что-нибудь придумал бы. А он… и вправду малолетка… сидел бы себе на печи, уплетал мамкины калачи!..

В дупле дуба что-то зашевелилось. Мальчик с испугом отскочил и спрятался за ближайший куст. Он уже готов был дать стрекача, но увидев, кто вылез из дерева, остановился, удивленно рассматривая незнакомца.

Из дупла показалось странное существо. Словно сотканное из свитых золотых нитей, оно напоминало диковинный корень, только на месте верхушки виднелись очертания обычного человеческого лица. Потирая заспанные глаза волокнистыми руками-плетями, существо уселось на краю и сладко зевнуло.

– Ну, чего шумим? Чего не спим? – услышал Ярослав хрипловатый спросонья голос. Золотой корень кончил, наконец, потягиваться, и недоуменно огляделся вокруг своими глазами-бусинками.

– Ты, – заметил он мальчика, – не прячься. В этом лесу никто от меня спрятаться не сможет.

– Вы кто такой, дяденька? – несмело спросил Ярослав, не решаясь все же выйти из своего убежища.

– Дяденька, – усмехнулся корень. – И как только меня не называют!

Обиженно покрутив головой, он вдруг насторожился и прислушался.

– А что это там за шум такой?

– Сирин моих товарищей погубить хочет!

– Опять она за свое! – существо раздраженно хлопнуло в ладоши. – Ну, сейчас мы ее усмирим!

И пропал в дупле, словно его и не было.

– Эй… дяденька, – позвал Ярослав, осторожно подбираясь обратно к дубу. Поднявшись на цыпочки, он осторожно заглянул в дупло, но никто не появился.

Тут небо над лесом внезапно озарилось ярким светом. Словно наступило утро, такой нежной жемчужно-розовой лазурью окрасились небеса. В воздухе послышалось дивное пение, и над головой мальчика что-то с шумом пронеслось, окутанное золотым облаком. Он успел заметить огромные белоснежные крылья и драгоценное монисто, сверкающее бесценными самоцветами. На колени мальчика упало маленькое белое перышко. Судя по всему, это была Алконост – птица радости и сестра зловещей Сирин. В сказках ее описывали как прекрасную деву с лучистыми голубыми глазами и белоснежными крыльями. И если при виде Сирин человека охватывал леденящий ужас, будто пришел его последний час, то Алконоста называли посланницей райских кущей, и к счастью, она всегда брала верх над кошмарными видениями сестры.

Вот и теперь жутких воплей Сирин больше не было слышно. Стихли и крики ратников. Живы они или успели перебить друг друга? Ярослав принялся пробираться сквозь чащу, пытаясь вспомнить дорогу назад. Главное, не уйти далеко в противоположную сторону. Ярослав знал, что если его примутся искать, то был в их отряде один парень, Нюхачом прозвали – как собака любой запах за версту чуял. Уж он-то мальчика отыщет, если только … – и у Ярослава все похолодело внутри от этой мысли, – если Микула вообще вспомнит про своего брата после такого наваждения…

Тем временем прекрасное свечение пропало, над лесом вновь сгустились сумерки. В темноте было невозможно разглядеть дорогу, и Ярослав уже начал подумывать, что лучше ему остановиться где-нибудь, спрятаться в укромном месте и переждать ночь. В этот момент, не заметив в темноте коварный пенек, он оступился и скатился куда-то в овраг.

– Ой!

При падении Ярослав наткнулся на что-то мягкое. Это что-то испугалось не меньше его самого, и откатилось в сторону, сбрасывая с себя сухие листья.

– Архипка… ты никак? – узнал мальчик веснушчатую физиономию недавнего знакомого.

– Ну, я … – по заспанному голосу было не понять, рад Архипка его видеть или совсем наоборот. Сорочонок выскочил у него из-за пазухи и принялся скакать вокруг, требовательно пища и широко раскрывая клюв.

– Вот ведь прорва ненасытная, – Архипка сунул ему в клюв мякиш хлеба. Сорочонок проглотил и запросил еще. – А я из-за нее от деда убег.

– Ругал сильно?

– Шею хотел ей свернуть. Сказал, нечего лишних нахлебников разводить. – Архипка сплюнул сквозь зубы, словно показывая, что ему до дедова гнева, но все же во всей его фигуре чувствовалась растерянность. Еще бы, один в лесу, без еды, пойти не к кому…

– А ты чего здесь забыл?

– Так я это… заблудился – и Ярослав рассказал ему все, начиная с похищения княжны и до самой сцены с поляной Сирин.

– Надо было князя вашего связать да насильно в лагере удержать, – назидательно проговорил Архипка. – Нечисть она сразу чувствует, где у человека слабинка. Ну да ладно, хорошо, что все обошлось. Теперь главное, утра дождаться, по свету быстро из лесу выберемся, я секрет знаю… – вдруг Архипка весь насторожился. – Чу, молчи! – и он прильнул к земле, увлекая за собой друга.

– Ты чего?

Вместо ответа тот указал на чащу. Из темноты возникли полупрозрачные фигуры девушек. Одетые в легкие сорочки, словно сотканные из лунного света, сопровождаемые повсюду роем светлячков, они со смехом танцевали среди деревьев. Все, к чему они прикасались – листья, стволы деревьев, даже гнилые трухлявые пеньки – загорались волшебным голубовато-зеленым светом.

– Что они нам сделают? – прошептал Ярослав, не в силах отвести от светящихся фигур зачарованного взгляда.

– Русалки-то? могут в дерево превратить, или лягушку какую. А то и защекотать до смерти.

Архипка вновь засунул сорочонка себе под рубашку. Тот сначала сопротивлялся, но затем пригрелся и затих.

– Так-то лучше. Эх, принесла тебя нелегкая, – в сердцах прошептал Архипка. – Я тут только было обосновался, а ты все разворошил.

– Может, шалаш какой поищем? или в дупле схоронимся?

– Мысль хорошая, – согласился мальчишка. – Только сначала надобно это дупло найти.

Выждав, пока мимо пронеслась очередная стайка зеленых девушек, они тихонько выбрались из своего убежища, и углубились в чащу.

– Ты только особо не высовывайся, – предупредил Архипка, хоронясь за деревьями. – Тут кроме русалок полно еще всякой живности

Действительно, мрачный лес словно преобразился. На полянах прямо на глазах вырастали из земли диковинные лазоревые цветы. Уютно пристроившись на камне у ручья, дед-полуночник играл на серебристом рожке, чему вторил хор лягушек.

– Глянь-ка, – Ярослав потянул друга за рукав. Среди деревьев виднелась постройка, отдаленно напоминавшая миниатюрную избушку на постаменте.

– Никак избушка на курьих ножках?

Архипка только усмехнулся.

– Избушка, да не та. В таких постройках предки мертвецов своих хоронили, видать, она с тех пор и уцелела.

– Да ну? – морщась, Ярослав поспешил пройти мимо страшного места.

– А вот и дом наш, – ликующе прошептал Архипка, указывая на массивное раскидистое дерево с внушительного вида дуплом.