Читать книгу Комиссар - Мария Свартур - Страница 6

Комиссар очнулся на следующий день. Он по-прежнему лежал в юрте, один, но сквозь заменившее дверь одеяло слышались приглушенный говор и стук топоров. Черная пустота внутри заполнялась тупой болью, нахлынули воспоминания о прошедшей ночи. Он инстинктивно прижал руки к груди и обнаружил, что торс туго обмотан плотной тканью, наподобие корсета.

– Э… – прохрипел он. – Эй!

В юрту просунулась маленькая чернявая голова. Смуглый пацан лет десяти оглядел его ясными, чуть раскосыми глазами, улыбнулся ослепительной улыбкой и снова исчез. Степан услышал, как он кричит снаружи: «Комиссар очнулся! Очнулся!».

В юрту вошли Сергазы и неизвестный Степану мужчина средних лет. Степан хотел их поприветствовать, но смог лишь слабо махнуть рукой.

– Не шевелись, комиссар, – приказал купец.

Они подняли кошму, на которой лежал Степан, за края, пыхтя, вынесли его наружу, и бережно положили под сосну.

– Лежи здесь, – отдуваясь, сказал Ичигин. – Мы будем разбирать юрту.

А ничего другого, кроме как лежать, комиссар и не мог. Его положили слегка на возвышенности, так что он мог видеть большую часть ущелья. Он повернул голову в сторону реки. В отдалении Али, с черными от горя и недосыпа глазами, и еще один молодой смуглый парень складывали из заготовленных накануне дров погребальный костер. «Мне хватит», – вспомнил Степан слова шаманки и его взгляд упал на поляну, ограниченную кустами барбариса, где две женщины готовили тело Мачик к погребению. Он вздохнул и стал смотреть вверх, в белый день, в надежде, что пустота вернется. Прибежал чернявый мальчишка и уселся рядом, скрестив ноги: в его обязанности входил надзор за немощным комиссаром. Выдержав три минуты молчания, он легонько потыкал корсет Степана пальцем и участливо спросил:

– Болит?

Степан не ответил. Он хотел побыть один. Но мальчишка не сдавался.

– Меня зовут Ирвин, – сказал он. – А ты ― церковный комиссар. Мне нравится твоя шинель. Кроме церковников никто не имеет права носить шинель? Правда?

Степан продолжал молчать. В небе он поймал взглядом парящего хищника и теперь безучастно двигал глазами, следя за птицей. «Какая огромная птица», – думал Степан. – «Орлан?»

– Тебе чего-нибудь надо? – настаивал пацан.

– Нет, – отозвался Степан. Орлан улетел. – Да. Пить.

– Сейчас принесу, – Ирвин вскочил и унесся.

Через несколько минут он вернулся с большой пиалой, наполненной прозрачным светло-коричневым отваром. Он также притащил свернутое одеяло и подсунул Степану под голову, чему тот был несказанно рад.

– Давай я тебя напою, – сказал он и ловко приподнял Степану голову, приставив пиалу к его губам. Отвар был очень горьким и, Степан, морщась, отпил половину.

– Воды нет что ли? – проворчал он, откидывая голову на одеяло.

– Это лечебный отвар. Мама приготовила специально для тебя. Она врач, – с гордостью сказал мальчишка, и, сделав важное лицо, добавил, – фар-ма-ко-лог! Это тебе не в тапки срать, – и бесшумно засмеялся, вполне довольный собой.

Степан слабо улыбнулся в ответ. «Что ж», – подумал он, – «печаль многих сгубила, а пользы в ней нет8».

– Скажи, Ирвин, долго я спал? – спросил он.

– Нет, – ответил мальчишка, – сейчас три часа дня, а вы свалились где-то после полуночи. Слушай, – встрепенулся он, – ты же ничего не знаешь! Сейчас я тебе все расскажу.

Он бесцеремонно подвинул ноги Степана и устроился на кошме.

– Короче, – начал он, – дядя Сергазы приехал вчера ужасно мрачный. Сказал, чтобы все готовили оружие, ночью будем охранять ущелье. В общем, все собрались и поехали на хребет. Меня не взяли. Старший брат, это он Али помогает, тоже хотел пойти с ними, но дядя приказал ему охранять нас. Ближе к полуночи такое началось! Сидим мы дома, вдруг собаки в дверь скребутся, чуть дверь не растерзали. Открываем, они хвосты поджали и под лавки! Забились там и скулят. Это наши-то алабаи! Что такое? Мы с братом и тетей Сарой взяли фонари и пошли на улицу. Отара в загоне волнуется. Овцы блеют и крутятся как сумасшедшие, рвутся наружу. Мы держали загородку! Мне в руку заноза огромная впилась, но я все равно держал! – и он с гордостью показал Степану большой красный след на ладони. – Потом кто-то вдалеке как завизжит! Я чуть не описался со страха. Ужас. Мы кричим, овцы орут. Потом выстрелы. Вдруг раз ― и все стихло. «Ну, – говорит тетя Сара, – кончилось». Скот потихоньку успокоили. Потом дядя Сергазы вернулся, с ним только дядя Вася, муж тети Сары. Дядя Вася разбирает юрту, а тетя Сара там, с мамой – и он потыкал пальцем в разные стороны. – Приехали они бледные, испуганные. Тетя Сара дядю Васю обнимает, а мама давай кричать: «Где остальные мужчины? Что случилось?». «Я не знаю», – говорит дядя Сергазы, успокаивает её, а сам дрожит. «Кто стрелял?» – спрашивает мама. «Мы не стреляли, – говорит дядя Вася. – Какой там стрелять! От страха даже пошевелиться не могли! Такая тварь по ущелью вниз ускакала!». «Где остальные?» – спрашивает тетя Сара. Оказывается, все разбежались. Даже побросали ружья. Мама хотела идти в ущелье немедленно, но дядя Сергазы не позволил, сказал, что апа запретила спускаться. Мама собрала свой медицинский саквояж, и они просидели за столом до утра. Утром собаки вышли, и мы за ними. Пришли сюда. Все кусты вокруг юрты переломаны, бабушка Мачик лежит на двери, собачка ее тоже, – мальчик всхлипнул, но быстро утер нос. – Али у входа, такой белый, я подумал сначала, что он тоже умер. «Что», – спрашиваем, – «случилось». Он не отвечает, глаза огромные и крутятся. Дядя Вася вырвал у него из рук ружье, и они еле привели его в себя. Он был как сумасшедший, нас оглядел, потом говорит: «Степан внутри, умирает, на него демон прыгнул». Мама ― в юрту, а там ты лежишь. Совсем бледный и почти не дышишь. Потом оказалось, что ты и не помираешь вовсе, просто ребра переломаны и хаомы нажрался. Видал, какой тебе корсет сделали? Я помогал! – гордо закончил он и посмотрел на Степана, довольный своим выступлением.

– Спасибо, – искренне сказал Степан и протянул Ирвину руку, которую тот пожал со всей важностью, на которую способен десятилетний мальчишка.

– Слушай, а расскажи про демона, – попросил Ирвин. – Правда, что он существует? Как в сказках? А у него рога есть? А копыта? А воняет? А как он на тебя прыгнул? А откуда он появился?

– А почему ты не в школе? – поинтересовался в ответ Степан. – Ведь каникулы кончились.

Ирвин растерялся. Он лихорадочно обдумывал ответ, не нашел что сказать и просто убежал к реке. Степан посмотрел ему вслед. Все дети от шести лет обучаются в интернатах, даже если школа находится через улицу от дома. Церковь полностью покрывает все расходы на проживание, обеспечение и обучение. Никаких вкладов родителей не допускается. Степан знал случаи, когда родители сами отдавали детей в интернат и в более раннем возрасте. С Ирвином, видимо, обратный случай ― мать не смогла, или не захотела отпустить его. Неужели мальчика прячут в горах столько времени?