Читать книгу Ветер перемен. Веря в жизнь. Часть 3 - Mel RedWolf - Страница 4

Пламя охватило тело каждой дочери Великих, отдавшей свою жизнь в этом бою. Взгляд Рефаль прошелся по лицам тех, кто стоял сейчас рядом. Кто-то скалился, сдерживая порывы горького гнева, другие пытались удержать слезы горечи потери дорогих и только милосердным и ремесленницам можно было вдоволь выплакаться, сделать это за всех тех, кому не дозволено было.

Яростная приняла павших, обняла и унесла с собой. Теперь воительницы и ведьмы могли отдыхать, их путь окончен, а тем, кто остался здесь, ещё необходимо было сражаться. Не просто выживать, а приносить победу, пусть и ценой своей жизни.

– Пойдём, Порывистая…

Женщина обратила холодный взгляд ночных глаз к царице Воздуха. В них плескались последние всполохи огня Великой. Шатёр царицы вновь скрыл двух женщин от глаз остальных сестёр. Тусклый свет позволял разглядеть опечаленные горем глаза. И это горе отражалось, словно от зеркала, в глазах крылатой предводительницы.

– Аэль,

Тихо позвала Рефаль девушку, улыбнувшись ей уголками губ. Это была измученная улыбка, за которой скрывались столетия боли, горя и потерь. Но в ней было ещё что-то невероятное, совсем несовместимое с тем остальным букетом, словно кинжал, затисавшийся в цветы. Это была безграничная сила, которую поддерживали окружающие и только поэтому царица дурф не сломалась под гнётом бесконечной череды смертей.

– Давай обсудим дела, а после отдохнём? Анор очень плохо переносит беременность, пусть это мне и в радость, но бегать за чем-нибудь для неё трое суток подряд очень утомительно даже для меня.

Женщина пододвинула стул и села на него. Поражающей мощи крылья наконец скрылись, позволив Рефаль спокойно вздохнуть и, когда Аэль всё же оказалась готова приступать к делу, темноокая продолжила свою на удивление тихую речь.

– Со мной пришло всего семь тысяч дурф. Это все, кого я могла забрать из столицы. Почти все Девы тоже там, они собираются так каждые пять лет, так что нам придется подождать, когда с остальных городов прибудут войска, чтобы их перевели сюда. Это займет около трех-четырех дней. Вместе с ними придут и милосердные, хотя часть их появится здесь уже скоро, вместе с раненными. То, что касается врага… крылатые облетели всё поблизости, а Девы искали возможные проходы бесов, с которых они могли бы напасть, но ничего нет. Так что этим днем всем надо набираться сил, что ты думаешь? Когда прибудет эта рухлядь со своим войском?

Нелестно отзывалась Рефаль о Великой царице, но на то она имела право, ведь и сама Анор не сильно жаловала свою союзницу.

Аэль только кивнула. Суховеем обдувало нутро, опустошенное и казалось безжизненное. В теле глубоко просела усталость и ломала кости, но это последнее что сейчас тревожило. Даже режущая глаза изможденность разве что заставляла почаще моргать. Так и сейчас царица предпочла не на долго прикрыть глаза, разместившись напротив прежней царицы крылатого народа дурф.

– Мы потеряли свыше двух десятков тысяч воительниц. Даже возвращение раненных не сильно поправит наше положение, но помощь ваша неоценима. Эту битву мы выиграли, но учитывая то, сколько сражений уже пришлось вынести дочерям, нам предстоит сниматься.

Аэль достала бутыль настойки и плеснула обеим в глиняные чарки. Пригубив свою, баргустка заставила сделать пару глотков и только отстранилась. Рецепторы противились горькому вкусу с примесью металла, сейчас так странно напоминающего кровь.

– Анор предстоит ещё семь дней пути. Она только ступила на земли клана Света, возле Северных лесов. Там сложно двигаться, если даже нет врага. Мы держались здесь три седьмицы. Многие дочери положили свои жизни во имя Великих, но больше терять я не намерена. Мы отступим в глубь земель.

Аэль потерла переносицу и тихо вздохнула. Входной клапан пошевелил ветер, и царица бросила взгляд в черную зияющую дыру входа.

– Так или иначе нападения часты. Даже с закрытием расщелин, эти твари выползают из новой горы и нападают. У нас есть четверть дня, максимум половина, чтобы собрать силы и тронуться. Возможно даже тогда мы не успеем уйти без потерь, но тогда те, что уйдут навстречу к Великой Царице, продолжат этот путь. Нам придется держаться подальше от лесов. Рефаль, вы встречали какие-либо упоминания о новом враге?

Взгляд вернулся суровый и проницательный. Удивительно читались общие зачатки суровости в юной и забвенной царице. Под густыми бровями не такими заросшими и жёсткими темнели угольки одного пламени, призванного жечь врагов.

– К нашему великому сожалению, я ничего почти не знаю об этих. Они появились в наших землях лишь однажды и то, кажется, только для того, чтобы разведать всё. Не сказала бы, что они такие же, как и бесы – безмозглые существа, алчущие крови. Нет. Эти что-то искали.

Рефаль схмурила свои густые брови, неудовольствие своей хозяйки подчеркивающие. Её губы сомкнулись, вытянувшись в тонкую линию. Упоминаний о новом враге не было ни в одном древнем писании не только у дурф, но даже в Небесном городе. Крылатая перерыла всё, в поисках ответа на вопросы, что встали ребром и от ответа на них зависело многое – жизни.

– Будет ошибочным считать, что их появление – гнев Богинь. Мы не всё знаем. Даже открыв для себя знания Запретного города мы не приблизились к истине настолько, чтобы противостоять врагам. Появление бесов уже сильно ослабляет нас, но те скоростные… они знаются с дарами Великих и это очень пугает, Аэль. Мне никогда не было настолько страшно за жизни наших сестер, за свою, за жизни любимых. В этой войне мы объединим силы, сплотимся настолько, насколько не смогли даже за эти пятнадцать лет. Дурфы пойдут за своей новой царицей. Не сомневайся в их верности – это твои подчиненные, твои гуты, ты стала матерью и для крылатого народа. Я лишь помогаю, так что не стесняйся просить о помощи меня, ведь Дорэль здесь нет. Но то, что касается сборов. Думаю, что безопаснее было бы пройти через Врата, тогда бы войска точно никто не тронул.

Дурфа задумалась на какое-то время, подперев голову рукой, то сжимая, то разжимая челюсти.

– Хотя приход Анор всё усложнит. Вечно эта дхарга сует свой нос не в своё дело. Что там с той ведьмой, которую она привязала к тебе?

– Знаются с дарами великих?

Переспросила Аэль, нахмурив бровь. Подбородок угодил в удержание пальцами, а глиняную кружку отставили подальше – так можно было ее и сжать, а вместе с тем сломать ненароком, а на войне все в подсчёт и любое время можно пустить с большей полезностью.

– Расскажи об их появлении и положении дел. Здесь нет ушей великой и нас слышат только богини. Её ведьма передает наши координаты. Наверняка она и поведает почему держать позицию дальше невозможно.

Ответила Аэль рвано. Губы подрагивали и их прикрыла рука, а тихий вздох позволил царице немного выпустить напряжение.

– Надеюсь, война не развернется у домов и дурф, но, Рефаль, линия фронта ширится. Поэтому не будем таиться друг от друга. Для нас это только вред.

– Самое ужасное в этой войне – недоверие. Анор просто на дух меня не переносит, как и я её. Более того… она ведь с моей супругой имя разделяет и от этого только хуже становится.

Женщину передернуло от воспоминаний об этой бескрылой. Где была эта вредная старуха и её красавица-жена? Милая дурфа, румянец на щеках которой согревал и придавал сил. Даже после громких ссор эта хрупкая милосердная находила путь к сердцу разозленной жены.

– Кхм…

Женщина откашлялась, понимая то, что слишком замечталась о любимой женщине, которой тут нет, вместо дел.

– Ну, в любом случае, я помогать всеми силами буду. Я не вижу смысла отказывать в помощи сестрам.

Быстро реабилитировалась крылатая, выпив всё, что было в чарке залпом.

– Эти существа скрывали себя ветром, Аэль. И мы не заметили их, если бы не случайно попавшая туда Дева. Она пострадала, но после этого они не появлялись.

– Они появились до нападения на объединенную столицу. Буквально за день и я собиралась обсудить это с сестрой. Только оставлять свои земли так рано я не могла. Эти твари могли снова напасть. Они скрывали себя в тени и ветром, когда же их обнаружили…

Рефаль сильнее нахмурилась, выпив заново наполненный стакан залпом. Она злилась и это было видно по её лицу, покрывшемуся багровыми пятнами.

– Они погубили юную Деву и двух гутов, только-только освободивших свои крылья. Аэль, они ни перед чем не остановятся, но мы должны от них избавиться.

Женщина отставила чарку на стол и вздохнула полной грудью сырой воздух. Милосердная не поскупилась в этом году на свои слезы. Рефаль потрепала собственные волосы на затылке и вновь подняла взгляд на Аэль.

– Анор на дух не переносит меня, надеюсь, что это не вызовет трудностей, хотя то, что она натворила… Я боюсь, что не смогу ни высказаться ей по поводу племянниц. Она зашла слишком далеко.

Отношения Анор и Рефаль всегда были слишком натянутыми. Возможно это всё ещё зиял отпечаток их последней битвы и долгой кровопролитной войны. Обе женщины шли впереди своих воинов, но вот их поступки – разные. Извиваясь, как змея, прежде царица клана Воздуха, Анор была сложным и скользким противником. Подобно Лукавым, она пользовалась техниками, что вводили противника в заблуждение, а со слабыми не церемонилась, подобно смерчу.

– Её ведьму лучше держать подальше.

Аэль выслушала, поджав сурово губы и коротко кивнув. Картина рисовалась тревожными мазками, но теперь становилась чётче – этот приход бесов был не простым выплеском, а спланированным нашествием и, если это гнев богинь, то они точно желали проверить своих дочерей на прочность, потому что враг менялся и становился опаснее.

Только вот по всем признакам нападали на дурф – бесы. А значит про новых врагов прежняя царица не знала. Аэль примирялась в уме к перспективе раскрыть перед Рефаль карты, как есть, ведь война набирала обороты и не было гарантий, что эти существа появились только возле клана Света и не распространятся на земли дурф. К тому же о них было известно скудно мало и Аэль сама видела их только пару раз – странных огромных мохнатых существ, которые пронзали взглядом и не оставляли сестер в живых после ранения.

После схваток конечно раненных было мало, но и те немногие, кто после получения ранения выживали, становились другими. Об этом слышала Аэль от Фаар, что приглядывала за старшими, а они отзывались не лестно, о «замкнувшихся» воительницах. Но пока они были в строю, были сильны, они оставались нужными и желанными частями клана. Да и мало ли от чего на самом деле отстранились от своих товарищей? Как не замкнуться, если весь твой отряд погиб? Аэль и сама помнила, как по юности после сражений долго сидела одна, пока не приходила Ириль и Ноэль.

Но можно ли было доверять Рефаль? Можно ли доверять Великой? Между этими древними воительницами Аэль не хотела бы выбирать и в жизнь. Умудренные жизнью обе уже давно сложились взглядами и все, что было мимо их – отсекали. Только если Рефаль не стремилась контролировать, то Анор – патологически не терпела любой свободы подчинённых. И она изначально невзлюбила Аэль, а теперь, когда не стало Фаврир, дружеский фарс закончился, и она показала свое истинное лицо, била по больному и дёргала за те ниточки, что вызывали реакцию. Пожалуй, из них двоих Рефаль была тем вариантом, который стоит доверия.

– Ее ведьма недостаточно близко, но и не слишком далеко. Анор нужно меня контролировать, поэтому, если я отстраню ведьму совсем, она зажмет тиски. Рефаль, мои дочери в её руках, но первее всего в воле Великих. И коли они решат, они выживут и в середине рубища, ежели решат, сгинут и в мире. Важнее сейчас то, царица, что вам следует узнать о действительно новом враге, которому мы обязаны смертью царицы клана Света.

Аэль наполнила вновь кружки, ведь разговор обещал быть неприятным и долгим. Резкий запах трав и вкус горько играл на рецепторах, но новая порция напитка растеклась по нутру, а следом приятной прохладой рассеивала дымку усталости сознания. Тело повиновалось четко, даже притупилась боль. Аэль указала на карте область восточной границы клана Света, прилегающая к полупесчаным равнинам, откуда никогда не ждали врага – дурфы не летали ведь их палило нещадно солнце, иных народов не лицезрелось с распростершей свои ладони бесплодной земли.

– Насколько известно, отсюда они пришли. Это первое нападение, которое было совершено с границы Света. Они быстро распространились до лесов близь Языл и Зарек, до конца седьмицы они уже охватили клан до столицы. Прежняя царица клана Света успела отправить жен и гутов в земли Великой, а сама бросила все силы клана на уничтожение врага, но проиграла.

Аэль опустилась тяжело на стул, хлебнув вновь напитка дабы промочить горло. Фигуры показывали последнее положение войск Намир, а ещё в странность отмечались на пути завоеваний частые леса, как и на всей карте клана. Зачем Аэль их выделила для себя?

– Не всё в воле Великих, Аэль. Анор злоупотребляет своим положением и не видит дальше своего носа. Твоих гутов она даже на правах Великой царицы забирать не должна была.

Рефаль снова осушила чарку с настойкой, но взгляда от царицы Воздуха не отводила, буквально читая её мысли. Аэль сомневалась. Она искала правильный ответ там, где его не было. Но дурфа лишь улыбнулась, не спеша заверять ее в том, что она должна принимать сторону крылатого народа и предать Великую Царицу. Да и проблема их была куда страшнее, чем гнев какой-то властолюбивой женщины.

– Значит Намир успела спасти женщин и гутов… мне довелось с ней сражаться лишь однажды. В храбрости своей она уступала только Фаврир. Да наградят Великие её за то, что уберегла их дочерей. Но что ещё известно об этих существах? Удалось ли поймать хоть одного?

Рефаль следила за Аэль. Новый враг продвигался стремительно, но сколько их было? Что за войско смогло разгромить силы царицы Света? Она коснулась подбородка своего и протянула негромкое «хммм». Взгляд пробежался по каждой фигуре, а губы растянулись в неудовольствии. Проворные и сильные. Можно ли было сравнивать их с бесами? Или же это могло быть ошибкой, что стоить будет жизней?

– Ведьму Анор нельзя подпускать ближе, не сомневаюсь, что она итак докладывает ей обо всём, но моё прибытие точно заставит её сильнее к тебе присматриваться. Ничего против своего народа и против Анор ты не делаешь, но наши слова навряд ли её убедят в этом. А от нового врага нам надо избавиться как можно скорее, иначе потеряем все земли клана Света, а мы этого допустить не можем.

Рефаль поставила чарку на стол. Она бы выпила чего покрепче, но мыслить ей необходимо было трезво.

– Ну что же, Аэль. Положение наше я поняла. Ты можешь довериться мне, как доброму другу, или же как матери своей женщины. Твой народ поддержит тебя, а теперь отдыхай, пока есть время на это.

– Она имеет право брать любых женщин из кланов в свои земли, даже если это гуты цариц.

Холодно протседила сквозь зубы баргустка и в следующий ответ покачала головой.

– Нет. Ловить нам не принесло никакого смысла. Этих существ мы встречали не часто, они большие и покрыты жёсткой шерстью. Можно было бы сказать, что это волки-переростки. Они больше лошади в два раза, быстрее и сильнее. Наречий не используют. Когда они нападали, не было боевого клича и сигналов для смены действия, но они не оставляют живых. Обычно они стремятся нанести опасные раны – перегрызть горло, прокусить тело, оторвать конечность. Их пасти позволяют это, но одно точно – они предпочитают атаковать с лесов.

– Нападают с лесов? Не было ни одной битвы вне лесов Великих?

Рефаль оживилась, точно нашла пусть и небольшую, но лазейку. Возможно это и было их спасением от проворного врага, что грозностью своей затмевал опасность бесов. Эти безмозглые твари брали лишь своей численностью, истощая дурф и баргустов в войнах.

– Послушай, Аэль… в этих лесах уже наверняка не осталось животных. Им надо чем-то питаться. Нам надо скорее собираться и отправляться в путь, пока они не перешли в леса других кланов. Что ты думаешь о том, чтобы сжечь их самих и их укрытие? Боюсь, что иного выбора не будет, ведь дурфы, как ты и сама знаешь, бесполезны на земле, тем более в лесах, нас попусту перегрызут и доберутся до остальных, а наша жертва будет напрасной.

– Они определенно передвигаются в них. Скорее всего, им помогает густая растительность скрываться, но они нападают не только в лесах или близ них.

Аэль сморщила лоб, подняв брови вверх и взгляд исподлобья к царице. Пальцы сухо постукивали по поверхности стола, а свет от чаш перекатывался вместе с танцем пламени яростной.

– Возможно дело в пище, но их передвижение говорит об обратном. Рефаль, на нас нападали их стаи и скорее всего смерть царицы клана Света связана с чем-то иным. У нас нет информации об их точном местоположении, об их численности. Если мы сожжем леса, огонь может перекинуться на поля и дойти до земель клана Огня и даже до земель Великой. К тому же я не уверена, что этим дхаргам не хватит прыти убежать от огня. Они быстры. Мы можем таким образом вызвать на себя все их полчище, а если не на себя – так на земли Великих. Там наши гуты и халра.

– Значит они нападают не только в лесах… Но почему бы тогда не выманить их на открытую местность? В лесах мы им не ровня, сестры только полягут напрасно.

Рефаль поднялась на ноги, приблизившись к столу с фигурами. Её взгляд вновь и вновь перебегал от одного места боя к другому. Намир и Фаврир уже пируют в чертогах Великих, как же им справиться с этой напастью? Неужели это всё-таки было наказанием Богинь за то, что ступили их дочери в Запретный город? Но отчего же оно было столь страшным, обличенным в шкуры зверя с острыми клыками?

Было ли спасение от натиска этого врага? Как им одолеть и бесов, и этого нового врага, что с легкостью мог перегрызть любого, кого посчитают недругом… Недругом? Рефаль замерла на пару мгновений, она даже мигать перестала.

– Точно!

Царица бывшая аж из-за стола вскочила, кулаком по нему стукнув.

– Аэль, на побывку тебе раньше придется идти. Да и внучка моя заскучала по хал своей. Дорэль мне нужна будет. Сказала ты, что твари эти наречий не используют, так мы их друг друга перебить заставим.

Аэль непонимающе вылупилась на царицу Рефаль. Хар женщины впервые вела себя так оживленно и взвинчено. Даже при Фаврир кровная сестра предпочитала обходиться пусть и острыми высказываниями, но не беспорядочными движениями. Только мысли, как потревоженные пчелы, закружились в нужном русле. Зачем могла быть необходима только Дорэль, а царицу кланов отзывать? Явно не для того, чтобы насолить Анор.

Сделать друга недругом? Брови невольно сошлись на переносице. Смутные воспоминания рассеянно забрезжили образами – густой сизый туман, в котором бесы атаковали друг друга, но, если подумать – таковой отсутствовал возле всех дурф. Значит это преимущество рода Рефаль?

– Смею сообщить, что Анор приказала позицию держать мне и перед ней придется отвечать тоже мне. Если мы вытащим Дорэль, тыл останется на одной из рук клана, а нынешняя живая Левая рука клана удерживает позицию под натиском бесов. Не целесообразно будет ее перекидывать. Мы можем потерять не только форт, но и самые плодородные почвы. Без провизии войска долго не продержатся. Начнется голод.

Сухо сообщила Аэль, потерев лоб, осматривая карту. Фигуры располагались так, что не было возможности разбрасываться офицерами. Многие почили, а новые не были избраны. Аэль просто не могла так легко заменить всех тех, кого не стало – правую руку клана Огня, правую руку клана Воздуха и левую руку клана Огня, что долгое время была подругой Фаврир. Теперь-то они вместе, но их места оставались пустыми.

– К тому же, если мы подожжем все леса, какова вероятность, что сил хватит, чтобы отбиться? Мы не знаем их численности, Рефаль. Если ваших сил не хватит, весь оставшийся шквал обрушится на войска. И вы будете истощены. Вы готовы рискнуть сразу тремя царицами и сотней тысяч дочерей Великих ради этой затеи? Как женщина вашей дочери, я не хотела бы вызывать Дорэль и рисковать её жизнью безосновательно.

Аэль притихла и кашлянула в кулак, будто прочищала горло. Брови нависли темной дымкой над голубыми глазами, а губы поджались.

– Возможно не только ее одной жизнью, царица. Стоит ли это того?

Рефаль с силой стиснула зубы, когда речь зашла о жизни дочери и, возможно, не только о её жизни. Как хар, она бы отправила всех своих детей туда, куда не ступит ни один бес, куда не прорвется и не посмеет навредить, но как царица, пусть и бывшая, она не могла позволить отсиживаться одной, когда все остальные стояли стеной.

– Аэль, как хар твоей женщины, я готова отправить все свои силы на защиту земель, в которых она будет ожидать вашего гута, если на то воля Великих. Но ты забываешь, что она царица, равная тебе, и она ведет за собой два народа, как и ты. Если это путь, который позволит выжить большинству, то я положу на него свою жизнь и жизнь своих детей.

Рефаль не сводила пристального, полного решимости взгляда с той, что долгие годы была для неё загадкой. Воистину воля Великих, что смеялись над своими несмышлёными гутами. В Аэль нашла утешение Фаврир, что долгие годы бесновалась без своей царицы. В ней же нашла свою судьбу и Дорэль. Именно этой баргустке Великие даровали вести не один, а сразу два клана, а теперь еще и крылатый народ. Чем не шутки богинь? Или может это их игра? Милость или наказание, которым они хотели научить дочерей уму-разуму?

– Но, коли ты против, царица, то предлагай. Мы тут не для поспешных решений. Воля Богинь определит наш путь и, если нам дано одолеть бесов иным образом. Но, если нам уготована смерть, то я бы хотела прежде на славу повеселить Великих.

Что творилось в головах тех, что прожил не одну сотню лет было сложно понять, так и сейчас Рефаль лишь посмеялась. В двух темных омутах плескалась не то серьезность, не то веселье, которые граничили с бездонной пропастью скорби по ушедшим.

Аэль молчала некоторое время. Ситуация не позволяла думать долго, но и спешки тактика никогда не требовала. План разрабатывался со временем и со знанием. Последнее у Аэль значительно пополнилось за годы жизни с Великой царицей, царицей, которая воплощала в себе волю Яростной, но исполняла ее со знанием, трезвым рассудком и часами бодрствования над картой, прежде чем вложить жизни дочерей Великих на чашу весов битвы.

– Сейчас мы не можем нападать, Рефаль. Воительницы измотаны и наш путь лежит к землям клана. Их дух истощен, как и тело. Даже ветераны дрогнули под натиском врага. Поэтому мы будем двигаться равнинами и пойдем на сближение с Великой Царицей далеко от лесов, но и останавливаться в городах не будем.

Аэль провела рукой по линии карты, обрисовывая путь между становищами. Далеко от них, что исключает хороший постой и отдых воительниц, но и отменяет беду, которую могли принести с собой из крепости баргустки.

– Мы не будем заходить в становища. Бесы, которые займут эту крепость, могут двинуться за нами. Последнее, что хотелось, так это передавать беду другим дочерям Великой. Мы будем уходить быстро. Пусть отступление и давит позором, но отступить не значит проиграть войну. Нам нужно с царицей решить несколько вопросов. И так или иначе переформировать состав войск на землях клана.

– Я услышала тебя, Порывистая. Коли так ты решила, то мы так и поступим.

Последнее, чего хотелось Рефаль в этой жизни – это лишний раз встречаться с Верховной царицей баргустов. Не было в ней ничего, что могло бы сулить вражду. Да и с Фаврир они стали кровными сёстрами, позабыв всю боль, что причинили друг другу, хоть и скрещивали клинки куда чаще. Только с Анор всё было иначе. Может то была простая неприязнь за то, что носила имя возлюбленной женщины, или за то, что не раз заставляла пыхтеть в сражениях своими каверзными тактиками.

Факт оставался фактом и желваки на лице прежней царицы отчётливо говорили о её напряжении. Не по нутру Рефаль была идея с ней повидаться, тем более, что авторитета перед Великой Царицей стало меньше, а Анор уже показала свое поведение с теми, кто ниже ее по рангу. Однако, сейчас слово Рефаль стоило в разы меньше слова Аэль и, если она решила идти на сближение, то так оно и будет.

– Когда отправимся? Думаю, было бы неплохо отправить вперёд небольшой отряд и один оставить позади. Так мы избежим опасности подстерегающей и нагоняющей тоже.

Взгляд тусклый вдруг резанул сталью и в синеве глаз вспыхнула искра гнева. Волевые брови нависли над опушенными глазами воительницы, что испепеляла свою оппонентку, словно сейчас они сделались врагами.

– Скрытые Клинки смогут пойти вперед и разведать обстановку под скрытием воздуха, царица Рефаль, но при всем моем уважении к вам, я не брошу своих дочерей здесь! Этот форт сдан и смерти их в угоду перестраховке не будет!

Голос резал, но все же воительница сдержалась и только жилы натянулись у уставшего тела, словно снова готовились к удару. Аэль поднялась на ноги и пошатнулась. Новый толчок, второй. Снова. Из стиснутых челюстей посыпались ругательства, а воительница, что чуть не приложилась о стол уже ломанулась из шатра, вываливаясь неровной поступью на улицу. Запах скверны ударил в нос до омерзения. Кровь застучала в висках. Не успели уйти!