Читать книгу Метроном - Михаил Дынкин - Страница 29

Приоткроешь дверцу в моей груди

и увидишь: зеркало, шкаф, стена.

На высоком стуле старик сидит,

смотрит с удивлением на тебя.

Он сидит и курит большой косяк,

поднимает смутные паруса.

На полу, ворочаясь так и сяк,

тень его часами лежит без сна.

Стул плывет по воздуху, воздух сер.

На комоде – слоники-шатуны.

А в окне распахнутом виден сквер.

А над сквером – крапчатый шар луны…

Ты прикрыл бы дверцу-то от греха —

голова закружится и кранты:

превратишься в ветхого старика,

пленника покинутой комнаты.

Фокусник открывает багровый рот,

и изо рта его тянется серпантин

изумрудных змей. И миниатюрный рог

венчает их королеву. И снег летит,

расставляя точки над вереницей «и».

Фокусник проводит рукой по лбу,

и над эстрадой вспыхивают огни,

а меж рядами кресел растёт бамбук.

Миг – и зайдется в хохоте старый лис,

глядя как содрогаясь, молясь, крича,

зрители умирают, в буквальном смыс —

ле сражены ловкостью трюкача.

Перед тем как лечь, Чарльз выходит на задний двор,

на передний план, на последний участок сна.

И тогда над ним нависает угрюмый дом,

на кривом крыльце – красная полоса.

И в одном окне виден сосновый бор,

а в другом окне – фабричной трубы цилиндр.

То ли это бред, то ли программный сбой;

то ли автор врёт, но кто его исцелит?

Он и сам не рад, что на сцену выходит Чарльз,

что огонь во рту и дрожь не унять в руках,

что один из них, верно, умрёт сейчас,

но какой из двух, и почему, и как?

Замолчи, прошу, рану не береди!

Не смотри назад, можешь лишиться сна.

Там всё тот же дом с окнами на груди.

На кривом крыльце – красная полоса.