Читать книгу Низкий вид литературы - Михаил Гарцев - Страница 17

карьера дом машина мебель

женитьба деньги слава власть

хватаешься за каждый стебель

чтоб в той же пропасти пропасть

как сладко любоваться бездной

и быть никем и быть нигде

звездой раскинувшись в уездной

хрестоматийной лебеде

андреем при аустерлице

лежать впадая в небеса

как в отрицание но лица

и голоса и голоса

любимых заполняют стержень

уже исписанный на треть

который жизнь который держит

не позволяя улететь.

И потому вновь дом и мебель,

женитьба, деньги, слава, власть…

И в «Самиздате», как констеб (е) ль,

гоняю в душу-бога-мать

тех, кто склоняется над бездной,

кто был никем, а хочет – всем,

кто свары учинял помпезно,

а должен быть и глух, и нем,

как инвалид Аустерлица.

Для избранных лишь – небеса,

и всюду радостные лица,

вакханок всюду голоса.

Помчусь к цыганам в русской тройке

я, по-панарински широк,

лобзаясь с Музою на койке…

Знать должен каждый свой шесток.

Очередную треть кубышки

пополнит новый гонорар,

а самиздатские мартышки

погрязнут в бездне новых свар.

И все меня признают примы

сетературною звездой.

Ну, не кормить же мне любимых

хрестоматийной лебедой.