Читать книгу Избранное. Богословие. Философия. Религия - Михаил Салиас - Страница 5

Этот вопрос, казалось бы, не моего ума дело, так как 3300 богословов всех времен и народов на него уже ответили. Но, сколько бы я ни читал, вразумительного ответа я так и не получил. Нет, любой, конечно, может услышать расхожие в православной среде глаголы «уничижихомся» и «смирихомся до зела», «плотию плоть бысть и смертию смерть поправ», но из всех этих церковнославянских глаголов ты не поймешь ничего, кроме того, что Христос – Бог, о чем ты и раньше догадывался. Естественно, если отбросить все «обиняки», как говорили в старину, и, если действительно о чем-то думать в этом направлении, должен возникнуть вполне закономерный вопрос – ну, а почему все-таки Иисус Христос, сын плотника из Назарета? Ведь есть же Аллах, Будда, Лао-Цзы, Конфуций, Заратустра… да мало ли еще кто есть? Ведь они писали и говорили примерно то же самое! И гораздо раньше Его пришествия! Почему же они не боги, а вот Христос – Бог?! Вспоминаем разговор Воланда с Берлиозом на Патриарших прудах в романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» – и то было, и пятое, и десятое… Осирис и Изида, Адонис и так далее. Почему же все-таки Христос?

Возьмите 100 верующих православных на сегодняшний день, постройте их в шеренгу и задайте этот вопрос. Я уверен – не ответит никто. Ну, почему же все-таки Христос? Они скажут: – «Но ведь именно Христос сказал, что «возлюби врага своего!». Не было этого ни в греческой философии, ни в Ветхом Завете! Там ведь «око за око, зуб за зуб!». Да и один древнегреческий философ говорил, что я вполне считаю правильным делать добро для друзей и мстить врагам. А Христос вдруг возьми и скажи – «и врагов тоже любите! И врагам делайте добро! Как Бог посылает солнце и дождь на добрых и злых, так и вы будьте!»

Вы, наверное, удивитесь, но то же самое, почти буквально, говорили Лао-Цзы и Будда, причем за 600 лет до Христа! Какой плагиат! Не верите? Откройте «Дао дэ цзин» и «Дхаммападу» и проверьте. Благо, сейчас все есть в прекрасных переводах. Вы будете весьма удивлены.

С моей точки зрения многие христианские истины становятся ясны сейчас именно в высказываниях древних великих мудрецов востока, Будды, Лао-Цзы и Конфуция. Просто потому, что за время существования христианства их, эти истины, изрядно потрепали и приспособили к своим нуждам те, кто к христианству отношения не имеет. И действительно – почти все христианское учение уже есть на Древнем Востоке. Осознание себя душой, а не материей, необходимость любви и всепрощения, постоянного усилия в соединении с Богом, жертвенное служение людям и чудеса – все это можно найти на Востоке еще до Иисуса. Даже личная форма Бога, такая как Кришна, например, проповедовалась, да и сейчас проповедуется одним из направлений индуизма. Бхагавадгита по свидетельствам большинства индологов записана была до нашей эры, а Шветашватара-упанишад, на идеи которой она опирается – еще раньше. И там тоже была личная форма Бога – Шива. Скажу вам больше, если брать Индию, там есть еще и такое, что нам, христианам, предстоит еще только узнать по слову апостола, что «сейчас вы имеете прикровенное знание, как через мутное стекло, а в последствии узнаете наяву». Так в древней Индии многое знали и наяву. Почему? Ответ прост. Потому что давно живут. Законы духовной жизни там известны уже давно. Пока Греки в лице философов досократиков в 6-м веке до нашей эры своим умом пытались дойти до основ мироздания, в Индии и Китае уже как 2000 лет существовали свои цивилизации.

Как вы думаете, если люди живут общественно, у них есть рынки, искусство, градостроительство, законы, деньги, суды, канализация, в конце концов, как в древнейшей цивилизации долины Инда Мохенджо-Даро, они что, не думали о Боге? У них что, не было потребности в молитве, в чудесных силах? Не было откровения? Не было праведников, святых? Бог не желал им блага, не посылал им мудрецов, пророков? Конечно, все это было!

Но, однако, Бог сам не являлся. Почему же мы верим, что именно Иисус Христос, явившийся и воплотившийся через деву Марию в Палестине ок. 6 года до н.э. это и есть Христос? То есть Χριστός – «помазанник» в буквальном переводе с греческого, или мессия, «машиах» מָשִׁיחַ на иврите, сам Бог, в конце концов, а не кто-то из Его пророков?

На философском факультете МГУ одним из моих любимых предметов была логика. Логика – точная дисциплина, легшая в основу кибернетики и информатики. Я до сих пор помню учебник профессора Войшвилло, который приходилось зубрить, чтобы сдать ему экзамен. У меня был преподаватель Сергей Александрович Бочаров, который меня очень любил. Он иногда вызывал меня к доске объяснить какую-нибудь запутанную задачу. Сергей Александрович приглашал меня домой, и я был у него. Я помню профессорскую кухню с дощатыми крашеными коричневыми полами, где мы пили чай. Он очень переживал, что я не выбрал в качестве специализации кафедру логики, а пошел на третьем курсе, когда студенты должны выбрать специализацию, на кафедру «эстетики», а затем «этики», которую сменил на четвертом курсе на кафедру «истории зарубежной философии».

Меня интересовали предельные вопросы человеческого существования. Зачем человек живет? Что есть добро и зло? И так далее и все в таком же духе. Не беда, что кафедра называлась «марксистской этики». Я ведь писал курсовую на третьем курсе об этике Канта. А Кант совсем не был марксистом, хотя классиками марксизма-ленинизма считается предтечей Маркса, ибо во всем сомневался, в том числе и в Боге. В своей курсовой я писал о слуге Канта старике Лампе, который хотел верить в Бога, а Кант так любил своего слугу, что позволил быть Богу «из практических соображений морали». А в это время Сергей Александрович Бочаров очень переживал, что я не остался на кафедре логики, так как считал меня надеждой советских логиков.

Так вот, пользуясь одной лишь логикой сейчас, я заключаю, что Христос был 100% Богом. Объяснение этому опять же логическое. Ибо логика есть объяснение законов бытия, а все в этом мире подчинено законам, хотим ли мы этого или нет. Каждое утро, вставая с постели, мы понимаем, что подвержены закону тяготения, так что можем упасть, неосторожно шагнув вбок спросонья, не выверив свой центр тяжести. Также мы ощущаем голод, ибо давно не ели. Прошла целая ночь и надо бы чем-то подзаправится. Все это логично и подчинено своим законам.

Так вот элементарная логика в отношении Бога нам диктует вопрос «а кто такой этот Бог? Это тот, кто придумал заповеди, кто говорит нам „не делай того и того“, потому что это неправильно и несправедливо, иначе ты не спасешься и т. д.»? Понятно, что таким образом Он хочет урегулировать нашу жизнь.

Для чего еще нужен Бог? Еще для того, что Он праведный судья, так ведь? Он рассудит всех нас и установит истину! Он знает, как надо, чтобы обрести Царствие Небесное! Ведь та бабушка туристка из Америки, которая пошла гулять по Сергиеву Посаду зимой и которую нашли подо льдом по весне, тоже вопиет ведь к Богу: «Я, мол, приехала из Америки поглядеть русскую святыню – Троице-Сергиеву Лавру, а меня ограбили и убили, и теперь я лежу подо льдом!» И она имеет право на ответ на свой вопрос. А кто ответит за это убийство?

А кто ответит за ограбление России в 90 – х? А кто ответит за уничтожение ее лучших людей в 20-х – 50-х годах? За уничтожение миллионов лучших людей России в ГУЛАГе? Или для этого Бог не нужен? Может, мы и сами разберемся?

Конечно, Бог нужен, и Он есть, как и справедливость тоже есть. Но вот незадача. Некоторые в нее не верят, то есть не верят совсем, как например, наш замечательный писатель Варлам Шаламов, 20 лет отсидевший в лагерях. Ему Бог не нужен. Он настолько отчаялся, что решил не верить ни во что высшее. А вот епископ Лука Войно-Ясенецкий, хоть и сидел в лагерях, а в Бога не только верил, но и служил Ему, будучи епископом православной церкви. И даже получил Сталинскую премия за свой труд по гнойной хирургии. Или писатель Александр Исаевич Солженицын, который тоже сидел в лагерях, но веру в Бога сохранил.

Мы понимаем нутром, интуицией, всей жизнью своей, что Бог, то есть высший судья, по логике вещей все-таки нужен, что без него, ну, никак невозможно. Должна же быть высшая справедливость! И ведь мертвые живым являются. И девятый день мы отмечаем, и сороковой. И яйца красим на пасху. И в родительскую субботу в церкви свечки ставим. И в чудеса верим! И к чудотворным иконам прикладываемся, и воду из святых источников пьем! И исцеляемся по вере! Ну, есть, есть же что-то там?!

Как гласит в грубом абрисе онтологическое доказательство существования Бога, сперва изложенное в IV веке блаженным Августином, а позже четко сформулированное католическим епископом Ансельмом Кентерберийским (1033 – 1109): раз мы себе это представляем, раз это есть в нашем нравственном чувстве – значит, это есть и в реальности. Даже безбожник, говоря «я не верю в Бога» прекрасно понимает, что он подразумевает под словом «Бог». Нечто, максимально могущественное, больше чего нельзя помыслить, сидит в голове человека априори – значит, и Бог есть. Ну, не бесспорное доказательство, но, в конце концов, помимо нравственного чувства есть еще и мистический опыт миллионов людей, а он-то говорит о том, что Бог все-таки есть. Непонятно только пока, почему Он? Почему Иисус Христос, а не Будда или Аллах, или Лао-Цзы?

А вот тут как раз и нужна логика, и настолько нужна, что сдается мне, что там, в небесной канцелярии, где это все придумано, там о-очень! чтят логические законы. То есть это что-то божественное, а именно – разум, логика – это и есть Логос, как его именует Библия в первой книге бытия. Ибо в начале было слово – Логос, от греч. λόγος то есть разум, слово, смысл и т.п., а все остальное потом. Закон сначала, бытие потом. И так оно и видно во всей нашей жизни. Живот не заболит, если нет на то закона. Рынок не обвалится, человек не согрешит, птица не пропоет. Сам мир не возникнет, если нет закона, по которому он существует.

Бог наделил человека разумом, который способен понимать логику, то есть законы Вселенского Разума. Как Он это сделал – это отдельный вопрос, но это так, ибо сказано, что человек есть образ и подобие Божие, то есть такой же, как Он. А в каком смысле человек такой же, как Он? Только в смысле разумности своей, способности понимать Божественный Закон и по мере сил его исполнять. Вот в силу своего разума, который хоть в какой – то степени уподоблен Божественному по природе своей, попытаемся понять, почему же именно Христос, сын плотника из Назарета, и есть Бог?

И если Он есть праведный судья, который определяет людей то ли в вечные муки, то ли в вечное блаженство, на каком основании Он должен нас судить, ведь Он не такой же, как мы, Он ведь Бог?

Этот, казалось бы, странный вопрос – на самом деле, очень важный. Ну, если у Барина есть 1000 крепостных, и они даны ему, как собственность дворянину и помещику, а он должен следить за соблюдением законности, почему же он должен быть такой же, как и они? Он барин, а они крепостные. Он поставлен выше их, поэтому он их и судит. Так устроено государство. Так устроен весь мир. Сословно-иерархическое общество. Ничего не поделаешь. Ты – крепостной, а я – барин. Я призван тебя судить, то ли тебе 100 плетей дать, то ли двести. Я выше тебя по статусу, поэтому я могу тебя наказать, а ты меня нет.

Да, казалось бы, ничего проще нет! Бог и должен быть таким! И таким он и был все 20000 лет, что существовала цивилизация до Христа. Бог есть нечто высшего порядка. Он – другой. И с этим, казалось бы, все должны были согласиться.

Но, то ли в связи с греческой философией, то ли в связи с иудейской монотеистической традицией, выраженной в таких произведениях, как великая «Книга Иова», например, возник вопрос в мировой цивилизации – а Бог Он, собственно, кто? На каком основании Он нас судит? Он, что – такой же, как мы, Он знает наши проблемы, Он чувствует нашу боль, наши унижения, искушения, соблазны? Как говорил Паниковский в романе «Золотой теленок»: – «А ты кто такой?»

Уж слишком рафинирована стала цивилизация, чтобы просто так вот взять и отдать все на сословно-иерархический принцип – Ты, мол, Бог, а мы грязь, поэтому суди нас, как Тебе хочется, мы все примем! Слишком много пережили люди. Были и законы Перикла с древнегреческой демократией, и рабовладение, и римское право, и Аристотель с Платоном, и жуткие завоевания персов и ассирийцев с геноцидом, да и просто элементарно человеческая зубная боль, которая Богу неведома – было уже все, о чем только мог додуматься человеческий разум в сфере общественных взаимоотношений. И вот встал вопрос – а, если Бог есть, почему Он должен нас судить? Вполне логичный вопрос Паниковского.

И вот Бог, снисходя к человеческим пожеланиям, а, точнее сказать, к логике человеческой и Божественной, Разуму, Логосу, согласился на Высшем совете Неба послать Самого Себя на Землю, чтобы чувствовать боль и любовь, как человек, бояться смерти, как человек, чувствовать вкус вина и голода, как человек, каждый день чувствовать усталость и человеческую немощь, знать унижение, спорить, как человек, и, как человек, стремиться в молитве к Высшей Справедливости.

А что значит «послать Самого Себя»? Ну, то есть взять и воплотиться в тело человека. Удивительное дело! Ведь это высшая лига! Это другая цивилизация! Зачем Тебе, Господи, воплощаться и делаться, как мы, рабы твои? Муравьи никчемные? Твари недосовершенные! Здесь мы соприкасаемся с глубочайшим вопросом мироздания о том, что человек – это, оказывается, не набор белков и углеводов, а высшее, совершеннейшее творение Бога, которое одно только и призвано примирить Материю и Дух. В православном богословии как догмат существует тезис о том, что человек по природе своей выше ангелов, ибо сопричастен не только Духу, но и материи. То есть объединяет в себе две ипостаси Творения.

И в этом ключевая роль Земли в мироздании. Ведь, если Господу Богу, или Высшему Разуму, угодно было произвести синтез материи и духа и посмотреть, насколько человек пригоден для преодоления земного и для возвышения к небесному, то есть примирить два полюса бытия, которые Он создал, достаточно было одной лишь Земли, и больше ничего не надо. Земля одна обо всем расскажет и покажет. И вот Бог решил – ладно, Я буду таким же, как вы! Что вы хотите от Меня? И он воплотился именно в земного человека, а не в инопланетянина с Альфа-Центавра – это уже исторический факт. Вот почему православная догматика так скептически высказывается об инопланетянах, называя их зачастую бесами. Бог воплотился именно на Земле.

Вот здесь начинается самое главное. Бог сказал – вы возмущаетесь, что Я не могу вас судить, не могу распределять вас направо и налево, ибо вы испытываете такой опыт, который Мне неведом, так Я испытаю ваш опыт! Я пройду вашей стезей, человеческой, чтобы вы не говорили потом, что Я несправедлив. Эту поразительную мысль игнорируют тысячи лет подряд. И сейчас эстеты по всему миру твердят о том, что Бог, мол, не может понять того, что испытали мы, приводя непременно в пример слезу ребенка, хотя не имеют на это даже того права, который имел Достоевский, у которого умер маленький сын Алеша. Эти западные эстеты защищают, как правило, лишь свой задний проход от христианской морали, уж извините мой французский.

А что сделал Бог? Он просто сошел на землю, приняв плоть человека. Он очеловечился, стал «человечным», а не бесконечно далеким громовержцем с вершины Синая или Олимпа. Это значит, Он принял и слабости человека, и искушения, и болезни, и наслаждения – о, да! человеку ведь тоже суждены наслаждения, а за наслаждениями следуют и новые искушения, и соблазны… в том числе и культуры! Христос ведь не какой-то только плотник и неуч. Он даже знал греческий. В школе Ему преподавали этот язык, о чем свидетельствует «Евангелие детства» (недаром Он говорил: «Я есть альфа и омега» – ведь это буквы греческого алфавита)! Он знал пророков и Тору, Он воспринял это все. И все претерпел. Это и называется в сотериологии «взял наши грехи на себя».

«Ну и что?» – скажет какой-нибудь буддист. И Будда тоже был человеком, и что? А даос справедливо скажет – «Лао-Цзы был человеком, и начальник заставы, который попросил его записать свои мысли, наш свидетель, что это был реальный человек! И пусть он исчез в неизвестном направлении на Запад, он был человек, и мы знаем об этом, хотя считаем его воплощением Бога. Поэтому мы поклоняемся ему.» В даосских алтарях можно увидеть статуэтку Лао-Цзы, которому поклоняются как богу. А в буддийских алтарях богом сделали Будду. Тысячи даосских и буддийских монахов оставили свои мысли потомкам. Они помогают нам в молитвах, они исцеляют в болезнях! И все же мы говорим о том, что Бог – это Иисус Христос, сын плотника из Назарета. Итак, почему Он?

Представим себе абстрактного человека, который перенес такое, чего врагу не пожелаешь. Ну вот истинно претерпел все, испил полную чашу страданий, несправедливо унижен, распластан, оплеван ни за что. И вот он спрашивает Бога – «а ты кто такой? Ты испробовал то, что я испробовал на этой Земле, которую Ты создал? На каком основании ты судишь мои грехи?»

Строго говоря, этому юридическому подходу посвящена вся мировая литература. Она вся, в лучшем своем проявлении, начиная с великой «Книги Иова», ставит лишь один вопрос – а на каком основании Он может судить?

Какая замечательная женщина Анна Каренина! Она ведь прыгнула под поезд не потому, что любовник ее бросил, а потому, что все общество оказалось фальшивым. Ей не нашлось там места! Ее все отвергли! А что же ей еще оставалось делать, униженной, брошенной, отвергнутой и мужем, и любовником, и высшим светом, лишенной ребенка?? Только «вернуть билет обратно Господу Богу». И она вызывает сочувствие! Как Бог может судить? Толстой писал эту вещь с реальной газетной заметки, как, кстати, и Достоевский свое «Преступление и наказание». И вот Господь Бог, оказывается, давно ответил на этот вопрос.

Что мог сказать этот потенциальный человек на суде, который я описал выше? Только, что «Ты – не такой, как я, Ты не знаешь моих проблем, Ты не можешь залезть в мою шкуру».

А что же значит «залезть в мою шкуру»? Залезть в шкуру человека – это значит, претерпеть самое худшее, что только могло выпасть на долю человека, а претерпеть – это значит, остаться верным Богу, благодарить его за это, сохранить свою веру, несмотря ни на что.

То есть сделать все и не получить ничего в этом мире. Более того, претерпеть позор и крест. Коротко говоря, чего не было ни у Будды, ни у Лао-Цзы, хотя они были великими мудрецами – у них не было креста. Один отравился неправильно приготовленными грибами (в некоторых версиях несвежей свининой) и умер в окружении учеников, другой ушел на запад и пропал без вести. Ни тот, ни другой не испытали креста. А крест решает все. И это мог себе позволить только Бог.

Некоторые считают, что данный подход рассмотрения жертвы Христовой – «юридический», свойствен для западного богословия, в то время как восточное упирает на мистическое слияние человека с Богом. Я полагаю, что одно другому не мешает. А во-вторых, как раз западный отец церкви 2-го века н. э. Тертуллиан писал «верую, ибо абсурдно» – «Credo quia absurdum (est)». Я же ничего абсурдного здесь не вижу. Все как раз очень логично. Ибо вне законов вселенной ничего не происходит.

Тертуллиан писал, правда, о человеческой точке зрения, и в этом смысле он был абсолютно прав. Всякие логические, разумные построения, которые человек себе придумывает, чтобы что-то получить от Бога, Бог же, как правило, и разбивает. Это потому, что человеческий разум несовершенен и замыкается, как правило, на выгоду и смысл для себя любимого. Когда этого смысла не появляется, он теряет веру в Бога, поэтому Тертуллиан и говорит, что надо верить, ибо абсурдно, так как смысл непостижим для человека до конца.

Квинт Септи́мий Фло́ренс Тертуллиа́н (155—220 гг. н.э.)

В своей книге «О плоти Христовой» (De Carne Christi) Тертуллиан буквально так выразил эту мысль: «Сын Божий пригвожден ко кресту; я не стыжусь этого, потому что этого должно стыдиться. Сын Божий и умер; это вполне вероятно, потому что это безумно. Он погребен и воскрес; это достоверно, потому что это невозможно». (Буквально на латыни: «Et mortuus est dei filius; prorsus credibile est, quia ineptum est. Et sepultus resurrexit; certum est, quia impossibile»). То есть сам факт, что люди распяли своего Бога, который пришел к ним с любовью, разве не абсурден? В высшей степени, с человеческой точки зрения!! Но в высшем смысле, божественном, конечно, разумность и логика всегда присутствуют. Только человеку их постичь довольно сложно и без самопожертвования и самоуничижения перед Богом своего разума – это просто невозможно.

Именно поэтому православное богословие упирает на смиренномудрие и мистическое единение с Богом помимо тщетных усилий человеческого рассудка. Так, например, трактует Бога апофатическое богословие в «Корпусе Ареопагитикум» Дионисия Ареопагита (Псевдо-Дионисия) – сборнике трактатов 6-го века н.э., оказавшем колоссальное влияние на все восточное и западное богословие. Где Божественные смыслы определяются как в положительном утверждении свойств и атрибутов, так и в отрицании того, чем Бог точно не является. Апофатическое, то есть «отрицательное» богословие утверждает с логической точки зрения больший объем понятия Бог. Оно не дает Ему конкретных наименований и свойств, утверждая лишь то, чего в Нем нет. Трактаты основаны на определенных Божественных откровениях. Мы же попытаемся здесь объединить по мере наших скромных сил – скудный человеческий разум с тем, что нам сообщает Святое Писание.