Читать книгу Два мира. Свой мир надо выстраивать так, чтобы защищались другие? - Мирова Я, А. Я. Миров - Страница 2

Капля чёрного лака наглым глянцем застыла на белом паласе. Не самая моя удачная идея – красить ногти на ногах, пренебрегая какой-либо страховкой.

– Газету надо было подложить! – очень вовремя проснулся мой Внутренний Критик.

– Спасибо, мой родной, ты всегда так внимателен к моим проступкам! И, что бы я без тебя делала? Ну кто, если не ты, вытащит из любой ситуации мою глупость и ткнёт меня в неё лицом?!

Мобильный продолжал бурчать эту дурацкую песню, укоряя меня в моей музыкальной неразборчивости. Как можно аккуратнее, дабы мой Критик не расщедрился на особо угнетающие комплименты, растопыренными пальцами я потянулась к бесившейся трубке. Агонизирующая вибрация относила смартфон всё дальше и дальше от моего места действия, и я уже почти смирилась с тем, что маникюру таки не быть. Ну или быть в форме, совершенно далёкой от моей классической, ханжеской, я бы сказала, задумки.

Слушай, вот кто бы ты ни был, я не в духе! Вот ты, кому в 11 вечера приспичило набрать одинокой 30-летней женщине, знай, что день у меня прошёл в наивысшей степени отвратительности! Меня кинули сразу три мои клиентки по своим разным долбанным причинам, сведя тем самым на нет упорядоченность моего дня, а заодно и какую-никакую финансовую стабильность на текущую неделю.

И все, главное, радостные такие, порядочные: отзвонились, отщебетались о своих сладких мальчиках-мужчинах, решивших отпраздновать по-особенному этот чуждый любой дрожащей от своего одиночества женщине 14 февраля. А по-особенному у этих влюблённо-счастливых – это, оказывается, дома. Всё-таки представления сильного пола о празднике предпочитают идти в до боли тесной для ищущей приключений женской души связке с комфортом. А, и это не секрет, наивысшую степень удобства и удобности для подросших мальчиков продолжает составлять околоюбочное пространство. Жалко, конечно, что не мамино, ну да Бог с ним, был бы телевизор и холодильник в шаговой доступности.

Посему гладковыбритые в честь инородного праздника «Валентины», не сговариваясь, что понятно, так как не знакомы, устроили своим «Валентинкам» сугубо внутриквартирные посиделки. Разумеется, со свечами, духами и прочими запахами. Ну, а коли торжество разворачивается дома, так и не нуждается ни одна из моих дорогих клиенток в моих недорогих, по московским меркам, услугах. Потому что:

– «Мась, ну зачем мне причёска? Мы же с любимкой дома останемся. Он и продукты все сам купит, представляешь?! Такой зайчик! Поэтому я косичку сама себе заплету. Не такую, конечно, как ты бы мне сделала, обычную. Но мы и никуда не пойдём – киношку смотреть будем. Моему котику не принципиально, что у меня будет на голове, и Лео ДиКаприо, я уверена, тоже…»

Юмористическое завершение разговора, очевидно, должно было смягчить меня и тяжесть моего положения. Но с поставленной задачей оно не справилось: из-за этих удивительно созвучных, хоть и не знакомых между собой девушек, я проводила этот день всех влюблённых в компании себя и своего Внутреннего Критика. Вот, кто исправно скрашивает моё одиночество своими уместными заметками о моей личной жизни, которой нет.

Удивительно, конечно, я как личность – есть, моя жизнь – тоже есть, а личной жизни у меня нет. Ни личной жизни, ни маникюра – ноготь-то уже я смазала, пытаясь поймать танцующий мобильный.

– Да алло! – сама не ожидала от себя такой дерзости.

– Мась, это ты?

– Свет, ну а ты кому звонишь?

– Мась…

Мой гнев стал сдавать свои уверенные позиции перед медленным, но верным пониманием происходящего: практически полночь, почему-то не определившийся номер Светки… Ну это же Светка?!

– Свет, у тебя всё нормально?

– Нет, – Светка вздохнула так, как может вздохнуть только она.

Сомнений в том, что это моя подруга, уже не осталось. Теперь нужно всего ничего – понять, какого хрена вообще происходит?!

– Свет, не молчи, пожалуйста, скажи, что случилось! – я вжимала телефон в прошлом ровно накрашенными ногтями как можно глубже в ухо.

Мне пугало, что я могу не услышать чего-то важного. А, зная Светку уже 25 лет, я понимала, что в её позднем звонке важного как комплексов у подростка. Много, блин, очень много.

Светка опять вдохнула. Хорошо, конечно, что она дышит, но мне тем не менее почему-то хотелось удавиться от тягучести происходящего:

– Свеееееет, Свеееетааааа!

– Мась, – было слышно, как ей нелегко даётся каждая буква, – опять этот вздох, – Мась, ты помнишь, где наше отделение милиции?

– Полиции, – машинально ответила я, понимая, что вряд ли это вопрос из кроссворда. – Да, отлично помню.

– Мась, мне неудобно, ты прости, – Светка совсем сникла и пошла в обратную сторону от замаячившей впереди истины.

– Мне удобно, говори!

Я почти смирилась с тем, что ничего хорошего я не услышу. Навряд ли, моя подруга оказалась в полиции по какому-то праздному поводу. Ну, например, за несанкционированную красоту или угрожающее окружающим обаяние. А, может, ей вручают грамоту за то, что она тысячный или миллионный там нарушитель… Стоп! Нарушитель?! Она что-то натворила, а теперь морозится:

– Света, говори быстро!

– Мась, приезжай… Мне очень надо, чтобы ты приехала!

– Деньги? – я неожиданно выкрикнула эту странную ассоциацию с полицией, но это правда первое, что пришло мне в голову. Думаю, и не только мне. – Что мне с собой брать?

– Ничего, – Светка совсем сникла.

Да и звонила она не сказать, что бы бодрая, но это прям какая-то высшая степень её «сникнутости».

– Просто приходи. Ты придёшь?

Я было открыла рот, чтобы что-то ответить. Ну, тут ведь ситуация такая – надо что-то говорить…

– Мар-се-ли-на Андреевна – мужской голос старательно отчеканил моё имя.

Полагаю, так старательно, чтобы не заржать.

Ну да, такое вот у меня имя – Марселина! И вот такая вот у меня затейница мама: всю жизнь увлекалась астрологией, поэтому к наречению своей единственной дочери подошла с полной ответственностью. Теперь вот так вот я и страдаю всю мою жизнь от этой родительской сознательности, воплотившейся в этой дурацкой «Марселине», должной, по расчётам маминых знакомых-астрологов, оберегать меня от всего плохого и приносить мне всё только хорошее.

Сейчас мама, переквалифицировавшись из благородной профессии врача в новомодную специальность астрологиня, на мои разумные претензии к имени, которое совершенно не выполняет возложенную на него миссию, уверенно парирует:

– Твоя натальная карта чётко показывает, что все самые интересные события произойдут с тобой во второй половине жизни. Так что нечего на имя пенять, коли звезды так встали.

– Марселина Андреевна? – мужской голос явно нервировало отсутствие ответа.

– Да, я слушаю, – не знаю, почему я добавила это «я слушаю». Я, надо признать, когда нервничаю, не только не слушаю, я ещё и не соображаю.

– Говорит капитан Бунин. Если вам всё понятно, мы с Котовой Светланой Владимировной ждём вас в отделе.

– Я…

Отключился. Блин, Бунин, подданный ты его Величества королевы английской: ни здравствуйте, ни до свидания.

Мои сумбурные сборы перемежали мои не менее разбросанные мысли. Натягивая первые попавшиеся джинсы под круговорот «что здесь, чёрт возьми, происходит?», я попыталась привести ситуацию в более менее приемлемый для моего осознания вид.

Моя подруга – неисправимый интроверт звонит мне поздно вечером из отделения полиции и, постоянно вздыхая, приглашает составить ей компанию. Потом трубку берёт какой-то мужик, надеюсь, что правда полицейский, а то мало ли это у заключённых там какая акция – приведи друга и тебе скостят срок… Срок?! Светка, она же Котова Светлана Владимировна, что-то натворила и теперь ей грозит срок?!

Сжатые в нервном припадке пальцы никак не хотели разжиматься – такое впечатление, что на ногти некогда беспечным вечером я старательно наносила клей. Слой за слоем. Глянцевый такой чёрный клей.

Так, руки уже не спасти! Но что делать с ногами? Босоножки?! В феврале? В классическом таком московском феврале – симбиозе всевозможных климатических осадков и матерных ругательств поскальзывающихся на замёрзших лужах прохожих.

Ладно, чёрт с ними со всеми – с ногтями и с Буниным! Зажмурившись, чтобы не видеть насильственную гибель моего педикюра, я резким движением натянула носок. Не снижая скорости, я проделала аналогичные манипуляции второй ногой. Белый хлопок мягко покрыл чёрный лак – так аккуратно приклеить один элемент к другому мне ещё ни разу не удалось за всю свою жизнь! Да уж, на уроке ИЗО мной были бы довольны.

Так, что дальше?

Куртка.

Ключи.

Телефон. А где телефон?

– Там, где ты его и оставила, – подсказал Внутренний Критик.

– Спасибо тебе, дорогой, это очень важная информация.

А где я его собственно оставила? Вкус чего-то неприятно химического во рту помог мне вынырнуть из трясины раздумий. Надеюсь, так и грызть ногти меня отучит.

Телефон беспечно валялся около этого дурацкого пятна, что посмело украсить мамин любимый палас. Такой любимый, что отдали его почему-то мне. Я схватила этот проводник из полицейского участка в мою квартиру и бездумно уставилась в зеркало. К сожалению, услышать то, что я на свете всех милее, а тем более румянее, сегодня мне было не суждено. Да и не только сегодня, если не кривить душой. Да и как можно кривить тем, что засело у тебя в пятках?

– Паспорт! – бесцеремонно выдернул меня из печального забвения Критик.

– Точно – паспорт!

Хотя надо ли вообще его сейчас искать? Ну Бунин же не знает меня в лицо… Или ему будет достаточно того, что меня опознает Светка? И не всё ли равно этому капитану, с кого деньги брать? Деньги! Блин… А какие? Те мифические, что я сегодня не получила? Или те гипотетические, что я могу заработать в принципе? Капитан Бунин, вам какие?

Хотелось плакать. Сесть около этого чёртового чёрного пятна на белом паласе в этих чёртовых белых носках, надетых поверх чёртового чёрного лака, и плакать горькими и такими же чёрными как чёртов лак слезами. Лак! А где жидкость для его снятия?

Ладно, порыдать я ещё успею, желательно со Светкой и без Бунина. Так, сумка: кошелёк тут, в кошельке – дай Бог доехать до отдела, паспорт тоже тут. Да и где ещё быть этому допуску к табачной промышленности? Только рядом с её постоянным спонсором – кошельком! Вот вам в компанию жидкость для снятия лака и ватные диски.

Кроссовки. Справившись с как никогда непослушными шнурками, я в который раз опечалилась видом своих ногтевых пластин.

– Надо было записаться к мастеру в салон, если сама умеешь только в чужих волосах копошиться.

– Хорошо, дорогой! Как разбогатею на этих чужих волосах, так сразу же! Сразу же после визита к Бунину.