Читать книгу Не жилец - Н. С. Быстрова - Страница 2

Поздней июньской ночью в загородной вилле Santo sem Esperança, расположенной в первой береговой линии Атлантического океана около одной из провинций Бразилии, раздался звонок. Хозяйка дома, оставшаяся в тот злополучный день без прислуги, мгновенно пробудилась от чуткого сна. Молодая женщина осторожно встала с кровати и внимательно прислушалась. Моросивший дождь, принёсший с собой на смену знойной жаре приятную прохладу, тихо барабанил по металлической черепице приусадебной террасы. Звонок сопровождался настойчивым и громким стуком в дверь. Сеньора быстро накинула чёрный шёлковый халат в пол и молча подплыла к окну. Скрыв своё лицо за лёгкой занавеской, она пристально осмотрела прилегавшую к дому территорию – тусклое уличное освещение выгодно подчёркивало красоту идеально подстриженных кустов, капли дождя на мокрой листве переливались десятками непримечательных оттенков. У главного входа стоял чёрный автомобиль, неизвестным образом проникший на огороженную территорию. Высокий мрачный силуэт, так и не дождавшись ответа, нервно отпрянул от крыльца, подлетел к транспортному средству и, несколько секунд помявшись у пассажирской двери, то ли разговаривая с кем-то, то ли доставая некий предмет, поспешил вернуться на исходную позицию. Сердце хозяйки поместья на мгновение сжалось. Santo sem Esperança никогда не была гостеприимной. Спроектированная как крепость для хранения страшных тайн своего владельца и обеспечения безопасности его семьи вилла постепенно превратилась в тюрьму, золотую клетку с неимоверно ограниченными часами посещения. Неудивительно, что уже после трёх лет жизни в фактическом уединении и взаперти, сеньора, привыкшая лишь к лицам прислуги и знавшая, как ей казалось, многое о грязных делишках своего супруга, довела и без того богатое воображение до совершенства и незаметно для самой себя приобрела разновидность антропофобии, а именно – страх перед незнакомцами. Хозяйка в ужасе заметалась по просторной спальне. Голос трезвого разума вторил, что определённые основания для беспокойства всё же имелись, чего оказалось достаточно для того, чтобы девушку накрыло волной безумной паники. К тому моменту, как стук в двери прекратился и вдруг зазвонил годами покоившийся на прикроватной тумбе раритетный телефон, сеньора уже успела мысленно похоронить свой труп, изувеченный мафиози или членами мелких преступных группировок в качестве послания для скрывавшегося где-то бизнесмена. Девушка совершенно неосознанно подняла трубку.

– Сеньора Виктория? – раздался на том конце бархатистый мужской голос. – Это Алекс Богданов. Я юрист Вашей семьи. Я к Вам по срочному делу. Пожалуйста, зайдите в кабинет Вашего супруга, отключите камеры и откройте нам двери. Повторяю. Это касается Вашего мужа. Пожалуйста, не медлите. На счету каждая минута.

Слова незнакомца не вызвали особого доверия, дикий страх Виктории мгновенно дополнился обеспокоенностью. Муж молодой особы уже более двух месяцев не пересекал порог своего дома, и, хоть это и было относительной нормой для данного семейства, глубоко в душе сеньора всё же за благоверного переживала. Отрицательные эмоции переполняли Викторию, гневно ударив миниатюрной ладонью по косяку огромного окна, она стремглав выбежала из своих покоев, воинственно настроенная ринуться в бой. В бой с непонятно откуда взявшимся страхом перед незнакомцами, пускай и постучавшими далеко за полночь, в бой с мафией, решившей грязно расквитаться с женой скользкого и хитрого типа, в бой с бандитами и грабителями, наивно полагавшими, что в огромной пустой вилле действительно можно было чем-то поживиться, в бой с поддатым и недобросовестным сеньором, заманившим юную студентку в сети перспективного брака и выгуливавшим её, как породистую собачку, на особо важные мероприятия для поддержания имиджа прекрасного семьянина – Виктория была готова столкнуться со всем, что пожаловало на порог её дома, и дать этому хороший отпор. Она и не заметила, как быстро слетела по главной лестнице, выложенной белоснежным мрамором, и мгновенно очутилась у массивной дубовой двери, выкрашенной под красное дерево, которую в считанные же секунды и отворила, грозно сжав в тонкой руке длинную обувную ложку, ещё секундой ранее висевшую у резной обувницы. Молодой джентльмен в шляпе, дорогом костюме, сшитом явно в именитом ателье на заказ, и нежнейших кожаных перчатках учтиво поклонился.

– Сеньора Виктория? – тихо спросил он, тут же переведя взор на плоский кусок металла. – Отличный выбор. Но на будущее – в прихожей за лавкой и в Вашей спальне в тумбе для Вас припрятаны револьверы. Специально на случай таких вот нежданных визитов.

Поймав на себе удивлённый взгляд хозяйки поместья, явно не торопившейся поддержать разговор, а в идеале спасти одежду позднего гостя от моросившего дождя, Богданов дружелюбно продолжил:

– Вы, должно быть, меня не помните. Мы виделись лишь раз. Позволите войти?

Виктория раздражённо улыбнулась. Не сразу она признала в незнакомце человека, помогшего её супругу найти лазейку в уже подписанном брачном договоре и изменить заранее оговорённые условия. Хоть Вики так и не стала матерью, но она навсегда запомнила ту нагловатую ухмылку дешёвого адвокатишки, фактически лишившего её саму и её гипотетических детей всего состояния в случае утраты кормильца. В те времена этот юноша был нищим студентом юридического колледжа и выглядел гораздо проще. Новоиспеченная миссис Браун с ненавистью посмотрела на завистливого голодранца, когда в его присутствии мистер Браун бросил на стол новое соглашение. Наивная простота всё подписала, но с ответом тянуть не стала. В тот же вечер в семейном гнёздышке разразился громкий скандал, закончившийся демонстративным отказом Виктории от идеи завести наследника и подарить мужу радости отцовства. Только так, по мнению миссис Браун, можно было существенно повлиять на поведение Виктора. Виктория выжидала минуты, часы и дни, когда раскаявшийся супруг, осознав свою неправоту, прибежит к благоверной с извинениями и твёрдым намерением сжечь подорвавший доверие в семье контракт и тут же предаться попытке продолжения такого успешного рода. Но время шло, а на лице Виктора так и не проявлялись признаки сожаления. Лишь пару месяцев спустя, застукав мужа в постели с белокурым юношей, сеньора Браун наконец осознала, что своей предсказуемостью сделала себе только хуже – самая жёсткая форма наказания оказалась для Виктора вожделенным подарком. С тех самых пор жизнь девушки постепенно перешла на чёрную полосу и наглейшим образом поползла вдоль неё, отбирая у своей обладательницы все радости светской и личной жизни.

Виктория не спеша поставила обувную ложку на место и тихо процедила сквозь зубы, абсолютно искренне поражаясь тому, как злоба, по её мнению, давным-давно похороненная, вновь дала о себе знать:

– Конечно. Проходите.

На лице полуночного гостя засияла неприятная улыбка. Мужчина резко повернулся в сторону автомобиля и с некоторым провинциальным изяществом дал отмашку кому-то, кто всё ещё сидел внутри. Дверь медленно отворилась, и на мокрые блестящие тротуарные плитки опустилась пара дорогих идеально начищенных ботинок. Стройная женоподобная фигура невысокого роста шустро засеменила к главному входу. Виктория тихо фыркнула. Этот светловолосый юноша с ангельской внешностью не был ей знаком, но прекрасно подходил под столь любимый Виктором Брауном типаж. Хозяйка виллы лишь приоткрыла дверь шире и в гробовом молчании провела гостей в небольшую гостиную, откуда прекраснейшим образом через классическую арку был виден выход из поместья.

– Чай не предлагаю. Что вы хотели?

Молодой человек, назвавшийся юристом семьи Браун, расположился воистину по-барски. Избрав для себя самое массивное и мягкое кресло, он плавным, но уверенным движением руки потянулся к небольшому столику из красного дерева, в котором лишь при тщательном осмотре случайному проходимцу довелось бы обнаружить тайник г-на Брауна с его любимыми кубинскими сигарами. Вальяжно закурив, Алекс Богданов многозначительно уставился на висевший над камином портрет худощавого владельца. Бледный мужчина средних лет выразительными ярко-голубыми глазами словно смотрел на полуночного гостя в ответ. С практически чёрными волосами, в некоторых местах словно сливавшимися с мрачным фоном, в несколько готическом одеянии, избранном специально для написания портрета, Виктор Браун на получившейся в итоге работе больше походил на кинематографического Графа Дракулу, нежели на талантливого бизнесмена и примерного семьянина, коим он официально являлся. Гость злобно ухмыльнулся, не отрывая взора от изображения и не обращая внимания на застывшую от подобной наглости сеньору, так и оставшуюся стоять где-то у входа, и тихо зашептал:

– У меня для Вас две новости. Плохая и ещё хуже. Вам лучше присесть. А, может, даже выпить, – выдержав небольшую паузу, молодой человек учтиво кивнул хозяйке дома, – и нам принесите, – Алекс демонстративно перевёл взгляд на своего бледного белокурого спутника, растерянно пристроившегося на краешке софы и пристально изучавшего витиеватые узоры мягкого ковра на полу, – парня не мешало бы в чувство привести.

Сеньора тут же взорвалась. Стремглав подлетев к юристу, она гневно выставила вперёд свой указательный палец и, недовольно что-то промычав, задыхаясь от клубов ароматного табачного дыма, чуть внятнее добавила:

– Давайте сразу к делу. Празднование отложим на потом!

Юрист семьи Браун снова ухмыльнулся. Его чёрные, как уголь, глаза при тусклом освещении гостиной приобрели воистину демонический вид.

– Хорошо, Вы и не представляете, насколько сейчас проницательны, – с ноткой довольства ответил он, – значит, к делу. В горах, где давеча с любовником отдыхал Ваш супруг, прошлой ночью сошла лавина. Я не знаю, почему об этом до сих пор не трубят все каналы телевидения и радиостанций. Я не знаю, работает ли уже на месте происшествия спасательная бригада или её только собираются послать, но я твёрдо уверен в одном – когда они закончат, Вашего супруга признают либо погибшим, либо без вести пропавшим. Ни то, ни другое нам с Вами сейчас не на руку.

Мыслительный процесс хозяйки дома резко прервался ещё на словах посетителя о лавине. Сеньора, чуть пошатнувшись, абсолютно машинально присела на свободный край стоявшей поблизости софы, растерянно склонила голову и молча уставилась в пол. Вики, конечно, готовила себя к явным переменам в своей жизни прежде, благо времени у неё для развития самых невероятных фантазий было предостаточно, но на деле проигрывание в голове разного рода гипотетических ситуаций из серии «ушёл – убили – посадили» не принесло никакой ощутимой пользы. Слова Богданова прогремели, как гром среди ясного неба, и Виктория, в очередной раз почувствовав себя беспомощным котёнком, заметалась между внезапно проснувшейся любовью к супругу и мыслями о неопределённости своего будущего. Юрист же, повидавший за свою непродолжительную карьеру достаточно большое количество молодых и состоятельных жён из «села», коих он за глаза называл «доярками», и убеждённый в том, что вопрос наследства стоял для Вики на первом месте, с упоением смаковал каждую секунду её замешательства и поспешил «добить» свою жертву.

– Так вот, – шёпотом продолжил он, – за плохой новостью… или пока для Вас хорошей… как я и обещал, последует ещё хуже. Не уверен, что Вы об этом знали, но всё же… В предыдущей версии завещания и мне, и Вам, и ему, – Алекс указал перстом в сторону юноши, – полагалось по 11% от всего состояния г-на Брауна. Деньги не маленькие. Вам бы точно хватило на безбедное существование до конца Вашей жизни… В какой-нибудь деревушке, откуда Вы там родом. Но, как я и сказал, это предыдущая версия завещания, подвергшаяся жестокому уничтожению в кабинете Вашего супруга. В действующем документе Виктор всё своё имущество оставил какому-то Дому Юпитера. Или Плутона. Секте, одним словом. И вот тут как раз-таки, – молодой человек недовольно цокнул и непроизвольно сменил несколько расслабленную позу на более собранную, отпрянув от мягкой спинки кресла, – и разбиваются наши с Вами мечты о собственном бизнесе и состоятельной старости, достигнутой, казалось бы, не таким уж и тяжким трудом благодаря нашему с Вами покровителю.

– Вы это сейчас серьёзно? – процедила сквозь зубы Вики. – У меня муж возможно погиб, а Вы считаете, что финансовый вопрос – это единственное, что меня беспокоит?! Да я больше года ждала возможности бросить ему в лицо его чёртов контракт и вылететь из этой клетки с дамской сумочкой, с которой некогда сюда залетела! Мне не нужны его финансы! И никогда не были нужны! Он схватил меня за глотку мёртвой хваткой, но я действительно любила человека, с которым шла под венец. И я до сих пор убеждена, что где-то глубоко внутри в нём всё ещё жив тот самый Виктор, в которого я когда-то влюбилась. Может, проявите хоть каплю уважения и позволите мне осознать возможную потерю?

Алекс Богданов довольно ухмыльнулся, снова развалившись в массивном кресле:

– Сейчас не время ломать трагедию, сеньора Виктория. Не будьте так глупы – Вам ещё предоставится возможность блестяще сыграть роль убитой горем вдовы, и поверьте мне, Вам это будет сделать гораздо проще с кругленькой суммой на счетах. Впрочем, если Вы не способны здраво мыслить, я буду вынужден заручиться поддержкой Вашей свекрови. Уж кто-кто, а эта женщина не позволит семейным финансам утечь в сторону каких-то подозрительных проповедников из джунглей Амазонки. Зачем им вообще такие деньги? Разве эти дети Солнца не должны питаться росой и жить на деревьях?

Виктория недовольно хмыкнула. В её памяти тут же всплыл образ строгой, заносчивой и невероятно высокомерной дамы, коей, по мнению сеньоры, являлась мать Виктора Брауна. Досадно покачав головой, словно отгоняя от себя мысли о возможном скором приезде этой женщины в случае экстренного звонка Богданова, сеньора, наигранно успокоившись, практически учтиво прошипела:

– Так чего Вы от меня хотите?

– Ничего сверхъестественного, – невозмутимо сразу же ответил юрист, – все документы я возьму на себя. Мне понадобится время на их подготовку, поэтому я прошу Вас тянуть резину и качественно играть свою роль.

– Подождите, – на выдохе произнесла Виктория, всё ещё отказываясь верить в происходящее, – ну, сошла лавина. Ну, отдыхал он там с этим, – кивнув в сторону сидевшего неподвижно гостя, пробубнила сеньора, – допустим. Но как Вы можете быть уверены в том, что он пострадал и, что хуже, не выжил? Вы хоть представляете, что с нами будет, если он вернётся невредимый из своего очередного отпуска? Да с наших плеч головы полетят! В буквальном смысле! А! – тут же вскрикнула Вики, не дождавшись ответа. – Я поняла! Это очередная проверка от благоверного! Знаете что? Выметайтесь! И скажите ему, чтобы он шёл к чёрту со своими деньгами и глупыми розыгрышами!

Юрист четы Браун, очаровательно оскалившись, резко встал с нагретого места.

– Ну так пойдёмте со мной. Сами ему это скажете. Надеюсь, Вы прислушались к моему совету и выключили камеры? Хотелось бы избежать неудобных разговоров с полицейскими, когда они решат изъять записи для изучения.

Уверенный и дерзкий тон Виктории в одно мгновение превратился в чуть слышный растерянный лепет:

– К-камеры? Н-нет. О чём Вы? Какие полицейские? Куда пойдём?

– Ваш благоверный, – надменно начал Алекс, с какой-то особой утончённостью надевая всё ещё мокрую чёрную шляпу, – в моём багажнике. Просьба номер два. Сообразите для него до востребования уютное надёжное местечко поблизости. И поменьше вопросов, пожалуйста.

Виктория обмякла и тут же приземлилась на пол, как упавший с грузовика мешок с какао, за что немедленно получила лёгкую пощёчину:

– Соберитесь, чёрт бы Вас побрал! Любит же господин Браун любить каких-то слабаков! Вас, молодой человек, – Алекс нервно обратился к юноше, – это тоже касается. Вы идёте с нами.

Белокурый парень медленно поднялся с софы и отрешённо побрёл в сторону двери, за ним, тщетно пытаясь скрыть дикий ужас за каменным выражением лица, чуть пошатываясь, вышла на крыльцо г-жа Браун. Богданов же с абсолютным спокойствием открыл багажник и с очередной ехидной улыбочкой воскликнул:

– Как же я мог забыть?! Дурные мои манеры! Сеньора Виктория, позвольте представить Вам Вашего дальнего родственника, – Алекс бегло посмотрел на стоявшего рядом с женщиной юношу, – Жан. Любите и жалуйте, он пока поживёт с Вами. Да вы подходите, подходите, не стесняйтесь.

Парочка, замершая у двери, синхронно спустилась к автомобилю. Виктория громко сглотнула, со страхом и одновременным интересом заглядывая внутрь багажника. Крупные капли дождя, скопившиеся на мокрой поверхности, с характерным звуком тонкими струйками стекали с двух сторон на чёрный плотный полиэтилен.

– Надеюсь, справитесь без моей помощи? Завтра пришлю человека, чтобы подчистить записи. Жан у Вас гостит с конца мая. Меня здесь вообще сегодня не было. Лучше будет, если вы оба сделаете вид, что со мной не знакомы. Ну! Взяли!

Одним лёгким рывком Богданов всучил даме нижнюю часть тщательно упакованного тела, оставив юного Жана на подхвате чуть позади. Когда господин Браун был полностью готов к транспортировке в «надёжное» место, а его супруга уже сделала первые шаги в сторону крыльца, юрист счастливой четы незаметно схватил растерянного паренька под локоть и шёпотом довольно строго произнёс:

– Лишнего чтобы не болтал. Придерживайся уже обговорённых показаний.

Крепкая хватка заметно ослабла, два новоявленных грузчика быстро прошли к двери и, встретившись напоследок с чёрным, демоническим, до безобразия спокойным взглядом Алекса, неловко и спешно ввалились внутрь виллы вместе с гигантским шуршащим свёртком. Снаружи раздался хлопок, послышался рёв двигателя. Тот, кого в злополучную ночь не было в Santo sem Esperança, за считанные секунды растворился во тьме.