Читать книгу Возвращение. Сага «Исповедь». Книга пятая - Натали Бизанс - Страница 32

Когда стареющий серп луны заглянул в окно, кто-то очень тихо приоткрыл мою дверь. Я сделал вид, что сплю. Она зашла тихо, как кошка на мягких лапах, и присела на краешек кровати. Трепетными пальцами Констанс прикоснулась к моим волосам. Прижав лицо к подушке, я не пошевелился, давая ей последний шанс уйти.

– Прости меня, Эдуард! Я так виновата пред тобой! Сколько тебе пришлось выдержать сегодня… Пожалуйста, скажи хоть слово.

Мне не хотелось с ней говорить.

– Я понимаю, это чудовищно, тебе трудно принять то, что происходит… – она тихо заплакала.

Кто выдержит женские слёзы? Покажите мне такого человека! Не выдержал и я, повернулся и, сев на кровати, крепко прижал её к себе.

Конни, закрыв лицо ладонями, притихла. Плечи больше не вздрагивали, на ней была кружевная ночная сорочка из тончайшей ткани, волосы распущены, нежный цветочный аромат гвоздики с нотками вишни… даже не знаю, с чем ещё его можно сравнить. Она медленно повернулась и нашла мои губы. Глаза закрыты, мокрые ресницы подрагивают… Тонкие девичьи руки обвили мой стан.

– Я люблю тебя, только тебя, слышишь?

Ничего не ответил, моё тело больше мне не подчинялось, оно находилось в её руках, принадлежало ей. Снимая с меня рубашку, Констанс продолжала клясться в любви. Стало жарко… Безучастный месяц всё видел, наблюдая за нами. Ощущая её запах, нежную гладкую кожу, мягкие локоны волос, я чувствовал, как меня поглощает древний зов плоти.

В этот раз всё было несколько иначе. Я не спешил, не боялся, не робел, всё получалось само собой. Мужская сила придавала уверенности, я был нежен и ласков. Она таяла в моих руках, как мягкий воск свечи. Податливая, тихая, послушная, моя…

– Знаешь, чего я хочу сейчас больше всего на свете?

Молча пожал в ответ плечами.

– Твоего ребёнка! И обязательно мальчика, чтобы он, как две капли воды, был похож на тебя. Тогда я смогу любить его так же сильно.

– Тебе этого не простят.

– Я, хитра, сумею сыграть. Ты похож чем-то на моего отца. Разве плохо, что мальчик пошёл в деда?

– Ты так говоришь, словно, он уже есть.

– Подари мне его! Пожалуйста, любимый…

И я старался, как мог, как умел, как чувствовал. Это было похоже на сон, один из тех, что накрывает под утро с головой и уносит в заоблачные дали…

Всё кружилось, плыло перед глазами: её прелестные изгибы, холмы и впадинки, по ним хотелось плыть, как в море короблю, преодолевая ветра сомнений и преграды законов, бесконечно, с полной отдачей, и неизбывной сладостью наслаждения…

Пик сияния. Взрыв… Звезда умирает, создавая новую реальность. В каждой клеточке тела – нега. Как прекрасно всё-таки жить! Свет. Тёплый свет наших чувств, такой естественный и живой.

Констанс улыбается, чуть приоткрыты губы, глаза влажные, но это уже совсем другие слёзы. Ей хорошо. Очень. Я чувствую, ощущаю, это наша общая атмосфера, мир, созданный нами.

Ноги сплетены, сердца бьются так быстро, и так легко. Вижу, как пульсирует на её шее кровеносная артерия и дотягиваюсь до неё губами, нежно целую шею, такую мраморно бледную и красивую, как у греческих статуй. Не хочется расставаться, разрывать идиллию возникшую между нами. Но я знаю, что утром уеду, и говорю ей об этом.

– Так будет лучше для всех… Но мы ещё обязательно встретимся! Когда-нибудь… иначе я не смогу жить, слышишь? Ты недосягаемый, как Бог и такой же близкий, это не возможно передать, объяснить словами…

Мне на грудь капают её слёзы. Она как амазонка, прекрасна в своей наготе, желанна и опасна для меня… Нас снова разрывают чувства и уносят порывы страсти, и кажется, что этому не будет конца. Ещё один взгляд, ещё поцелуй, соприкасание тел…

– Ты будешь мне писать?!

– Нет. Письма погубят нас обоих.

– Тогда пиши папе. А я буду спрашивать его, как твои дела. Мне кажется, он понимает…

– Ему известно всё.

– Ты признался?!

– Нет, он сам сказал мне об этом. Жорж хочет, чтобы ты родила ему внука, нашего с тобой ребёнка.

– Папа так сильно привязан к тебе?! – она удивлена, поражена, шокирована.

– Он поможет. Доверься ему во всём. А больше никому, слышишь?!

– Не верю своим ушам. Отец всегда был таким правильным…

– Что мы знаем об этом?..

Её волосы щекочут мне лицо, я улыбаюсь, потому что счастлив.

– Ты ни разу не сказал мне о любви…

– И не скажу.

– Почему?

– Когда-нибудь ты поймёшь.

Она взглянула на часы с ангелочками.

– Скоро прислуга встанет… Так не хочется уходить! – Констанс тяжело вздохнула и крепче прежнего прижалась ко мне. – Мы совсем не спали этой ночью.

– Ничего, высплюсь в дороге.

– Вспоминай меня!

– Никогда не забуду. Буду молиться за тебя до конца моих дней.

Кто-то в доме проснулся, стали слышны шорохи.

– Пора бежать!

– Прощальный поцелуй!..

Наши уста в последний раз соединились.

– Я не выйду тебя провожать.

– Да. Так будет лучше. Отдыхай.

– Не могу надышаться тобой, – она осыпала меня краткими поцелуями и, вскочив, быстро ушла, на ходу надевая рубашку. Дверь за нею захлопнулась.

Я ещё долго лежал в предрассветной мгле, прислушиваясь ко звукам пробуждающегося дома. Вещи собрать было нетрудно: то, что дала мне Мари я оставил, а почти вся моя одежда была на мне.

«Прощай, милая комната, где я был так несчастен и счастлив одновременно!..»