Читать книгу Осколки сознания. История не одного психического расстройства - Наталия Порывай - Страница 21

Ежедневный вечерний караул был своеобразной отдушиной – я могла видеть Александра, незримо присутствовать в его жизни, и в то же время не соприкасаться с ним непосредственно, лишая себя возможности дышать полной грудью. Каждый вечер я с радостью замечала любимую фигуру без какого-либо женского вмешательства. Он никогда не приводил домой женщин! Но были дни, когда он просто не возвращался домой, или возвращался настолько поздно, что я не могла его увидеть, уходя с поста раньше. О том, что он дома, я узнавала из телефонного разговора, который рождался под предлогом работы с сайтом, подразумевая выход в интернет, как доказательство присутствия в родных стенах, ибо вне их доступа в сеть не было.

Мои тетрадные карикатуры прервал звонок, которого я так не боялась вне своего домашнего убежища. Здесь, на улице я была поглощена людским потоком, невольно соприкасающимся с моими границами, нарушая привычный механизм защиты.

– Привет, – послышался голос утреннего обидчика, взывающий своей теплотой к примирению.

– Привет, – услышала я свой, будто бы вырвавшийся из ада, настолько он был мне противен.

– Больше не дуешься?

– Нет.

– Ну и хорошо! А я сейчас подумал о том, что хорошо было бы разместить статью о моей книге на сайте. Это технически возможно?

– Конечно.

– Хорошо. – Это слово получалось у него настолько наивно смешным, что вызывало у меня улыбку.

И он стал посвящать меня в свои идеи о смысле бытия простирающегося на страницах его романа, о идее судьбы, и познании мира через призму исторических событий, охватывающих Украину с времен перестройки. Мне сложно было согласиться с тем, чего я не понимала. И сложно было изобразить восхищение сим трудом, который меня совершенно не впечатлил. Более того, я считала, что главный герой обычная пустышка, которая не несет в себе абсолютно никакого смысла и уж тем более не вызывает интереса к желанию познания мира путем его скитаний во вселенной людского космоса. На этом моменте мы перешли на повышенные тона, разбавляя нашу беседу нелестными высказываниями в адрес друг друга. Мне было высказано, что я глупая, ничего не понимающая девчонка, несущая бред, а он, как ни как, профессор, доктор наук, который написал не одну книгу, а потому лучше знает, как писать. С подобными аргументами трудно было спорить уже потому, что мудрость, позволяющая сгладить конфликт до его появления, была этому мужчине не доступна. Лавры профессора затмевали не только ее, но и оставшуюся часть разума, отвечающую за элементарное уважение к женщинам, которым он так искусно блистал в институте. Мне предстояло выслушать прорвавшийся поток агрессии, в заключении которого Александр произнес:

– Этого я тебе никогда не прощу!

Так самоотверженно он защищал свое детище мыслительно-литературного творчества.

– Мне уже нельзя высказать свое мнение? – на последнем вздохе пробурчал во мне обиженный читатель.

– Тебя о нем никто не спрашивал! – грубо ответил оппонент. – Хочешь поговорить, общайся об этом с травой, с водой.

– Хорошо, пойду общаться «с травой, водой». До свидания!

Я нажала клавишу сброса и бросила трубку на землю. Злость наполняла изнутри, вырываясь наружу. Пульсация в висках беспощадно била по нервам, и я уже не желала оставаться на этом месте, понимая, что этот невоспитанный мужик, видящий только себя и тех, кто им восхищается, меня не интересует! Общаться с ним дальше, втаптывая себя в грязь при помощи его оскорблений и вечных игноров, я не собиралась, и, подняв телефон, сбросив очередной его дозвон, выключила связь и зашагала в сторону метро, чтобы поскорее уехать отсюда.

Мне не было больно от того, что вот так нелепо наше неокрепнувшее общение должно закончиться. Не было больно от того, что я его больше не услышу и не увижу, вне стен гранитного здания. Не было больно от того, что он так грубо со мной обошелся. Вся моя боль находилась под толстым слоем злости, извергающего лаву вулкана, тушить который было бессмысленно.