Читать книгу История СССР 1917—1945. Том I—II - Наталья Сердюк - Страница 5

Двадцатый век ознаменован

крупнейшей вехой всех веков,

Октябрьская революция засов

открыла для умов великий,

что повлиял на весь остов.

Событие то повлияло

на мировой истории всей ход,

и звался то – октябрьский переворот,

где в результате вооружённого восстания,

был свергнут монархический оплот.

Правительство то Временное свергнув,

перевернув в России всё и вся,

элита зарубежная свершила

рывок могучий для себя.

Великая Россия пала,

она растоптанной лежала,

была растерзана та донельзя

и левыми и правыми тогда,

эсерами, большевиками.

Пусть выбросит из руки камень

тот, кто Россию не любя,

мне скажет, что всё было правым!

Событие то было столь кровавым,

что невозможно осознать то,

не пропуская чрез себя!

Мне тяжело рассказывать сие,

в ушах стоит великий стон России,

которая и мыслить не могла,

лишь то событие переварила,

и молча, злую боль перетерпя,

решила жить, во что бы то ни стало,

чтобы дожить до лет, которым стало

быть суждено Россию возродить.

А здесь мы будем дальше говорить

о революции начала,

где большевизмом красным лишь дышала

та часть народа, что тогда страдала,

не мыслила, и не осознавала,

что делает она, куда идёт,

ей было лишь бы сбросить гнёт,

где пропагандистской мысли взлёт

преподнесёт лишь равноправие,

как пламенной мечты прилёт.

Восстанье началось то в октябре

кровавого семнадцатого года,

где двадцать пятое число

историки запомнят твёрдо.

Кто звал событие переворотом,

кто революцией прозвал,

и мнений было позже много,

что тех событий карнавал —

неоднозначен для страны.

Широкий спектр оценок революции

всё обсуждается доселе. Все умы

здесь были накрепко разделены

на несколько позиций, однозначно

оценивали то лишь как могли.

А, именно, одни твердили,

что это была катастрофа

всей нации. Россию привела

вся эта «красная звезда»

к войне Гражданской, что тогда

великую Россию погубила,

и новое правление установила —

тоталитарным строем что звалось,

и в душах русских на века отозвалось

тем заблуждением великим,

что революция – то благо, а не зло.

Другая точка зрения назло

идею ту противопоставляла,

что революция та миру показала

новый виток развития всего,

развития прогресса и его,

того пути, что вырвал всю Россию

из вековой отсталости, Мессию

заставил темпы роста развивать

науки, экономики, хозяйства,

всё то событие лишь предопределять

могло развитие России, чтоб заставить

о себе в мире заявлять.

То действо было в октябре

по Юлианскому календарю,

но в восемнадцатом году уже —

то отмечалось в ноябре.

Григорианский календарь

большевики мгновенно запустили

и новый стиль установили

для всех тех «красномыслящих» уже.

Все даты были сдвинуты, чтоб только

забыли б люди всю былую жизнь,

перевернув умы настолько,

как будто то – истории каприз.

Чтобы забыли люди вековые праздники —

их православные святыни,

чтобы не помнили, что они были,

те числа, в календарь которые входили,

все праздники церковные, что были во числе,

чтоб их не праздновали уж нигде.

И первым делом запретили

в России веру в Бога. О, беда,

как жили люди те тогда?!

Не уж то думали без Бога,

что проживут те долгие года?

Пришла великая беда,

пришла бесовской воли смута,

которая спустила путы

на всё сознание людей тогда.

Как жить без веры?! О, страна,

она не понимала, что теперь одна,

что нет поддержки, коли нет в ней Бога,

теперь подвержена она

любым страданиям и мукам,

судьба её предрешена.

Людская воля, главная всегда,

была подавлена Октябрьским переворотом,

то было главным в мире разворотом

Истории, что плакала тогда!

И плакала тогда наша Земля!

Она стенала, голося,

но голос тот, не слышал тот народ,

которого в крови тянул в водоворот

Октябрьской мысли новый взлёт.

Лишь старики осознавали,

что истину давно искали,

и лишь они прекрасно понимали,

что ждёт Россию у ворот,

но их никто не слушал, а наоборот,

их истребляли поголовно,

всех тех, кто слышал слово Бога —

таким здесь был Октябрьский переворот.

Весь тот переворот в России

был организован из—за рубежа,

есть много доказательств тому, да,

Зиновьев с Лениным и Троцкий —

лишь исполнители, которые тогда,

предав Россию, прибыли с «великой миссией»

оттуда – из-за рубежа.

А представлялось всё тогда,

что то – народное восстание,

что мук народа испытаний

не выдержала та страна.

Но, как бы ни было то, господа,

восстанье было то успешным,

отдать им должное должны мы, да,

ведь как бы ни было сравненье лестным,

не каждому то удавалось, ведь тогда

вся Тьма была весьма горда,

что удалось свалить Россию,

настолько сильную с верха.

И первым делом те Советы15 приносили

Декреты новые, которые тогда

перевернули мысли на века:

закрыли оппозиционные газеты,

чтобы не смели говорить о том,

что тех большевиков Советы

финансы зарубежные крепить

должны были, чтоб революции той жить.

И первым приняли Декрет о дне рабочем,

который о восьми часах решили закрепить,

издали Декларацию народов

России, где права провозгласить

решили равными для всех народов,

чтоб, якобы, культурные обычаи крепить.

Казалось бы, что всё гуманно,

что революция лишь благо всем несла,

увы, всё оказалось так туманно,

что лишь мучения в умы всем занесла.

Они ведь упразднили все сословия,

чинов гражданских – всех лишить;

всех равноправными провозгласить;

законы старые – все отменить;

ревизию всех банков проводить,

всех золота, счетов лишить;

что в сейфах банковских хранилось —

конфисковать и лишь Советам положить;

и армию России развалить,

где приняли Декрет, в котором

чинов и званий в армии лишить,

во всеуслышание провозгласить,

что армия советская отныне

из равноправных граждан будет жить.

О, Боже правый, армии лишить

им удалось, увы, так быстро,

и, что веками не могли убить

мечтающие вороги России,

Советам тем всё ж удалось свершить

всего лишь за полгода этой власти.

Что говорить, но все напасти

лишь начинали на Россию приходить,

что было впереди – то лишь отчасти

не позволяло имени забыть.

Забыто было всё мгновенно,

как в сказке монстр всех одновременно

заставил всё забыть. И долго жить

с тех пор лишь суждено было Советам,

и чтобы родину свою любить,

уехали умы дворянские,

чтоб эмиграцию крепить.

Одним из первых был Декрет,

который главным был – о церкви,

провозглашал, что Бога нет,

что Церковь отделяется от государства,

и школа отделяется от церкви,

и нет последствий в том, что царства

божественного в мире нет,

а посему неукоснительно

исполнить нужно сей Декрет.

Земли у церкви отобрали,

храмы закрыли, помещения разобрали,

ну, а попов – стреляли и стреляли,

остервенело, словно знали,

никто не будет им мешать.

Декретом следующим о земле

земли церковные роздали

крестьянам, чтобы те пахали.

Что было дальше, то вполне

свидетельствовало о разгуле

всего невыносимого вдвойне.