Читать книгу Подмена - Наташа Доманская - Страница 12

После переезда их новая квартира напоминала древние развалины. Всюду громоздились коробки, тюки с одеждой и разобранная мебель. В Гошкиной комнате, которую забраковал старший брат, кроме обычного деревянного окна, старой двери и обоев в цветочек, бывшие жильцы оставили старый комод, скрипучий шифоньер и зеркало в железной оправе. Шифоньер увезли деду на дачу, окно и дверь сразу заменили, истратив на это последние накопления. На новую мебель денег уже не хватило, и комнату решили оставить как есть до лучших времен. Периодически в ней работал папа, пока мама отсыпалась после суток. Когда же родился Гоша, то намертво приклеенные к стенам бумажные обои поверх просто покрасили интерьерной краской. В старый комод же мама периодически запихивала Гошкины ненужные игрушки, книжки и вещи, из которых он вырос. Со временем про комод забыли и вспомнили только тогда, когда Георгию исполнилось четырнадцать лет, и он потребовал от родителей сделать в своей комнате ремонт.

– Тогда разгрузи комод, – скрестив руки на груди, папа стоял по центру комнаты. – Разберем и вынесем на мусорку.

– Может, пока оставим? Я видел на Ютубе ролик, как можно реставрировать старые вещи, – с сомнением произнес Гоша.

– М-м-м, отличная идея, – отец упер руки в боки. – Тогда, может, и буфет на кухне обновишь?

– Может, – Георгий вытащил из комода все ящики по одному и аккуратно перенес их на кровать.

– Зови, если нужна будет моя помощь. Сложи вещи в пакеты, я деду на дачу увезу. Там все пригодится. А что не нужно будет, то в печку уйдет.

– Хорошо, пап.

Гошка тогда первый раз осматривал комод. Он включил верхний свет и в глубине деревянного нутра увидел прислоненную к задней стенке книгу. Книга оказалась девчачьим дневником, и он пролистал его без особого любопытства.

«Наверное, вылетел из ящика или специально спрятала и забыла», – подумал он, прикидывая в уме, что дневник мог принадлежать той девочке, которая жила здесь до него.

Читать записи ему и в голову не приходило, но, обнаружив во вклеенном кармашке черно-белые фотографии и газетные вырезки, он с интересом просмотрел их несколько раз. С изображений на него глазели танцовщицы бурлеска с самого его основания в XIX веке и до 1950 годов. По фото можно было отследить хронологию изменений этого направления. Гоша где-то слышал, что изначально бурлеск был не эротическим шоу, а скорее комедийным, призванным развлекать средний класс Великобритании и США. Что-то наподобие юмористической пародии на какое-нибудь серьезное драматическое произведение. От того девушки, запечатленные на Бродвее, выглядели скорее иронично. Костюмы тоже были уместны скорее для цирковых, комедийных и разговорных номеров и совершенно не вызывали эротические фантазии.

Со временем же степень откровенности нарядов стала зашкаливать, и на более поздних фото и в газетных вырезках Гоша увидел более привычные образы. Ведь бурлеск у него ассоциировался с красивыми женщинами с алой помадой на губах, в сверкающих костюмах и с веерами из перьев. Заинтересовавшись этой темой, из интернета он узнал, что Бурлеск-театры 30-х годов предлагали зрителям представления на любой вкус. Часто в ход даже шли дрессированные звери, подводные номера или выступления в огромном пузыре, на трапеции. Чтобы компенсировать неумение танцевать, девушки создавали изысканные сценические костюмы, реквизит и декорации для своих номеров. И, конечно же, Гоша вспомнил о Дите фон Тиз, иконе современного бурлеска, которая начала выступать со своим шоу в 1992 году.

Парень вспомнил, как мама и Антон рассказывали про чемоданы, набитые чем-то блестящим, которые они видели у бывших жильцов. Неужели та женщина с мелированными волосами тоже танцевала бурлеск или может это были вещи какого-то более старого родственника? Для того, чтобы это понять, следовало прочитать дневник. Но Гоша просто открыл Гугл, начал переходить по ссылкам и… неожиданно увлекся.

Возможно, это была мальчишеская влюбленность или то самое пресловутое подростковое увлечение кумиром. Возможно, ему нравился подобный тип женщин или сыграло роль что-то еще. Но именно танцовщица современного бурлеска стала для Гошки женщиной, в которую он влюбился и до которой, как он считал сам, ему было ни за что не дотянуться. Ведь кто была она, дива, рассказывающая на языке тела о любви, и кто был он, ничем не примечательный четырнадцатилетний подросток.