Читать книгу Фуга для Сони - Наташа Филатова - Страница 13

Первый день был суматошный и состоял из разнообразного поиска. Сначала списка занятий и аудиторий, затем библиотеки, после столовой, опять аудиторий. Не смотря на суету, секретное счастье не покидало Соню, время от времени она проверяла: да, есть, никуда не делось, так хорошо! Соня с удивлением обнаружила, что ей хочется улыбаться. В столовой покормили недорого, всего за 50 копеек, дали супу с хлебом, ленивый голубец со сметаной, еще компоту налили. От булочки Соня решила отказаться, вдруг поняв, что хочет худеть. Еле успела расправиться с обедом, уже пора бежать на следующую пару.

Для начитанной Сони предметы были очень интересными. История Вьетнама, Кореи, Китая, Малайзии и это – только начало первого курса. Девушка мечтала изучать основы теологии, возникновение и развитие сектанства в Японии. Соня испытывала острый интерес к изучению исторических пластов японской истории, по справедливости отдавая дань уникальной культуре и характеру народа. Занимал Соню и Китай, особенно древне китайская мифология. Но все это было не основным, а факультативным запросом незаурядного Сониного интеллекта. Главной ее страстью было мусульманство, его возникновение, проникновение в другие религии и различные страны, вечное противостояние концессий и борьба за выживание. Конечно, впечатлял состав преподавателей. Соня взволнованно ждала встречи с каждым из них.

Дни мельтешили один за другим, заполненные университетскими парами, приготовлением домашних заданий и короткими вылазками в город. Последнее случалось не каждый день: Соня много готовилась, испытывая алчный голод к предметам, всегда прилежно изучала несколько источников. Сводила, анализировала информацию, на занятиях иногда вступала в споры с преподавателями, слегка освоившись в новой среде. Демоническая ее часть просыпалась и требовала сначала аккуратных, затем – яростных споров. Уже к окончанию первого семестра Соня прослыла всезнайкой, одногруппники побаивались ее и сторонились, зато почти все преподаватели оценили ее интерес к предметам, проставив автоматы по большинству дисциплин по окончании семестра. Димон, всеобщий любимец и мажор, а по мнению Сони – профессиональный подлиза, прошипел, увидев ее зачетную книжку:

– Да они просто связываться с тобой не хотят, знают, что ты от сохи, скандал устроишь или вообще драться кинешься!

– Правильно думают, Димон. Я вот сейчас решаю: тебе в левый глаз двинуть или сразу с правого засветить? Ты как предпочитаешь?

Димон испуганно попятился к двери аудитории и заторопился, смешно суетясь.

– Толстуха деревенская! – напоследок он все-таки плюнул ядом и рванул с места, думая что Соня действительно может наподдать ему.

Та рассмеялась громко, во всю грудь. Все было просто расчудесно: и оценки, и уже полюбившийся факультет и город, и даже то, что сказал Димон, потому вовсе не было правдой. Еще месяц назад Соня изумленно обнаружила, что похудела. Ничего удивительного в этом не было. Есть хотелось совсем мало, поглощенная учебой Соня почти не ела вечером, обычно ее ужином были стакан кефира или чая с сухариком. Девочки – соседки каждый вечер готовили настоящую еду. Соню не приглашали, потому что в покупке продуктов та не участвовала, считая не возможным так транжирить деньги. В универе кормят обедом и ладно. А утром и вечером можно и кефиром обойтись, а если еду вскладчину покупать, может на билет не хватить, а домой на каникулы очень хотелось. На билет хватило, осталось даже на маленькие сувенирчики: маме колготки купила рисунком ромбиком, папе банку настоящего бразильского кофе, бабушке самодельную подставку под чайник на блошином рынке, там же Илонке и Лиле – красивые недорогие подвески нежных оттенков. И коробочки подарочные сама из спичечных коробков успела изготовить, обклеила фольгой, здорово получилось! Соня жила в режиме строжайшей экономии, покупая только самое необходимое. Из роскошного приобрела лишь тушь для ресниц «Ленинградская» и лак для волос «Прелесть». Без первого она обходиться не могла, ловко поплевывая в коробочку, пару раз смазав по ресницам, из длинных и незаметных делала роскошные и пушистые, ей же рисовала стрелки наточенной спичкой. Лак стал необходимостью во влажном и часто плачущем Ленинграде. Там Сонины волосы превращались в серенькие сосульки без соответствующего подкрепления лаком.

Уже к концу первого семестра полненькая и печальная Соня, провинциальная девочка от сохи, как утверждал проницательный Димон, превратилась в высокую стройную красивую девушку с небрежно взлохмаченными на итальянский манер длинными волосами, глазами необычного синего цвета, меняющих оттенок от настроения. Про них надо сказать отдельно: они точно отражали Сонино настроение. Когда она задумывалась, закручивая волосы в узел, своим фирменным движением, глаза успокаивались серым пеплом. Когда смеялась, взрывалась хохотом – раскидывали синеву, а если уставала и терла свой нос снизу вверх, превращая его в пятачок, сонно бликовали сине-серыми, почти бесцветными точками. Немногочисленный гардероб Сони сидел на ней по новому, как то очень модно и свободно, многие однокурсницы начали копировать ее стиль, прозвав его oversize, образовавшийся совершенно случайно. Девушка изумленно заметила, что многие девочки с разных курсов стали копировать ее стиль: укладывали волосы так же, носили свободную одежду и пользовались минимумом косметики. Сама того не желая, Соня стала иконой стиля факультета.

Странный какой то сон приснился мне вчера. Попала в другой мир, на привязанной веревочке-страховке была, там, где живет другая я. Она более красивая, совсем не толстая и ее очень любят родители. Будто бы есть копия нашего мира и там есть мы, но живущие в другом варианте жизни – успешной и счастливой. Как жаль, что мы не успели поговорить! Но я поняла, что против моей некрасивости – ее обаяние, да еще она брюнетка – мне идет, кстати. Я злобная и ядовитая, а она, моя копия – добрая и спокойная. Нет, мне такой точно никогда не стать. Вот мама с папой у нее сосем другие, очень любят ее, это понятно, есть за что. Мне бы с ней поговорить. Это же я. Получилось там стать такой – получится и здесь! Или нет? Вводные данные разные? Очень жаль, я хотела бы быть ей. У меня сегодня целый день послевкусие от сна, хорошее такое, может это и не сон вовсе был? Ой, ладно, грех жаловаться! Вон как сейчас все здорово, в каком месте живу и учусь! Когда в здание университета захожу – чувствую – не передать что! Каждое утро как в первый раз! Красотища, потолки высоченные, стены истории нашептывают, сплошная магия. Я стены коридоров люблю трогать, незаметно, ей богу, они живые, что то рассказать торопятся, под ладошкой пульсируют. Можно так всю жизнь прожить здесь, уже счастье, никто по лицу смачно не бьет, не ненавидит за все, что сделано и нет. А все-таки, как я там смогла такой стать?.. Очень хочется понять и хоть немного в своей жизни исправить..

Соню радовали внутренние перемены и ей очень хотелось поделиться ими со своими родителями и подружками. На первые каникулы она помчалась в родной городок. Мама с папой встретили тепло, искренне удивились и обрадовались. Мама оценила Сонино перевоплощение, похвалила. Бабушка Ольга Николаевна напротив, начала откармливать Соню котлетами и пирожками, Соня не возражала, наголодавшись на институтской диете. Подарки всем понравились. Девчонки мерили пуссеты и крутились перед зеркалом, болтая и обмениваясь новостями, папа попивал кофеек, а бабушка подаренную Соней подставку тут же спрятала куда то далеко, на потом.

Неделя прошла незаметно, отдохнувшая телом и умывшаяся душой Соня вернулась в становящийся родным город Ленинград. Испытывая волнение, как в первый раз, Соня шла по любимой Университетской набережной, с нетерпением ожидая завтрашнего дня – начала второго семестра учебы. На секунду остановилась, стараясь запечатлеть момент: Нева уже был грозной, свинцовые волны недобро били о бетонную набережную. Напротив, через Неву улыбался Исакий, обещая Соне счастье. Уже не по-осеннему холодный ветер быстро охладил Соню, она быстро обернула шею новым большим шарфом крупной вязки, подаренным заботливой мамой, достала такую же бежевую шапочку и понеслась рысью в общежитие, как те лошадки, радостно и наконец-то беззаботно, как могут бежать молодые люди, у которых еще все впереди.