Читать книгу Сон в зимний день - Николай Слесарь - Страница 5

***

Плоская голая местность с редкими зарослями, взлетной полосой аэропорта, одинокими строениями и узкой лентой шоссе, убегающего к игрушечному городу вдали…

Давешний вид почему-то не оставлял меня в покое несколько дней, повиснув в памяти эдаким экраном, преследуя меня и провоцируя отвлеченный дилетантский анализ. Этот экран прочно повис в голове, отодвинув на задний план все остальное, и здорово мешал. Впрочем, возможно, это была лишь неосознанная попытка хоть немного отложить неприятную, но давно обещанную халтуру, требующую от меня чрезмерного погружения. Нормальный такой психологический прием.

А что еще мне в этой картинке, в этом застывшем кадре, как и в этом городе заодно? Человек так или иначе заложник ареала своего обитания. Человек двигается в нем, оставаясь глобально неподвижным и даже намертво зафиксированным в этом ареале. Как вечно спящий человек с его сновидениями – эдакий герой нашего времени, вся его жизнь – один долгий сон, и невозможно проснуться.

В этом-то все и дело. Снимается ответственность, остаются только оковы – те самые невидимые нити соответствия, те самые связи. Как всегда, ситуация усугубляется неподвижным образом мышления, одним и тем же унылым видом из окна, зомбирующими новостями и каким-либо спущенным сверху в качестве стимуляции очередным идиотским вопросом бытия, в котором не содержится даже намека на выход. Только чтобы великий сон продолжался и крепчали связи.

И даже улетая, уплывая куда-то, долго вглядываться в остающийся за кормой родной берег, будто силясь рассмотреть собственное там отсутствие. Словно именно в этом сакральная истина – лишь бы расчленить хоть на один момент этот извечный и нерушимый союз, и вдруг наступит освобождение и спящий проснется.

Место, в котором мы живем, насколько оно врастает в нас? Или это мы судорожно вцепляемся в него из-за страха окунуться во что-то еще, из-за лени и разнообразных фобий и комплексов, заботливо приобретаемых с возрастом. Ну и любимая тема – национальный менталитет туда же.

И даже теперь, когда все эти мысли вертятся у меня в голове, я сомневаюсь в собственной искренности на этот счет. Лично мне просто будет необыкновенно сложно слиться с какой-то совершенно иначе устроенной экосистемой. Ведь весь этот хаос, меня окружающий, пронизывает насквозь меня самого. Весь этот бред, каковым он мне кажется, уже включает меня в себя.

Как эти чайки, летящие вслед кораблю. Одни и те же на протяжении суток, и утром и вечером. Они ведут себя точно так же. Словно их не отпускает какая-то невидимая связь с кораблем. И они всюду обреченно таскаются за ним, словно не в силах просто подняться ввысь и улететь.

И очередная аллегория – тот самый вид на город, лежащий где-то далеко и внизу, такой безразличный для меня и отстраненный, меня никоим образом не содержащий. Словно у меня еще остался шанс на бегство. Это все к вопросу, какой свободы нам более не хватает, внешней или внутренней. Порой кажется, что стоит только взлететь, и вот она – свобода…

Все же когда есть работа, следует сразу за нее браться, не поддаваясь ни на какие соблазны и прочие провокации. Это тоже в некотором роде внутренняя свобода выбора. Теперь уже точно не до работы, остается разве заняться кулинарией, да и мусор следует вынести.

На улице, кстати, пошел сильный дождь со шквальным ветром – оконное стекло периодически заливает, и вода потом стекает ручейками – лучшее оправдание для чтения и полной неподвижности. Но проклятый вид города проявляется, стоит только закрыть глаза…