Читать книгу Новогодний Подарок - Нинель Лав - Страница 13

Скорбное сообщение о смерти Георгия Рудольфовича Ватутина Антон Свиркин привез в семью Ватутиных за день до Рождества – разыскивая «Мерседес» пропавшего бизнесмена, он связался с ГБДДешниками и те сообщили ему об автомобильной аварии, в которой и погиб хозяин особняка. Свиркин записал все данные и пообещал известить семью, но, приехав, никак не мог сообщить семье столь трагическую весть.

В ходе следственных действий Антону Свиркину удалось разыскать большую часть сотрудников фирмы и получить сногсшибательную информацию: с первого января процветающая транспортная фирма Ватутина перешла в руки новых хозяев. Но были и другие не менее «сногсшибательные» новости: бесследно исчезли не только бывший хозяин фирмы, но и деньги с банковских счетов Ватутиных, проданными оказались их зарубежная недвижимость, все московские квартиры и даже загородный дом, в котором сейчас проживало семейство, вместе с мебелью и машинами был заложен банку за кругленькую сумму.

В общем, исчезло все!

Все что нажито было за семнадцать лет брака и с таким трудом сберегаемое в семье!

Валентина Николаевна Ватутина прибывала в прединфарктном состоянии – теперь исчезновение из сейфа документов и своей шкатулки с драгоценностями она считала досадным пустяком.

Куда и на сколько дней уехал сам Георгий Рудольфович Ватутин (допрос сотрудников происходил до получения известия о смерти бизнесмена) никто из сотрудников его бывшей фирмы не знал – ни о какой корпоративной поездке никто на фирме «слыхом не слыхивал». Но главное, никто не мог ответить на вопрос: «Куда делись деньги от продажи семейного имущества?» – даже Борис Яковлевич Либман, принимавший активное участие в распродаже «семейного состояния», вразумительного объяснить сие странное обстоятельство не смог.

Все предъявленные следствию документы имели законную юридическую силу, и придраться к совершенным сделкам по продаже недвижимости было невозможно.

Антон Свиркин понимал, что оставшиеся члены семьи Ватутиных стали жертвами махинаций погибшего бизнесмена и осталась без средств к существованию, но поделать ничего не мог: спорные имущественные претензии между супругами решаются через суд. Суд, если усматривает в сделках их неправомерность, выносит определение или решение и только на этом основании возбуждается уголовное дело. Антону было по-человечески жалко семью Ватутиных, но отстаивать имущественные права потерпевших не его дело. Его дело раскрытие кражи, но в создавшейся ситуации кражи, как таковой, не было. В соответствии с новыми фактами всем стало ясно, что документы и деньги из сейфа «изъял» законный владелец того и другого, а то, что заодно со своими бумагами он «прихватил» шкатулку жены с драгоценностями, так это их внутренние разборки – его действия, как кража, не классифицируются и под статью 158 Уголовного Кодекса не подпадают. Статья УК гласит: «Кража, то есть тайное хищение чужого имущества…» – хищения чужого имущества не было, а значит, нет состава преступления.

Дело о краже было прекращено «за отсутствием состава преступления», но Антон Свиркин по своей инициативе вызвался съездил в загородный дом Ватутиных и сообщить о случившейся трагедии. У Валентины Николаевны он застал «семейного» юриста – разбирательства в сложившейся ситуации были в самом разгаре.

– Вы же сами, Валентина Николаевна, подписали генеральную доверенность вашему мужу на всевозможные сделки с недвижимостью! – Борис Яковлевич Либман в безупречном костюме с бриллиантовой заколкой для галстука являл собой образец деловитости и респектабельности. – Вспомните, пожалуйста! Это было в прошлый Новый Год – Георгий Рудольфович пригласил меня тогда к вам в дом, и вы подписали с ним соглашение о передаче ему всех прав на фирму.

– Я подписала? – вдова перестала стонать и вытаращила на мужчину покрасневшие от слез глаза.

– Вы, вы, уважаемая Валентина Николаевна! – юрист стоял напротив постаревшей вдруг женщины, скрестив на груди руки, как непогрешимый обвинитель.

– Ах, да, вспомнила… Мы тогда все очень болели гриппом, и я плохо помню, что подписывала.

– Георгий Рудольфович ни о чем таком не упоминал.

– Что же теперь мне делать? – Валентина Николаевна теребила в руках носовой платок и по очереди с надеждой смотрела на мужчин.

– Обратитесь в суд, – со знанием дела посоветовал Борис Яковлевич. – Возможно, он сочтет убедительными ваши доводы, отменит существующие сделки купли-продажи недвижимости и вынесет решение вернуть стороны в первоначальное состояние. Но положение ваше, Валентина Николаевна, это вряд ли спасет: ваш муж обязан будет возвратить покупателям деньги за проданную недвижимость, а поскольку вы не разведены с Георгием Рудольфовичем, то его долговые обязательства, после его исчезновения, ложатся на ваши плечи. Есть у вас средства выкупить свою недвижимость?

– Выкупить? – опешила вконец убитая горем вдова. – Но как же… выкупить?

– Полагаю, что средств у вас нет.

– Борис Яковлевич, может, вы возьметесь за мое дело? – Валентина Николаевна умоляюще сложила руки на груди. – С моей стороны я гарантирую любые проценты!

– Боюсь, это будет не совсем этично с моей стороны, – безжалостно отказал «семейный» юрист, – ведь я тоже являюсь, в каком-то смысле, вашим противником: я приобрел у Георгия Рудольфовича вашу квартиру на Большой Никольской.

– Что?! – в один момент из забитой овечки вдова превратилась в разъяренную тигрицу. – Вы купили нашу квартиру на Никольской и не сообщили мне об этом?!

– Вот в этом меня упрекнуть нельзя! – Борис Яковлевич явно не признавал обвинения и даже искренне обиделся. – Еще в начале декабря я разговаривал с вами по поводу вашей квартиры на Большой Никольской. Вы рассказывали, какой хороший вы сделали в ней ремонт три года назад и назвали оценочную стоимость вашей квартиры.

– Но я же не знала, что Георгий ее продает! – яростно отбивалась женщина.

– Это уже не ко мне, а к вашему мужу! Мне предложили купить квартиру – я купил! Знали вы или не знали о продаже вашей квартиры, меня это не касается: доверенность от вас на все сделки с недвижимостью у Георгия Рудольфовича была – а это значит, что он имел право от своего и вашего имени заниматься продажей недвижимости. Другое дело, что половину суммы от совершенной сделки по закону он должен был передать вам, но это уже ваши внутренние «разборки».

– Ничего он мне не передавал! Вы, как друг семьи, могли бы сообщить… – у Валентины Николаевны вдруг иссякли силы, и она залилась слезами.

Женские слезы не произвели на присутствующих мужчин должного впечатления: хотя следователь еще не привык к столь бурным реакциям «посетителей» своего кабинета – он не верил слезам, особенно женским, а многоопытный юрист не относился к людям мягкосердечным и впечатлительным.

– Откуда мне было знать, – попытался оправдаться, таки, «друг семьи», тяготясь присутствием полицейского чина – в его глазах ему хотелось выглядеть кристально чистым человеком. – Мне ваш муж сказал, что вы всей семьей переезжаете в Англию: Властелина будет там учиться, а у Георгия там появился новый бизнес – так какой прок иметь столько недвижимости в стране, в которой ты не живешь и в которую не собираешься возвращаться.

Уже не хозяйка этого роскошного загородного дома продолжала рыдать, и мужчины чувствовали себя неловко.

– Мы нищие! У нас ничего нет! – периодически восклицала обманутая женщина, прерывая рыдания и вытирая слезы промокшим насквозь носовым платком. – Нас выгонят на улицу, как бездомных собак!

– Ну, не все так плохо, Валентина Николаевна, – попытался успокоить ее Антон Свиркин, не решаясь усугубить состояние женщины новым трагическим известием. – За вами сохранена квартира на улице Бутлерова – вы с детьми прописаны именно в ней. Думаю, это органы опеки и попечительства заставили вашего мужа обеспечить несовершеннолетним детям хоть какое-то место жительства, а то бы…

– Вы что, издеваетесь! – вскочив с кресла, закричала Валентина Николаевна. – После всего, что у меня было возвращаться к нищенскому плебейскому существованию!

– Многие даже квартиры не имеют…

– Какое мне дело до многих! – женщина театрально заломила руки. – Лучше смерть!

– Не скажите! – вздохнул следователь и, наконец-то, решился сообщить трагическую весть: театрализованные представления его не интересовали – насмотрелся в кабинетах прокуратуры и Следственного Комитета. – Валентина Николаевна, простите, что приходится сообщать вам еще одну скорбную весть, но тело вашего мужа вчера обнаружено в его сгоревшей машине.

Валентина Николаевна Ватутина – теперь уже официальная вдова погибшего бизнесмена – резко вздохнула и «замертво упала» в кресло.