Читать книгу Новогодний Подарок - Нинель Лав - Страница 6

На третий день пребывания в доме «половинного» хозяина Инна забеспокоилась – Сергей Александрович Дорохов вниз не спускался, из спальни не выходил и, вообще, не подавал признаков жизни.

Возможно, в спальне у него был запас продуктов – в еде и питье он не нуждался, но тишина в его комнате пугала Инну больше, чем его присутствие в доме – вдруг у него инфаркт или что-нибудь в этом роде?..

Она поднялась на второй этаж и тихо постучала в закрытую дверь спальни.

Ответом на стук была все та же гнетущая неживая тишина.

Рой стоял рядом с Инной, нетерпеливо поскуливая – умная морда его выражала беспокойство.

Инна нажала на «золотую» изогнутую ручку и осторожно приоткрыла филенчатую дверь.

Из двери пахнуло стойким запахом перегара. Инна поморщилась, но в спальню все же вошла.

Не смотря на день, в комнате висел полумрак. Сквозь сдвинутые плотные шторы солнце почти не проникало в спальню.

Присмотревшись, Инна подошла к кровати и осторожно дотронулась до руки лежащего поверх покрывала мужчины – рука была теплая.

– Ну, слава Богу, живой! – прошептала она и повернулась к двери.

Но у Роя были совершенно другие планы относительно своего хозяина – пес подбежал к кровати, полизал лицо мужчины и громко гавкнул.

Инна вздрогнула и зашикала на собаку.

– Ты что делаешь?! Быстро пошли отсюда!

Но пес не собирался уходить – он ухватил край рубашки мужчины и стал трепать ее из стороны в сторону.

– Прекрати, Рой! – пыталась Инна урезонить собаку, но псу игра нравилась, и он не собирался прекращать такое веселое занятие.

Мужчина на кровати завозился и открыл один глаз. В поле его расплывающегося зрения попал пес, и он очень удивился его появлению в своей комнате.

– Брысь, отсюда! – проворчал он и для большей убедительности махнул рукой.

Но вместо собаки рука попала по бутылке, и та со звоном скатилась с кровати на пол. Из бутылки подозрительно забулькало, и Инна бросилась ее поднимать.

Услышав бульканье, мужчина открыл второй глаз, поднял голову и попытался посмотреть с кровати вниз на упавшую на пол бутылку. Оторванная от подушки голова закружилась, он замычал и, взявшись рукой за голову, повалился на подушку. Движенья его были вялыми и натужными, и Инна невольно пожалела мужчину, хотя пьяницы вызывали у нее лишь чувства омерзения и осуждения.

Со второй попытки мужчина все-таки оторвал голову от подушки, свесился вниз и, не найдя на полу упавшей бутылки, разочарованно икнул, однако поиски оной не прекратил, а попытался заглянуть под кровать и чуть не свалился с нее.

Рой прытко отскочил в сторону от кровати, а Инна наоборот: шагнула ближе и поддержала сползавшего с постели мужчину.

– Осторожнее, – недовольно проворчала она и, не удержавшись, осудила такое отвратительное поведение: – Пить надо меньше – тогда с кровати падать не будете.

Мужчина перевел мутный взгляд с ног Инны на ее лицо и попытался осмыслить происходящее.

– Ты кто? – пьяно спросил он, и его взгляд, не удержавшись на женском лице, скользнул ниже. Мужчина увидел бутылку в руке Инны и возрадовался: – О! Моя дорогая! Иди ко мне!

Дорохов протянул руку, и Инна, подражая Рою, прытко отскочила от кровати.

– Я вам не дорогая! – возмутилась она.

– Это точно – вас я не знаю, – мужчина кивнул коротко стриженной головой, но протянутую руку не опустил. – А вот с этой старой знакомой мне хотелось бы пообщаться поближе.

– Вы о бутылке… – догадалась Инна и решительно спрятала ее за спину. – С ней можете попрощаться навсегда – больше пить я вам не дам.

Она подошла к открытому бару и решительно сгребла в охапку все оставшиеся там бутылки – вот теперь ее никто не обвинит в равнодушном бездействии и потакании пьянству. Прижимая бутылки к груди, Инна гордо вышла из спальни, провожаемая ненавистным взглядом мужчины.

Без алкогольного запаса в спальне делать было нечего, и скоро Дорохов выполз из комнаты на поиски спиртного, пошатываясь, спустился со второго этажа и, игнорируя «сторожиху», прошаркал на кухню. Там он долго лазил по шкафам и полкам в поисках алкоголя, заглядывал в холодильник в надежде отыскать завалявшуюся банку пива, но, в конце концов, сдался и припал к водопроводному крану. Пил он долго и жадно, но холодная вода, плескаясь в пустом желудке, не принесла облегчения.

– Выпейте кифирчик – в нем тоже содержится алкоголь! – издевательски прокричала Инна из гостиной и погладила Роя по голове – пес интуитивно опасался приближаться к озлобленному хозяину и старался держаться поближе к Инне, чувствуя в ней защитницу.

– Спасибо за совет, – буркнул Дорохов, притащив свое непослушное тело в гостиную – просить бутылку с «лекарством» у «наглой, незнакомой бабы» он не стал, посчитав это ниже своего достоинства. – Со своими проблемами я разберусь сам – без дурацких советов.

– Оно и видно! – отчеканила Инна, с высокомерием королевы глядя на потащившегося к выходу мужчину. – Если вы все свои проблемы решаете подобным образом, то вряд ли вы их решаете успешно!

– Ну, это не вам судить! – разозлился Дорохов – еще одно слово и он кинется на нее с кулаками. Ненависть немного отвлекла его от головной боли, и он постарался открыть дверной замок.

– Даже не пытайтесь – сигнализация сработает, – невозмутимо предупредила Инна, продолжая сидеть на диване в гостиной.

Рой подошел к хозяину, заглянул в глаза и выразительно посмотрел на собачий лаз во входной двери – подсказал выход.

Со своего места Инна хорошо видела происходящее в прихожей.

– Не советую – опять застрянете, – съязвила она и, вспомнив живописную картину их встречи, прыснула в кулак. – Вот охрана опять посмеется!

– Ну, вы!!! – сжимая кулаки, Дорохов шагнул от двери. Едва сдерживаясь чтобы не заорать, он тяжелым взглядом уставился на обидчицу. – Откройте дверь!

– Открою. И что дальше? – насупилась Инна, тоже сжимая кулаки – ее начинала бесить невоздержанность мужчины (ну, пил три дня – пора и меру знать!). – Пойдете по домам искать выпивку, а потом опять завалитесь сюда? Нет уж! Хотите уходить – уходите совсем! Оставаться с запойным мужчиной в доме я не собираюсь!

– Ну и вали отсюда!

– С радостью! Но на кого же я оставлю дом и собаку? На вас? Как же, держите карман шире – вам у меня веры нет! Лучше будет, если вы свалите отсюда!

То, что его крика и сжатых кулаков не испугались, Дорохова ошарашило – раньше от одного его взгляда подчиненные тряслись, как осиновые листочки, а теперь… теперь даже «наглая баба» смеет огрызаться. Кулаки его сами собой разжались, плечи опустились – он, почему-то, думал, что он все тот же: властный и строгий, а на деле оказалось, что никто его не боится и никому он теперь не нужен.

Инна заметила произошедшую перемену и сменила тактику – переговоры были куда лучше военных действий.

– Могу предложить огуречный рассол – говорят, помогает. В банке осталось несколько огурчиков – можете их съесть…

Неожиданная обжигающая нутро жалость окончательно добила бывшего полковника. Вот он – его конец! Только унизительную жалость теперь испытывают к нему люди! Жалость и презрение! А раньше…

Нет! Он не будет вспоминать о прошлом!

– Выпить бы… – униженно произнес он и, злясь на себя за безволие, низко опустил голову.

Сердце Инны вдруг сжалось от нехорошего предчувствия и простой человеческой жалости – что-то страшное случилось у этого большого, нескладного, какого-то помятого человека. И это страшное, и непоправимое «что-то» согнуло его, придавило и наверняка сломает. Сломает, если кто-нибудь не поможет ему подняться, протянув ему руку и подставив свое плечо, чтобы он мог опереться…

Но причем здесь она?

У него же есть родственники, близкие – вот пусть они и занимаются его проблемами: вытаскивают, отряхивают, поддерживают. Они его знают, любят – вот пусть и заботятся…

Вспомнив о близких, Инна вздохнула – кому, как ни ей знать, что не все можно рассказать близким, доверить друзьям: мы бережем их нервы и спокойствие, для откровений куда больше подходят совершенно посторонние люди: выплеснешь на них свое горе-злосчастье и становится легче на душе. Посторонние люди тебе посочувствуют, поохают и поспешат по своим делам, и ты вновь остаешься наедине со своим горем-злосчастьем, но, разделенное с другими, оно уже не кажется тебе таким сокрушающим и безысходным.

Ну, что ж, она готова выслушать этого человека – ведь на работе она привыкла сочувственно выслушивать незнакомых людей.

Вздохнув, Инна посмотрела в сторону высокой под потолок елки, под которой спрятала батарею «конфискованных» бутылок и вздрогнула: из пакета с красками и альбомами (Инна рассчитывала несколько дней новогодних каникул посвятить рисованию) торчала темно-коричневая кожаная барсетка, подобранная на месте аварии. Гениальная мысль полностью завладела Инной, и она напрочь забыла о просимой мужчиной выпивке.

– Сергей Александрович, мне нужен ваш совет, – Инна встала, быстро подошла к елке, вытянула из пакета чужую барсетку и шагнула к крупному понурому мужчине. – Я нечаянно взяла эту чужую вещь и теперь не знаю, что мне с ней делать.

Дорохов поднял голову – он не ослышался? – может, не все так плохо, как он предполагал: эта препротивная «громкоговорящая» женщина просит у него совета, а это значит, что он все еще кому-то нужен, ему доверяют, с ним советуются…