Читать книгу Эротоманка. Все о любви - Ноэми Норд, Ноэми Норд - Страница 5

Девочка перестала сальто крутить

съехала с шеста,

с кукловодом отныне разорвана нить,

судьбу не считать с листа.

Она хочет правды,

умеет без микрофона,

шпаргалок, заунывной тоски.

Хочется нежности без притворства,

а ей твердят: «Душу – в тиски!

Настойчивость и упорство».

Главное – в мире: бойфренда найти,

такого, чтоб вместе в круиз.

Не из тех, которым рычат: «Плати!»,

а которым ласково: «Плиз-з-з…»

И когда она крутит солнышко

вокруг титанового шеста,

понимает, что жизнь до донышка

испробована и пуста.

Овации? Деньги в резинке?

Гроши.

Даже эти, зеленые, щедрые

летящие миражи.

О, Лизбет!

Пальцы липкие от света

мнут шелуху времен.

Снял девочку за вечность до рассвета

седой Пигмалион.

Он дул в лицо и в завитки на шее —

не ожила.

Ударил по щеке – глаза открыла:

– Уже пора?

Он плеткой – в хлест,

он не успел закончить,

а время – вскачь.

Вошла хозяйка:

– Что же ты наделал, злодей, палач?

Но он схохмил и веером валюты

махнул в лицо:

– Убийца? Палачи – минуты,

веков кольцо.

Тоскливо на краешке ванны сидеть,

вперяя в прибой  пенно-мутные очи,

и видеть, и знать, что простор голубой —

всего лишь каракули пиксельных точек.

Безумная снасть не подарки сулит,

в ней смерть, задыхается мелкая рыбка;

мозг маленький без кислорода горит,

едва сознавая, что ванна – ошибка.

Сквозь лужицу мнит: папиллярный узор,

увы не лагуна – ладонь вынимает,

подносит к глазам и  не верит, и вздор —

малек золотой в мутной пене сверкает.

Он молит, зовет, он кричит полным ртом,

давясь пузырями, он жаждет мгновений

простора, свободы, лучей и притом —

залива – не ванны, где скалы – колени.

Но поздно, толчками меняется кровь

прожорливой жилы на хвойную воду.

– Записывай: скальпель… Носилки готовь

– А рыбку из мыльницы?

– Слей на свободу.

Распадный мир  в кругах ворон

и гнили,

а под пуантами

 стекло бутыли.

Шнуровкой плотно стянут бюст —

актриса

сдирает маску,

на лице – соль бриза.

Но антураж для па-де-де

не выпадает,

партнер пуантами

в дерьмо влетает.

Да ладно, шприц на всех один —

и в тамбур.

А за окном  в дыму развалин —

Марбург.

Эрато – самая пламенная из муз,

острые ушки на свету прозрачны,

они мгновенны и тают – хруст,

снежный, дешевый,

коньячный.

Не рыдай у ног.

Боже, зациклена как!

Не спрыгнула с пальмы?

Не смотри назад,

мир впереди – гляди:

сверкает,

как шарик хрустальный.

Эрато —

муза волшебных грез,

радуга эквивалента,

марихуана заоблачных поз —

в теософии импотента.

Эрато —

девочка, выплакивающая

печаль,

чувства, как дождик по коже,

 мурашки.

Небесная поступь смычка.

Надкушенный персик  с  бочка.

А на плечике тетива

то ли эроса, то ли вдохновения.