Читать книгу Место в раю не гарантируется - Олег Дольский - Страница 4

– Аркадий Васильевич, вы меня слышите? Вы составили учебный план на вторую четверть?

Молодой учитель математики Баранов не любил педсоветы, поскольку считал это пустой тратой времени. Переливают из пустого в порожнее, когда нужно заниматься делом. У него ещё кипа непроверенных контрольных дожидается, пара родителей просила дополнительно алгеброй позаниматься со своими чадами…

– Всё нормально, Жанна Викторовна, учебный план готов. Успеваемость учеников растёт…

– Вы уверены в этом?!

Школьную директрису Жанну Викторовну Бомм – учителя русского языка и литературы – боялись все. Ученики трепетали на её уроках, опасаясь схватить двойку; учителя бледнели и запинались от её острых вопросов. Директор школы, безусловно, должен вызывать священный трепет и почитание своих подопечных, но у Бомм это получалось в двойном размере. Элегантная, изысканно одевающаяся дама с коконом чёрных волос на голове недавно разменяла шестой десяток. Она очень требовательно относилась к себе и того же требовала от окружения. Прекрасно зная свой предмет и умея доходчиво доносить его ученикам, Жанне Викторовне очень хотелось отдачи. Безграмотности и нелюбви к литературе в курируемых ей классах не наблюдалось. При этом директриса также пыталась привить детям чувство нравственности. Любила стоять с утра на входе в школу с линейкой в руках. Помимо обязательного присутствия второй обуви Бомм измеряла у девочек длину юбки и наличие косметики. Проштрафившихся она разворачивала домой либо отправляла к умывальнику. Так что такие популярные нынче в ночных клубах понятия «фейс-контроль» и «дресс-код», оказывается, присутствовали и в обычных советских школах.

Учитель математики отвечал перед школьной директрисой как плохо выучивший урок ученик, разве что делал это не стоя, а сидя. Услышав металлический голос директрисы, хотелось вытянуться по стойке «смирно», а от сопутствующего голосу взгляда медузы Горгоны – убежать куда глаза глядят.

– Куда вы всё время смотрите, Аркадий Васильевич? – задала вопрос Жанна Викторовна, обратив внимание на то, что Баранов постоянно поглядывает в окно. – Если вам там, на улице, интересно – зачем вы пришли на педсовет, а?

Бомм тоже взглянула в окно. Во внутреннем дворе школы шёл приём металлолома и макулатуры. Вдохновлённые внеучебным заданием ребята, соревнуясь друг с другом, тащили к напольным весам кипы старых газет и различный железный хлам. Завхоз едва успевал всё взвешивать и определять вторсырьё по кучам.

– Кстати, о металлоломе, – Жанна Викторовна отстала от Баранова и обратилась ко всем присутствующим. – Завтра в спортзале проведём линейку и наградим грамотами победителей. Ответственно подошли к сбору в этом году.

– Жанна Викторовна, а правда, что это мои больше всех металла собрали? – спросила учительница английского Юлия Евгеньевна Шанская, улыбчивая полная женщина лет сорока.

– Да, это удивительно, но факт остаётся фактом: трое учеников из вашего 8 «Г» собрали больше двух тонн.

– Что же тут удивительного? – в голосе Шанской прозвучала обида. – Эта стахановская троица – спаянные ребята, настоящие друзья! Даже металлолом собирают вместе.

Аркадий Васильевич усмехнулся:

– Они не стахановская, они – гайдаевская троица. Вы знаете, что их в классе зовут Трусом, Балбесом и Бывалым – как комедийных героев?

– Знаю, товарищ Баранов, мне ли, как классному руководителю, об этом не знать. Ну и что из этого?

– Да ничего, товарищ Шанская, парням учёбой надо заниматься, а не железяки по помойкам собирать.

Бомм строго постучала увесистой чернильной ручкой по столу, покрытому листом зелёного оргстекла.

– Тише, товарищи! Аркадий Васильевич, не занимайтесь дискредитацией общественно значимых акций. В конце концов, сбор вторсырья нам ежегодно поручает собирать гороно и райком. К следующему учебному году мы получим новые парты, даже первый компьютерный класс нам обещают организовать.

– Да я всё понимаю, Жанна Викторовна! Но на первом месте, я считаю, всё равно должна стоять учёба, а потом – всё остальное. А у двоих из этой троицы, извините за каламбур, одни трояки в четверти.

Директор напрягла лоб:

– Юлия Евгеньевна, эта ваша троица, насколько я помню, – Максим Марков, Игорь Шибков и Руслан Сафиуллин?

– У вас замечательная память, Жанна Викторовна.

– Директор школы обязан знать своих учеников в лицо. – Она отвела взгляд в окно. – По-моему, способные ребята. Особенно Сафиуллин: биологию с химией любит, на медаль идёт, в мединститут думает поступать.

– Руслан – способный парень, – утвердительно кивнул головой Баранов. – Но те двое его дружков постоянно сбивают его с панталыку. Шибкову лишь бы вечером на гитаре в подъезде бренчать, ну а Марков – вообще «облако в штанах»: ни своего мнения, ни каких-то увлечений, лентяй высшей марки.

– Погодите, товарищи! – Бомм подняла указательный перст вверх. – А кто же из них Трус, Балбес и Бывалый? Как мне видится, умница Руслан Сафиуллин – Бывалый…

– Жанна Викторовна, – перебила директрису классная руководительница обсуждаемой троицы. – У них роли определились по внешнему сходству, хотя оно, конечно, у них отдалённое. Бывалый – это Максим, потому что полноватый, как Моргунов; Балбес – это Игорёк, тут и схожесть характеров имеется; ну а роль Труса друзья отвели умнице Руслану, кстати, он постоянно саботирует все их хулиганские идейки и призывает их лучше учиться.

– Ну да, – с сарказмом заявил Аркадий Васильевич, – так Шибков и Марков его и послушались.

Юлия Евгеньевна гневно посмотрела на обижающих её деток математика:

– Аркадий Васильевич, не судите всех учеников по своему лекалу! Вы думаете, им всем понадобится ваша математика?

– Почему это – «ваша»? – Баранов нервно заморгал. – Что же вы обижаете «царицу наук»? Ломоносов вообще в своё время сказал, что математику уже затем учить следует, что она ум в порядок приводит…

– Знаем, знаем, – Юлия Евгеньевна продолжала напирать, глаза за толстыми роговыми стёклами очков недобро покраснели, – это у вас в кабинете на стене написано. Так вот, если всего не знаете, не упрекайте ребят в тупости. Математика не всем легко даётся – так им и не надо. Игорь, который, как вы говорите, беспрестанно бренчит на гитаре, планирует поступать в музыкальное училище, мечтает создать свою рок-группу.

– Ещё чего не хватало, – вскинула руками Бомм.

– Не бойтесь, Жанна Викторовна, в школе он ничего создавать не будет, в крайнем случае – в нашем дворце культуры. Сейчас ребята все помешаны на группах «Кино», «Наутилус-Помпилиус»…

– Кино? – отозвалась с места пожилая глуховатая учительница черчения Артемида Павловна. – Кино – это хорошо, оно развивает пространственное воображение. А вот Помпилиус – это что?

По кабинету прошёл нервный смешок. Директриса продолжила учительское собрание.

– Как нехорошо, Юлия Евгеньевна, подействуйте на них! Рок-музыка – это недопустимо! А вы, Артемида Павловна, останьтесь после педсовета, я вам расскажу о каком кино здесь идёт речь, и послушать даже дам, только боюсь, как бы у вас уши не отвалились после такой какофонии.

– Ни на кого воздействовать я не собираюсь. – Шанская заметно нервничала. – О какой какофонии вы вообще здесь говорите? Рок-музыка сейчас безумно популярна. В стране перестройка, дети ищут своих новых героев. Время всё само выровняет, когда посчитает нужным. Так вот, закончим разговор о моей троице. Максим Марков тоже не глупый парень, просто пока ищет себя. Это в его юном возрасте позволительно. Между прочим, ему неплохо даётся английский язык, да и компьютерами мальчик интересуется.

Учителя истории и географии тоже встали на защиту Маркова, заявив со своих мест, что мальчик демонстрирует способности по их предметам.

– Ну хорошо, – Баранов поднял вверх руки, – раз эти ребята, оказывается, такие способные, то я умываю руки. Математика не должна никого насильно втягивать в свои ряды.

– И, товарищи, не забывайте, папа Максима работает начальником цеха на заводе и уже много раз помогал нам по хозяйственной части. Буквально на той неделе прислал целый мешок болтов. Парты и стулья разваливаются, без метизов нынче никак. Не вы же, Аркадий Васильевич, будете всё это дело ремонтировать.

Баранов снисходительно улыбнулся:

– Считайте, что у Маркова за четверть уже стоит пятёрка! Метизы в наше время важней теорем и уравнений – спорить не буду. Ломоносов и Лобачевский нервно курят в сторонке.

Жанна Викторовна ценила понимание во вверенном ей коллективе. Педсовет завершился. Надо было готовить грамоты для завтрашней линейки.