Читать книгу Псы войны. Противостояние - Олег Евгеньевич Пауллер - Страница 4

Саймон Эндин прилетел в Луис третьего сентября в начале второго пополудни. Преимущества военного борта заключалось в том, что можно было не тратить время на формальности в аэропорту. Бывший британский военно-транспортный самолёт «Ланкастерец» был давно снят с вооружения и каким-то чудом сохранился в составе ВВС Гвиании. Как пояснил капитан Берт Эверар его приобрели во время гражданской войны у какой-то частной авиакомпании и использовали для перевозки высшего командного состава. Действительно, салон самолёта имел всего девять пассажирских мест, и все они были заполнены военными чинами в звании не ниже майора. Единственным штатским на борту был Эндин, который вместе со своим сопровождающим удобно устроился на сидениях спереди. Начальник экипажа выказывал особые знаки внимания им, и в течение полёта остальные гвианийские офицеры постоянно косились на странную пару. Эндин обратил на это внимание и спросил спутника об этом:

– Не обращайте на них внимания, – беззаботно пояснил капитан. – Чтобы получить место на этом борту надо иметь разрешение командующего Южным округом или иметь особое предписание Генерального Штаба…

Эндин оглянулся и увидел военного интенданта, сидящего в самом конце салона. Он вспомнил, что видел его в «Эксцельсиоре». Саймон усмехнулся и кивнул в их сторону:

– Этот тоже?

– Этот? – потянул Эверар, оглядываясь. – Ах этот! Он – из службы безопасности. Следит за нами…

– И Вы так спокойно говорите об этом, Берт!

– Они нам не помеха. Скорее – дополнительная охрана. Между прочим, его напарник остался в Уарри и наблюдает за нашими подопечными.

– Зачем Вы это допускаете, капитан?

– Военная разведка не должна быть замешана в расследование дела «Гвенко», мистер Харрис, – тихо прошептал Эверар. – И не спрашивайте меня больше об этом. Я, и так, много сказал Вам лишнего.

– Понял, – также тихо ответил Эндин. Он отвернулся к иллюминатору и стал любоваться пролетающими внизу облаками. Перелёт из Уарри в Луис занял чуть более получаса. Прямо к трапу самолёта подкатил военный джип, который доставил Эндина в отель «Американа». Здесь Эверар распрощался со своим подопечным, передав его прямо в фойе полковнику Роджерсу. Он был одет в лёгкий полотняный костюм для гольфа и напоминал скорее страдающего сплином английского аристократа, чем старого разведчика.

– Ну, мой друг, теперь будем ждать развязки, – произнёс Роджерс вместо слов приветствия.

– Разве мы не будем совещаться с бригадиром Спиффом, полковник?

– Пока в этом нет необходимости. Располагайтесь, примите душ и спускайтесь на веранду – пора нам с Вами что-нибудь выпить…

– ?

– У меня отличные новости из Кларенса. Они помогут нашему боссу быстро решить его вопрос.

– Переворот?

– Нет, что Вы, Саймон…

– Так что же? Диверсия?

– Не торопитесь, мой друг, – загадочно произнёс полковник. – Приведите себя в порядок, переоденьтесь и спускайтесь вниз. Вы же – джентльмен!

– Ага, я сейчас, – Эндин рванул со своим чемоданом к лифту, не заметив подбежавшего за его багажом боя. К своему счастью, он не видел осуждающего взгляда полковника.

Номер «люкс» располагался на втором этаже и состоял из двух комнат, не считая лоджии. Наскоро запихав вещи в шкаф, Эндин побежал в душ и начал приводить себя в порядок. Наверное, впервые в жизни он так спешил: любопытство и надежда быстро закончить дело завладели всем его существом. Он наскоро побрился, примочил выгоревшие под африканским солнцем волосы и стал одеваться. Не раздумывая, он натянул шёлковые носки кремового цвета, такого же тона брюки и рубашку с коротким рукавом. Когда он взялся за ручку двери, в неё постучали.

– Кто там? – спросил он.

– Я, – из-за двери раздалось меццо-сопрано Ядвиги Зумбах. – Открывай поскорее, милый…

Эндин открыл дверь и увидел перед собой интенданта. Рядом с ним стояла его женщина.

– Извините, мистер Харрис, за вторжение, – произнёс Гвианец. – Мне надо было поговорить с Вами, не привлекая внимания.

– Но, что здесь делает Ядвига? – удивлению Эндина не было границ.

– Об этом – позже. Она сама Вам всё расскажет. Я хочу с Вами поговорить о другом. Разрешите? – интендант бесцеремонно прошёл в номер и вальяжно расположился в одном из кресел. Эндин последовал за ним. Ядвига несколько секунд постояла у дверей и нерешительно вошла следом.

– Нет, женщина, – сказал Гвианец. – Подожди своего приятеля в фойе. Можешь ему потом всё рассказать.

Когда за женщиной закрылась дверь, интендант знаком предложил Эндину сесть.

– Как Вас называть, мистер… – начал бы Эндин.

– Зовите меня просто – мистер Ху, Саймон, – фамильярно произнёс его собеседник. – Как Вы уже догадались, я – из службы безопасности.

– Я не догадался, я – знал, – произнёс Эндин. – Мне сказал…

– Капитан Эверар, – закончил за него Ху. – Отличный офицер! Далеко пойдёт! Не удивлюсь, если он однажды займёт место старого бригадира. Расслабьтесь, Саймон: мы – не враги. Просто, я хочу уяснить кое-какие детали.

Эндин внимательно рассматривал своего собеседника. Интендантская форма мешком висела на Ху, скрывая его тело. Благодаря этому совершенно невозможно было угадать, что находится под его мундиром: тренированное мускулистое тело или складки жира. Широкое плосконосое лицо с маленькими поросячьими глазами было чисто выбрито и ничего не выражало. Когда он говорил по-английски, его толстые губы сжимались и разжимались так, будто выплёвывали слова. В его речи Саймон вдруг уловил знакомый американский акцент.

– Итак, начнём нашу беседу!

– Беседу? Я думал, что это допрос!

– Допрос? – Ху тряхнул головой. – Хм. Допросы обычно проходят у меня в управлении. Давайте, всё-таки проведём беседу…

– Хорошо, я согласен.

– Что Вы делаете в Гвиании с поддельными документами, мистер Эндин? – контрразведчик впервые произнёс настоящее имя Саймона. Он не удивился и быстро ответил.

– Занимался бизнесом, а потом гостил у форона Дого.

– Так, – покачал головой Ху. Он достал записную книжку и сверился с ней.

– А в чём суть Вашего бизнеса? Вы же – заместитель управляющего казино в Лондоне.

– Это так. Меня попросили установить связи с бизнесменами в Уарри. Кое-кто из моих друзей хочет вложить свои деньги в Южную провинцию Гвиании…

– Ага, понятно. А что Вас так потянуло к Дого? Вантаха – это же такая дыра!

– Мои партнёры думают начать там лесоразработки…

– Ага. И поэтому согнали несколько сотен людей католическую миссию, – саркастически улыбнулся Ху. Эндин неуверенно кивнул. Тут контрразведчик открыто начал смеяться. – Тогда почем они проходят в ней военную подготовку под руководством военных инструкторов? А? Вы готовите новое восстание? Отвечайте?

– Я, я, я, – замешкался Эндин с ответом, – …думал, что это согласовано с Вашим правительством. – Нам нужны охранники концессии. Ведь Вы знаете, что творится к югу от границы.

– Да, знаю, – хмуро кивнул Ху.

– Мои компаньоны боятся, что бандиты-бавинду станут нападать на наших рабочих. Поэтому они попросили у Дого прислать нескольких людей для прохождения обучения. Кланы северных бакайя – смертельные враги бавинду. Вы же знаете, что их много лет назад прогнали с родных земель на север. – Контрразведчик что-то записывал в своей книжке и кивал головой. Ободрённый его молчанием, Эндин продолжал заливать:

– Наш консультант посоветовал набрать охрану именно из них.

– Кто Ваш консультант, мистер Харрис? Полковник Роджерс? Не отрицайте, я сам видел, как он Вас встретил внизу… – Эндин кивнул головой, а контрразведчик продолжил: – Вы знаете, что он несколько раз пытался повредить репутации нашей страны и был выслан отсюда?

– Нет, не знал. В его документах написано, что он получил какой-то Ваш орден за заслуги. Не помню какой…

– Орден ему дали, чтобы подсластить пилюлю перед высылкой. Лучше бы Вы и Ваши друзья обратились к нам…

– Зачем?

– Мы бы обеспечили Вашу безопасность и предоставили бы всю информацию. Тогда бы Вам не пришлось ездить в Кларенс 12 июня, – Ху хитро прищурился. – Что Вы там делали в день переворота?

– Я?

– Да, Вы! И ещё Ваш шофёр, мистер Локи! Кстати, почему он не вернулся назад в Уарри.

– Он там остался, – тихо сказал Эндин.

– Остался, зачем, – не понял его Ху. – Он там решил поселиться?

– Нет, конечно, – Саймон вдруг понял, что Службе безопасности толком ничего не известно. – Он там оставался пару недель, а потом улетел самолётом прямо в Лондон.

– Бог с ним! Нас это мало волнует! Так как насчёт моего предложения?

– Видите ли, мистер Ху, я не могу единолично отказаться от услуг полковника Роджерса. Ему платят мои компаньоны, но я могу передать им Ваше предложение.

– Этого вполне достаточно, – оживился Ху. – Моя служба сделает всё возможное, чтобы убедить их в своей полезности. Так что идите – развлекайтесь с Вашей дамочкой и полковником. Только ему о нашей беседе – ни слова. Сами знаете – огласка нам ни к чему. Я Вас больше не задерживаю, – с этими словами контрразведчик вылез из кресла. Его форменная рубаха немного оттопырилась, обнажив небольшое брюшко коричневого цвета.

– Всё-таки – это жирная скотина, а не Джеймс Бонд, – промелькнуло в голове у Эндина. Он вышел в коридор вслед за мистером Ху и тщательно закрыл дверь, хотя прекрасно понимал, что это не поможет – залезть его номер может всякий, кто имеет хоть немного влияния на портье…

Ядвига стояла у лифта второго этажа. Её лицо выражало растерянность, но следов слёз или чего-то подобного на нём не было. Она увидела Саймона, и сама подошла к нему:

– Они меня заставили, – мягко сказала она.

– Догадываюсь, – внутри Эндина боролись прежние чувства со страшными догадками. Он стоял и смотрел сквозь женщину, по которой последнее время сходил с ума.

– Знаю, я тебя предала и не заслуживаю прощения, – Ядвига стояла перед ним в растерянности. Не зная куда деть свои руки, она по-мальчишечьи засунула их в карманы джинсов. Она попыталась оправдаться: – Знай, что этот тип стал меня шантажировать только после того, как гвианийские власти стали меня разыскивать по твоей просьбе…

– Откуда ты знаешь? – в голосе мужчины по-прежнему звучал металл.

– Нетрудно было догадаться, – таким же тоном ответила ему женщина. – Ты ещё тот подонок, искать меня через спецслужбы…

– Но я пытался тебя найти, ты так внезапно исчезла…

– Что же, это – мой стиль, – смягчилась женщина. – Ты должен понять, что я не виновата в том, что происходит.

– Попытаюсь, – угрюмо произнёс Эндин. – Я читал твой досье. За тобой много чего числится…

– Вот и отлично, – Ядвига гордо вскинула голову, – и не ищи меня больше, не надо.

– Не буду, прощай… – Саймон нажал кнопку лифта.

– Почему же, прощай? До свиданья, – кокетливо улыбнулась женщина и встала рядом ожидая, когда приедет лифт. Когда он вошёл в кабину, Ядвига осталась стоять в коридоре. Смотря прямо Эндину в глаза, она перешла на свой меццо-сопрано и произнесла: – Может, я когда-нибудь тебя сама найду. Ты такой забавный…

Расстроенный и недовольный собой и своим поведением Саймон вышел на веранду, где его ждал Роджерс:

– Послушайте, мой друг, почему Вы такой взъерошенный? – мягко стал выговаривать ему полковник. – у Вас было достаточно времени, чтобы привести себя в порядок. Вы, случаем, не заболели?

– Знал бы только, старый хрен, что со мной только что произошло! – подумал Эндин и произнёс вслух:

– Нет, не болен. Немного растерялся от обилия цивилизации.

– Разве в Уарри ты жил не в отеле?

– В отеле, конечно! Но так замотался, что до сих пор не могу прийти в себя. Так какие вести из Кларенса?

– Что Вы будете пить? Виски со льдом?

– Конечно. Тройную порцию!

– Вот как? Что же, Ваше дело. Только не наклюкайтесь к вечеру. Завтра Вам нужна свежая голова.

– Ладно, полковник, валяйте Ваши новости.

– Это скорее не новости, а сплетни, – Роджерс медленно отхлебнул какой-то коктейль и начал свой рассказ. – Во-первых, Ваш приятель, майор Шеннон, серьёзно болен. Его собираются срочно госпитализировать…

– И вовсе он не мой приятель…

– Это я так, к слову. Его диагноз – рак легких последней степени. Думаю, что он уже не жилец.

Эндин хмыкнул, вспоминая последний разговор с наёмником:

– Я мог бы догадаться об этом, – пробормотал он себе под нос и отхлебнул виски. Роджерс не обратил внимание на его реплику и продолжил:

– Во-вторых, из различных источников поступили сведения, что наёмники, прикрываясь именем Окойе, насилуют монашек и продают в рабство молодых девушек.

– Вот даже как? Наверное, врут!

– Нет. Это точно Данные поступили из разных источников близких к правительству. Случаи, конечно, единичные, но если их раздуть в прессе, то – сами понимаете!

– Понимаю…

– Ну, а в-третьих, – Роджерс откинулся на спинку плетёного кресла и допил свой дайкири. – От начальника госпиталя ООН в Кларенсе пришло сообщение о физическом уничтожении больных в гипносерии!

– Что это такое? Какой-то карантин? – Эндин впервые слышал это слово.

– Гипносерий – это место, куда свозят больных сонной болезнью. Впрочем, Кимба там устроил и лепрозорий, и место ссылки. Так вот, все его пациенты расстреляны жандармами позавчера.

– Странно, Шеннон не мог этого сделать. Он, конечно, – гад, но не до такой степени…

– Вот это и будет предметом для расследования. В ближайшее время, мы постараемся поднять этот вопрос в ООН и направить в Зангаро следственную группу.

– Зачем? Могут вылезти наши длинные ослиные уши!

– Не вылезут. Обвиняемыми станут Окойе и его шайка, которые наняли Шеннона, чтобы захватить власть. Их заставят уйти в отставку и передать власть вице-президенту или кому-нибудь ещё, не связанному с преступлениями наёмников! – Роджерс победно улыбнулся.

– Недурно задумано, – Эндин хлопнул виски до дна и потребовал повторить. – Только нужно ещё протолкнуть нашего человека на пост преемника Окойе.

– А вот над этим придётся нам поработать. Но, слава Богу, русские нам в этом помогут!

– Как?

– Наш агент из Боганы сообщил, что вторжение повстанцев в Страну Винду уже началось…

– Но, совсем недавно оттуда вернулся Шеннон с отрядом. По Вашим сведениям, полковник, он смог очистить весь восточный склон Хрустальных гор от приверженцев Кимбы.

– Эти данные уже устарели. Красные вчера вновь взяли Коро.

– Где это?

– Бома на боганской границе. По сведениям нашего информанта, у них где-то в гилеях построен крупный лагерь!

– Боже мой! Это вторжение срочно надо пресечь! Вы уже сообщили об этом сэру Джеймсу?

– Нет. А почему я должен был это сделать? Ведь наша задача захватить власть в Зангаро, не так ли? – удивлённо спросил полковник.

– Какой Вы всё-таки идиот! Неужели Вы думаете, что Мэнсону нужна какая-то обезьянья республика? – раздражённо заговорил Эндин.

– Ну да. Он так сказал!

– Вы думаете, мой продвинутый рыцарь плаща и кинжала, что горному магнату нужен этот ср$ный кусок джунглей для создания личного зоопарка?

Роджерс был обескуражен:

– Я как-то не задавался этим вопросом. Была поставлена задача – вот я её и выполнял…

Эндин хлебнул виски и немного успокоился:

– Вы, полковник, видимо привыкли разрушать всё у себя на пути, а сэр Джеймс желает строить.

– Что?

– Оловянный рудник в Хрустальных горах…

– Понятно, – упавшим голосом сказал Роджерс. – Значит, мы немного подкорректируем наш план.

– Каким образом?

– После того, как Шеннон отойдёт от дел, а это произойдёт очень скоро – пошлём наших людей на юг. Только ни пойду не на Кларенс, а в Загорье. Уничтожив повстанцев, они вернуться в Кларенс победителями и послужат опорой нашему кандидату.

– Хороший план. Предлагаю сообщить об этом сэру Джеймсу немедленно и отменить подрыв «Гвенко».

– Не торопитесь, Саймон. Подождём до завтра. Вероятно, многое изменится.

– А как же «Гвенко»?

– Пусть взлетит на воздух ко всем чертям. Окойе будет вынужден открыто просить помощь у нас, а не покупать оружие из-под полы.

– А Вы не знаете, кто его настоящий продавец?

– Судя по словам Мутото, в этом деле замешан мой старый приятель Блейк, – лицо Роджерса скривилось в недоброй усмешке. – Однако, нам пора обедать, мой друг. Пойдём.

– Пойдём, полковник!

Рано утром Эндина разбудил стук в дверь. Это был Роджерс:

– Вставайте, мой друг. Собирайтесь и спускайтесь завтракать. Я Вас буду ждать там. Через полчаса за нами приедет Эверар и повезёт к своему шефу.

– Что так рано?

– Есть новости из Уарри. Пора действовать!

– Да, полковник. Через двадцать минут я буду внизу.

Военная разведка находилась в том же здании, что и министерство обороны Гвиании. Несмотря на свой возраст, Роджерс легко выскочил из армейского автомобиля, доставившего его к боковому входу в здания и радостно оглянулся.

– Старикан, видимо, считает, что он снова в строю, не так ли, мистер Харрис, – в полголоса произнёс Эверар, обращаясь к Эндину. Тот неопределённо хмыкнул. Объективно говоря, отставной полковник, точнее его связи и знания, уже оказали неоценимую услугу проекту. Оставалось только воплотить его в жизнь! Кабинет бригадира Спиффа находился где-то в закоулках громадного бетонного куба, который построили англичане лет десять тому назад. Первоначально здесь планировалось разместить всё управление протекторатом, но с обретением независимости его полностью оккупировали военные. При военном правительстве вооружённые силы быстро политизировались и превратились в большой бюрократический аппарат, который насчитывал вдвое больше чиновников, чем имелось по штату в армии штыков. Эндин об этом узнал в одной из длительных полуночных бесед со старым разведчиком.

– Представляешь Эндин, эти обормоты так раздули свой военно-административный аппарат, что на его содержание уходит две трети всех расходов на армию. Кого только нет в составе министерства: разведка, контрразведка, служба связи, строительная часть, военная полиция, управление казарменным фондом… Одних служб снабжения только восемь!

– Как это?

– А так! Отдельные службы доставляют топливо, транспорт, вооружение, обмундирование, продовольствие, средства связи, строительные материалы и боеприпасы! Во главе каждого из них стоит свой начальник со своим штабом. В распоряжении каждого из них – автопарк и бесчисленное количество порученцев.

– Не проще ли было это всё объединить в одно управление?

– Раньше так и было! Но потом надо пристроить одного, другого, третьего полковника. Большинство из них обладают кругозор сержанта, но имеют влиятельных друзей и родственников. При военном правительстве им было просто: они давали разрешение на продажу товаров двойного назначения гражданским лицам! Естественно, за взятки! Представляете, Саймон, министерство пыталось взять под контроль торговлю кофе в зернах и какао-бобами.

– А какое отношение это имеет к войне? Ведь эти продукты нельзя отнести к товарам первой необходимости?

– В том-то и дело! Военные собирались создать управление по экспорту, но пока готовился этот вопрос, война закончилась и проект закрыли. Теперь гражданское правительство сокращает права военных: они пищат и сопротивляются, но постепенно сдают позиции.

Увидев, снующих по коридорам толстопузов в военной форме, Эндин вспомнил этот разговор и удивился тому, насколько его пожилой товарищ был прав. Он шёл по коридору, замыкая колонну, которую уверено вёл куда-то Эверар. Вдруг его окликнули:

– Мистер Харрис, рад Вас видеть.

Саймон обернулся в двух шагах от него стоял мистер Ху. В этот раз на нём была уже не интендантская форма, а тёмно-зелёный мундир со странным значком в петлице. Он пригляделся: это был лев, кусающий себя за хвост. У Эверара в петлице был лев, вставший на дыбы.

– Видимо, отличие службы безопасности, – решил он и незаметно кивнул.

– А я иду туда же, куда и Вы, – продолжил разговор полковник и уточнил, – к бригадиру Спиффу. Похоже, мы будем участвовать в одном совещании.

– Весьма польщён, – процедил сквозь зубы Эндин и прибавил шаг, чтобы догнать Роджерса. Но не тут-то было. Мистер Ху забежал вперёд и догнал Эверара, который остановился перед узкой дверью.

– Пришли, – произнёс он.

Кабинет начальника военной разведки был узок и тёмен. Осмотревшись, Эндин понял, что этот эффект ему придавали многочисленные стеллажи с какими-то документами, стоявшие вдоль стен. Они доходили почти до потолка, частично закрывая лампы дневного света, идущие по краям. Посередине кабинета стоял длинный узкий стол, в конце которого сидел человек в тёмно-зелёной форме с генеральскими погонами. Его Эндин видел впервые. Вблизи бригадир Спифф оказался худощавым пожилым негром лет шестидесяти. Его узкое холёное лицо в сочетании с блестящим при свете люминесцентных ламп лысиной делали его похожим на демона, только что вышедшего из ада.

– Интересно, зачем он так вырядился? – шепнул Эндин Роджерсу, усаживаясь рядом с ним.

– Он всегда такой. Сколько его знаю со времён той войны…

– Угу, – хмыкнул Саймон, высчитывая сколько же лет полковник знает бригадира. Выходило, что лет тридцать, а то и больше…

Англичане сели справа от бригадира, а офицеры слева. Так получилось, что Роджерс сидел напротив Эверара, а Эндин – напротив мистера Ху.

– Я позвал Вас, господа, чтобы обсудить кое-какую проблему, – важно произнёс бригадир. – Надеюсь, Вас не нужно представлять друг другу?

Тут мистер Ху заговорщицки подмигнул Эндину и произнёс, перебивая Спиффа:

– Для всех, кто меня не знает. Я – суперинтендант службы национальной безопасности Инесент Белмар.

– А я думал, что Вы по-прежнему служите в тайной политической полиции, мистер Белмар, – с издёвкой произнёс Роджерс. – Как теперь рассматривать Вашу должность и звание? Как повышение или понижение?

– Для Вашего сведения, полковник, военная контрразведка подчинена нашей службе, мой непосредственный шеф является министром без портфеля и имеет прямой доступ к президенту. В настоящий момент мне подчинён отдел военной контрразведки. Вместе с ним мы занимаемся поиском военных преступников, замешанных в сецессии Южной провинции, и оборотом нелегального оружия.

– А я думал, что объявлена всеобщая амнистия, – потянул Роджерс. – Я что, ошибся?

– Амнистия распространяется на рядовых участников восстания и их командиров. Люди, стоявшие во главе заговора, должны пройти проверку и только после этого получают прощение. На иностранцев, особенно наёмников, это вообще не распространяется…

– Но я не наёмник, – возмутился Роджерс. –Я – ветеран Имперской службы в отставке…

– Да, не наёмник, – подтвердил Белмар, – но вопросы к Вам у нашей службы всё же есть.

– Хватит пререкаться, господа, – вмешался в перепалку бригадир Спифф. – У вас ещё будет время поговорить. Мы все здесь собрались не для этого. Как вы все понимаете наша встреча носит неформальный характер, и поэтому мы его проводим не в моём кабинете, а в архиве службы вещевого довольствия. Ближайшие два часа нам никто не помешает. Мистер Белмар, начинайте!

– Сегодня ночью на рейде Уарри взлетело на воздух зангарское судно «Гвенко». Мы чего-то такого ожидали, но не до такой степени. Сейчас в порту работает следственная группа. По предварительным данным взорвалось большое количество взрывчатки, предназначенной для горных работ.

– Не боеприпасы?

– Нет.

– Вы выяснили причину взрыва? – спросил бригадир.

– Водолазы установили, что первый взрыв произошёл в машинном отделении. Взрывчатка детонировала позже.

– Так, что боеприпасов на борту судна не было?

– Почему же, были. Трёхдюймовые миномётные мины с наших складов. Только они хранились, согласно инструкции: взрыватели отдельно от зарядов. Порох, естественно, сгорел, а снаряды и запалы остались. Правда, они уже непригодны…

– Сколько было на борту боеприпасов?

– Четыре контейнера по пятьсот фунтов каждый. На них были выданы сопроводительные документы и даже сертификаты конечного пользователя. Они были выданы нашим министерством для Зангаро. Это был знак доброй воли.

– Ну, а мы то тут причём? – не выдержал Эндин.

– Как? – улыбнулся Белмар и уставился на Эндина своими поросячьими глазками. – Вы не догадываетесь?

– Нет, – неуверенно произнёс Саймон – внутри его била дрожь.

– По нашим данным этот взрыв организовали нанятые Вами люди!

– Мною? – удивился Эндин.

– Да, так утверждает один из арестованных Шарль Ру!

– Не может быть. Действительно, я несколько раз встречался с этим человеком. Он был нанят для того, чтобы обучить группу бакайя для охраны лесоразработок…

– Вы добились от него признания? – прервал Эндина Роджерс.

– Мои люди умеют убеждать, – улыбнулся Белмар.

– Глупости, – полковник Роджерс сверкнул глазами. – Знаем мы ваши методы!

– Конечно, служба безопасности не совсем интеллигентные люди, которые вежливо разговаривают, – улыбнулся Белмар, – но в данном случае наш подопечный дал показания сам без всякого внешнего давления….

– Я Вам не верю, сэр, – возразил отставной полковник, немного сбавив свой тон. – У меня есть доказательства, что этот Ру действовал на свой страх и риск. Если он замешан во взрыве, то это его дело!

– Я тоже склонен так думать, – примиряюще произнёс Спифф. – Я только что говорил с Уарри, но мне ничего нового не доложили. Однако, пусть он хорошенько прессует этого лягушатника. Вы лучше сообщите нам о другом своём улове – Жорже Шевалье! Он до сих пор числится в нашем розыске.

– Надеюсь, что в этот раз он не ускользнёт от Гвианского правосудия, – ухмыльнулся Роджерс, вызывающе смотря на Белмара. – Скажите-ка, суперинтендант, а на таможне Вы нашли что-нибудь ещё?

– Что Вы имеете ввиду?

– Оружие, например. Разве Ваши люди не получили сообщение о нескольких контейнерах в пакгаузе Уарри?

– Действительно, сегодня ночью нам позвонили и сообщили про них. Когда он приехал и вскрыл их, там оказался старый хлам! А откуда Вы это знаете, Роджерс? Вы там присутствовали?

– Боже упаси, господин бригадир подтвердит, что последний месяц я безвылазно сижу в Луисе и ежедневно встречаюсь с его людьми.

– Зачем?

– Консультирую, обучаю, советую! Господин бригадир, скоро кончится этот допрос!

– Мне кажется, что Вы заигрались, Белмар, – начальственным тоном произнёс Спифф. – Давайте лучше говорить по существу вопроса. Нам надо выработать общую позицию, чтобы взрыв «Гвенко» и участие в нём людей, связанных с Вашей фирмой, господин Харрис, не стали достоянием мировой прессы.

– Готов всемерно сотрудничать с Вами, господин бригадир! – торжественно произнёс Эндин, полушутя подняв правую руку.

– Вот и отлично. Капитан, изложите наше видение вопроса.

– Есть, сэр. – молчавший Эверар во время перепалки встал, раскрыл тонкую красную папку и стал читать:

– Первое. Шарль Ру и Жорж Шевалье должны быть уволены задним числом из компании и переданы в руки Гвианского правосудия, которое установит степень их вины во взрыве в порту Уарри.

Эндин кивнул головой, а капитан продолжал: – Второе. Для защиты Ру и Шевалье не будут привлекаться какие-либо адвокаты и другие юристы, а также не будут сделаны заявления для прессы. Они будут преданы суду военного трибунала. В свою очередь, наше правительство гарантирует, что к ним не будет применена смертная казнь.

При этих словах Роджерс злорадно улыбнулся и на секунду превратился из лощёного пожилого джентльмена в злобного старика. Именно так себе Саймон представлял Дориана Грея, одного из немногих литературных персонажей, которых он помнил со времени обучения в колледже. Он не помнил, кто написал этот роман то ли Диккенс, то ли Конан Дойль, но сюжет ему понравился. Тем временем, Эверар продолжал:

– Третье. В тренировочный лагерь для инспекции будет прикомандирован офицер из службы безопасности. На него будет возложен контроль за использованием оружия на территории лагеря.

– Зачем такие строгости, господин бригадир. Заверяю Вас, что через две-три недели подготовка будет закончена, а лагерь будет свёрнут, – прокомментировал этот пункт полковник Роджерс. Спифф сверкнул глазами и строго произнёс:

– Этого требуют интересы нашей страны. Белмар, поясните ситуацию.

Получив слово, суперинтендант подозрительно посмотрел на начальника разведки и начал рассказывать. За последнее время нашими осведомителями зафиксировано несколько случаев, когда небольшие иностранные суда подходили к нашим берегам и что-то выгружали.

– Ну и что? Контрабандисты есть всюду, – возразил Эндин, желавший уязвить мистера Ху.

– Да, но в пяти случаях это было оружие. В частности, один груз из Кларенса был доставлен в Ваш тренировочный лагерь, мистер Харрис. Это была яхта «Клаудия».

– Откуда Вам это известно, сэр, – холодно спросил Роджерс.

– Нам сообщил некто Мутото. Мне кажется, это Ваш агент, мистер Спифф.

Череп холодно сверкнул:

– Как и Ваш, Белмар. Вы были в курсе этой поставки.

– Да, но не других. По моим подсчётам с того времени корабли с оружием приставали к нашим берегам ещё три раза. Всё оно шло с юга. Мы считаем, что в Зангаро возник центр контрабанды армейским оружием. Мы предполагаем, что за этим стоит группа наёмников, которые свергли красных в Зангаро.

– Полный бред, – тряхнул головой Роджерс. – Ничего не понимаю. Но тогда почему они сами просят оружие?

– Вот это я и хочу понять. А теперь, давайте поговорим начистоту, господа!

– Вы будете ставить мне условия, Белмар? – насупив брови произнёс Спифф. Они были очень редкие и седые, поэтому его лицо вместо грозного выражения приобрело немного комический оттенок. Саймон невольно улыбнулся, чем ещё больше рассердил бригадира.

– Никаких условий, – свирепо произнёс он. – Мы защищаем нашу родину, а не решаем какие-то межведомственные вопросы!

– Полно, полно, господин бригадир, – примирительно сказал Белмар. – Я просто хочу сказать, что мне хорошо известно назначение тренировочного лагеря. Там готовят вовсе не охранников, а солдат. Их назначение мне тоже известно – рано или поздно они окажутся в Зангаро!

– Это в интересах нашей страны, – вмешался Эверар, поддерживая шефа. – Коммунистический режим к югу от границы нам совсем не нужен.

– Это верно, капитан, не нужен, но как поведут себя люди Дого, когда всё закончится? Вы уверены, господа, что они не повернут оружие против нас?

– Позвольте Вас успокоить, мистер Белмар, – Роджерс впервые обратился к суперинтенданту по фамилии. – Если наши планы будут реализованы, то все эти солдаты останутся в Зангаро и перетащат свои семьи. Так что мы скорее всего ослабим Дого, а не усилим его.

– Вы удовлетворены, суперинтендант, – лицо бригадира разгладилось и приобрело прежний вид. – Да, почти…

– Что ещё?

– Я хотел бы, чтобы ой человек принял участие в Вашем предприятии. Он будет моими ушами и глазами.

– Хорошо, но при одном условии.

– Каком? Вы же теперь, когда мы обо всём договорились, не будете ставить нам палки в колёса?

– Естественно, наш человек займётся разведкой, а заодно и станет искать источник контрабандного оружия.

– Что же я не против, – сказал Спифф. – Продолжайте, капитан.

Эверар вновь раскрыл свою папку и стал читать:

– Четвёртое. Новая часть не будет считаться частью Гвианской армии и будет использована для военных действий в Зангаро, – капитан скосил глаза на Саймона, который внимательно слушал текст.

– А какова цель использования этих солдат? – спросил Белмар. – Новый переворот?

– Что Вы, сэр! – парировал Роджерс. – Исключительно борьба с коммунистами. Они должны очистить район наших лесоразработок от всяких там бандитов и дезертиров…

– А разве зангарская армия этого сделать не может?

– У Зангаро нет армии, – пояснил Роджерс. – Только жандармерия. Она немногочисленна и слабо обучена.

– И контролируется наёмниками, – добавил Эндин.

– И это тоже, – кивнул Спифф. – Но, главное другое, по дипломатическим каналам поступила информация о том, что Богана планирует аннексировать Зангаро. Наши друзья сообщают, что красные из Габерона готовят целую повстанческую армию. Её передовые отряды уже пересекли южную границу Зангаро и наступают к перевалам, ведущим через Хрустальные Горы.

– Кто за ними стоит русские или китайцы? – насторожился полковник Роджерс.

– Русские!

– Это плохо, они лучше организованы и оснащены…

– Зато китайцы всё тщательнее планируют. Как Вы полагаете сколько им понадобится времени, чтобы взять перевалы, господин бригадир?

– По оценкам нашего Генерального Штаба это займёт одну-две недели, не больше. Даже в том случае, если они будут ползти на брюхе!

– Значит самое позднее через месяц коммунисты могут занять Кларенс?

– Да.

– Я думаю, что это произойдёт гораздо быстрее, – вмешался в беседу полковник Роджерс. – Исходя из опыта прошлых войн, коммунисты действуют вдвое быстрее, чем наши части.

– Это почему же? У них лучше снабжение?

– Вовсе нет. Они не жалеют своих людей! Кстати, бригадир Спифф, наши предупредили их об этом.

– Кого их?

– Ну, новое правительство Зангаро.

– Пока нет, но скоро мы это сделаем по дипломатическим каналам и даже предложим помощь.

– Какую?

– Направить им на помощь ополчение северных бакайя.

– Но, насколько я знаю, в армии Гвиании нет этнических подразделений.

– Верно, мистер Харрис, нет. Это будут Ваши люди. Мы прикомандируем к ним двух-трёх своих пехотных офицеров и соответствующее число сержантов. Они примут командование над рекрутами, которых Вы собрали в тренировочном лагере. Естественно, что их содержание целиком возлагается на нашего уважаемого заказчика.

– А инструкторы?

– Кто? – переспросил Эверар. – А, эти наёмники! Их, кажется, семь или восемь человек?

– Семь, – уточнил Белмар. – Я полагаю, они могут остаться в качестве советников.

– Вы согласны с нашим предложением, господа? – прервал своего бывшего начальника Спифф, глядя на него в упор. Роджерс озабочено полуобернулся к Эндину и шёпотом произнёс. – Вероятно, это его Блейк надоумил. Надо соглашаться.

– Тогда давайте поторгуемся, – прошипел Саймон и громко произнёс. – Раз вы хотите контролировать наших людей, то мы вправе контролировать Ваших. Вы с этим согласны?

Не ожидавший такого поворота Спифф, нехотя кивнул головой. Его нерешительность позволила Белмару перехватить инициативу:

– Вы отказываетесь сотрудничать на наших условиях, сэр?

– Вовсе нет. Я просто предлагаю освободить моих людей от расследования деятельности Ру и Шевалье и поручить это дело лично Вам, сэр!

– Вот как? Не ожидал, – удивился контрразведчик.

– Так Вы согласны?

– Да!

Увидев, что Спифф заулыбался, Эндин продолжил:

– Для гарантии расследования я бы хотел, чтобы Вашим коллегой стал отставной комиссар Прайс!

Сидевший рядом Роджерс аж подпрыгнул на месте и попытался возразить. Эндин больно надавил ему на колено и прошептал на ухо: – Молчите, полковник. Так надо!

На минуту в помещении царила гробовая тишина. Все знали Прайса как честного полицейского служаку и не могли ничего возразить против его кандидатуры.

– Но ведь ему уже лет шестьдесят пять, наверное, – нарушил молчание Белмар. – Он вряд ли согласиться принять участие в расследовании.

– Пусть это буде пятое условие нашего соглашения, – торжественно заявил Эндин. – Министерство направит мистеру Прайсу официальное письмо с предложением принять участие в расследовании военных преступлений Ру и Шевалье. Если он откажется, то я не буду настаивать на другой кандидатуре.

Все присутствующие охотно закивали головами: они не верили, что экс-комиссар согласится. На этом совещание в архиве закончилось.

Полковник Роджерс всю дорогу до отеля молчал, отвернувшись в окно машины. Когда они уже приехали в отель, он спросил Эндина:

– Что за игру Вы сегодня вели, Саймон? – бесцветным голосом произнёс Роджерс. – Ваше поведение в конце меня сильно озадачило.

– Устранял препятствие, – весело ответил Эндин.

– Вот как? И какое же?

– Белмара и … – для пущего эффекта Эндин взял паузу, – Вашего коллегу Блейка.

– Это каким же образом?

– Если Прайс будет воевать с Белмаром, то ему будет не до нас. И Блейку тоже.

– Хм. Почему Вы считаете, что тут замешан Блейк?

– Знаете. Что вчера этот тип нагло заявился ко мне и предложил свои услуги вместо Ваших. В самом конце разговора он упомянул Блейка.

– И что Вы ответили, Саймон?

– Сказал, что спрошу своих компаньонов.

– Понял. Белмар думает, что Вы на совещании дали слабину. Он сообщит об этом Блейку и на какое-то время от нас отстанет.

– Почему Вы так считаете, мой мальчик?

– Какое-то время они будут ждать ответа моих друзей.

Хорошо. А потом?

– Потом мы натравим на них Прайса. Я думаю, что Блейку после этого будет не до нас…

– Верно. А как мы убедим комиссара принять участие в расследовании?

– Убеждать его будете Вы! Скажете, что за всем этим делом стоит Блейк!

– Что же, мой мальчик, Вы растёте у меня на глазах! Ваш план может сработать, – оживился старый разведчик. – Обязательно стоит!

Леонид Васильевич Добровольский долго не мог приспособиться к новым реалиям Кларенса. После переворота вроде бы наступил порядок: стало меньше насилия на улицах, исчезло ощущение постоянной угрозы. Одновременно с этим у его сотрудников возникло чувство отчуждения: им казалось, что местная жизнь течёт мимо. Нет, советским дипломатам не угрожали, не следили за ними, но как-то сторонились. Особенно это стало заметным после сокращения численности сотрудников и закрытия восточногерманского и китайского посольств.

– Теперь ты – единственный представитель социалистического лагеря в Зангаро! – полушутя сказал ему Караваев. И это было правдой. От него постоянно требовали информацию о положении в Кларенсе, но, чисто объективно, он и его сотрудники мало, что знали: слухи часто были недостоверны, а уцелевшие источники информации ненадёжны. Большая часть новостей добывалась из газет и радиосообщений, ещё кое-что можно было добыть в барах отелей. В последнее время туда специально отряжались немногочисленные сотрудники посольства. Благодаря им удавалось многое узнать о денационализации, контактах с англичанами, соглашении с Агратами, возобновлении морских и воздушных сообщений… Худо-бедно посольство смогло составить картину нового Зангаро и представить его в Москву. Вместе с тем, взрыв «Гвенко», гибель Морисона и Шеннона показали, что посольство не имеет представления о ситуации в правительстве Окойе. Этот факт очень тревожил посла, который чётко осознавал, что не справляется с возложенными на него обязанностями. Длинными африканскими ночами Леонид Васильевич долго не мог заснуть, обдумывая своё сегодняшнее положение. Ему было совершенно очевидно, что его ждёт отставка. Оставался только один вопрос: какая – почётная или обыкновенная персональная пенсия. Надо было предпринять нечто экстраординарное