Читать книгу В ритме танца любви - Olga Mercurio - Страница 10

Когда Клэр вернулась в зал (Глория осталась внизу поболтать с одной из танцовщиц), то первым, на что она обратила внимание, был пристальный взгляд неправдоподобно синих глаз. Скорее всего, это были линзы, потому что в природе не могло существовать радужки цвета электрик.

Обладатель дерзкого взгляда направился к Клэр уверенной и несколько небрежной походкой, по-прежнему не отводя сапфировых глаз. Парень был чрезвычайно хорош собой – его выразительное лицо представляло собой один из классических типов красоты и было чуточку смазливым, что, впрочем, только прибавляло ему очарования.

Густые светлые волосы с золотисто-пшеничным отливом были аккуратно подстрижены и нарочно взъерошены, великолепная фигура свидетельствовала о регулярных и интенсивных занятиях спортом, а весь образ в целом – об устойчивом материальном положении и беззаботной жизни.

Ожившая девичья мечта поравнялась с Клэр:

– Здравствуй, моя новая личная жизнь!

– И тебе привет, моя очередная головная боль, – откликнулась девушка. Брови парня слегка приподнялись, однако он не стушевался:

– Зачем так категорично?

– Почему так самонадеянно? – парировала Клэр. Она поняла, что за ними наблюдают – голоса вокруг стали приглушёнными, а взгляды – более долгими, почти неотрывными.

Парень нечасто сталкивался с контратакой, его общение с девушками зачастую шло по другому сценарию, где он диктовал правила. Ну что же, битва с равным противником – что может быть более захватывающим?

– Ладно, крепкий орешек, давай заново. Я Джереми.

Клэр вложила ладошку в протянутую руку. Новый знакомый не спешил отдавать её обратно, поэтому глаза девушки приобрели снайперское выражение, а рукопожатие стало болезненным.

– Клэр. Будь так любезен, позволь моей руке вздохнуть.

Джереми осторожно повернул кисть девушки и поднёс к губам. Обычно на этой стадии сеньориты смущались, покрывались нежным румянцем и трогательно улыбались. Были и другие, олицетворяющие собой высокомерие леди, с ними прокатывали другие приёмы. Клэр наблюдала за его манёврами хладнокровно и как-то отстранённо, из-за чего парень попробовал сменить тактику самоуверенного типа на интеллектуала.

– Может, перестанешь смотреть на меня, как королевская кобра на свою жертву? – Джереми понизил голос, чтобы окружающим не было слышно его слов. Вдобавок, к приятному тембру добавлялись сильные вибрирующие модуляции. – Такие глаза должны обещать наслаждение, а не мучительную смерть. – Заметив, что губы Клэр дрогнули, намекая на улыбку, парень воодушевился и продолжил: – Серые глаза – рассвет, Пароходная сирена, Дождь…

– …разлука, серый след За винтом бегущей пены, – перебила его девушка, выдёргивая руку. – Отличные стихи. Таланта у Редьярда Киплинга не занимать. А теперь давай нормально, оставь свои замашки, трёхсвиданки не предвидится, поиграли и достаточно.

Парню не удалось скрыть изумление, поэтому он не стал отнекиваться и строить из себя идиота.

– Ещё ни у кого не получалось догадаться, по крайней мере, так быстро.

– Веди себя хорошо, – злобно сверкнула глазами Клэр, – и, может быть, я раскрою тебе секрет.

– Всё-всё, понял, – Джереми поднял руки, – никакого флирта, руками не трогать и по возможности не смотреть.

– Хороший мальчик, – похвалила его собеседница. – И не переживай, ты прекрасно справляешься со своей ролью. Просто не повезло с объектом.

Ответить Джереми не успел – рядом возникла Глория.

– Вот и я! Познакомились?

– Что-то вроде того, – усмехнулась Клэр. – Только я не успела выяснить, кем он тебе приходится.

– Этот остолоп, – отчеканила Глория, сердито уставившись на парня, – моя вторая половинка. Танцевальная.

– Чем я не угодил Вашей шоколадной милости на этот раз? – невинно поинтересовался Джереми и тут же заработал молниеносный лёгкий удар в грудь.

– Небольшая поправочка, – пояснила девушка, обращаясь к Клэр, – он не обычный, а склерозный остолоп. Миллион раз говорила – хватит намекать на моё происхождение! – Глория повернулась к партнёру. – Ты промотал всё горючее на моей яхте и не удосужился её заправить. Очередная кукла забыла свой лифчик, смахивающий на весы для арбузов. Уже восьмой, Джереми! Ты хочешь, чтобы я начала их коллекционировать? – распалялась девушка, наступая на партнёра. Выглядело забавно – парень явно проигрывал, потихоньку отступая назад. Клэр наблюдала за сценой с непроницаемым лицом, но на самом деле ей очень хотелось узнать, чем эта перепалка закончится. Тем временем Глория продолжала:

– Ну да чёрт с ними – и с яхтой, и с блондинкой. Но как ты мог разлить бутылку «Brunello di Montalcino»?! Урожай сорок пятого года!

Не говоря ни слова, Джереми подхватил полное возмущения создание и перекинул через плечо.

– Не даёт пообщаться спокойно, – пожаловался он Клэр. Та подавила смешок, но от улыбки не удержалась.

– Я здесь, если ты вдруг забыл, – напомнила Глория. Она не вырывалась, а спокойно висела на плече своего друга, очевидно, такое обращение не было ей в новинку.

– Забудешь о тебе, как же… – проворчал Джереми. Парень хотел ещё что-то добавить, но ему показалось, что Клэр его не услышит – её взгляд приковался к двери, в которой через пару секунд появился Эмбриагез.

Джереми никогда не верил во всякого рода сверхъестественные связи между людьми. Он считал, что истории об одинаково сложившихся жизнях разлучённых близнецов были выдуманы для того, чтобы жить было интереснее. Интуиция казалась парню вымыслом, а любое притяжение списывалось на химические реакции. Однако теперь его позиция пошатнулась. Находясь в нескольких метрах друг от друга, Рауль и Клэр обменялись такими импульсами, что между ними должен был стрельнуть электрический заряд. Опомнившись, Джереми поспешно вернул Глорию на паркет – в зал вошла Летиция, оповестив всех о начале занятия самим своим присутствием. Но Рауль остановил начавших было выстраиваться в две линии танцоров и собрал их возле себя тесным полукругом.

– Полагаю, вы в курсе, что я сейчас в отпуске, – начал он, обводя парней и девушек внимательным взглядом. Они дружно закивали. – Вам также известно, что это касается только съёмок, а не занятий. Я буду на них присутствовать. Но мы слегка изменим их ход. Получасовая разминка остаётся в силе – Карла, не делай такое страдальческое лицо, ты ведь не хочешь, чтобы я начал плакать, – с улыбкой обратился Эмбриагез к девушке с дикой причёской. Её длинные волосы были выкрашены в белый, апельсиновый и карамельный цвета и заплетены во множество мелких косичек. Карла смущённо хихикнула. – Потом мы разбиваемся на пары и работаем над основными шагами, на это уйдёт час, может, немного больше. А затем начинаем работать над сольными номерами. Разница в том, что теперь я не буду показывать каждое па и следить за тем, насколько правильно вы его выполняете. Вы станете смотреть на нас и повторять, – Рауль подозвал к себе Клэр. – Познакомьтесь с моей новой партнёршей, её… – незаконченная фраза затерялась в одобрительных возгласах и аплодисментах. Его ученики знали, как долго и безуспешно Эмбриагез предпринимал попытки найти танцовщицу, которая бы ему подходила. – Мне определённо нравится ваша реакция, – заговорил Рауль, дождавшись, пока стихнет шум и посмотрел на партнёршу. – Её зовут Клэр, она приехала из Лондона…

– …возвращаться туда не намерена, – подхватила девушка, – и очень хочет, чтобы её местонахождение оставалось в тайне. – Она поочерёдно вгляделась в каждое лицо, запоминая его и стараясь не удивляться красоте молодых людей. Складывалось впечатление, будто Испания подвергла человечество тщательной сортировке и оставила себе наилучшие образцы. За всё время пребывания здесь Клэр не встретился ни один экземпляр со среднестатистической, ничем не примечательной внешностью. А уж если говорить об окружении Рауля, то входящие в него личности были настолько яркими, что бесцеремонно врезались в память и навсегда оставались в ней.

– А что такое? – поинтересовался у неё худой, мускулистый и очень смуглый парень, настоящий африканец. – Работаешь под прикрытием? Скрываешься от мафии?

– И то, и другое, только не говори никому, это страшная тайна, – девушка специально перешла на громкий отчётливый шёпот, развеселив всех собравшихся. – В любом случае, – добавила Клэр нормальным голосом, – приятно познакомиться.

Во время разминки, состоявшей из упражнений на разогрев и растяжку мышц, Клэр подолгу изучала каждого из десяти танцоров. Их движения были плавными и безукоризненными с точки зрения техники. Что касается преподавателей, то они были просто богами, случайно оказавшимися на светлом паркете. «Рауль сошёл с ума, – мысленно констатировала она, – я не смогу добиться таких результатов даже через полгода».

Летиция старалась дать характеристику Клэр как танцовщице, обходя стороной черты её характера и всё остальное, относящееся к разряду «личного». Женщина серьёзно подошла к анализированию (надо сказать, объективному), опираясь на собственный опыт и руководствуясь профессиональными знаниями. Её заинтересовало то, что она увидела. Каждое движение выполнялось группой восемь раз: за первыми двумя девушка только наблюдала, следующий – повторяла, а оставшиеся пять проделывала так легко, будто отрабатывала их на протяжении долгого времени. Были недочёты, на которые следовало обратить внимание – излишняя чёткость движений, временами зажатая шея… Но в целом придраться было не к чему.

– Что думаешь? – мужчина подошёл к напарнице, заметив, что она не сводит взгляда с новенькой.

– Девочка перспективная, – призналась Летиция, – основа хорошая, учится быстро. Но я не понимаю… Рауль, вокруг тысячи таких. Я не оспариваю твоё решение, просто хочу разобраться.

– Ты правда не видишь? – недоверчиво спросил Эмбриагез. Летиция кивнула. – Странно… Попробуй ещё раз, потому что, если я скажу, ты примешь мою точку зрения.

Подруга возобновила изучение, цепляясь за каждую мелочь, которая могла бы дать ответ на доконавший её вопрос. Перебрав целую гору вариантов и не обнаружив среди них ни одного стоящего, женщина стала сравнивать Клэр с остальными. И сообразила:

– Она в зеркало не смотрит!

– В яблочко, – подтвердил Рауль с довольным видом. – Я это подметил ещё в Париже. Клэр не заботится о том, как смотрится танец. Она чувствует само движение, концентрируясь на нём, и получает удовольствие от того, что делает.

– Совсем как ты… – тихо проговорила Летиция, пряча изумление. Эмбриагез лишь загадочно улыбнулся и обратился к ученикам:

– Перерыв пять минут!

– ¿Cómo estás? – Джереми тронул Клэр за плечо. Она обернулась:

– Что, прости?

– Ты так плохо говоришь по-испански? – наигранно удивился он. Девушка усмехнулась:

– Увлеклась тренировкой и задумалась. Неплохо.

– Ты опять за своё, Джер? – стоящая рядом девушка в кремовой футболке и лиловых бриджах слегка пихнула его локтем в бок. «Марсия», – вспомнила Клэр. Прежде чем началось занятие, Рауль поимённо представил каждого ученика.

– Да что вы все меня бьёте сегодня! – возмутился парень. – Критические дни?

– Критические дни начнутся у тебя, если ты не заправишь мою яхту и не компенсируешь бутылку вина, – отозвалась Глория, приближаясь к партнёру. – Марсия, кстати, права, отстань от Клэр.

– А я и не приставал, – угрюмо сообщил парень. – Не успел познакомиться, как меня отшили.

Девушки недоверчиво уставились сначала на него, потом на Клэр. «Определённо, пытаются понять, каким образом столь невзрачное создание охмурило их красавца-босса и продинамило другого», – с неприязнью подумала она. Впрочем, даже если Глория и Марсия и предавались подобного рода размышлениям, это длилось буквально несколько секунд, а внешне и подавно не выражалось.

– Значит, у неё с головой всё в порядке, – первой отмерла Глория.

– А ты не завидуй, – ехидно произнёс Джереми. – И вообще, я хотел только поговорить. Вам случайно не пора?

– Да ладно тебе, – протянула Марсия, – тут все свои, не стесняйся.

Клэр продолжала молча созерцать разворачивающееся перед ней действие. Её никогда не привлекали словесные дуэли, несущие в себе минимальную информативно-смысловую нагрузку. В предыдущем коллективе, в университете, девушка зарекомендовала себя как молчаливое, тихое существо с целой фермой тараканов в голове. Клэр нравилось беседовать только с преподавателями, потому что они, в отличие от её сверстников, обладали внушительным багажом знаний. Но ни учителя, ни сама Клэр не располагали достаточным количеством свободного времени, успевая лишь обменяться парой реплик между занятиями да изредка задерживаясь на десять минут после них. И сейчас девушка подходила к грустному выводу, что отношения в любой общественной ячейке развиваются по одному и тому же сценарию. Однако Клэр не удалось получить подтверждение печальной теории, потому что в ответ на неразборчивое высказывание Джереми девушки насмешливо фыркнули… и удалились.

– Они не обиделись? – встревожилась Клэр, проводив Марсию с Глорией взглядом и поднимая глаза на парня. Он удивился:

– Нет, с чего бы?

Девушка не позволила своему сердцу зажечь крохотную искорку надежды на то, что атмосфера в этой группе может быть такой же тёплой, какой она была в её прежней танцевальной школе. Клэр допускала такую возможность и знала, что могла заблуждаться на этот счёт, поэтому она решила не торопиться с выводами и обратилась к Джереми:

– Кажется, ты хотел что-то сказать?

– Спросить, – парень постарался показать интонацией подтекст этого вопроса. Девушка вздохнула.

– А я-то надеялась, что у тебя память дырявой окажется… Ладно, слушай. Я не была уверена в том, что ты – профессиональный сердцеед, ясно? Просто предположила.

– Не убедила, – покачал головой Джереми. – Давай ещё раз.

«А почему бы и нет, – внезапно решила Клэр, – чего рисоваться? Сложно, что ли?» Девушка совершила мысленный наезд на саму себя и уже вслух заговорила:

– Во-первых, твоя внешность. Привлекательность и ухоженность – отличное сочетание, но в таком заведении должно быть чуть меньше… – Клэр запнулась, подбирая точное слово, – лоска. Безукоризненность хочется слегка помять, потому что идеал ассоциируется с чем-то искусственным. Физкультура пошла тебе на пользу, ты стал выглядеть естественнее.

Джереми пробежался по своему отражению в зеркале критическим взглядом.

– Ну да, – вынужден был признать парень, – полчаса назад я смотрелся… посвежее.

– Ты благоухал и переливался, как хрустальный ландыш, – короткая улыбка тронула губы девушки. – К слову, об аромате – индивидуальная разработка?

– Нет, это скорее женские заморочки. У меня не безнадёжная ситуация, чтобы прибегать к таким радикальным мерам. Достаточно хорошего одеколона. Что ещё заметила?

– Ты отреагировал на моё появление очень быстро, сработало правило трёх секунд. Приветствие было оригинальным, в диалог почти сразу включилась кинестетика… Ну и на основании этого всего… – девушка даже не стала заканчивать фразу, и так всё было ясно.

Джереми очень не хотелось заканчивать разговор, но время перерыва подходило к концу. Однако ещё от одного вопроса он не удержался:

– А откуда ты столько знаешь?

Лучше бы он этого не спрашивал. От насмешливого взгляда Клэр парень почувствовал себя кретином.

– В сети полно информации. Отчего бы не почитать инструкцию по оружию, которое противник собирается применять по отношению к тебе? – девушка сделала шаг назад, увеличив расстояние между собой и Джереми. – Да, и ещё кое-что к размышлению. Ходят слухи, что первое пособие по современному пикапу написала женщина, исключительно для поднятия настроения и развлечения. Только не полагала, что на это поведутся все, – Клэр развернулась и оказалась лицом к лицу с Раулем, оставив парня переваривать услышанное.

– Что скажешь? – Эмбриагез аккуратно придвинул девушку к себе. Она правильно поняла партнёра и вложила одну руку в его ладонь, а вторую пристроила на его плече.

– Насчёт школы? Или группы? – Клэр даже не заметила, что начала двигаться – настолько плавно был сделан первый шаг. Пока что все занимались тем, что перемещались по залу, не глядя на другие пары и в то же время стараясь их не зацепить.

– Мне интересно всё, – улыбнулся Рауль. – Марсия, можешь стукнуть Диего, – произнёс он в два раза громче и снова приглушил голос до интимного мурлыканья. – Парня иногда заносит в акробатику, а ещё он плохо контролирует свои руки, – пояснил партнёр. – Ему-то приятно, а вот Марсия немножко возражает. Так ты поделишься своим мнением?

– Ещё рано делать какие-то выводы, – девушка послушно откинула голову, когда Рауль мягко приподнял её подбородок. – По крайней мере, о ребятах. Про школу я тоже ничего не могу сказать – не нахожу достойных слов.

– Я рад, – с чувством сообщил Рауль. – А что касается их… – Эмбриагез кивком указал на танцоров. – Они пытаются разобраться, что ты за человек, поэтому ведут себя настороженно. Хотя Глория меня удивила, она не идёт на сближение такими гигантскими шагами.

Взгляд Летиции задерживался на Клэр и Рауле чаще, чем на других парах. Это раздражало её, однако женщина ничего не могла с собой поделать. Она начинала нервничать, понимая, что недооценивала всю серьёзность ситуации. Клэр была угрозой её стратегии уже потому, что не пыталась безраздельно завладеть мужчиной – совсем наоборот, все шаги навстречу делал он. «Чёртов охотничий инстинкт», – покусывая пухлые губы, подумала Летиция.

В том, что новая партнёрша Рауля занималась танцами, успели убедиться все. Об этом говорили и лёгкость, с которой она запоминала шаги, и выворотность стопы, и её осанка… Движения, правда, были слишком осторожными, а руки чрезмерно напрягались, но всё отходило на дальний план и становилось таким незначительным по сравнению с тем, как эти двое сочетались друг с другом. Летиция была отличным профессионалом, и тем сильнее стало её изумление, когда она поймала себя на том, что любуется зрелищем. Словно скульптор из пластилина, Эмбриагез лепил из девушки то, что ему было нужно, а она следовала за ним, не затмевая партнёра, но подчёркивая его превосходство. Скрипка подстраивалась под мастера, принимая форму его рук – это завораживало.

Один раз мужчина подозвал подругу:

– Покажи, как надо руки держать. Франсиско, я не объявлял перерыв, – беззлобно, но довольно жёстко добавил Эмбриагез. Облокотившийся было на стену парень тут же оторвался от неё:

– Но я не…

– Кому-нибудь другому расскажешь, – тем же невозмутимым голосом произнёс Рауль, даже не глядя в его сторону. – Работаем, не расслабляемся.

Женщина шагнула к танцору, очень медленно подняла руки, чтобы Клэр как следует уяснила жест и так же, без спешки, опустила их – на плечо и подставленную ладонь. Эмбриагез улыбнулся ей и попросил «dueto».

«При чём здесь дуэт?» – подумала девушка с недоумением. Всё разъяснилось, когда Летиция встала за её спиной и, обхватив кисти Клэр тёплыми пальцами, направила её руки. В это время в голове самой женщины сновали ехидные мысли. «Как символично… В буквальном смысле позволила сопернице положить ручки на своё собственное счастье. И не просто позволила, а помогла…»

– Спасибо, – Рауль с теплотой посмотрел на подругу. Девушка ограничилась благодарным кивком, но Летицию уже просветили насчёт весьма сдержанного проявления эмоций англичанки. И женщине стало стыдно за то, в какую сторону унеслись её размышления. В конце концов, Клэр не рвалась на это место. «А партнёрам вовсе не обязательно сходить с ума от любви друг к другу», – сознание танцовщицы развернулось в другую сторону. Она отошла в сторону и переключила внимание на другие пары, продолжая развивать спасительную стратегию. «Если девушка понравилась Раулю, то к ней стоит присмотреться. Может, во мне чего-то недостаёт, тогда я этому научусь». Летиция не относилась к категории женщин, готовым пойти по головам ради собственной выгоды и достижения цели. Наоборот, она отличалась дружелюбным, миролюбивым характером, была справедливой и мудрой не по годам. Тем тяжелее становилась её задача. Сражаться за любимого человека против девушки, с которой хочешь подружиться – от такого у кого угодно голова пойдёт кругом. А учитывая тот факт, что Клэр не строила насчёт Рауля никаких планов (такими соображениями поделилась с Летицией Леандра), становилось непонятно, что надо делать.

В этот вечер Эмбриагез, просмотрев отдельные сольные номера и указав танцорам на недочёты, завершил занятие раньше положенного. Ему безумно хотелось приступить к работе. Он не стал обманывать себя – желание прикоснуться к девушке неплохо перетягивало канат в свою сторону. Ситуация действовала на мужчину возбуждающе, но он искренне надеялся, что вдохновение пересилит банальный зов плоти. Хотя Рауль был уверен в том, что чувства, недавно проснувшиеся в нём, нельзя было списывать только на похоть.

– Как самочувствие? – поинтересовался он у Клэр, когда они остались вдвоём. Она задумалась.

– После разминки было тяжело. А потом, наверное, второе дыхание открылось. Но мне всегда было легче танцевать, а не прокачивать мышцы.

– А может быть, я не заметил и ты воспользовалась моими ресурсами? – Эмбриагез бросил на партнёршу лукавый взгляд из-за плеча – он открывал дверь в другой зал и поэтому стоял к ней в пол-оборота. – Как энергетический вампир?

– Ещё скажите, крови отхлебнула, – девушка прошла мимо него в тёмное помещение. – Вы намереваетесь часто припоминать мне наш разговор в поезде?

– До тех пор, пока ты не поверишь мне.

Мужчина щёлкнул выключателем, чем ненадолго отвлёк внимание Клэр – она залюбовалась зрелищем, открывшимся перед ней. Крошечные лампочки были вмонтированы в потолок и их отражение в зеркалах расширяло пространство – казалось, стены исчезали, создавая иллюзию бесконечного звёздного неба. Отполированные плиты слабо поблёскивали, подражая глади ночного озера. Несмотря на отсутствие основного света, в помещении было достаточно светло, чтобы различать фигуры и лица, как в лучах фонарей и вывесок в тёмное время суток. Но восхищённый взгляд девушки почти сразу трансформировался в обычный настороженный.

– Рауль, зачем Вы убеждаете меня в этом?

– Затем, что это правда. – Фраза получилась резковатой, поэтому Эмбриагез поспешил сгладить её: – Ты ставишь меня в тупик своими вопросами, – он с удовольствием отметил, что девушка не вздрогнула, когда его рука осторожно коснулась её плеча.

– А Вы – меня. Своими заявлениями. – Клэр с трудом сохраняла видимость спокойствия. Раулю было достаточно просто оказаться рядом, чтобы её начало лихорадить. Ни один человек не достигал столь сокрушительного во всех смыслах успеха – партнёр играючи пробивал прочные стены, которыми девушка отгородилась от всех в надежде защитить то немногое, что когда-то имело честь зваться сердцем. Один его взгляд – и Клэр почти лишалась рассудка.

– Я не хочу закрывать глаза на очевидное, – Рауль сделал шаг по направлению к девушке. Странное дело – её перестало колотить в ознобе, хотя секунду назад она была на грани потери сознания. Расстояние вытянутой руки можно было назвать пограничным. Когда мужчина находился дальше, Клэр была в безопасности сама по себе, когда совсем близко – чувствовала себя защищённой благодаря ему. Зато пятьдесят несчастных сантиметров, самая распространённая дистанция, вгоняли её в транс. – Клэр, – с тёплой улыбкой произнёс партнёр, – я такой же человек, как и все. Не надо делать из меня супергероя.

– Тогда Вам, в свою очередь, надо перестать соблазнять мой разум фантастическими сказками, – в голосе девушки прорезались жёсткие нотки, такие же, как в самом начале их знакомства.

– О, Господи, – вздохнул Эмбриагез, – почему тебе так сложно поверить в мои слова?

– Ну… у меня есть глаза, мозги, – принялась перечислять Клэр, – способность делать выводы…

– Какие-то они у тебя неправильные, – проворчал мужчина. Он понял, что ничего сейчас не добьётся, поэтому решил повременить с разговором. – Ладно, muchacha obstinada, давай вернёмся к танцам.

– Давно бы так, – со смешком согласилась Клэр. Первый раз в жизни её назвали «упрямой девочкой» – и это на пороге двадцатилетия! Ей стало весело.

– Ты знаешь разницу между латиноамериканской и европейской программами? – Рауль вывел партнёршу в центр зала и остановился в ожидании ответа. Она кивнула.

– Первая включает в себя пасадобль, самбу, ча-ча-ча, джайв и румбу, а вторая – танго, два вальса, квикстеп и… – девушка слегка нахмурилась, – вроде фокстрот.

– Медленный фокстрот, – поправил её Эмбриагез. – Хорошо. Существует, конечно, ещё с десяток подразделений, например, по классам, но суть верная. Кстати, – вдруг сообразил мужчина, – ты говорила, что занималась ирландскими танцами, а про бальные даже не упоминала. Хотя танго получилось превосходным. Как так?

– Джинджер заставила нас выучить основные шаги, – сообщила Клэр. – Она хотела, чтобы мы уважали других танцоров, понимали, что им тоже приходится упорно работать. Джинджер говорила, что это полезно для общего развития и может пригодиться на каком-нибудь светском приёме, хотя один раз обмолвилась, что не желает, чтобы мы зазнались. Я запомнила её слова. И выучила несколько бальных танцев по видео-урокам.

– Тебе повезло с ней.

– Вам вроде тоже жаловаться не на что.

– Гвидо – невероятный человек, – подтвердил Рауль. – Он был для нас кем-то вроде личного Бога, с которым запросто можно поболтать.

Девушка понимающе улыбнулась. Ученики поговаривали, что их наставнице дали неправильное имя. Её следовало назвать Бриджит, в честь преподобной Бригитты, покровительницы Ирландии, прославившейся своим милосердием. Так что Клэр догадывалась об отношении Рауля к своему учителю.

– Так к чему я о программе, – спохватился Эмбриагез. – На все танцы времени нет, но это и не обязательно – мы ведь не участвуем в соревнованиях. Будет достаточно трёх – на открытие чемпионата, на финал и… на всякий случай.

Последний пункт рассмешил Клэр:

– Что, правда?

– Нет, – Рауль ласково посмотрел на девушку. – Мне нравится, как ты улыбаешься.

Клэр смутилась, но взгляда не отвела.

– И что Вы выбрали?

– Что бы я не выбрал, окончательное решение будет за тобой, – заверил её партнёр. – В первую очередь, венский вальс. Это обязательно, если мы хотим соблюдать традиции. Ничего не имею против танго, парижское начало было многообещающим.

– Рискуете проиграть пари, Рауль, – предупредила его девушка. – Надеюсь, Вы помните его условия?

«Может, сказать ей, что это всё фиктивно? – задумался мужчина. – Её подготовка выше, чем я ожидал, выигрыш мне не светит. Да и не в этом суть». Но вслух высказал другое:

– Конечно, помню. Ты умеешь танцевать вальс, поэтому так уверена в победе?

– Я вовсе не уверена. Но Вы правы, с вальсом я уже сталкивалась, причём неоднократно. Оценку танго Вы уже дали, осталось лишь усовершенствовать его.

– Третий танец – румба, – загадочно, даже зловеще улыбаясь, произнёс Эмбриагез. – Я надеюсь, ты не возражаешь?

«Фиаско, – бессердечно возвестил внутренний голос Клэр, – или нокаут, если тебе так больше нравится. Как ни назови, ты с этим не справишься». По обыкновению, противному голосу пришлось умолкнуть. Девушка гордо вскинула голову:

– А что, должна?

– Я рассматривал такой вариант, – признался Рауль. – Рад, что ошибался.

«Да прав ты, прав! – мысленно вскричала Клэр. – Я сойду с ума, прежде чем выучу хоть одно движение. Танец любви и ты в качестве партнёра – это самоубийство!» Однако девушка не желала признавать своё поражение раньше времени – напоминание о том, что она может попасть в Ирландию и встретиться лицом к лицу с человеком-легендой, грело ей душу. К тому же, в случае неудачи, ей придётся пройти через допрос, зачем-то необходимый Раулю. А после того, как у неё не останется секретов – кто знает, какие тайны мужчина намерен вытащить на свет – ей придётся провести с ним целый год. За этот год она влюбится в него так, что будет бредить им до конца жизни…

– Вы уже выбрали музыку?

Произнеся эту фразу, девушка поняла, что отрезала все пути к отступлению и добровольно подписала себе смертный приговор. Она обрекала себя на мучительный «медовый месяц», на протяжении которого ей предстояло в буквальном смысле находиться в руках невероятного мужчины. Танцевать с ним… да что там, просто знать, что он рядом, было подобно хождению над пропастью по натянутой верёвочке. Он был ядовитым десертом, отравляющим сознание своей сладостью, божественным нектаром с дьявольским предназначением. Клэр чувствовала, что хмельной дурман окутывает её сердце, но противостоять ему было выше её сил.

– Ещё нет, – ответил Эмбриагез, выуживая девушку из водоворота бушующих мыслей. – С этой проблемой разбираться будем вместе, по ходу дела. – Его чарующая улыбка подбодрила Клэр, но она приказала себе не забываться и не реагировать на привлекательность партнёра. Получилось плохо. «Сама согласилась, теперь терпи…» Девушка вспомнила, какие невероятные ощущения возникали в её теле от прикосновений Рауля и исправила себя: «Нет, сейчас можешь получать удовольствие. Терпеть будешь потом».