Читать книгу В ритме танца любви - Olga Mercurio - Страница 9

Гигантский трёхэтажный супермаркет, в котором Леандра оставила Клэр, прежде чем унестись по своим делам, поражал воображение. Это был целый торговый комплекс с бутиками, детским уголком, забитым игрушками и миниатюрными аттракционами, кафе, салоном красоты и прочими отделами, блуждая по которым можно было провести в магазине целый день. Широкий ассортимент товаров и приемлемая стоимость удивляли едва ли не больше, чем само здание – архитектурный шедевр из стекла и хромированного металла. Девушка предполагала, что у неё не хватит денег даже на лямочку от купальника, поэтому доступные цены оказались приятным сюрпризом.

На покупку запланированных вещей у Клэр ушло примерно сорок минут. Она договорилась с Леандрой о встрече через пару часиков в кофейне на втором этаже торгового центра. Оставалось ещё полтора часа, и их необходимо было чем-то занять – девушка ненавидела тратить время попусту.

Клэр решила походить по городу, изучить местность и уже направилась было к выходу, как вдруг остановилась, будто загипнотизированная, перед вывеской одного из отделов. «Всё для танцев», – неоновые буквы светились ледяными кристаллами на чёрном фоне. Девушка не удержалась и вошла внутрь, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что у неё практически не осталось средств, однако побороть искушение не смогла.

Первое, что бросилось ей в глаза – это два манекена, изготовленных, по видимому, на заказ, так как они приняли танцевальную стойку, с которой начинается классическая самба. Страшно было представить, сколько стоили лилово-белые костюмы, в которые куклы были наряжены. Кричаще-дорогая ткань, ручная работа, стильный дизайн и необычный фасон – всё это наверняка складывалось в приличное количество нулей на ценниках. Клэр не рискнула смотреть на них и перевела взгляд на полки, уставленные обувью. Опешив от её многообразия, она отвернулась к противоположной стене. Та представляла из себя стеклянную витрину с аксессуарами – перчатками, заколками, украшениями и всякой мелочью, необходимой для выступлений. Возле этой витрины стояла красивая темноволосая девушка и что-то разглядывала. Клэр тоже подошла к украшениям – её внимание привлекли серьги, похожие на крошечные виноградные грозди.

– Шикарный браслет, – раздался мелодичный голос. Та самая красавица обращалась к Клэр, приветливо улыбаясь и посматривая на её запястье. – Вы его не здесь покупали?

– Нет, мне его подарили во Франции, – не желая показаться невежливой, девушка улыбнулась в ответ. Выразительные, умело подкрашенные глаза незнакомки стали ещё больше:

– Ничего себе! Это ведь не бижутерия?

– Так заметно? – встревожилась Клэр. Её собеседница рассмеялась:

– Какая оригинальная реакция! А где же гордость? Где кокетливое: «Бижутерия? Что Вы!» Хотя простите, – спохватилась она, – лезу не в своё дело, мы ведь не знакомы.

– Так в чём проблема? – удивилась девушка и протянула ладонь навстречу очаровательной молодой женщине. – Давайте исправим недоразумение.

– Летиция, – весело сообщила красавица, отвечая приятно крепким рукопожатием. Клэр оценила ухоженную гладкость упругой кожи и тоже хотела представиться, но не успела, услышав позади себя голос Леандры:

– Ну и сюрприз! А я только собиралась вас познакомить. Привет, дорогая, – она поцеловала Летицию в щёку. Девушки непонимающе переглянулись. Женщина несколько секунд смотрела на них, потом заулыбалась. Потрясающей красоты лицо Летиции прояснилось:

– Так это и есть Клэр? Я очень хотела встретиться с Вами, – ослепительная улыбка заискрилась дружелюбием, а в глазах засветился неподдельный интерес.

– Взаимно, – кивнула девушка. – Теперь дошло, Вы – подруга Рауля, он говорил о Вас.

– И моя, – подала голос Леандра. Ей понравилось, что Клэр выбрала слово «подруга», а не «коллега», оно способствовало большему расположению со стороны Летиции. – А с Клэр мы, как выяснилось, уже пересекались – давным-давно, в далёкой Ирландии… Надо же, – хихикнула она, – я как будто сказку читаю.

Витавшая в воздухе неловкость заметно ослабла, и, окрылённая успехом, Леандра решила закрепить его:

– Девушки, если вы не сильно заняты, то я хочу навязать вам своё общество. У меня накопилась масса интересных идей, связанных с предстоящим благотворительным вечером, и я бы предпочла поделиться ими с вами, а не с занудными профессионалами, способными только критиковать.

– Ну что ты выдумываешь, – с укором посмотрела на подругу Летиция, – почему навязать-то?

– В самом деле, – подхватила Клэр, – я… – она кинула быстрый взгляд в сторону Летиции, – мы с удовольствием к Вам присоединимся.

– Чудесно! – расцвела Леандра. – С меня чай и фруктовый салат.

Клэр была рада неожиданно появившейся компании. Подруги устроились за столиком уличного кафе возле супермаркета и увлечённо обсуждали намечающееся мероприятие, умело втягивая её в беседу, так что она ни на секунду не почувствовала себя третьей лишней. И в то же время на девушку никто не давил, заставляя трещать без умолку, поэтому она могла замкнуться в привычном молчании и просто понаблюдать, послушать. Выводы, которые Клэр делала для себя, были отнюдь не весёлыми. После того, как она увидела Летицию, девушка успела добрую сотню раз обругать себя легковерной идиоткой и достигнуть полной гармонии с комплексом неполноценности. Да и как можно было претендовать на симпатию – хотя бы! – со стороны Рауля, если рядом с ним находилась такая женщина. Эталон красоты, само воплощение женственности и шарма… К тому же, анализируя речь Летиции, Клэр убедилась в наличии острого, живого ума и с большим трудом сдержала рвущийся наружу вздох. «А на что ты, дорогая моя, рассчитывала? – язвительно задала себе вопрос девушка. – На то, что вокруг роскошного мужчины будут вертеться те, на чьём фоне ты сможешь блеснуть? Интересно, кстати, чем?» Продолжить сеанс язвительного самобичевания ей не удалось – объект её размышлений предстал перед их столиком во всей красе.

– Добрый день, дамы, – насмешливая улыбка подействовала на девушку самым кошмарным образом —у неё сильно затряслись руки. Клэр поспешно вернула чашку с недопитым чаем обратно на стол и сцепила пальцы. Её хватило лишь на ответную улыбку и едва заметный кивок. Летиция удивлённо приподняла идеальные брови. Мать Рауля и она сама поздоровались с ним вполне традиционно, обычным поцелуем в обе щёчки. Но мужчину это не смутило – за время, проведённое с Клэр, он успел приучить себя к её сдержанности.

– Какими судьбами, дорогой? – ласково спросила Леандра, с гордостью глядя на сына. В ярко-синей рубашке с коротким рукавом и потёртых джинсах Рауль выглядел совсем мальчишкой – его мать это обожала.

– Мы встречались с Бальтазаром, – улыбка Эмбриагеза стала ещё шире, когда Летиция пренебрежительно фыркнула и скорчила брезгливую гримаску. Приятель Рауля постоянно отпускал колкие шуточки в её адрес. Разумеется, в долгу Летиция не оставалась, но Бальтазар нервировал её сильнее, чем кто-либо, а то, что ей приходилось поддерживать с ним отношения, лишь подливало масла в огонь. – Позвольте мне похитить одну из вас, – светским тоном произнёс Рауль, не отрывая взгляда от Клэр, которой с большим трудом удавалось сохранять бесстрастную маску на лице. Ему даже не потребовалось называть её имени – так красноречиво мужчина смотрел.

– Похищайте, – согласилась она, следя за тем, чтобы её голос звучал нейтрально и не срывался на хриплые нотки. – Только если Вы намереваетесь от меня избавиться, давайте сначала зайдём в школу. Я хоть полюбуюсь на неё… Исполните моё, так сказать, последнее желание.

– Какие оптимистичные мысли, – Эмбриагез нежно, но прочно взял девушку за руку, перехватив у неё пакет с покупками. – Даже не надейтесь, Клэр. Мы не опоздаем, – эту реплику Рауль адресовал Летиции, с задумчивым видом наблюдающей за происходящим.

– Зайдёшь вечером? – встревожилась Леандра, придержав сына за запястье. Тот кивнул и снова посмотрел на свою спутницу. Его мать заулыбалась:

– Ой, ладно, ладно, бегите уже. Ты в своём репертуаре – нетерпелив до умопомрачения.

– Сама воспитала, – нравоучительно заметил Эмбриагез, на что Леандра, за неимением аргументов, только развела руками. Тем временем Клэр успела обменяться с Летицией клише «было приятно познакомиться-взаимно-до встречи», поэтому минутой позже молодые люди исчезли за поворотом.

– Вы ничего не хотите мне сказать? – первой нарушила молчание девушка, едва они завернули за угол. Рауль остановился, не отпуская её руки.

– Добрый день, Клэр. Чудесно выглядите.

– И… всё?

– Хорошая погода, – красивое лицо приняло невинно-ангельское выражение. Клэр не сдержала улыбки, хотя и с привкусом досады.

– Значит, Вы даже не намекнёте мне, куда мы идём?

– Нет, – с довольной улыбкой заявил мужчина. – Всему своё время, увидите, когда доберёмся.

Девушка не успела отвести глаза – хищный взгляд приковался к ней, странным образом воздействуя на её сердце, заставляя его умолкнуть, а потом разогнаться до немыслимой скорости за считанные секунды. Расширившиеся зрачки сверлили её двумя острыми лазерами, разогревая кровь – воистину, этот человек был рождён, чтобы им восхищались, чтобы ему поклонялись, как божеству – противостоять колдовскому взгляду было невозможно. На сотую долю секунды внимание Рауля переместилось на губы Клэр – этой ничтожной микросекундочки девушке как раз хватило, чтобы стряхнуть с себя золотистую пелену наваждения.

– Так и быть, – обречённо вздохнула она, – идёмте.

– Энтузиазм бушует в Вас Ниагарским водопадом, – с оттенком скептицизма заметил Эмбриагез. Клэр устыдилась:

– Простите, Рауль. Я постараюсь исправиться. Никак не привыкну… всё жду подвоха, – призналась она неожиданно для самой себя. Внезапный порыв смутил девушку, однако глаз она не отвела. Но реплики с комментариями не дождалась. Рауль просто протянул девушке руку открытым, приглашающим жестом ладонью вверх, оставляя право выбора за Клэр. Она немного помедлила, а затем, затаив дыхание, несмело протянула свою ладошку навстречу и дотронулась до ожидающей руки, тут же обхватившей её пальцы уютным коконом.

– Не так уж и страшно, правда? – мягко поинтересовался Эмбриагез. Уголки губ девушки дрогнули в намёке на робкую улыбку, и мужчина поймал себя на мысли, насколько естественным ему кажется желание прикоснуться к ним поцелуем. Его сердце дрогнуло, удар вхолостую сбил спокойный ритм, поэтому Раулю пришлось призвать на помощь весь свой актёрский опыт, чтобы не выдать собственного состояния и намерений, немало изумивших его самого.

Рауль замедлил шаг возле элегантного двухэтажного здания, оформленного под старину. Стены дома были выкрашены в блекло-сиреневый цвет, аккуратно подстриженные клумбы полыхали густо-фиолетовыми и ярко-жёлтыми цветами, а декоративные деревья собрались в настоящий миниатюрный парк. По пути мужчина предупредил Клэр, что ей пригодятся знания испанского и попросил обращаться за помощью в переводе, если она чего-либо не разберёт. Девушка и так старалась говорить на этом языке, но подозревала, что Рауль и Леандра специально произносят слова чуть медленнее и чётче, чем обычно. Практиковаться, впрочем, было необходимо, и Клэр постаралась переключиться.

Молодые люди обошли невысокий кованый забор, поддерживающий вьющуюся змейкой живую изгородь, и шагнули на вымощенную мраморной плиткой дорожку.

– Ну хоть теперь скажете? – Клэр с надеждой посмотрела на своего спутника, однако тот лишь хитро подмигнул ей и отрицательно покачал головой.

– Осталось совсем чуть-чуть, потерпи немножко. Ой, простите, – смутился Эмбриагез, – случайно вырвалось.

– Всё в порядке, – махнула рукой девушка, – даже странно, что Вы не сделали этого раньше.

– А ты не хочешь последовать моему примеру?

– Не бегите впереди паровоза, – усмехнулась Клэр.

– Прости? – переспросил Рауль, – что-то я не понял…

– Есть такая поговорка, – пояснила девушка. – Не торопите меня, пожалуйста, я и так постоянно одёргиваю себя. Мысленно я начинаю обращение к Вам словами «сеньор Эмбриагез», а потом напоминаю себе, что мы условились называть друг друга по именам. К тому же отношения, подразумевающие статусы преподавателя и ученика, предполагают вежливые формы обращения хотя бы со стороны последних.

– М-м… в принципе всё понятно… – протянул мужчина, – только очень уж закрученная фраза получилась.

Клэр виновато опустила взгляд. Рауль забеспокоился:

– Эй, я просто пошутил…

– Ничего страшного, – девушка заставила себя улыбнуться. – Дело в том, что я давно ни с кем не общалась, предпочитая лондонскому обществу содержимое университетской библиотеки, вот и отвыкла от нормального человеческого диалога.

– Ты не должна оправдываться, – серьёзно произнёс Эмбриагез, – поступай, как считаешь нужным, я не стану тебя торопить. Впрочем, полагаю, ты изменишь своё мнение, когда познакомишься с моими танцорами, по сравнению с ними я не умею спешить. Вот мы и пришли, – сообщил он, останавливаясь перед входной дверью, которая распахнулась через секунду после того, как мужчина нажал на кнопку звонка. Седовласый дворецкий в ливрее цвета корицы почтительно склонил голову.

– Приветствую, – он посторонился и церемонным жестом пригласил гостей внутрь. Рауль любезно кивнул в ответ:

– Добрый день, Берто. Франческа у себя?

– А где же ей быть, – проворчал Берто, закрывая дверь на необычное сочетание электронного замка и тяжёлого средневекового засова из кованого железа. Подивившись на странную конструкцию, Клэр окинула взглядом небольшой светлый холл, выдержанный в бежево-коричневых тонах. Однако уделить должное внимание деталям не успела.

– Адальберто!!! – послышалось из коридора, ведущего к лестнице. Эмбриагез переглянулся с дворецким:

– Она не в духе?

– Со вчерашнего вечера, – пожаловался Берто. – Хорошо, что ты пришёл, может, хоть немножко успокоится.

– Я не глухая! – громко возмутился всё тот же голос, нарастающий одновременно со звуком приближающихся шагов. – И не истеричка, чтобы успокаиваться!

– Да-да, конечно, – фыркнул Адальберто, обречённо возводя глаза к потолку.

– Сказала же, я никого не хочу ви… Боже милостивый! Какой сюрприз! – Невысокая пухленькая женщина, чеканным шагом промаршировавшая в холл, резко остановилась на пороге и, всплеснув руками, кинулась обнимать гостя: – Рауль, мальчик мой! И не один, а с дамой!

Клэр во все глаза уставилась на Франческу. Её внешность уютной сказочной тётушки, выпекающей сладкие пироги и плюшки, никак не вязалась с гневным, властным голосом. Впрочем, её злость показалась девушке наигранной, ведь с Раулем она заговорила, как любящая бабушка. Вернее, не заговорила, а закидала вопросами.

– Ты, наверное, недавно приехал? Даже не предупредил… Но до чего же я рада! Кажется, ты ещё больше похудел, так же нельзя, золотко… Снова изводишь себя тренировками? Адальберто! – Франческа повернулась к дворецкому, на мгновение прервав поток восклицаний. – Почему ты меня сразу не позвал?!

– Всё-всё, сбавь обороты, – Рауль тепло улыбнулся, – не забывай о том, что окружающие тебя люди – простые смертные. Им не угнаться за потоком твоего сознания.

– Ой, вот только не надо скромничать, – погрозила ему пальцем женщина. Её блестящие, цвета морской волны, глаза переключились на спутницу Эмбриагеза, но мужчина опередил Франческу, прежде чем она обратилась к Клэр.

– Познакомься, Франческа, это Клэр, моя партнёрша. Клэр, это Франческа – лучший в мире модельер, невероятно талантливый дизайнер сценических костюмов.

– Очень рада познакомиться! – женщина крепко обняла гостью, которая уже начала потихоньку свыкаться с мыслью, что абсолютно незнакомые люди, едва завидев её с Раулем, будут относиться к ней, как к родной.

– Взаимно, – девушка постаралась вложить всю свою искренность в это короткое слово. Франческа понравилась ей – за напускной раздражительностью отчётливо вырисовывалось доброе сердце, вероятно, такое поведение служило женщине хорошей защитой. – Я, кажется, догадалась, зачем Вы привели меня сюда, – Клэр посмотрела на Эмбриагеза, – но не рановато ли задумываться о нарядах для выступлений?

– Об этом никогда не рано думать, – нравоучительно произнёс Берто, до сих пор невозмутимо хранивший молчание. Взгляд Франчески заметался между ними, потом остановился на лице Рауля.

– Даже не знаю, чему больше удивляться. То ли тому, что мой дворецкий впервые в жизни со мной солидарен, то ли такому феномену, как безукоризненно правильная испанская речь. Тем более из уст такой юной сеньориты, по-видимому, не имеющей к валенсийцам или каталонцам никакого отношения.

– Не упусти тот факт, что Клэр ко мне на «Вы» обращается, – сообщил мужчина, с удовольствием отмечая одобрение, вспыхнувшее в глазах Франчески и её верного дворецкого.

– Рауль, по Вашей милости я начинаю ощущать себя динозавром, – негромко, но отчётливо произнесла девушка. – Древним ископаемым, редким историческим экспонатом, выставленным в музее. Право, зачем акцентировать внимание на моих странностях? Поверьте, их и так заметят!

– Я надеюсь таким образом искоренить церемонно-дистанционное «Вы», – разъяснил Рауль. Пока они обменивались репликами, хозяйка не спускала с них восторженно-горящего взгляда.

– И думать не смей! – обратилась она к Эмбриагезу. – Перекраивать под себя такое чудо… Варварство! Деточка, не слушай его, – Франческа подхватила Клэр под руку, – говори так, как считаешь нужным.

– Я не могу не слушать Рауля, – короткая, чуть виноватая улыбка тронула губы Клэр, – он мой наставник. И вообще, если бы не он… – девушка многозначительно посмотрела на своего спутника.

– Вот только не надо возвращаться к теме благодарности, – Рауль поспешил предотвратить хвалебную речь в его честь. Деликатное покашливание Берто остановило шутливую перепалку. Франческа охнула, уловив его намёк.

– О, склерозная курица! – женщина хлопнула себя ладошкой по лбу. – Держу вас на пороге, Боже милостивый, куда подевались мои хорошие манеры? Пойдёмте, пойдёмте в мастерскую, – засуетилась она, увлекая гостей за собой. – Адальберто, чаю с пирожными, – донеслось до дворецкого уже из коридора.

Через два часа, пролетевших, как одно мгновение, Клэр и Рауль покинули гостеприимный дом, чтобы успеть к началу занятий. Какое-то время они шли молча – головокружительный мир сверкающих одежд из невероятных тканей не отпускал просто так; безумные сочетания текстур и буйство красок, воплощения самых смелых идей, умопомрачительный дизайн… Франческа была воистину наделена талантом, причём очень щедро – ей удалось создать целое направление неповторимых нарядов, нестандартных, запоминающихся… Как и всё гениальное, её задумки порой граничили с безумием, но неизменно имели колоссальный успех. Клэр казалось, что её хорошенько покрутило в вихре, напоминающем не то карусель, не то калейдоскоп. Франческа быстро сняла с неё мерки, отпустив ей добрую порцию комплиментов по поводу «ладно скроенной фигурки», прикинула на неё несколько платьев и отрезов ткани, сделала около дюжины набросков… Девушка от души посочувствовала тем, кто избрал для себя профессию модели – она бы не польстилась на такую работу, даже если бы ей пообещали зарплату, позволяющую свободно разъезжать по свету и заниматься благотворительностью.

Они не торопились начать диалог и продолжали размеренный путь: Клэр – под впечатлением увиденного, Рауль – в глубокой задумчивости. Тишина не угнетала, как обычно бывает в неловких паузах, то и дело повисающих между людьми, недостаточно хорошо знающими друг друга. Напротив, они непостижимым образом взяли идентичный курс поведения, не произнеся ни слова. И оба удивились бы, узнав, что их мысли тоже текут в едином направлении.

Неугомонный модельер ухитрялась находиться в нескольких местах и выполнять тысячу дел одновременно. Она раздавала указания дворецкому, подбирала материалы для будущих костюмов Клэр и оценивала, как сидит на Рауле уже готовая вещь, разговаривала по телефону, пила кофе и жевала печенье, делала в блокноте наброски… И во время всех этих сумасшедших действий Франческа не забывала расточать комплименты, выкладывать последние новости, критиковать всё, что ей не по душе и причитать, что она ничегошеньки не успевает, хотя на самом деле прекрасно со всем справлялась. Но эта манера вкалывать в стиле Юлия Цезаря едва не обернулась для Эмбриагеза катастрофой.

Воображение перенесло его на час назад, воссоздав картинку до мельчайших подробностей. Рауль терпеливо надевал то одну, то другую рубашку, поскольку привык к Франческе и её темпу работы – от него требовалось только стоять, поднимать-опускать руки и периодически восхищаться мастером и его (в данном случае – её) работой, что, впрочем, выходило искренне. В какой-то момент дизайнер, подхватив очередное своё произведение, исчезла минуты на три, хотя обычно возвращалась секунд через сорок. Мужчина вышел из просторной примерочной кабинки с зеркальными стенами, чтобы узнать, куда женщина запропастилась… и остолбенел, встретившись взглядом с Клэр. На ней был крошечный кусочек тоненькой струящейся ткани бирюзового цвета, хитро скреплённый четырьмя иголками. Миниатюрное подобие платья едва скрывало то, чего требовали приличия и великолепно облегало стройную фигуру девушки. В свою очередь, Эмбриагез был обнажён по пояс, отчего выразительные глаза Клэр стали ещё больше и приобрели беспомощное выражение, хотя мужчина был готов поклясться, что на долю секунды в них промелькнуло нечто, способное спровоцировать его на безрассудство, о котором он бы обязательно пожалел. Ровно как и часом раньше, Рауль резко ощутил, насколько тесными стали джинсы. Он сжал челюсти и скрипнул зубами, мысленно опрокинув в разгорающийся ниже пояса костёр ведро с ледяными кубиками. Мужчина никогда не жаловался на память, но в данный момент амнезия перестала казаться ему ужасным диагнозом. В любом случае, он предпочёл бы потерять память, нежели наброситься на девушку посреди улицы. При мысли о том, что менее чем через полчаса их тела будут тесно соприкасаться, Рауль едва не споткнулся. Определённо, учиться предстоит не только Клэр, разница лишь в том, что она должна раскрыться и выплеснуть свои эмоции, а он – обуздать собственные желания. «Да, приятель, тебе лучше ничего не выплёскивать», – цинично подумал Эмбриагез, ненадолго зафиксировав взгляд на суровой джинсовой ткани.

Размышления Клэр так же были далеки от эталона целомудрия и невинности. Ей не хотелось подозревать милую женщину в сводничестве, однако девушка допускала, что Франческа предусмотрела такой вариант событий. Она появилась в мастерской спустя пару минут, с извиняющимся выражением лица и лукавым взглядом. Но этих недолгих минуток хватило с лихвой, чтобы как следует рассмотреть литые мускулы, проступающие на упругой, безупречно гладкой коже чеканным рельефом. Сильное и одновременно гибкое тело было покрыто ровным загаром – не кофейным, а золотисто-медовым, светло-бронзовым. До него хотелось дотронуться, провести ладонями по прохладному золоту, под которым текла горячая кровь… Девушка устыдилась собственных желаний и обрадовалась появлению Франчески, которая отвлекла её от пугающих чувств забавными разглагольствованиями о последних веяниях в мире светской моды. Однако взгляд Рауля прочно уцепился за её подсознание – его можно было сравнить с раскалённым клеймом, прожигающим насквозь не только невесомый материал, но само её существо; тёмные глаза хищного зверя метили территорию, оставляя на девушке незримую собственническую печать. Дерзкие лучи, струящиеся из расширенных, фантастически чёрных зрачков, вызывающе смело скользили по фигуре Клэр, откровенно-ласкающее путешествие шоколадных глаз пробуждало в девушке самовольное, беснующееся чувство, пугающее её своей силой и непредсказуемостью. Неподдающееся описанию неистовое ощущение – не то испепеляющий поток раскалённой лавы, не то пузырящаяся ртуть – удалось закопать, но теперь девушка видела предстоящую тренировку в совершенно ином свете, предвкушая её с ослепительным букетом разнообразных эмоций, в котором любопытство смешивалось со смущением и лёгким ужасом.

Внезапно мужчина обхватил спутницу одной рукой за талию и увлёк в сторону, сойдя с дороги. Клэр оказалась прижатой к шершавой коре огромного дерева, раскинувшего свои тяжёлые ветви широким куполом, удачно скрывающим лица молодых людей. Продолжая обнимать девушку и опираясь другой рукой о необъятный ствол, Рауль осторожно посмотрел куда-то в сторону.

– Репортёры, – негромко пояснил он, поворачиваясь к Клэр. – Не знаю, как ты, но я не испытываю ни малейшего желания засветиться в новостях или в периодике.

– Просто мечтаю, – с лёгкой иронией в голосе отозвалась она, поражаясь, что может не просто выдавливать нечленораздельны звуки, но даже складывать их в слова. Близость этого человека действовала на её организм, как волшебная палочка, девушка переставала мыслить обычными предложениями, переключаясь на образы и прерывистые фразы, тело же воображало себя сливочным мороженым, готовым растаять в любой момент. Однако прогресс был налицо – оцепенение проходило за пару секунд, не успевая даже отразиться в серебристых глазах Клэр.

– В самом деле? – вкрадчиво поинтересовался Эмбриагез. – Тогда у нас есть отличная возможность предоставить уважаемым папарацци возможность заработать. Нет? – улыбнулся мужчина, довольный тем, что Клэр не каменеет в его объятиях, хотя он ожидал от своей спутницы именно такой реакции. – Тогда положи руку мне на плечо, иначе со стороны может показаться, будто я тебя насилую. Это им тоже понравится.

Немного помедлив, Клэр скользнула прохладными пальцами по гладкой ткани его рубашки и, не удержавшись от соблазна, легко провела ими по густым волосам своего героя. Рауль прижал девушку к себе ещё крепче, когда невесомая, нежная ладонь коснулась его мгновенно напрягшейся шеи и спустилась на мускулистое плечо – теперь между ними не было ни миллиметра свободного пространства. Окружающий мир отошёл на задний план и остался далеко-далеко за пределами скрестившихся взглядов. Они стояли так близко, что ощущали биение сразу двух сердец – это чувство было до невозможного интимным, однако не оскорбляло вульгарностью. Удар одного сердца казался отголоском другого, словно в правой стороне груди раздавалось гулкое эхо. Неизвестно, чем могла обернутся столь тесная связь, но напряжение, натянутое между ними упругой тетивой, спало, когда партнёры заметили, что оба задержали дыхание. Отчего-то этот факт заставил их улыбнуться.

– Ушли? – почти беззвучно спросила Клэр. Эмбриагез огляделся и с большой неохотой отпустил девушку.

– Похоже на то. Всё-таки нам стоит прибавить шагу, – с сожалением произнёс мужчина, – они вряд ли приехали сюда по такой жаре, чтобы пообедать или прогуляться.

Только после слов Рауля девушка обратила внимание на погоду. Она была настолько погружена в свои мысли, а после сконцентрирована на ощущениях, что не придавала значения температуре и влажности воздуха. Неудивительно – с огненными объятиями могла потягаться только обожжённая знойным солнцем пустыня.

Уже на подходе к «El movimiento» Клэр попыталась осторожно, будто случайно, высвободить свою руку. Манёвр не удался, однако Эмбриагез, усмехнувшись, отпустил её ладонь.

– Я забываюсь, да?

– Рауль, – девушка вздохнула и посмотрела в сторону, – мне бы не хотелось, чтобы меня считали Вашей… протеже.

– Почему?

Даже порхающий по цветочным клумбам розовый слон в балетной пачке не поразил бы Клэр так, как одно-единственное слово. Она ошарашенно уставилась на Рауля:

– Мм… Признаться, я ожидала другого ответа.

– Я не гожусь на роль возлюбленного? – приподняв одну бровь, задал вопрос мужчина. – Лицом не вышел? Умственно не дотягиваю? Недостаточно богат?

Девушка изо всех сил старалась уловить ускользающий от неё смысл происходящего, пока не заметила, что Эмбриагез сдерживает улыбку. Клэр облегчённо перевела дух, а Рауль улыбнулся в открытую:

– Клэр, я ведь понимаю, что тебе не нужны косые взгляды и разговоры за спиной. Состоятельные дамочки бывают здесь в другое время, твоя группа – это настоящие профессионалы. Но сплетен избежать всё равно не удастся, я ещё никого сюда не приводил.

– Плохо, – с досадой произнесла девушка. – Я имею в виду слухи.

– Просто прими это, – пожал плечами Эмбриагез. – Сделать вид, что ты пришла сама, не получится – чтобы подготовиться к выступлению, нам предстоит работать вместе, регулярно и подолгу. Такой практики у меня ещё не было, и танцоры об этом знают.

– Может, сделаем вид, что я Ваша сестра? – предложила Клэр. – Племянница?

– Это могло бы сработать, – задумчиво протянул Рауль. – Правда, есть одно «но».

– Только не говорите, что не справитесь! – воскликнула девушка. – В конце концов, кто из нас актёр?

– Да не в этом дело, – мужчина пристально посмотрел в металлические глаза своей спутницы, – а в том, что я не хочу притворяться. Только не здесь, где я ещё могу быть собой. Ты сможешь пойти мне навстречу? Или я прошу невозможного?

Рауль придвинулся к девушке и легко дотронулся до браслета, отозвавшегося крошечным колокольчиком.

– Вспомни разговор в поезде, – бархатный голос стал ещё ниже; Клэр казалось, что она физически ощущает вибрацию воздуха, исходящую от широкой груди партнёра. – Вот главная причина, из-за которой мне не хочется лгать окружающим и самому себе. Почему-то мне кажется, что тогда ты не восприняла мои слова всерьёз, хотя мои поступки были достаточно красноречивы, чтобы тебя убедить.

Крыть было нечем – все логические умозаключения вели к тому, что Эмбриагез говорил правду. Однако девушка продолжала сомневаться:

– Я собственными глазами видела Летицию. Как я могу конкурировать с ней?

– Ты вроде не на конкурсе красоты, – заметил мужчина. – Это во-первых. Во-вторых, Летиция – моя подруга, не более. И…

– Давайте закроем тему, – взмолилась Клэр, – пожалуйста.

– Перенесём, – поправил её Рауль. – Тебе должно быть удобно рядом со мной, свободно, легко. А пока мы не разложим ситуацию по полочкам, будет некомфортно и натянуто. Только не будем откладывать в долгий ящик.

Летиции ужасно не понравилось то, что она увидела в кафе. Её друг ещё никогда не смотрел так ни на одну девушку – с восхищением и любопытством, будто перед ним была редкостной красоты шкатулка с драгоценностями, скрытыми под затейливым замком. А ещё в его взгляде была уверенность в том, что это сокровище будет принадлежать только ему. Наблюдая за разговором через огромное окно на втором этаже, женщина отметила также отсутствие расстояния между Раулем и Клэр, что отнюдь не привело её в восторг.

Рядом с Летицией бесшумно возникла Глория, превосходящая всех девушек в группе по красоте и твёрдости характера. Она обладала потрясающей внешностью – неимоверно женственной фигурой «песочные часики», роскошной гривой вьющихся мелкими пружинками чёрных волос, нежной персиковой кожей… Завершали великолепную картину глубокие тёмно-бирюзовые глаза, кукольный носик и губы цвета спелой малины со сливками, складывающиеся в умопомрачительную улыбку. Кроме того, девушка постоянно принимала участие в серьёзных соревнованиях и занимала призовые места, была трудолюбивой, упорной и никогда не останавливалась на достигнутом. Она требовала многого от себя и не ждала меньшего от других, поэтому общалась далеко не со всеми. Летиция как раз входила в число тех, кому посчастливилось заработать расположение девушки.

– Кто это? – поинтересовалась Глория, глядя на Клэр. – Для очередной фанатки у неё слишком серьёзное выражение лица. Хотя, может, она делает Раулю предложение?

– Нет, – со смехом ответила женщина, отворачиваясь от окна – Клэр и Рауль вошли в здание, так что необходимость созерцать привычный пейзаж отпала. – Новая партнёрша.

– Да ну? – удивилась девушка. – Это за ней он в Лондон катался?

– Насколько мне известно, они познакомились в дороге. Вместе в поезде ехали.

– Оборотистая девушка, – уважительно произнесла Глория, – быстренько сориентировалась.

– Бери выше, – Летиция обвела взглядом разогревающихся танцоров и посмотрела на дверь, – инициатива исходила от него.

– Я заинтригована, – Глория так же повернулась к двери. «Я тоже, – подумала Летиция, – ещё как».

То, что творилось в голове Клэр, когда она поднималась по лестнице на второй этаж, напоминало вдохновенную импровизацию начинающего повара. Чего там только не было – и воспоминания об уроках Джинджер, и ожидание, и лёгкое волнение, возникающее перед столкновением с неизвестным… Однако всё это испарилось в мгновение ока, стоило девушке оказаться в просторном светлом зале и увидеть Летицию с Глорией. Действительность нанесла ей аккуратный удар кувалдой по темечку – Клэр почувствовала себя жалким, убогим, страшненьким существом, случайно оказавшимся на королевском балу. Она и так не жаловала свою внешность, а теперь вообще показалась себе уродкой. Девушка даже немного удивилась, не заметив на лицах присутствующих отвращения или брезгливости. Клэр объяснила это тем, что рядом с ней был Рауль и из чувства уважения к нему танцоры не продемонстрировали своей реакции. Ей было проще поверить в то, что все они были первоклассными лицедеями, чем в собственную привлекательность.

– Добро пожаловать! – Летиция шагнула им навстречу. Остальные ограничились радостными приветствиями, некоторые помахали руками, но от разминки отрываться не стали, очевидно, это было одним из установленных правил. – Можно тебя украсть ненадолго? – извиняющимся тоном спросила женщина, трогая Эмбриагеза за руку и виновато-кокетливо улыбаясь. – Карлос прислал новый вариант договора.

– Всё-таки уступил, – ухмыльнулся мужчина, – а я уже начал сомневаться. Привет, Глория, – Рауль подозвал девушку. – Будь другом, организуй Клэр экскурсию.

– Не вопрос, шеф, – дурашливо отрапортовала Глория. Эмбриагез улыбнулся ей, беззвучно произнёс «я ненадолго», так, чтобы это видела только Клэр и проследовал за подругой. – Ну что, давай знакомиться? – весело спросила девушка, протягивая ладошку Клэр. – Глория Ферреро. «Только пожалуйста, не спрашивай меня о знаменитых родственниках», – мысленно попросила она. Впрочем, если судить по интонации невысказанной фразы, просьба сильно смахивала на угрозу. К счастью, собеседница почувствовала её настрой.

– Клэр Шэрридан, – девушка пожала протянутую руку. – Ты не очень похожа на итальянку.

– А ты на ирландку.

Они обменялись крепким рукопожатием и искренними улыбками. Отчего-то обеим стало понятно, что дальнейшее общение будет протекать легко и интересно, а конфликтов удастся избежать. Порой между абсолютно незнакомыми людьми возникает симпатия, быстро эволюционирующая до стадии дружбы – это был как раз такой случай.

– Заниматься сегодня будешь? Или просто посмотришь?

Клэр критически осмотрела себя с ног до головы и осталась недовольна:

– А здесь найдётся подходящая обувь? Форма, конечно, тоже не помешала бы.

– О, насчёт этого можешь не беспокоиться, – Глория потянула новую знакомую за собой. – Наш добрый ангел предусмотрел всё, что было можно и нельзя. Сейчас подберём тебе одёжку и балетки. Или туфли?

– Даже не знаю, – пожала плечами Клэр, спускаясь за собеседницей обратно на первый этаж и входя следом за ней в небольшое тёмное помещение. – Шмоточный вопрос почти не обсуждался. Ого! – вырвалось у девушки, когда её проводница щёлкнула выключателем и обвела рукой полки, заставленные новой обувью. На полу стояли передвижные вешалки (такие же, как у Франчески), ломившиеся от упакованных в прозрачный пластик спортивных костюмов, шортиков и футболок. – Сдаётся мне, знакома я с вашим ангелом милосердия.

– Да, он это умеет, – хмыкнула Глория, толкая вперёд одну из вешалок. – Вроде здесь твой размер, выбирай.

– Знаешь… – Клэр нерешительно покрутила в руках тёмно-зелёную футболку и повесила её обратно, – я не уверена, что могу пользоваться этими вещами. Мне… за обучение не надо платить.

– Да ты везунчик! – восхитилась Глория. – Открой секретик, а? Как у тебя получилось взлететь так быстро и так высоко? И грант, и партнёрство…

– И работа, – убитым голосом продолжила перечислять девушка, – и жильё, и ещё много чего… Если ты каким-нибудь чудом узнаешь ответ на свой вопрос, не забудь и мне сообщить, буду очень благодарна.

Черноволосая красавица внимательно посмотрела на новенькую:

– Так Рауль не объяснил тебе, почему он так поступает?

В голове Клэр сработал привычный лондонский датчик, дозирующий информацию и отвечающий за контроль дистанции. Девушка вовсе не собиралась посвящать посторонних в условия договора, заключённого с Эмбриагезом. И уж тем более не горела желанием делиться со всеми подряд своими переживаниями и трубить на каждом углу о его словах. Поэтому Клэр покачала головой:

– Может, исключительно из любви к ближнему? Или влажный лондонский климат боком вылез?

Она намеренно высказывала неправильные предположения, хотя что девушка знала о настоящих причинах, сподвигших Рауля действовать именно так, а не иначе? «Вы понравились мне, и я не стану делать из этого секрета», – подсказала память эхом красивого мужского голоса. У Клэр не было никаких оснований, чтобы не верить ему… и тем не менее девушка не могла этого сделать.

– Тебя подождать наверху? – мелодичный голос Глории оказался спасительной соломинкой, за которую Клэр с благодарностью ухватилась. – Или посторожить тут?

– Лучше тут. Расскажи мне, как ваши занятия обычно проходят, – попросила Клэр, подхватывая одежду и направляясь в примерочную кабинку.

– Если выразиться покороче, то… Как на фронте.

Шум за занавеской стих – Клэр на мгновение замерла.

– То есть?

– Помираем с музыкой, – поделилась Глория, облокачиваясь на стену. – Тяжело, конечно, – добавила она, – однако генералы поднимают наш боевой дух. За всё то время, что я занимаюсь танцами, мне разные наставники попадались, – сообщила девушка, – но таких, как эта парочка, больше нет. Когда Гвидо задумал построить здесь школу, он очень хотел, чтобы Рауль и Летиция работали именно в паре.

– Маэстро? – удивилась Клэр. – А я думала, школа – творение Рауля.

– Правильно думала, – подбодрила её рассказчица. – Изначально сама идея принадлежала Гвидо. Когда Эмбриагез закончил обучение, ему было около двадцати лет. От съёмок парень немного устал, захотел сменить род деятельности, начал подумывать о собственном бизнесе… И тут его учитель подкинул ему мысль об открытии танцевальной студии. Гвидо помог её реализовать, однако его вклад был не таким уж большим, тем более, что ученик пошёл дальше и обычной студией не ограничился. В мире кино имя Рауля было хорошо известно, денег он заработал предостаточно, мог бы легко построить ещё штук восемь подобных школ. И вот мы здесь, – с улыбкой закончила Глория. – Готова?

– Да, – Клэр вышла из-за шторки в серых шортиках, еле заметных под чёрной, не сильно обтягивающей фигуру футболкой, и в балетках. – Куда я могу запихнуть своё имущество?

– Смотри, – девушки вышли в коридор и остановились напротив разноцветных шкафчиков. – На каждой дверце есть табличка. Вытаскиваешь оттуда листок, вписываешь своё имя и возвращаешь бумажку на место. Кладёшь вещи и либо забираешь ключик с собой, либо оставляешь на регистрационной стойке. Выбирай любой свободный.