Читать книгу Белый ангел смерти - Ольга Рёснес - Страница 5

В эту ночь обе женщины почти не спали. Закрытый на веранде, Рэт скулил и скулил, брошенный в неизвестность из-менчивой судьбой. Порой он принимался выть, безнадежно и опустошенно, и вой этот повисал в ночной тишине напоминанием об одиночестве и смерти. Зачем ему, убийце, было жить среди людей?

Рэт помнил свой самый первый день у Сильвы. Разгороженный надвое металлической сеткой вольер; на одной половине жили взрослые собаки: три кобеля-ротвейлера, и две суки, ар-гентинский дог и питбультерьер; на другой, куда поначалу по-пал и он сам, жили молодые питбультерьеры. Он возненавидел их с первого взгляда: омерзительные, злобные полосатые выродки. Все они были из одного помета, им только что исполнился месяц, а Рэту было уже три, и он был намного крупнее их; но все-таки они всей стаей, всемером, набросились на него с гадким, визгливым лаем. Сильва удовлетворенно улыбалась, покуривая длинную дамскую сигарету, а стоящий рядом с ней мужчина позвал Рэта по имени и стал науськивать его, явно желая стравить с неуклюжими, толстыми, коротконогими щенками. Этот мужчина встретил Сильву на вокзале и довез на машине до дома, и Рэт уже знал, что его зовут Голубь и что от него исходит неприятный и в то же время привлекательный запах. Во время езды в машине, сидя с Сильвой на заднем сидении, Рэт обнаружил, что точно такой же запах исходит от плюшевых чехлов и от свитера, валявшегося у заднего окна. Впоследствии, живя у Сильвы, Рэт не раз натыкался на следы этого запаха и каждый раз бывал в растерянности, так и не решив, плохой это запах или хороший.

Голубя Рэт невзлюбил с самого первого дня: ведь именно он натравливал на него питбультерьеров, снова и снова, швыряя в адрес Рэта самые оскорбительные слова. И после одного случая в вольере Рэт возненавидел Голубя больше, чем паскудных полосатых щенков…

Как только щенкам исполнилось пять недель, Сильва устроила экспертизу, выявляющую породные качества помета. Зайдя в вольер, Голубь стравил двух кобелей, которые тут же вцепились друг другу в горло. Он попробовал разъединить их, но хватка оказалась поистине мертвой. «Отлично!» – похвалила щенков Сильва и подала Голубю небольшой, остро заточенный топор, и в следующий миг оба кобеля были обезглавлены. Кровь фонтаном брызнула на песок и древесные опилки, щенячьи тела конвульсивно задергались, но челюсти так и не разжались. Вид отрубленных, вцепившихся друг в друга голов был так страшен, что остальные щенки с визгом бросились в общую конуру. Один только Рэт остался стоять в вольере, чувствуя, что его длинный, голый, розовый хвост сам собой поджимается под задние ноги. Да, ему было очень страшно, он впервые увидел смерть, совершенно постыдную для бойцовой собаки. Этих чистопородных питбультерьеров обезглавили как каких-то цыплят или кроликов! Впрочем, находясь на службе у человека, любая собака должна быть готова к этому: люди в большинстве своем считают собаку вещью, подлежащей ку-пле, продаже, обмену, уничтожению… Для большинства людей собака – это просто разновидность скотины, раб, которого не грех пнуть ногой, огреть плетью, посадить на тяжелую цепь. Большинство людей этим только и живет: сладостью безнаказанности своей скотской власти. Большинству людей невдомек, куда подевалась любовь к человеку, и собаку никто об этом не спрашивает…

Будучи еще щенком, Рэт ощущал в себе подспудный, томительный груз неразделенности: не встретил он еще того человека, который нуждался бы в его собачьей верности. Сильву он слушался, она ведь хорошо его кормила, и ведь это не она отрубила головы несчастным щенкам.

Что же касается Голубя, то Рэт обыкновенно следил за ним из своего вольера с той откровенной недоброжелательностью, за которой без труда угадывалось желание вцепиться и загрызть. Загрызть насмерть. И Голубь видел это и только посмеивался.

– Отличный помет, – возбужденно глотнув сигаретный дым, сказала Сильва, – Настоящие бойцовые псы!

Голубь, до этого сидевший на корточках возле коченеющих обезглавленных тел, встал и копнул носком ботинка окровавленные опилки, запорошив остекленевшие щенячьи глаза. И Рэт, неотступно следивший за ним из своего угла, глухо зарычал. Впервые в жизни ему захотелось напасть на человека.

В вольер вошел другой мужчина, до этого молча наблюдавший за происходящим из-за металлической сетки. Сильва обняла его за талию, ткнулась кукольным личиком в его мускулистое плечо. Это был Владислав, будущий хозяин Рэта.

– Ну как, Влад? – кокетливо дымя дамской сигаретой, спросила она, – Тебе понравилось?

– Впечатляет… – выдавил он из себя, видя впервые такое свинство, – Но я готов поспорить с Голубем, что этот белый ангел загрызет любого из твоих питбулей.

– Ты уверен? – усмехнулся Голубь, вытирая горстью опилок кровь с лезвия топора, – Думаешь, пит хуже этой белой крысы?

Влад тоже усмехнулся, спорить с Голубем было для него морокой: с этого недоделанного что возьмешь… И Голубь знал, что с Владом ему никогда не сойтись.

– Спорим на миллион, – хладнокровно предложил Влад, – что белый ангел возьмет буля.

И оба тут же скрепили спор далеко не дружественным рукопожатием. Начиная со следующего дня жизнь в вольере превратилась для Рэта в настоящий ад.