Читать книгу Вслед за тенью. Книга вторая - Ольга Смирнова - Страница 45

Веки горячило непонятное тепло. Я потерла их спросонья и повернулась на бок, с головой накрывшись одеялом. Вместе с чириканьем воробьев за окном в мой приятный сон ворвалось утро, а кадр очередного «кино» из «сериала» о детстве – его раннего, абсолютно счастливого периода, которым мозг снова баловал меня, казалось, всю ночь напролет, – вдруг завис на мгновеньеи стал рассыпаться на мельчайшие пазлы. Их, похожих на мелкие крошки, бойко выдувало из памяти непонятно откуда взявшимся сквозняком. Он мигом унес прочь разрозненные «кусочки» моего счастливого прошлого, освободив место ворвавшимся в уши звукам и ощущениям из неспокойного настоящего.

Шустрая ватага воробьев за окном расчирикалась не на шутку, видимо, вступив в бой за очередную вкусняшку, припрятанную под мохнатым слоем выпавшего за ночь снега. Вкусняшками этими ежедневно щедро снабжал скворечник, прикрепленный к стволу «моего» дерева, наш дворник – добрый улыбчивый дядька с объемной метлой. Ею он каждое утро заботливо укутывал снегом «пятачок» вокруг этого самого дерева. Резкий и воинственный щебет пернатых забияк не притуплял ни трехкамерный стеклопакет на окнах, ни толстое пуховое одеяло, под которым я спряталась. К тому же под ним стало жарко. Я выбралась из своего глухого окопа и лениво приоткрыла глаза. Стоило разлепить веки, как взору предстала стена, у которой и был расположен мой диван и с которой за полгода проживания в этой комнате я практически сроднилась. Оклеенная приятными глазу обоями пастельных тонов, в это утро она была сплошь усыпана солнечными зайчиками. Яркие игривые лучики декабрьского солнца без проблем «залетали» в окно, ведь Маша уже успела раздвинуть шторы, и во всю скакали по стенам, по нашему с ней полированному столу у окнаи даже по моей подушке, успев достаточно ее прогреть.

С детства не жалуюперегретую подушку, поэтому всегда стремлюсь оставить окно на ночь чуть приоткрытым, чтоб слегка «сифонило»и охлаждало подушку, вместе с вечно разметавшейся по ней копной моих буйных волос. Дома, в спальне с этим проблем не возникает, но здесь Маша вечно ворчит, если через окно «сифонит», поэтому норовит захлопнуть его поплотнее, потому как, по ее мнению, «мы совсем не пингвины, а райские птички», «которым критически нужно тепло».

Вот и приходится частенько парить затылок, к примеру, как прошлой ночью. Косу на ночь я заплетаю своеобразно – вплетаю в нее только нижнюю треть длины волос. Если плести от затылка, то «ствол» ее выходит плотным и толстым, что очень мешает спать: лежишь с вечно вспотевшим затылком, словно на дополнительной, «приклеенной» к нему подушке. Полина, наша помощница по хозяйству, еще в детстве предложила этот своеобразный способ заплетать косу, «чтобы по утру просыпаться бабочкой, а не гусеницей в коконе», как она тогда говорила.

– Маааш, зачем ты шторы распахнула? – капризно пробурчала я, – И так ведь жарко, как в парной… Опять вчера окно замуровала, что ли? И когда успела…

Ответа на мое ворчание не последовало. Я осмотрелась по сторонам повнимательнее и поняла, что нахожусь в комнате в полнейшем одиночестве. Подругаявно ушла на занятия«догрызать гранит науки»: постель ее была убрана, а на письменном столе привычно виднелся листок бумаги.

– Успеюещё прочитать твое ЦУ, – проговорила я. Сладко потянулась под одеялом и привычно залюбовалась «своим» деревом за окном.

Воробьи угомонились, видимо склевав всё, что дядя Вася рассыпал на дощечке скворечника, прикрепленной под самым летком. Теперь они лишь время от времени сыто почирикивали и лениво перескакивали с ветки на ветку. Утро радовало. Холодное бледно-голубое небо было безоблачным,и яркое не по сезону солнце успело«протопить» стекло и избавить от наледи, которой оно было сплошь покрыто прошлым вечером.

Несмотря на то, что вечером засиделась с Машкиным допросом и так поздно легла спать, я чувствовала себя выспавшейся и бодрой. Улыбнувшись погожему утру, я резво выбралась из постели и направилась к записке, ожидавшей на столе моего внимания. В ней были коротко обозначены две «темки», как Марья обычно называла пункты своих ЦУ. В самом верху листа а4, по центру, значилось выведенное ее размашистым крупным почерком: «ПОСУДА!»; а ниже, чуть помельче: «Будь дома к 18.00! Не опаздывать! Мы с Викой ждать не любим!»

– Ясно, о мой Предводитель, – иронично усмехнулась я и направилась к грязным после позднего ужина тарелкам.

Вскоре посуда была вымыта и настало время принять душ. Я выбрала контрастный режим, ведь предстоял насыщенный день и дополнительный тонус совсем мне не помешает.

«Первое: раздобыть «свеженькую» МРТшку, – мысленно поставила я «крестик» в своем списке дел, – второе: выдержать разговор со Ждановым и его Комиссией; третье: сдать зачет. Или хотя бы договориться о времени сдачи».

Вздохнув, я на время прогнала мысли о въедливом преподавателе, неизвестно откуда свалившемся мне на голову, и, стоя под струями контрастного душа, сосредоточилась на том, как бы получить «свеженькую» МРТ моей бедовой головушки, ушибленной в полете с холма, возвышавшегося на базе отдыха «Империал». На этот злосчастный оледеневший холм неделю назад меня затащил Михаил.

День пролетел будто в одно мгновение. Как белка в колесе я носилась из одного учреждения в другое и в общагу вернулась только вечером. Марья была уже дома.

– Ну, где ты ходишь, Катя! – с упреком встретила она меня, – Опоздала на целый час! Ужин совсем остыл!

– Не беда, подогреем, – миролюбиво проговорила я, – А что у нас на ужин?

– Макароны под болоньезе, – ответила подруга, загрузив в микроволновку одну из двух тарелок с ужином и нажав на «пуск».

– О! Твои фирменные! Отлично!

– Чёт светишься, как светофор, – заметил мой строгий дознаватель, оглядев меня с головы до ног. И распорядился, взглянув на таймер: – Раздевайся давай! У тебя на всё про всё шесть минут. И «колись», где тебя носило!

– Ой, вертелась как белка в колесе! – воскликнула я. Сняв с плеч рюкзак и верхнюю одежду, метнулась к раковине, чтобы вымыть руки. – Все ноги стерла, как Полина моя ни скажет!

– Интересненько… И что за апокалипсис нагрянул?

– Сейчас расскажу! – пообещала я, смывая мыльную пену с рук. – Утром Андрей Андреевич позвонил! Сам позвонил, представляешь!

– Кто такой, почему не знаю?

– Врачаиз «Империала», помнишь?– вернулась я в комнату и заметила: – Как вкусно пахнет! Не поверишь: голодна как волк!

– Ну почему же, охотно верю. Садись за стол. Это тот, который Новикова тогда в больничку сплавил, но просчитался.

– Почему просчитался?

– Потому что не учел Новиковской изворотливости. Надо было черта этого там под охраной оставить. Тогда бы он оттудане слинял… – усмехнулась Марья, поставив передо мной тарелку со спагетти, с аппетитной «шапочкой» из фарша, политым ароматным соусом.

– Что-то ты снова не в духе, Маш… Вчера была на нерве из-за Сашиной командировки, а сегодня что? Не помирились?

– Он на связь так и не вышел, – недовольно поведали мне, – А сейчас вообще телефон отключил. Не понимаю, что происходит. Ладно. Зачем этот Андрей Андреевич тебе звонил?

– Спросил, как я себя чувствую и пригласил на повторно МРТ. Я такобрадовалась! Как раз думала, как бы мне результат получить для комиссии Ждановкой!

– А как этот Андрей в квадрате узнал, что тебе ещё одна МРТ понадобилась?

– Андрей в квадрате?

– Ну а как?! – усмехнулась Машка. – Так откуда он фишечку-то просёк?

– Я не спросила. Да это и не важно!

– Как неважно? Сам Орлов подсуетился, зуб даю! А это знак!

– Да какой знак, Маш… Не знаю… Но все так удачно совпало – фантастика просто! В общем, я с новым заключением – и пулей на комиссию в Универ. А там Голубева на Жданова насела и добилась, чтобы принял у меня злополучный зачет!

– Молодчинка какая! Сдала?

– Конечно!

– В общем, с сессией всё на мази, да?

– Да! Допуск выдан! Я так рада, не поверишь!

– Почему же? Верю. Светишься так, что щас ослепишь!

– Ну, а у тебя как дела? Что узнала?

– Самое главное! Выяснила координаты этого шабаша.

– И где же он состоится?

– В местечке под названием «Терра Инкогнита».

– Неизвестная земля? – машинально перевела я, – И где ж у нас такая находится?

– А твой инглиш не так плох!

– Не юли, Маш. Это латынь. И тебе это известно не хуже меня. Так, где находится… местечко?

– За городом… Примерно в полтиннике кэмэ от МКАДА.

– Далековато…

– Да не очень! Там деревня какая-то что ли…

– Деревня?.. Подожди, а в лесу «Империала» ты по-другому этот клуб называла.

– Да. Я думала на «Империю чувств». Но не так, чтоб очень и ошиблась.

– То есть?

– «Империя» эта находится рядом с «Террой». И является ее легальным прикрытием… Уже год на плаву… Кстати, твой Новиков в «Терре» этой прям завсегдатай? Чуть ли не живёт там, говорят.

– Кто говорит?

– Да, забей! Источник – проверенный.

– И кто же он – твой источник?

– Ну ты и зануда, Кать. Считай, что Вика сказала. Я же с ней на стрелке была.

– О чем еще говорили?

– Щас нагрянет – сама расспросишь.

– Расспрошу. Обязательно. Подожди, а вдруг Михаил узнает меня в этом клубе? Он будет недоволен, если увидит меня там, Маш.

– Тебе это важно? Его недовольство, я имею в виду?

– Не особо, но…

– Никаких «но»! И будь спокойна – не узнает!

– Почему? Он может быть наблюдательным, когда захочет.

– Ему не удастся захотеть.

– Что это значит?

– То и значит, что не до тебя ему будет. Его ждет целая куча хлопот.

– Каких хлопот, Маш?

– Организационных. Не забивай голову.

– Опять что-то от меня скрываешь, да?

– Нет, Кать. Просто его хлопоты не имеют к нам никакого отношения. Его тёрки с братьями или появление незапланированных гостей нас не волнуют, ясно?

– Ясно…

– В общем, не до тебя ему будет, уж поверь! Еще и соблазнов там на него свалится немеряно.

– Соблазнов?

– Ага, – рассмеялась Марья, – сразу две идиотки будут бороться за внимание этого несчастного! А это кое-кому совсем не понравится. Но самое главное – конспирация! Конспирация – наше всё! – Подруга подняла указательный палец прямо перед моим носом. – Только надо тщательно продумать образы! Но об этом позже.

– Что-то мне неспокойно, Маш. И на защиту Мишину надежды нет, если тебя послушать…

– Опять ты о Новикове! Какая от него защита? Он только подставить может. И потом с нами же Вика будет! Она – наш маяк, понимаешь?

– То есть?

– То и есть! Если почувствует чё-нить стрёмное – сразу свалим!

– Почувствует?

– Или «увидит». Как с Лавром. Я ж ночью тебе про камень рассказывала, забыла?

– Ах, ты об этом… Не верю я в это… Обычные байки от этого твоего Лавра.

– Вот уж и нет! Марк – реалист до мозга костей и сам от ее финтов в аху… В непонятках!

– А если Вика ничего не «увидит»?

– Не увидит – значит всё в ажуре. Не дрейфь! Главное правило клуба – всё по взаимному согласию, ясно? Принуждение невозможно. За этим строго следит их служба безопасности. Там камер понатыкано – мышь не проскочит! – успокаивала моя авантюристка. – Даже когда ты уже в клубе – даётся время на размышления.

– Какие еще размышления?

– Типа свалить можно в любой момент, понимаешь!

– Ясно. Слушай, а ты выяснила кто за этой Викой стоит?

– Фифти—фифти, – туманно ответила Марья и чуть скривила губы.

– Что она сказала?

– Сказала, чтоб я на этот счет не волновалась. И что тот человек достоен доверия.

– И всё?

– Да. Больше ничего мне вытянуть из нее не удалось. Как воды в рот набрала, прикинь!

– Неразбериха какая-то выходит…

– Какая еще неразбериха, Кать!

– Ты ж понимаешь, что информации мало, Маш, да? Для нашей безопасности, я имею в виду. И на тех двоих… Как их… Марка и…

– Сержа.

– Да. Уж прости, но на них я не надеюсь. Ладно… Сама у этой Вики всё выясню.

– Ну дерзай.

– Не обижайся, ладно… Это ж важный вопрос, а у нас нет по нему конкретики.

– Да я не против! Дерзни, говорю, может у тебя что и выгорит.

В дверь негромко, но настойчиво постучали.

– А вот и она! – победно воскликнула Маша, – Входи! – велела подруга уже той, кто был за порогом. А я быстренько заглотила ужин и принялась его пережевывать.