Читать книгу Ночные товарные. Избранные и новые стихотворения - Ольга Юрьевна Ермолаева - Страница 54

Вот часовой, обставленный тулупом,

у КПП; стоймя в снегу лопата;

тот с гречкою котёл, тот с рыбным супом,

в обитой жестью кухоньке стройбата.

Терпеть – неразогбенным и бездумным…

На праздник здесь пельмени-самолепки.

Так говорят с глухим и слабоумным,

как с салабоном говорят в учебке.

Бездумным: безгранично и упорно

ждать, как на запасном пути – вагоны…

Слежавшаяся, выцветшая форма;

совсем недалеко укрепрайоны.

Соседних сопок ржавчатая охра

с кипрейной – к ветру! – роскошью заката:

огнём морковным ослепляют окна

общаги офицерской, медсанбата.

Все лица пальцев, полные вниманья,

там, в валенках, зажаты, сиротливы.

Как передать объёмный клуб дыханья,

его корпускулярность и разрывы?..

Не вспоминать про плитку в станиоле,

про вкус её – кофейный, нет, ванильный…

С пятком консервных банок в солидоле

тоскуя, дембеля гудят в гладильной.

Всю ночь (в казарме сонной – запах пота,

снов золотые протоплазмы, блямбы)

на проводах мотается у входа

решётчатый стакан висячей лампы.

Дурят, смещаясь, оружейки стены,

рябит, двоится яблонька в извёстке,

всё снится гибель Солнечной системы,

и вспышки пчёл, и сам на треть из воска,

здесь в валенки вмерзающий, недвижный,

как Ерофей Хабаров у вокзала…

Тяжёлой сумкой снег цепляя пышный

на волю повариха почесала…

И что там письма, в гарнизоне бляди,

товарищ старшина пёсьеголовый, —

дожить, дошкандыбать, смести не глядя

всё, что поставят – в как его? – в столовой…

Что детство, чай с малиной, дрянь касторки

пред зверской жаркой зыбкостью матраца?..

…Чуть свет оскриплым строем от каптёрки

отправятся взвода́ на чистку трассы.