Читать книгу Неизбежность друг друга - Паула Стоун - Страница 10

Фиолетовое свечение приближается, странным пламенем скачет по пледу, по сводам палатки, но стоит протянуть к нему руку, оно рассыпается на тысячи мельчайших частиц, пылью падает на землю.

От земли идет холод, веет вымерзшей сыростью, по босым ногам струится вверх стылый ледниковый мороз.

Я включаю небольшую переносную радиостанцию, но на нужных частотах только шум, в котором я пытаюсь разобрать хоть что-то. Постепенно шум усиливается, огромным чернильным пятном вытекает сквозь динамик наружу, и я слышу сумасшедший гул несущейся на палатку лавины.

Белизна обрушивается на меня, забивает нос, рот, уши, протискивается по трахее в бронхи, наполняет легкие, разрывая изнутри грудь. Я слышу, как рвутся мышцы и связки, из лопнувших артерий теплая кровь растекается внутри тела.

Дальше ничего нет. Только стерильная белая тишина. Мертвая пустая тишина.

Алберт проснулся и сел на кровати, чувствуя, как в груди бешено колотится сердце. Он давно не видел этот сон. Наверное, уже лет пять. Да, пять. С тех самых пор, как решил вернуться домой, в Чехию.

Враницкий провел рукой по лбу, словно хотел стереть с лица следы какого-то тяжелого воспоминания. «Почему сейчас?» – спросил он себя, пытаясь отогнать посыпавшиеся на него картинки памяти, а главное, чувства из прошлого. Он встал с кровати, подошел к письменному столу и опустился на стул. Открыл ежедневник и около получаса что-то энергично писал. Потом прошел в ванную, соединенную со спальней внутренней дверью, и встал под душ. Прохладные струи воды успокаивали его, настраивая на рабочий лад. Дел сегодня предстояло достаточно.

Ему некогда было думать о прошлом, когда он был занят сотворением своего настоящего. В этом настоящем перед ним стояла очередная цель. И если первый шаг на пути к ней уже был сделан, то второй сделать только предстояло. Чем Алберт и решил вплотную заняться.

В начале октября он устроил Полину в один из своих журналов, передав ей рубрику о культурной жизни столицы. Алберт решил не афишировать свою связь с Полиной и настоял на том, чтобы она писала под псевдонимом. Так в издательском мире Праги появилась молодая журналистка, литературовед и автор блога о культуре одного из самых претенциозных журналов Чехии – Паула Стоун.

Полина сначала противилась псевдониму, считая его совсем не подходящим себе, но со временем свыклась и даже привязалась к нему. Так же, как к имени Альбер, которое теперь Полина всегда использовала вместо «Алберт».

Ее муж не ошибся в своем расчете. Полина писала так, как ему было нужно. Сдержанно, интеллектуально, с претензией на академичность и элитарность. Классическое образование филолога, внутренняя склонность к романтизации и идеализации интересующих ее объектов, а также ироничность и критическое восприятие реалий жизни стали основными столпами писательского стиля Паулы.

Полина больше не сидела днями дома. Для ведения рубрики ей приходилось постоянно посещать различные мероприятия, ходить по модным постановкам в театрах и выставкам, посещать литературные встречи и светские вечера. Она потихоньку вливалась в культурную жизнь города, и ее имя мелькало то тут, то там.

Другим важным событием в жизни Полины стал ее уход из аспирантуры. Она буквально одним днем слетала в Москву и, объяснившись с научным руководителем, забрала из университета документы.

Полина старалась не думать о том, что вся ее жизнь зависит от одного человека – Алберта. Она решила просто плыть по течению и делать то, что она умела делать лучше всего – писать.

К середине ноября Полина была уже достаточно примелькавшимся автором и помимо статей о культуре начала публиковать свои художественные рассказы и заметки, героями которых становились люди из ее нового окружения – писатели, режиссеры, актеры, спортсмены, фотографы…

Алберт рассудил, что настало время представить миру Паулу как писательницу. Благотворительный вечер, организованный его издательством для подшефной ему спортивной школы, как нельзя лучше подходил для этой цели.

В начале мероприятия запланировали показательный заплыв различных медийных личностей в поддержку юных спортсменов. Алберт, плавание для которого было любимым хобби, тоже заявился участником. Затем в плане мероприятия значились официальная часть с выступлениями гостей и организаторов, пресс-конференция и праздничный ужин.

Полина должна была выступить с презентацией своей первой книги, что готовилась к изданию. Ее выступление планировалось сразу после заплыва, в котором участвовал Алберт, и Полина изрядно нервничала. Алберт собирался впервые представить ее на публике как свою жену и писательницу Паулу Стоун.

В день мероприятия Полина встала необычайно рано для себя и, спустившись в гостиную, застала там Алберта, собранного, немногословного и чуть более напряженного, чем она привыкла видеть. Он заканчивал завтрак и был не так приветлив с Полиной, как обычно. Она сразу почувствовала эту едва уловимую перемену и отреагировала на нее довольно болезненно. Внешне она никак не показала своего настроения, но про себя переживала целую палитру чувств.

За два месяца она совершенно привыкла к спокойно-приветливому настроению Алберта, ее устраивала его сдержанная галантность и ровность в их общении. Прохладный, официальный тон Алберта этим утром выбил ее из колеи. Перед тем как уехать в город он попросил ее не опаздывать и одеться подобающим для такого мероприятия и ужина образом. Его голос прозвучал по-деловому сухо, даже надменно и строго.

Полина услышала в этом тоне только одно: «Знай свое место». И никаких тебе: «Я предлагаю, а ты соглашаешься или отказываешься». «Делай так, как говорю я. Без возражений».

«Так вот вы какой, когда настоящий, пан Враницкий, – думала Полина, размышляя над планом мести испортившему ей настроение Алберту. – Думаете, я у вас по струнке буду ходить, кивать как заводная кукла каждому вашему слову. Ошибаетесь, господин Враницкий. Ошибаетесь».

И она поехала на мероприятие в джинсах и футболке, накинув на нее старую кожаную куртку. «Посмотрим, как ты выйдешь из этой ситуации, Альбер».

В бассейне к ней подскочила коллега по журналу Рита, расфуфыренная и надушенная, хотя дресс-код предполагался только для гостей праздника, а не для журналистов. Рита устроилась в журнал буквально неделю назад и еще не знала, кто такая Полина на самом деле. Она трещала без умолку, обсуждая каждого из приглашенных и смакуя подробности их нарядов, причесок, и за час успела изрядно надоесть Полине. И та, улучив момент прямо перед заплывом, улизнула от назойливой коллеги.

Полина прошла через служебную зону на улицу, отошла подальше от снующих туда-сюда группок гостей и организаторов мероприятия и с облегчением закурила. Подойдя вплотную к стеклянной стене бассейна, она стала следить взглядом за Албертом, который готовился к старту.

Вдруг рядом с ней раздался голос невесть откуда появившейся Риты:

– Классный, да?

Полина прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

– Я тоже любуюсь, – продолжала журналистка, окидывая мужа Полины жадным взглядом. – Шикарный мужчина!

Прозвучал сигнал, и Алберт вместе с другими участниками прыгнул в воду. Заплыв на 50 метров начался.

– Все при нем. Но на нас с тобой такой даже не взглянет, – ехидно добавила Рита, бросив колючий взгляд на Полину. – А какие у него руки, как сложен!

Полина посмотрела на плывущего Алберта, мысленно согласилась с последним восклицанием Риты, но промолчала.

– Кстати, я с ним знакома, однажды он был у нас в редакции, к моему бывшему шефу приходил. А теперь я работаю в его журнале, подумать только! Так что, если получится заговорить с ним, я даже могу тебя представить, – снисходительно пообещала Рита и окинула Полину неблагосклонным взглядом. – Вообще не знаю, как ты додумалась так одеться на это мероприятие. Как тебя вообще пропустили? Вещи хорошие, но слишком повседневные, невзрачные, пойми.

Полина с жалостью посмотрела на приятельницу.

«Ее хватит удар», – подумала она.

У Риты зазвонил телефон, и она отошла, чтобы ответить на звонок. Полине тоже нужно было идти, но она медлила. Достала еще сигарету. Тогда же Алберт, который только что вылез из воды и стал принимать поздравления с победой в заплыве, посмотрел в окно и увидел Полину. В джинсах, кожанке, с сигаретой в руках. Их взгляды встретились, и Полина, внутренне торжествуя, увидела на его лице сильное недовольство. Он поискал кого-то глазами, и Полина увидела подошедшего к нему Франтишека.

«И он здесь. Прямо верный Санчо Панса, – подумала Полина. – Сейчас Алберт пошлет его за мной».

И точно. Алберт что-то сказал Франтишеку, после чего тот перевел взгляд на Полину и, криво улыбнувшись, вышел из помещения.

– Полина, привет, – сказал он, подойдя к девушке, все еще стоящей у окна бассейна. – У тебя сейчас выступление, ты не забыла?

– А что здесь делает наша доблестная полиция? – сыронизировала она в ответ.

– Отстань, я здесь как частное лицо. Ал попросил провести тебя за сцену. Господи, почему ты не переоделась?

– А чем тебе не нравится моя одежда? – невозмутимо откликнулась Полина, внутренне наслаждаясь своей маленькой победой над Враницким.

– Мне-то все равно, а вот Ал очень недоволен.

Они зашли в здание, и Франк провел ее в какую-то комнатку, типа гримерки, где их уже ожидал Алберт. Он успел одеться после заплыва и выглядел как всегда блестяще. Увидев Полину, он бросил на нее такой взгляд, от которого, как бы она не храбрилась, ей сделалось не по себе.

– Паула, я же попросил тебя, – с жутким холодком в голосе сказал Алберт. Девушка, пытаясь выглядеть как можно более непринужденно, вытащила из сумки сигарету, зажигалку и попыталась закрутить.

Враницкий мгновение молча наблюдал за этой картиной, потом подошел к ней вплотную и, выхватив из рук сигарету, швырнул ее в мусорную корзину. Полина задрожала от негодования.

Франк почувствовал себя явно лишним в этой компании и ретировался, бросив напоследок:

– Пойду в зал, там, кажется, шампанское уже подают.

Когда дверь за ним закрылась, Алберт, не спуская с Полины глаз, заговорил:

– Паула, если я ошибаюсь, поправь меня. До этого момента мне казалось, что то, что мы делаем, – нужно нам обоим. Как мне, так и тебе. Это не так?

Полина, сжав губы, молчала.

– За эти два с половиной месяца, что мы знакомы, я, кажется, ничем тебя не обидел, предоставив тебе полную свободу действий. Не давил на тебя, не заставлял изображать что-то. Это не так?

Полина подняла на него глаза, чувствуя себя школьницей, которую отчитывает строгий учитель.

– А как же приказ одеться, как тебе нужно? – попыталась огрызнуться она.

– Дело не в одежде, Паула. А в доверии. Ты либо доверяешь мне, либо нет. И наоборот. Если я попросил тебя о чем-то, значит я рассчитываю на тебя. Значит доверяю тебе. Пойми, мы должны играть по правилам этого мира, если хотим что-то от него получить.

– А если я не хочу?

– Тогда что ты здесь делаешь, Полина? – сказал Алберт, намеренно называя Полину ее настоящим именем, и она уловила это. – Ты можешь уйти прямо сейчас. Я говорю серьезно. Потому что мы либо в одной команде, либо нет. Решай.

Полина не понимала, блефует Алберт или нет, но чувствовала себя просто отвратительно. В мозгу отчаянно барахталась мысль о том, что все то, что она делает, – она делает «добровольно-принудительно». Вроде бы может и не делать, но все равно делает. Она понимала, что она уже у Алберта на крючке. И это бесило ее больше всего.

– Ты знаешь, что я не уйду, – выдохнула она. – Да, я уже многим тебе обязана, я это понимаю.

– Так же, как и я тебе. Мы в равных условиях, пойми это.

– Нет, не в равных, Алберт. И ты это прекрасно знаешь. Ты успешен и без меня. А я без тебя – никто. Именно это дает тебе власть надо мной.

Алберт рассмеялся.

– Ты серьезно? Просьба надеть платье вместо потертых джинсов – это проявление власти? Или нормальных человеческих отношений? Паула, почему у тебя все так сложно?

«Он прав. Черт побери, как же он прав. А я – полная кретинка. Но не могу же я признать это». Полина кусала губы.

– К сожалению, у нас с тобой изначально – не нормальные человеческие отношения. А договорные. Контрактные, – с обидой вздохнула она.

– Ничто не мешает им стать человеческими, – парировал Алберт.

Полина покачала головой.

– Еще как мешает. Да и какой смысл?

– Смысл в том, чтобы не стараться изо всех сил выставить своего напарника дураком, рыть ему яму, заставлять выглядеть глупо. Ведь именно этого ты хотела добиться? Только зачем?

– Да ничего я не хотела, – отводя глаза, сказала Полина, досадуя от того, как легко он ее раскусил. – Просто не люблю весь этот пафос. Подумала, что так будет лучше. Вот и все. А ты в любом случае не будешь выглядеть глупо, я усвоила это хорошо за то время, пока тебя знаю.

Алберт молча выслушал ее и вышел из комнаты, сказав только:

– Готовься, через десять минут наше выступление.

Полина, проследив за ним взглядом, увидела, как он взял из рук своей помощницы какой-то пакет и удалился, что-то оживленно с ней обсуждая. Полина же просидела все оставшееся до выступления время в той же комнате, пытаясь собраться с мыслями и повторить текст речи.

Вскоре к Полине подошел один из координаторов мероприятия и пригласил пройти на сцену, где ее уже ждал Алберт. Она прошла к кулисам, прикрывающим путь на сцену, и на мгновение обомлела, увидев сквозь щель между ними Алберта. Он стоял в джинсах и почти в такой же белой футболке с принтом, как на ней. Девушка невольно улыбнулась, испытывая чувство облегчения, благодарности и даже как будто стыда.

– Уважаемые дамы и господа! – заговорил Алберт. – Позвольте представить вам прекрасную девушку, талантливую журналистку, которую многие из вас уже знают по ее статьям в «Мизансцене», а также начинающую писательницу и мою жену – Паулу Стоун.

И Алберт протянул Полине руку, приглашая ее на сцену и предоставляя место за микрофоном. Полина глубоко вздохнула и подошла к микрофону. Алберт стоял рядом, и это придавало ей уверенности. Она начала говорить, глядя в зал – на всех сразу и ни на кого в отдельности, но все же не смогла отказать себе в удовольствии мельком взглянуть на Риту, буквально впившуюся глазами в нее и ее великолепного мужа.

На следующий день несколько изданий дали материал о прошедшей встрече примерно следующего содержания: «На светский вечер в джинсах: глава издательского холдинга Алберт Враницкий и его супруга Паула Стоун ломают стереотипы, приближая эру истинной демократичности и толерантности».

Полина показала их Алберту со словами, что ее выходка даже пошла на пользу им обоим.

– Я ни на секунду не сомневалась, что ты что-нибудь придумаешь, – резюмировала свою мысль Полина.

Алберт отреагировал сдержанно, но было видно, что его забавляет игра, которую против него начала его жена.

– Мне льстит твоя уверенность в моих способностях. Но больше так не делай.