Читать книгу На 127-й странице. Часть 3 - Павел Акимович Крапчитов - Страница 2

Патрик О’Хара давно не был в Париже. Почти десять лет назад, уходя с Жаном на дело из своей каморки на Рю Дамброн, он не предполагал, что все так обернется. И надо было всего-то, просто перенести груз из одного дома на окраине в другой дом, поближе к центру. Но видно, кто-то проболтался, а, может быть, даже и стукнул, поэтому совершенно не вовремя появились жандармы, и друзьям пришлось убегать. Сначала был Марсель, где Патрик расстался с Жаном, который не захотел покинуть Францию, потом Египет. А дальше события, нужда и любопытство, все вместе и порознь, толкали еще тогда молодого ирландца вперед почти без остановки. Дольше всего он задержался в южном Китае, но так произошло только благодаря его встрече с учителем Лю.

И вот сейчас, оказавшись вновь в этом городе, О’Хара узнавал и не узнавал его одновременно. Поддавшись ностальгии, он отправился на Рю Дамброн, где десять лет назад квартировал, словно кроме скошенного мансардного потолка и убогой обстановки там было еще что-то: милое и уютное – то, что можно было бы назвать домом. Но знакомого дома он не нашел. Патрик обнаружил на его месте одни развалины. Когда он спросил проходившего мимо мужчину, что случилось с домом, тот удивленно посмотрел на него и лишь воскликнул «Проклятые боши!» и видя, что Патрик так ничего и не понял, добавил «Парень, здесь война была, пушки стреляли».

Получив ответ, Патрик О’Хара побрел прочь. Нет, он знал, что была франко-прусская война, но в сознании почему-то представлялось, что все битвы ведутся в чистом поле, а если и осаждаются города, то только те, вокруг которых стоит крепостная стена. Патрик вдруг понял, что даже тот плохенький дом, где он снимал жилье, мог бы сравниться с частью крепостной стены. Возможно, так и было. Его использовали обороняющиеся французы, а наступающие пруссаки пустили в ход пушки.

В Париже было еще одно место, где тогда еще молодому О’Харе было хорошо и уютно. Его как-то отвел туда Жан. Вот Патрик в это место и отправился. Мысли о бывшем товарище, напомнили ему об одной своей особенности, с которой он давно смирился. Патрик не желал женщин. Они ему нравились. Женщины были, как правило, опрятней и ухоженнее мужчин, но он их не желал. Когда Патрик рассказал об этом Джейкобу Стауту, доктору у которого жил в то время, тот задавал ему массу вопросов и сильно задумался.

– Понимаешь, Патрик, – сказал он. – Есть мужчины, которых тянет к мужчинам. Но если ты честно ответил на мои вопросы, то я не вижу в тебе такой склонности.

Молодой ирландец тогда сильно возмутился:

– Что!? Вы подумали, что я содомит?!

– Нет, нет. Что ты! – пошел на попятную доктор. – Но как врач я должен был выяснить этот вопрос.

Впоследствии Патрик был даже благодарен доктору Стауту за это обследование. Он совсем не хотел оказаться содомитом, и обследование доктора его успокаивало на этот счет.

Но Жана было не провести, слишком тесно они общались и «трудились».

– Тебе что, не нравятся наши девочки? – как-то спросил он. – Не можешь забыть своих ирландок?

– Нет, нравятся, – ответил Патрик. – Просто я их не желаю.

Он ждал от Жана обвинений в содомском грехе, разрыва их деловых отношений, но Жан только рассмеялся.

– Просто ты не встретил еще той, которая зажгла бы твое сердце!

Жан был родом из Марселя и, как все южане, любил яркое и броское. Только то, от чего рябит в глазах, он считал красотой.

– Я тебя отведу в одно место, где ты найдешь свою любовь, – сказал он тогда.

Так Патрик оказался в заведении мадам Жоко, в квартале красных фонарей. Там ему понравилось. Нет, проживая в доме у доктора Стаута, он узнал, что такое хорошее жилье. Но у доктора все было как-то серо. Здесь же все блестело. Яркий огонь свечей, громкий смех, звон бокалов и, конечно, женщины. Это были просто красавицы. Фигуры, прически, улыбки. Все нравилось Патрику. А невзначай обнаженные плечи и даже часть груди делали их просто богинями.

Однако, Патрик по-прежнему не желал ни одну из них. Но все равно, время и деньги, которые он потратил в тот вечер, ему было не жалко. Все вокруг были приветливы, старались ему угодить. Сейчас бы Патрик сказал, что тогда он попал из серых будней в атмосферу праздника, в котором хотелось бы пребывать вечно. То, что за все это приходилось платить, молодого человека не смущало. А за что в жизни не приходится платить? В заведении мадам Жоко ему было хорошо и совершенно не хотелось возвращаться в свою тесную коморку.

Кроме того, он чувствовал себя немного виноватым перед одной из женщин, которая пыталась его расшевелить. Звали ее Люси. Она была не местной, приехала издалека, из Нового света, что было само по себе странно. Многие, наоборот, стремились туда, а не оттуда.

На вопрос Патрика, почему она так поступила, Люси ответила:

– А что там хорошего? Мужики – сплошь неотесанные грубияны!

В тот вечер Люси вплотную занялась Патриком и нее ее вина, что у него ничего не получилось. Впрочем, можно сказать, что тогда он все же потерял невинность. Не было ни одного уголка тела Патрика, куда бы не заглянула Люси. Каждая часть его тела получила от нее свою частичку внимания: была поглажена, пощекочена, поцелована. Да и свое тело она не скрывала. Полная грудь с розовыми бутонами сосков, гладкий живот с легким светлым пушком у пупка, влажная промежность – все было продемонстрировано в лучшем виде, по всему прошлась, ведомая самой Люси, рука Патрика.

– Как жаль, – в конце концов сказала Люси. – Такой приятный, крепкий молодой человек и ничего не чувствует!

Вот в заведение мадам Жоко Патрик и отправился. Здесь его также ждало разочарование. Нет заведение было и носило такое же название, но … было уже каким-то чужим: незнакомые лица, совсем другая обстановка, к тому же весьма потрепанная.

Разочарованный он уже было отошел от дверей заведения, когда его окликнул привратник.

– Эй, ты что знакомую ищешь?

Честно сказать Патрик и сам не знал, что он ищет. Свою молодость? Но на вопрос привратника он просто кивнул и назвал имя Люси.

– А! – сказал привратник. – Тогда тебе, мужик, надо на Рю Сивайэ, пять. Только…, – он еще раз, словно впервые увидел, оглядел Патрика. – Только вряд ли это тебе по карману.

Патрик О’Хара не внял предупреждению привратника и все же дошел до указанной улицы, которая оказалась далеко за пределами района «красных фонарей». Он нашел нужный дом и остановился в нерешительности. Открытая веранда со столиками, которые, очевидно, по причине раннего утра были пусты. Красивый вход в здание, и цветы повсюду. Все в цветах. Они были на столиках в красивых маленьких вазочках, в корзинах, подвешенных словно фонари, у входа, в красивых ящичках под каждым окном. Все было незнакомо, но на Патрика вновь повеяло тем чувством, которое он испытал, придя давным-давно вместе с Жаном в заведение мадам Жоко.

– Кого я вижу! – из дверей здания вышла красивая женщина, в которой Патрик не сразу узнал Люси. – Патрик! Какими судьбами?

«Удивительно, что она меня помнит», – подумал О’Хара. – «Хотя почему удивительно? Я же ее помню».

– Привет, Люси, – сказал он.

– Бери выше, – рассмеялась женщина. – Мадам Люси.

– Ты вышла замуж? – спросил Патрик.

Люси снова рассмеялась. Смех у нее был мягким и добрым.

– Замуж? – проговорила она сквозь смех. – Да, за это заведение.

– Проходи, – сказала она Патрику. – Я напою тебя кофе, а ты расскажешь, где пропадал.

Потом они сидели внутри за столиком. Люси сама сварила кофе и, как-бы извиняясь, сказала:

– Девочки в основном еще не приехали, поэтому я поухаживаю сама за тобой.

Люси посмотрела на Патрика и снова рассмеялась.

– Нет, нет, не в том смысле. Я теперь этим совсем не занимаюсь, – объяснила она. – Ну, почти совсем.

Отрабатывая ласковый прием и кофе, Патрик рассказал о своих путешествиях.

– Так значит и ты решил вернуться из Нового света домой?

Патрик только пожал плечами. Про свою теорию, что ему суждено постоянно двигаться, что именно в движении и есть жизнь, он не стал распространяться.

– А я вот скопила деньжат и открыла свое заведение, – Люси почему-то хмыкнула. – У нас здесь ресторан, а девочки, как-бы и не девочки совсем.

– А как у тебя с этим? – спросила Люси.

Патрик только развел руками.

– Жаль, – как когда-то десять лет назад сказала Люси и хотела что-то продолжить, но со второго этажа, куда вела широкая лестница, послышался шум.

– Ну, что это такое?! Ты опять разжирела!

Голос принадлежал мужчине. «Мужчина в годах, полный, скорее всего, лысоват», – подумал Патрик.

Вскоре на лестнице появился сам крикун. Выглядел он так, как его представил себе О’Хара. Одет крикун был в темный костюм и белую сорочку, воротник которой топорщился и выбивался из-под пиджака. В руках мужчина держал галстук.

– Она опять разъелась! – возмутился мужчина, обращаясь к Люси. – Это никуда не годится!

– Не переживайте так месье Ларош, – поспешила навстречу разгорячившемуся клиенту Люси. – Позвольте мне помочь завязать вам галстук.

Она прижалась к крикуну своей большой грудью и попыталась взять у него из руки галстук. Но мужчина еще больше возбудился.

– Я сам справлюсь со своим галстуком, мадам! – выкрикнул он и оттолкнул от себя Люси.

Хозяйке заведения повезло. Сзади нее стояло кресло, и оно приняло в себя растерявшуюся женщину.

– Она разжирела, а вы мне обещали…! – снова начал кричать мужчина, но тут его взгляд остановился на Патрике, и крик тут же сошел на нет.

Еще мгновение назад в мужчине бушевали страсти, а сейчас он сдулся.

– Ик, – сказал мужчина, неотрывно глядя на Патрика. – Ик, ик.

Его икота начала наращивать частоту. Опомнившаяся Люси принесла стакан воды, стала отпаивать и успокаивать клиента.

Когда наконец мужчина справился с икотой, Люси завязала ему галстук, против чего он не стал уже возражать, вежливо попрощался и вышел вон. Все это время он опасливо поглядывал на молчаливо сидящего Патрика.

Проводив клиента, Люси снова подсела за столик к О’Харе.

– Как странно он на тебя среагировал, – сказала Люси. – Ты пугаешь мужчин?

– И собак тоже, – сказал Патрик.

Потом он рассказал о своей особенности. Его боялись собаки: от маленьких до самых больших.

– С людьми такой случай впервые, – честно признался Патрик.

– А знаешь, что…, – подумав, сказала Люси. – Давай, я найму тебя охранником. Будешь сидеть, делать страшные глаза и успокаивать клиентов.

– Дай день на раздумье, – сказал Патрик. Он не хотел сразу обижать Люси, которая его так ласково приняла, отказом.

В это время по лестнице, по которой несколько минут назад сбегал вниз возмущенный месье, стала спускаться девушка.

– Мадам, – словно не замечая Патрика, сказал она. – Но я совсем не поправилась. Последние два дня я почти не ем.

Тут она увидела Патрика.

– Ой, извините.

– Это – мой старый друг, – успокоила ее Люси. – От него нет секретов.

– А про месье Лароша – не расстраивайся. Он еще вернется, – продолжила она. – Но тебе все же придется подстроиться под его желания.

Патрик смотрел на девушку и не мог понять, как это воздушное создание можно было назвать разжиревшей. На девушке было простое, без кружев и рюшек черное платье, которое не скрывало ее худобы, а голые руки и плечи только подчеркивали изящность фигуры девушки. Под глазами девушки были небольшие припухлости. Патрик вспомнил свою младшую сестру, которую он давным-давно оставил на родине. В период их полуголодного детства у той были такие же припухлости под глазами.

И еще, эта девушка была немного похожа на его знакомую по журналу «Метрополитен», мисс Одли. Тот же овал лица, высокий лоб. Только у этой девушки черты лица были погрубее. Чуть потолще нос, чуть побольше уши, а губы, наоборот, слишком тонкие.

О’Хара так увлекся разглядыванием девушки, что не заметил, как Люси ему что-то говорит.

– Патрик, Патрик, – говорила Люси. – Ты меня слышишь?

– Да, да, – поспешил ответить Патрик. – Конечно.

– Это – Жизель, – представила девушку Люси. – Как охраннику, тебе надо знать всех девушек по именам.

– Хорошо, – согласился он. – Привет, Жизель. Я – Патрик.

Девушка улыбнулась ему в ответ, и эта улыбка сразу сделала ее лицо гораздо приятнее.

«Возможно, ты не так безнадежен», – подумала про себя Люси, глядя на Патрика и улыбающуюся ему Жизель.

А Патрик подумал, что временная остановка – не есть прекращение движения и что, вполне возможно, стоит согласиться на предложение своей старой знакомой.